Волк (корвет, 1856)
«Волк» — 11-пушечный винтовой корвет Черноморского флота России.
Описание корвета
Осенью 1855 года на Охтенской верфи Санкт-Петербурга по одному проекту было заложено 14 винтовых 11-пушечных корветов. На каждом корвете предполагалась установка паровой машины мощностью 200 л. с. и одному подъемному винту. В 1856 году все 14 судов были спущены на воду. Проетное водоизмещение корветов составляло 885 тонн. После окончания Крымской войны корветы этого класса составляли основу легких крейсерских сил русского флота[1].
История службы
Корвет был заложен в октябре 1855 года на Охтенской верфи в Санкт-Петербурга и в июне 1856 года спущен на воду.
Согласно отдельной русско-турецкой конвенции, подписанной по окончанию Крымской войны, каждая из черноморских держав могла иметь для береговой службы по шесть паровых судов длиной до 50 метров по ватерлинии и водоизмещением до 800 тонн, а также по четыре легких паровых или парусных судна водоизмещением до 200 тонн[3]. Однако, в результате того, что во время войны Россия потеряла большую часть Черноморского флота, на Чёрном море не было даже установленного количества судов. По этой причине в состав Черноморского были переведены шесть корветов Балтийского флота. В начале сентября 1857 года отряд из корветов «Волк», «Буйвол» и «Вепрь» под командованием капитана 1-го ранга А. Х. Винка вышел на усиление Черноморского флота и к концу апреля 1858 года прибыл из Кронштадта в Николаев[4]. Все корветы вошли в состав Черноморского флота. Первоначально каждый из корветов, был вооружен одной 36-фунтовой пушкой № 1 и десятью 36-фунтовыми карронадами[5].
В составе флота «Волк» нёс службу в качестве корвета «11-пушечного ранга».
25 января (6 февраля) 1869 года корвет «Волк» продан на слом[1][6].
Командиры корвета
Командирами корвета «Волк» в разное время служили[1]:
- П. Я. Шкот.
- П. А. Карпов.
- А. С. Стройников (с 1860 года)[7].
Напишите отзыв о статье "Волк (корвет, 1856)"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 [flot.sevastopol.info/ship/parus/corvet/volk.htm Корвет «Волк»] (рус.). Sevastopol.info. Проверено 17 июля 2013. [www.webcitation.org/6JNpL4HIk Архивировано из первоисточника 4 сентября 2013].
- ↑ [www.randewy.ru/nk/korvetchf.html Корветы Черноморского флота] (рус.). randewy.ru. Проверено 17 июля 2013. [www.webcitation.org/6JNjvUDLA Архивировано из первоисточника 4 сентября 2013].
- ↑ [militera.lib.ru/h/shirokorad_ab2/01.html Парижский мир] (рус.). «Военная Литература». Проверено 17 июля 2013.
- ↑ [militera.lib.ru/h/shirokorad_ab2/04.html Русский флот выходит в океан] (рус.). «Военная Литература». Проверено 17 июля 2013.
- ↑ [militera.lib.ru/h/shirokorad_ab2/02.html Миф о «железном канцлере»] (рус.). «Военная Литература». Проверено 17 июля 2013.
- ↑ Список русских военных судов, 1872, с. 494—495.
- ↑ [fleet-encyclopedia.ru/istoriya-russkogo-flota/ofitseryi-istoriya-russkogo-flota/stroynikov-aleksandr-semenovich.html Стройников Александр Семенович] (рус.). fleet-encyclopedia.ru (22 мая 2012). Проверено 18 июля 2013. [www.webcitation.org/6JNpLofYV Архивировано из первоисточника 4 сентября 2013].
Литература
- Веселаго Ф. Ф. Список русских военных судов с 1668 по 1860 год. — С-Пб.: Типография морского министерства, 1872. — 798 с.
- Широкорад А. Б. 200 лет парусного флота России / Под ред. А. Б. Васильева. — 2-е изд. — М.: «Вече», 2007.
- Широкорад А. Б. Россия выходит в мировой океан. Страшный сон королевы Виктории. — М.: «Вече», 2005. — 97 с. — ISBN 5953307519.
|
||||||||||
Отрывок, характеризующий Волк (корвет, 1856)
Пьер смотрел теперь бессмысленными глазами на этих стрелков, которые попарно выбегали из круга. Все, кроме одного, присоединились к ротам. Молодой солдат с мертво бледным лицом, в кивере, свалившемся назад, спустив ружье, все еще стоял против ямы на том месте, с которого он стрелял. Он, как пьяный, шатался, делая то вперед, то назад несколько шагов, чтобы поддержать свое падающее тело. Старый солдат, унтер офицер, выбежал из рядов и, схватив за плечо молодого солдата, втащил его в роту. Толпа русских и французов стала расходиться. Все шли молча, с опущенными головами.– Ca leur apprendra a incendier, [Это их научит поджигать.] – сказал кто то из французов. Пьер оглянулся на говорившего и увидал, что это был солдат, который хотел утешиться чем нибудь в том, что было сделано, но не мог. Не договорив начатого, он махнул рукою и пошел прочь.
