Волнения уйгур (2008)

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Волнения уйгур (2008)
Часть Национально-освободительного движения уйгурского народа
Восточный Туркестан на карте КНР
Дата Март — август 2008 Место СУАР, КНР Причины 1. смерть Муталлипа Хаджима 2. запрет на ношение женщинами-мусульманками головных платков 3. информация об аналогичных волнениях в Тибете Характеристика Террористические акты, демонстрации Результат Волнения подавлены
Стороны конфликта
Протестующие уйгуры, террористы	Народная вооружённая милиция Китая

Волнения уйгур в 2008 году — череда инцидентов на этнической почве в Синьцзян-Уйгурском автономном районе (Восточный Туркестан) на западе Китая, которые начались в марте 2008 г.

История

История конфликта в регионе уходит во времена Династии Цин, которая аннексировала эти территории в XVIII веке. Уйгуры, тюркоязычный народ, исповедующий ислам и проживающий в этом регионе наряду с другими тюркскими народами (казахами, киргизами), ираноязычными таджиками и этническими китайцами, включая исповедующих ислам, пытались в различное время, на всех стадиях формирования Китая получить независимость. Китайское центральное правительство стремилось обуздать рост движения за независимость и самоопределение. В последнее время власти объявили террористическими такие партии, как Хизб ут-Тахрир аль-Ислами (Исламская партия освобождения) и Исламское Движение Восточного Туркестана и приписали им ответственность за большинство волнений последних лет.

Протесты в марте 2008 в Хотане и в регионе Каракаш Синьцзяна по времени совпали с аналогичными волнениями в соседнем Тибете, однако были вызваны в основном местными причинами, одной из которых была смерть в полицейском участке бизнесмена и мецената Муталлипа Хаджима.

Три причины послужили катализатором растянувших на несколько месяцев волнений: смерть Хаджима, запрет на ношение женщинами-мусульманками головных платков, а также информация об аналогичных волнениях в Тибете.

Хронология событий

• Согласно сообщениям, 18 марта 2008, террористка-мусульманка подложила бомбу в городском автобусе в столице автономного района Урумчи. Этот факт не признан китайскими властями, однако информацию о нем распространила газета «International Herald Tribune».

• 23 марта 2008 — мусульманами были проведены антиправительственные выступления на западе Синьцзян-Уйгурского автономного района. Китайские власти обвинили в них сепаратистов, посчитав, что эти выступления были вдохновлены волнениями в Тибете. Вышедшие на улицы демонстранты собрались на базаре в Хотане. Информация об этих выступлениях властями блокируется: официальные лица хранят молчание, а работа СМИ в регионе сильно осложнена. В связи с этим поступавшая информация о погибших и пострадавших в ходе этих волнений не подтверждена ни властями, ни независимыми наблюдателями или СМИ.

Демонстрации возобновились с новой силой после смерти в полицейском участке богатого уйгура, торговца и филантропа Муталлипа Хаджима. Протестующие, которых было около 600 человек, провели несанкционированный марш в сторону автобусной станции. После присоединения к маршу других местных жителей, демонстрация проследовала к базару, где демонстранты были окружены полицией задержавшей приблизительно 400 человек. Газета «New York Times» сообщила, что демонстранты несли транспаранты с требованием независимости и скандировали соответствующие лозунги, после чего полиция применила силовые методы для их разгона.

• 23 марта и 24 марта 2008 — около тысячи человек вышли на улицы в знак протеста. Хотя протесты и совпали по времени с волнениями в Тибете, они были вызваны в основном местными причинами, в частности, запретом властями ношения головных платков женщинами-мусульманками.

• Полиция арестовала 70 человек (уйгуров) 3 апреля в Кашгаре.

• Жители городков и деревень около Кульджи, города в северо-западном Синьцзяне, сообщали, что приблизительно 25 уйгуров были арестованы 4 апреля за подозрение в организации терактов.

• 4 августа 2008 — двое боевиков ИДВТ осуществили нападение на полицейский пост около Кашгара. Они бросили два самодельных взрывных устройства и напали на полицейских с ножами, убив 16 и ранив еще 16 полицейских. (см. Террористический акт в Кашгаре (2008))

• 10 августа 2008 — из города Кучар поступили сообщения о взрывах и перестрелках. Взрывы произошли в различных отделениях полиции и офисных зданиях. 12 человек погибли, число раненых неизвестно.

• 12 августа 2008 — неизвестные с ножами напали на гражданских охранников в городе Яманья: погибло трое, судьба еще одного не известна.

