Волохонский, Анри Гиршевич

Анри Волохонский
Имя при рождении:	Анри Гиршевич Волохонский
Дата рождения:	19 марта 1936(1936-03-19) (88 лет)
Место рождения:	Ленинград
Род деятельности:	поэт, прозаик, переводчик

Анри́ Ги́ршевич Волохо́нский (19 марта 1936) — русский поэт, прозаик, философ, переводчик.

Биография

Анри Волохонский родился 19 марта 1936 г. в Ленинграде. Окончил Ленинградский химико-фармацевтический институт, аспирантуру Института озёрного рыбного хозяйства.

В течение двадцати четырёх лет работал в различных областях химии и экологии. Участвовал в экспедициях в океанах, морях и на озёрах.

В конце 1950-х начал писать стихи, песни и пьесы; публиковался в самиздате (начиная с машинописных книг середины 1960-х, выпускавшихся Владимиром Эрлем).

Только одно стихотворение было опубликовано в СССР — басня «Кентавр» в журнале «Аврора» в 1972 г.

В конце 1973 г. Волохонский получил разрешение на выезд за границу, жил с 31 декабря 1973 г. в Израиле, осенью 1985 переселился в Мюнхен, где до августа 1995 г. работал редактором отдела новостей "Радио Свобода", после чего переселился в Тюбинген.

Сестра — известная переводчица художественной прозы с русского языка на английский Лариса Волохонская (работает совместно с мужем — Ричардом Пивером).

Творчество

Волохонскому принадлежит большое количество поэтических произведений, от иронических миниатюр до поэм, в которых эпические и мифологические мотивы подвергаются неожиданной обработке, сочетающей иронию с метафизикой. В раннем творчестве Волохонского преобладают басни и песни, многие из которых написаны совместно с Алексеем Хвостенко (общая подпись А. Х. В.).

Его стихам свойственны гротеск, ирония и пародийность; толчком к их возникновению может служить как философское положение, так и бытовое происшествие. В них ставится много вопросов, ответы на которые предлагаются лишь намеком, облеченным в изобилующий образами язык. Иногда эстетическое воздействие стихов Волохонского основывается исключительно на смелых словосочетаниях, неологизмах, на музыкальном звучании и дерзкой рифме. Вольфганг Казак

Из произведений Волохонского наибольшую известность получило стихотворение «Рай» («Над небом голубым…»), написанное на музыку Владимира Вавилова и впоследствии исполненное Алексеем Хвостенко, а потом Борисом Гребенщиковым в фильме «Асса».

Несколько текстов написаны Волохонским в прозе; из них наиболее известен роман «Роман Покойничек».

В эмиграции Волохонский занимался также литературным переводом, выпустив книгу переложений из Катулла (1982), «БЛЕСК» — извлечения из книги «Зогар» (1994) и сборник фрагментов, переведённых из романа Джеймса Джойса «Поминки по Финнегану» (2000).

Записал ряд альбомов и песен вместе с известным рок-музыкантом Леонидом Фёдоровым:

• Горы и реки (2004) — Волохонский, Фёдоров, Озерский, Волошин
• Джойс (2004) — Волохонский, Фёдоров, Волков
• Таял (2005) — Волохонский, Фёдоров, Волков, Мартынов, Озерский, А.Смуров, А.Молев
• Сноп снов (2008) — Волохонский, Хвостенко, Фёдоров, Волков

Кроме того, Леонид Фёдоров включил монолог Анри Волохонского, записанный на телефонный автоответчик, в альбомы Зимы не будет (2000) и Анабэна (2001) под названием «Леди Дай». На записи Анри Волохонский диктует Фёдорову текст новой песни, посвящённой гибели принцессы Дианы, и комментирует его.

Труды

• Девятый Ренессанс. — Хайфа, 1977.
• Стихи для Ксении. — Тивериада, 1978.
• Четыре поэмы об одном. — Тивериада, 1981.
• Стихотворения. — Энн-Арбор, 1983.
• Тетрадь Игрейны. — Иерусалим, 1984.
• Басни А. Х. В. — Париж, 1984. (Совместно с Алексеем Хвостенко)
• Шкура бубна. — Иерусалим, 1986.
• Анютины грядки. — Пермь, 1994.
• Тивериадские поэмы. — М., 2001.
• Берлога пчёл. — Тверь, 2004. (Совместно с Алексеем Хвостенко)
• Воспоминания о давно позабытом. — М., 2007
• [www.nlobooks.ru/node/2330 Собрание произведений в 3-х т.]. — М.: Новое литературное обозрение, 2012. — ISBN 978-5-86793-997-7, 978-5-86793-998-4, 978-5-86793-999-1.

