Вологин, Александр Дмитриевич

Александр Дмитриевич Вологин
Дата рождения	8 октября 1924(1924-10-08)
Место рождения	село Печерское, ныне Сызранский район, Самарская область
Дата смерти	17 октября 1943(1943-10-17) (19 лет)
Место смерти	у деревни Рудня Каменева, Лоевский район, Белорусская ССР, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	стрелковые войска
Годы службы	1942—1943
Звание
Часть	118-й гвардейский стрелковый полк 37-й гвардейской стрелковой дивизии
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии	(посмертно)

Волóгин Александр Дмитриевич (8 октября 1924, с. Печерское — 17 октября 1943, БССР) — советский военнослужащий, пулемётчик 118-го гвардейского стрелкового полка 37-й гвардейской стрелковой дивизии 65-й армии Центрального фронта, гвардии младший сержант.

Биография

А. Д. Вологин родился 8 октября 1924 года в селе Печерское ныне Сызранского района Самарской области в семье крестьянина. После окончания средней школы трудился учеником токаря на Первомайском асфальтовом заводе.

В 1942 году был призван в Красную Армию. Впервые участвовал в боях во время контрнаступления советской армии на Курской дуге.

В начале августа 1943 года в боях за Дмитровск-Орловский стрельбой из пулемёта Вологин подавил контратаку взвода гитлеровцев. Несмотря на ранение осколком разорвавшейся мины, младший сержант Вологин оставался в боевом строю в течение нескольких дней, пока шли бои за Дмитровск-Орловский. Пулемётный расчёт Вологина уничтожил несколько десятков солдат и офицеров противника.

Пулемётчик Вологин принимал участие в форсировании рек Десна, Снов, Сож, прикрывая наступление советских войск пулемётным огнём.

Несколько дней шли бои в междуречье Сожа и Днепра. 17 октября 1943 года у деревни Рудня Каменева гитлеровцы направили против десантников танки и свежие подкрепления. Бойцы отбивались, когда рядом с пулемётчиком Вологиным разорвался снаряд, осколками которого он был смертельно ранен.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 января 1944 года гвардии младшему сержанту Александру Дмитриевичу Вологину было присвоено звание Героя Советского Союза

за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками, успешное форсирование Днепра и проявленные при этом отвагу и геройство

.

А. Д. Вологин похоронен в братской могиле в деревне Терюха Гомельского района Гомельской области.

Память

В городе Октябрьск Самарской области именем А. Д. Вологина названы улица и средняя школа. На доме, где он жил, установлена мемориальная доска, а рядом со школой-интернатом — памятник.

В городе Полоцке Витебской области Республики Беларусь именем А. Д. Вологина названа улица.

Мемориальная доска в память о Вологине установлена Российским военно-историческим обществом на здании школы № 5 города Октябрьска, где он учился.

Приказом Министра обороны СССР А. Д. Вологин был навечно зачислен в списки личного состава воинской части.

Награждён орденом Ленина.

Литература

• Герои Советского Союза. Краткий биографический словарь. — Том 1. — М.: Воениздат, 1987.
• Зайцев А. Д., Рощин И. И., Соловьёв В. Н. Зачислены навечно. — Кн. 1. — М.: Политиздат, 1990.
• Подвиг во имя Родины. — Книга 1. — Куйбышев, 1965.