См. также

• Национальные движения уйгур
• Кульджинские события
• Движение за независимость Восточного Туркестана
• Волнения уйгур в Урумчи (2009)

Отрывок, характеризующий Волнения уйгур (2008)

Растопчин чувствовал это, и это то раздражало его. Полицеймейстер, которого остановила толпа, вместе с адъютантом, который пришел доложить, что лошади готовы, вошли к графу. Оба были бледны, и полицеймейстер, передав об исполнении своего поручения, сообщил, что на дворе графа стояла огромная толпа народа, желавшая его видеть.
Растопчин, ни слова не отвечая, встал и быстрыми шагами направился в свою роскошную светлую гостиную, подошел к двери балкона, взялся за ручку, оставил ее и перешел к окну, из которого виднее была вся толпа. Высокий малый стоял в передних рядах и с строгим лицом, размахивая рукой, говорил что то. Окровавленный кузнец с мрачным видом стоял подле него. Сквозь закрытые окна слышен был гул голосов.
– Готов экипаж? – сказал Растопчин, отходя от окна.
– Готов, ваше сиятельство, – сказал адъютант.
Растопчин опять подошел к двери балкона.
– Да чего они хотят? – спросил он у полицеймейстера.
– Ваше сиятельство, они говорят, что собрались идти на французов по вашему приказанью, про измену что то кричали. Но буйная толпа, ваше сиятельство. Я насилу уехал. Ваше сиятельство, осмелюсь предложить…
– Извольте идти, я без вас знаю, что делать, – сердито крикнул Растопчин. Он стоял у двери балкона, глядя на толпу. «Вот что они сделали с Россией! Вот что они сделали со мной!» – думал Растопчин, чувствуя поднимающийся в своей душе неудержимый гнев против кого то того, кому можно было приписать причину всего случившегося. Как это часто бывает с горячими людьми, гнев уже владел им, но он искал еще для него предмета. «La voila la populace, la lie du peuple, – думал он, глядя на толпу, – la plebe qu'ils ont soulevee par leur sottise. Il leur faut une victime, [„Вот он, народец, эти подонки народонаселения, плебеи, которых они подняли своею глупостью! Им нужна жертва“.] – пришло ему в голову, глядя на размахивающего рукой высокого малого. И по тому самому это пришло ему в голову, что ему самому нужна была эта жертва, этот предмет для своего гнева.
– Готов экипаж? – в другой раз спросил он.
– Готов, ваше сиятельство. Что прикажете насчет Верещагина? Он ждет у крыльца, – отвечал адъютант.
– А! – вскрикнул Растопчин, как пораженный каким то неожиданным воспоминанием.
И, быстро отворив дверь, он вышел решительными шагами на балкон. Говор вдруг умолк, шапки и картузы снялись, и все глаза поднялись к вышедшему графу.
– Здравствуйте, ребята! – сказал граф быстро и громко. – Спасибо, что пришли. Я сейчас выйду к вам, но прежде всего нам надо управиться с злодеем. Нам надо наказать злодея, от которого погибла Москва. Подождите меня! – И граф так же быстро вернулся в покои, крепко хлопнув дверью.
По толпе пробежал одобрительный ропот удовольствия. «Он, значит, злодеев управит усех! А ты говоришь француз… он тебе всю дистанцию развяжет!» – говорили люди, как будто упрекая друг друга в своем маловерии.
Через несколько минут из парадных дверей поспешно вышел офицер, приказал что то, и драгуны вытянулись. Толпа от балкона жадно подвинулась к крыльцу. Выйдя гневно быстрыми шагами на крыльцо, Растопчин поспешно оглянулся вокруг себя, как бы отыскивая кого то.
– Где он? – сказал граф, и в ту же минуту, как он сказал это, он увидал из за угла дома выходившего между, двух драгун молодого человека с длинной тонкой шеей, с до половины выбритой и заросшей головой. Молодой человек этот был одет в когда то щегольской, крытый синим сукном, потертый лисий тулупчик и в грязные посконные арестантские шаровары, засунутые в нечищеные, стоптанные тонкие сапоги. На тонких, слабых ногах тяжело висели кандалы, затруднявшие нерешительную походку молодого человека.
– А ! – сказал Растопчин, поспешно отворачивая свой взгляд от молодого человека в лисьем тулупчике и указывая на нижнюю ступеньку крыльца. – Поставьте его сюда! – Молодой человек, брянча кандалами, тяжело переступил на указываемую ступеньку, придержав пальцем нажимавший воротник тулупчика, повернул два раза длинной шеей и, вздохнув, покорным жестом сложил перед животом тонкие, нерабочие руки.
Несколько секунд, пока молодой человек устанавливался на ступеньке, продолжалось молчание. Только в задних рядах сдавливающихся к одному месту людей слышались кряхтенье, стоны, толчки и топот переставляемых ног.
Растопчин, ожидая того, чтобы он остановился на указанном месте, хмурясь потирал рукою лицо.
– Ребята! – сказал Растопчин металлически звонким голосом, – этот человек, Верещагин – тот самый мерзавец, от которого погибла Москва.
Молодой человек в лисьем тулупчике стоял в покорной позе, сложив кисти рук вместе перед животом и немного согнувшись. Исхудалое, с безнадежным выражением, изуродованное бритою головой молодое лицо его было опущено вниз. При первых словах графа он медленно поднял голову и поглядел снизу на графа, как бы желая что то сказать ему или хоть встретить его взгляд. Но Растопчин не смотрел на него. На длинной тонкой шее молодого человека, как веревка, напружилась и посинела жила за ухом, и вдруг покраснело лицо.
Все глаза были устремлены на него. Он посмотрел на толпу, и, как бы обнадеженный тем выражением, которое он прочел на лицах людей, он печально и робко улыбнулся и, опять опустив голову, поправился ногами на ступеньке.