Волобуев, Константин Максимович

Константин Максимович Волобуев
Дата рождения	1879(1879)
Дата смерти	31 марта 1942(1942-03-31)
Место смерти	Москва
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	государственная безопасность
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война

Константин Максимович Волобуев (1879—1942) — комбриг, деятель органов государственной безопасности.

Биография

Родился в 1879 году.

С самого основания ВЧК находился в ней на службе. В марте 1919 года Волобуев решением Совета Народных Комиссаров был утверждён членом коллегии ВЧК. В этом качестве отвечал за руководство войсками ВЧК.

Являлся одним из немногих членов коллегии ВЧК времён Гражданской войны, переживших сталинские репрессии.

В годы Великой Отечественной войны комбриг Константин Волобуев служил начальником автодорожного отдела штаба армии. Скончался 31 марта 1942 года от сыпного тифа, похоронен на Новодевичьем кладбище Москвы (в документах местом захоронения указывается Ваганьковское кладбище).

Отрывок, характеризующий Волобуев, Константин Максимович

– Здорово, брат. – Ну вот и он.
– Здравствуй, ваше сиятельство, – сказал он входившему Анатолю и тоже протянул руку.
– Я тебе говорю, Балага, – сказал Анатоль, кладя ему руки на плечи, – любишь ты меня или нет? А? Теперь службу сослужи… На каких приехал? А?
– Как посол приказал, на ваших на зверьях, – сказал Балага.
– Ну, слышишь, Балага! Зарежь всю тройку, а чтобы в три часа приехать. А?
– Как зарежешь, на чем поедем? – сказал Балага, подмигивая.
– Ну, я тебе морду разобью, ты не шути! – вдруг, выкатив глаза, крикнул Анатоль.
– Что ж шутить, – посмеиваясь сказал ямщик. – Разве я для своих господ пожалею? Что мочи скакать будет лошадям, то и ехать будем.
– А! – сказал Анатоль. – Ну садись.
– Что ж, садись! – сказал Долохов.
– Постою, Федор Иванович.
– Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.
– Что ж, когда ехать то, ваше сиятельство?
– Да вот… (Анатоль посмотрел на часы) сейчас и ехать. Смотри же, Балага. А? Поспеешь?
– Да как выезд – счастлив ли будет, а то отчего же не поспеть? – сказал Балага. – Доставляли же в Тверь, в семь часов поспевали. Помнишь небось, ваше сиятельство.
– Ты знаешь ли, на Рожество из Твери я раз ехал, – сказал Анатоль с улыбкой воспоминания, обращаясь к Макарину, который во все глаза умиленно смотрел на Курагина. – Ты веришь ли, Макарка, что дух захватывало, как мы летели. Въехали в обоз, через два воза перескочили. А?
– Уж лошади ж были! – продолжал рассказ Балага. – Я тогда молодых пристяжных к каурому запрег, – обратился он к Долохову, – так веришь ли, Федор Иваныч, 60 верст звери летели; держать нельзя, руки закоченели, мороз был. Бросил вожжи, держи, мол, ваше сиятельство, сам, так в сани и повалился. Так ведь не то что погонять, до места держать нельзя. В три часа донесли черти. Издохла левая только.