Волнухин, Сергей Михайлович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Сергей Михайлович Волнухин
Дата рождения:

8 (20) ноября 1859(1859-11-20)

Место рождения:

Москва

Дата смерти:

11 апреля 1921(1921-04-11) (61 год)

Место смерти:

Геленджик

Гражданство:

Российская империя Российская империя

Жанр:

скульптор

Учёба:

Московское училище живописи, ваяния и зодчества

Работы на Викискладе

Сергей Михайлович Волнухин (1859—1921) — русский скульптор.





Биография

Родился 8 (20) ноября 1859 года в Москве, в купеческой семье. В 1873—1886 годах учился (с перерывом) в МУЖВЗ: сначала — на архитектурном отделении, некоторое время — на живописном у В. Г. Перова, и, наконец, — на скульптурном отделении у С. И. Иванова[1]. В 1881 году окончил курс наук, и за скульптуру «Мальчик» (гипс) получил большую серебряную медаль. Получив в 1886 году диплом на звание классного художника по скульптуре стал преподавать в московских городских училищах и в училище изящных искусств Гунста. В 1887—1893 годах выполнял модели для художественных изделий мелкой пластики и заказы на декоративные лепные украшения. Свыше двадцати лет (1895—1918) Волнухин руководил скульптурной мастерской в МУЖВЗ, в 1917—1921 годах преподавал в ГСХМ — Вхутемасе — Вхутеине. С 1910 года С. М. Волнухин — академик Императорской Академии художеств.

С начала 1890-х годов Волнухин выступал в жанре скульптурного портрета — «Актёр П. А. Хохлов в роли Евгения Онегина» (1891, гипс, Музей ГАБТа). Он является автором портретов П. М. Третьякова (бронза, 1899), коллекционера И. Е. Цветкова («Любитель», бронза, 1900) и А. М. Корина (гипс, 1902) — оба находятся в Третьяковской галерее. Им созданы портретные фигуры художника С. В. Иванова (1901), писателей Н. В. Гоголя (1901) и Т. Г. Шевченко (1913—1914). Самой известной его работой является памятник первопечатнику Ивану Фёдорову в Москве (бронза, открыт в 1909). 11 февраля 1911 года в Саратове был торжественно открыт памятник Императору Александру II работы С. М. Волнухина[2] (в 1918 году памятник был демонтирован).

В 1918 году участвовал в осуществлении ленинского плана монументальной пропаганды — в 1918 году выполнил памятник Т. Г. Шевченко на Рождественском бульваре у Трубной площади (не сохранился).

Его ученики: Н. А. Андреев, А. С. Голубкина, В. Н. Домогацкий, С. Т. Конёнков и др.:

Он не «натаскивал» своих учеников, а развивал в них чувство гармонии, самостоятельности и прежде всего ценил глубину мысли. В каждом из нас он старался найти и развить природное дарование; бережно относился к росткам таланта и самобытности. А главное, учил не быть белоручками.

— [sculpture.artyx.ru/books/item/f00/s00/z0000005/st004.shtml У истоков творчества] / Конёнков С. Т. Слово к молодым. — М.: «Молодая Гвардия», 1958. — 146 с.

Напишите отзыв о статье "Волнухин, Сергей Михайлович"

Примечания

  1. В 1882 году, прервав занятия в училище, Волнухин совершенствовал своё искусство в стенах Петербургской Академии художеств, где получил малую золотую медаль за скульптурный этюд с натуры «Лошадь» (1882).
  2. Путеводитель по Саратову так описывал памятник: "Главных фигур пять: центральная Императора Александра Второго, угловые фигуры: 1) «Освобождение крестьян» символизирует  крестьянин, творящий крестное знамение, 2) «Народное образование» — женщина с девочкой, 3) «Правосудие» — Фемида с весами в руках, 4) «Освобождение славян» — болгарка с ребенком. Фигуры отлиты из темной бронзы. Украшение памятника составляют: 4 двухглавых орла, Императорские регалии, герб Саратовской губернии, 8 львиных голов и другое".

Литература

  • Волнухин, Сергей Михайлович // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
  • [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_pictures/620/%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%BD%D1%83%D1%85%D0%B8%D0%BD Волнухин Сергей Михайлович] // Популярная художественная энциклопедия. — М.: Издательство «Советская энциклопедия», 1986.
  • [dic.academic.ru/dic.nsf/moscow/553/%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%BD%D1%83%D1%85%D0%B8%D0%BD Волнухин Сергей Михайлович] // Москва. Энциклопедический справочник. — М.: Большая Российская Энциклопедия. 1992

Ссылки

  • [www.artonline.ru/encyclopedia/142 Биографическая справка]
  • [www.tretyakovgallery.ru/ru/collection/_show/author/_id/474 Биографическая справка]

Отрывок, характеризующий Волнухин, Сергей Михайлович

– Ma tete fut elle bonne ou mauvaise, n'a qu'a s'aider d'elle meme, [Хороша ли, плоха ли моя голова, а положиться больше не на кого,] – сказал он, вставая с лавки, и поехал в Фили, где стояли его экипажи.