После казни Пьера отделили от других подсудимых и оставили одного в небольшой, разоренной и загаженной церкви.
Перед вечером караульный унтер офицер с двумя солдатами вошел в церковь и объявил Пьеру, что он прощен и поступает теперь в бараки военнопленных. Не понимая того, что ему говорили, Пьер встал и пошел с солдатами. Его привели к построенным вверху поля из обгорелых досок, бревен и тесу балаганам и ввели в один из них. В темноте человек двадцать различных людей окружили Пьера. Пьер смотрел на них, не понимая, кто такие эти люди, зачем они и чего хотят от него. Он слышал слова, которые ему говорили, но не делал из них никакого вывода и приложения: не понимал их значения. Он сам отвечал на то, что у него спрашивали, но не соображал того, кто слушает его и как поймут его ответы. Он смотрел на лица и фигуры, и все они казались ему одинаково бессмысленны.
С той минуты, как Пьер увидал это страшное убийство, совершенное людьми, не хотевшими этого делать, в душе его как будто вдруг выдернута была та пружина, на которой все держалось и представлялось живым, и все завалилось в кучу бессмысленного сора. В нем, хотя он и не отдавал себе отчета, уничтожилась вера и в благоустройство мира, и в человеческую, и в свою душу, и в бога. Это состояние было испытываемо Пьером прежде, но никогда с такою силой, как теперь. Прежде, когда на Пьера находили такого рода сомнения, – сомнения эти имели источником собственную вину. И в самой глубине души Пьер тогда чувствовал, что от того отчаяния и тех сомнений было спасение в самом себе. Но теперь он чувствовал, что не его вина была причиной того, что мир завалился в его глазах и остались одни бессмысленные развалины. Он чувствовал, что возвратиться к вере в жизнь – не в его власти.
Вокруг него в темноте стояли люди: верно, что то их очень занимало в нем. Ему рассказывали что то, расспрашивали о чем то, потом повели куда то, и он, наконец, очутился в углу балагана рядом с какими то людьми, переговаривавшимися с разных сторон, смеявшимися.
– И вот, братцы мои… тот самый принц, который (с особенным ударением на слове который)… – говорил чей то голос в противуположном углу балагана.
Молча и неподвижно сидя у стены на соломе, Пьер то открывал, то закрывал глаза. Но только что он закрывал глаза, он видел пред собой то же страшное, в особенности страшное своей простотой, лицо фабричного и еще более страшные своим беспокойством лица невольных убийц. И он опять открывал глаза и бессмысленно смотрел в темноте вокруг себя.
Рядом с ним сидел, согнувшись, какой то маленький человек, присутствие которого Пьер заметил сначала по крепкому запаху пота, который отделялся от него при всяком его движении. Человек этот что то делал в темноте с своими ногами, и, несмотря на то, что Пьер не видал его лица, он чувствовал, что человек этот беспрестанно взглядывал на него. Присмотревшись в темноте, Пьер понял, что человек этот разувался. И то, каким образом он это делал, заинтересовало Пьера.
Размотав бечевки, которыми была завязана одна нога, он аккуратно свернул бечевки и тотчас принялся за другую ногу, взглядывая на Пьера. Пока одна рука вешала бечевку, другая уже принималась разматывать другую ногу. Таким образом аккуратно, круглыми, спорыми, без замедления следовавшими одно за другим движеньями, разувшись, человек развесил свою обувь на колышки, вбитые у него над головами, достал ножик, обрезал что то, сложил ножик, положил под изголовье и, получше усевшись, обнял свои поднятые колени обеими руками и прямо уставился на Пьера. Пьеру чувствовалось что то приятное, успокоительное и круглое в этих спорых движениях, в этом благоустроенном в углу его хозяйстве, в запахе даже этого человека, и он, не спуская глаз, смотрел на него.
– А много вы нужды увидали, барин? А? – сказал вдруг маленький человек. И такое выражение ласки и простоты было в певучем голосе человека, что Пьер хотел отвечать, но у него задрожала челюсть, и он почувствовал слезы. Маленький человек в ту же секунду, не давая Пьеру времени выказать свое смущение, заговорил тем же приятным голосом.
– Э, соколик, не тужи, – сказал он с той нежно певучей лаской, с которой говорят старые русские бабы. – Не тужи, дружок: час терпеть, а век жить! Вот так то, милый мой. А живем тут, слава богу, обиды нет. Тоже люди и худые и добрые есть, – сказал он и, еще говоря, гибким движением перегнулся на колени, встал и, прокашливаясь, пошел куда то.