Отрывок, характеризующий Вологин, Александр Дмитриевич

– Nathalie, vos cheveux, [Натали, твои волосы,] – прошептала Соня. Капельдинер учтиво и поспешно проскользнул перед дамами и отворил дверь ложи. Музыка ярче стала слышна в дверь, блеснули освещенные ряды лож с обнаженными плечами и руками дам, и шумящий и блестящий мундирами партер. Дама, входившая в соседний бенуар, оглянула Наташу женским, завистливым взглядом. Занавесь еще не поднималась и играли увертюру. Наташа, оправляя платье, прошла вместе с Соней и села, оглядывая освещенные ряды противуположных лож. Давно не испытанное ею ощущение того, что сотни глаз смотрят на ее обнаженные руки и шею, вдруг и приятно и неприятно охватило ее, вызывая целый рой соответствующих этому ощущению воспоминаний, желаний и волнений.
Две замечательно хорошенькие девушки, Наташа и Соня, с графом Ильей Андреичем, которого давно не видно было в Москве, обратили на себя общее внимание. Кроме того все знали смутно про сговор Наташи с князем Андреем, знали, что с тех пор Ростовы жили в деревне, и с любопытством смотрели на невесту одного из лучших женихов России.
Наташа похорошела в деревне, как все ей говорили, а в этот вечер, благодаря своему взволнованному состоянию, была особенно хороша. Она поражала полнотой жизни и красоты, в соединении с равнодушием ко всему окружающему. Ее черные глаза смотрели на толпу, никого не отыскивая, а тонкая, обнаженная выше локтя рука, облокоченная на бархатную рампу, очевидно бессознательно, в такт увертюры, сжималась и разжималась, комкая афишу.
– Посмотри, вот Аленина – говорила Соня, – с матерью кажется!
– Батюшки! Михаил Кирилыч то еще потолстел, – говорил старый граф.
– Смотрите! Анна Михайловна наша в токе какой!
– Карагины, Жюли и Борис с ними. Сейчас видно жениха с невестой. – Друбецкой сделал предложение!
– Как же, нынче узнал, – сказал Шиншин, входивший в ложу Ростовых.
Наташа посмотрела по тому направлению, по которому смотрел отец, и увидала, Жюли, которая с жемчугами на толстой красной шее (Наташа знала, обсыпанной пудрой) сидела с счастливым видом, рядом с матерью.
Позади их с улыбкой, наклоненная ухом ко рту Жюли, виднелась гладко причесанная, красивая голова Бориса. Он исподлобья смотрел на Ростовых и улыбаясь говорил что то своей невесте.
«Они говорят про нас, про меня с ним!» подумала Наташа. «И он верно успокоивает ревность ко мне своей невесты: напрасно беспокоятся! Ежели бы они знали, как мне ни до кого из них нет дела».
Сзади сидела в зеленой токе, с преданным воле Божией и счастливым, праздничным лицом, Анна Михайловна. В ложе их стояла та атмосфера – жениха с невестой, которую так знала и любила Наташа. Она отвернулась и вдруг всё, что было унизительного в ее утреннем посещении, вспомнилось ей.
«Какое право он имеет не хотеть принять меня в свое родство? Ах лучше не думать об этом, не думать до его приезда!» сказала она себе и стала оглядывать знакомые и незнакомые лица в партере. Впереди партера, в самой середине, облокотившись спиной к рампе, стоял Долохов с огромной, кверху зачесанной копной курчавых волос, в персидском костюме. Он стоял на самом виду театра, зная, что он обращает на себя внимание всей залы, так же свободно, как будто он стоял в своей комнате. Около него столпившись стояла самая блестящая молодежь Москвы, и он видимо первенствовал между ними.
Граф Илья Андреич, смеясь, подтолкнул краснеющую Соню, указывая ей на прежнего обожателя.
– Узнала? – спросил он. – И откуда он взялся, – обратился граф к Шиншину, – ведь он пропадал куда то?
– Пропадал, – отвечал Шиншин. – На Кавказе был, а там бежал, и, говорят, у какого то владетельного князя был министром в Персии, убил там брата шахова: ну с ума все и сходят московские барыни! Dolochoff le Persan, [Персианин Долохов,] да и кончено. У нас теперь нет слова без Долохова: им клянутся, на него зовут как на стерлядь, – говорил Шиншин. – Долохов, да Курагин Анатоль – всех у нас барынь с ума свели.
В соседний бенуар вошла высокая, красивая дама с огромной косой и очень оголенными, белыми, полными плечами и шеей, на которой была двойная нитка больших жемчугов, и долго усаживалась, шумя своим толстым шелковым платьем.
Наташа невольно вглядывалась в эту шею, плечи, жемчуги, прическу и любовалась красотой плеч и жемчугов. В то время как Наташа уже второй раз вглядывалась в нее, дама оглянулась и, встретившись глазами с графом Ильей Андреичем, кивнула ему головой и улыбнулась. Это была графиня Безухова, жена Пьера. Илья Андреич, знавший всех на свете, перегнувшись, заговорил с ней.