В просторной, лучшей избе мужика Андрея Савостьянова в два часа собрался совет. Мужики, бабы и дети мужицкой большой семьи теснились в черной избе через сени. Одна только внучка Андрея, Малаша, шестилетняя девочка, которой светлейший, приласкав ее, дал за чаем кусок сахара, оставалась на печи в большой избе. Малаша робко и радостно смотрела с печи на лица, мундиры и кресты генералов, одного за другим входивших в избу и рассаживавшихся в красном углу, на широких лавках под образами. Сам дедушка, как внутренне называла Maлаша Кутузова, сидел от них особо, в темном углу за печкой. Он сидел, глубоко опустившись в складное кресло, и беспрестанно покряхтывал и расправлял воротник сюртука, который, хотя и расстегнутый, все как будто жал его шею. Входившие один за другим подходили к фельдмаршалу; некоторым он пожимал руку, некоторым кивал головой. Адъютант Кайсаров хотел было отдернуть занавеску в окне против Кутузова, но Кутузов сердито замахал ему рукой, и Кайсаров понял, что светлейший не хочет, чтобы видели его лицо.
Вокруг мужицкого елового стола, на котором лежали карты, планы, карандаши, бумаги, собралось так много народа, что денщики принесли еще лавку и поставили у стола. На лавку эту сели пришедшие: Ермолов, Кайсаров и Толь. Под самыми образами, на первом месте, сидел с Георгием на шее, с бледным болезненным лицом и с своим высоким лбом, сливающимся с голой головой, Барклай де Толли. Второй уже день он мучился лихорадкой, и в это самое время его знобило и ломало. Рядом с ним сидел Уваров и негромким голосом (как и все говорили) что то, быстро делая жесты, сообщал Барклаю. Маленький, кругленький Дохтуров, приподняв брови и сложив руки на животе, внимательно прислушивался. С другой стороны сидел, облокотивши на руку свою широкую, с смелыми чертами и блестящими глазами голову, граф Остерман Толстой и казался погруженным в свои мысли. Раевский с выражением нетерпения, привычным жестом наперед курчавя свои черные волосы на висках, поглядывал то на Кутузова, то на входную дверь. Твердое, красивое и доброе лицо Коновницына светилось нежной и хитрой улыбкой. Он встретил взгляд Малаши и глазами делал ей знаки, которые заставляли девочку улыбаться.
Все ждали Бенигсена, который доканчивал свой вкусный обед под предлогом нового осмотра позиции. Его ждали от четырех до шести часов, и во все это время не приступали к совещанию и тихими голосами вели посторонние разговоры.
Только когда в избу вошел Бенигсен, Кутузов выдвинулся из своего угла и подвинулся к столу, но настолько, что лицо его не было освещено поданными на стол свечами.
Бенигсен открыл совет вопросом: «Оставить ли без боя священную и древнюю столицу России или защищать ее?» Последовало долгое и общее молчание. Все лица нахмурились, и в тишине слышалось сердитое кряхтенье и покашливанье Кутузова. Все глаза смотрели на него. Малаша тоже смотрела на дедушку. Она ближе всех была к нему и видела, как лицо его сморщилось: он точно собрался плакать. Но это продолжалось недолго.
– Священную древнюю столицу России! – вдруг заговорил он, сердитым голосом повторяя слова Бенигсена и этим указывая на фальшивую ноту этих слов. – Позвольте вам сказать, ваше сиятельство, что вопрос этот не имеет смысла для русского человека. (Он перевалился вперед своим тяжелым телом.) Такой вопрос нельзя ставить, и такой вопрос не имеет смысла. Вопрос, для которого я просил собраться этих господ, это вопрос военный. Вопрос следующий: «Спасенье России в армии. Выгоднее ли рисковать потерею армии и Москвы, приняв сраженье, или отдать Москву без сражения? Вот на какой вопрос я желаю знать ваше мнение». (Он откачнулся назад на спинку кресла.)
Начались прения. Бенигсен не считал еще игру проигранною. Допуская мнение Барклая и других о невозможности принять оборонительное сражение под Филями, он, проникнувшись русским патриотизмом и любовью к Москве, предлагал перевести войска в ночи с правого на левый фланг и ударить на другой день на правое крыло французов. Мнения разделились, были споры в пользу и против этого мнения. Ермолов, Дохтуров и Раевский согласились с мнением Бенигсена. Руководимые ли чувством потребности жертвы пред оставлением столицы или другими личными соображениями, но эти генералы как бы не понимали того, что настоящий совет не мог изменить неизбежного хода дел и что Москва уже теперь оставлена. Остальные генералы понимали это и, оставляя в стороне вопрос о Москве, говорили о том направлении, которое в своем отступлении должно было принять войско. Малаша, которая, не спуская глаз, смотрела на то, что делалось перед ней, иначе понимала значение этого совета. Ей казалось, что дело было только в личной борьбе между «дедушкой» и «длиннополым», как она называла Бенигсена. Она видела, что они злились, когда говорили друг с другом, и в душе своей она держала сторону дедушки. В средине разговора она заметила быстрый лукавый взгляд, брошенный дедушкой на Бенигсена, и вслед за тем, к радости своей, заметила, что дедушка, сказав что то длиннополому, осадил его: Бенигсен вдруг покраснел и сердито прошелся по избе. Слова, так подействовавшие на Бенигсена, были спокойным и тихим голосом выраженное Кутузовым мнение о выгоде и невыгоде предложения Бенигсена: о переводе в ночи войск с правого на левый фланг для атаки правого крыла французов.