Дискография

• Горы и реки (2004) — Волохонский, Фёдоров, Озерский, Волошин
• Джойс (2004) — Волохонский, Фёдоров, Волков
• Сноп снов (2008) — Волохонский, Хвостенко, Фёдоров, Волков

Источники

• Казак В. Лексикон русской литературы XX века = Lexikon der russischen Literatur ab 1917 / [пер. с нем.]. — М. : РИК «Культура», 1996. — XVIII, 491, [1] с. — 5000 экз. — ISBN 5-8334-0019-8.</span>

Ссылки

• [www.rvb.ru/np/publication/02comm/23/02volohonsky.htm Анри Волохонский] на сайте «Неофициальная поэзия»
• [www.netslova.ru/ioffe/volohonskij.html Денис Иоффе: Анри Волохонский и воспоминанье о буквенном сроке нумерологии / Интервью]
• [www.mitin.com/people/volohon/ Библиография творчества] на сайте Митин журнал
• [www.nlobooks.ru/node/2648 Филолог гнал стада кентавров (анонс собрания сочинений Анри Волохонского)] Радио Свобода, 24 октября 2012

Отрывок, характеризующий Волохонский, Анри Гиршевич

– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.
– Не входите, – сказала она старому графу, шедшему за ней, – после, – и затворила за собой дверь.
Граф приложил ухо к замку и стал слушать.
Сначала он слышал звуки равнодушных речей, потом один звук голоса Анны Михайловны, говорившей длинную речь, потом вскрик, потом молчание, потом опять оба голоса вместе говорили с радостными интонациями, и потом шаги, и Анна Михайловна отворила ему дверь. На лице Анны Михайловны было гордое выражение оператора, окончившего трудную ампутацию и вводящего публику для того, чтоб она могла оценить его искусство.
– C'est fait! [Дело сделано!] – сказала она графу, торжественным жестом указывая на графиню, которая держала в одной руке табакерку с портретом, в другой – письмо и прижимала губы то к тому, то к другому.
Увидав графа, она протянула к нему руки, обняла его лысую голову и через лысую голову опять посмотрела на письмо и портрет и опять для того, чтобы прижать их к губам, слегка оттолкнула лысую голову. Вера, Наташа, Соня и Петя вошли в комнату, и началось чтение. В письме был кратко описан поход и два сражения, в которых участвовал Николушка, производство в офицеры и сказано, что он целует руки maman и papa, прося их благословения, и целует Веру, Наташу, Петю. Кроме того он кланяется m r Шелингу, и m mе Шос и няне, и, кроме того, просит поцеловать дорогую Соню, которую он всё так же любит и о которой всё так же вспоминает. Услыхав это, Соня покраснела так, что слезы выступили ей на глаза. И, не в силах выдержать обратившиеся на нее взгляды, она побежала в залу, разбежалась, закружилась и, раздув баллоном платье свое, раскрасневшаяся и улыбающаяся, села на пол. Графиня плакала.
– О чем же вы плачете, maman? – сказала Вера. – По всему, что он пишет, надо радоваться, а не плакать.
Это было совершенно справедливо, но и граф, и графиня, и Наташа – все с упреком посмотрели на нее. «И в кого она такая вышла!» подумала графиня.
Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук. Приходили гувернеры, няни, Митенька, некоторые знакомые, и графиня перечитывала письмо всякий раз с новым наслаждением и всякий раз открывала по этому письму новые добродетели в своем Николушке. Как странно, необычайно, радостно ей было, что сын ее – тот сын, который чуть заметно крошечными членами шевелился в ней самой 20 лет тому назад, тот сын, за которого она ссорилась с баловником графом, тот сын, который выучился говорить прежде: «груша», а потом «баба», что этот сын теперь там, в чужой земле, в чужой среде, мужественный воин, один, без помощи и руководства, делает там какое то свое мужское дело. Весь всемирный вековой опыт, указывающий на то, что дети незаметным путем от колыбели делаются мужами, не существовал для графини. Возмужание ее сына в каждой поре возмужания было для нее так же необычайно, как бы и не было никогда миллионов миллионов людей, точно так же возмужавших. Как не верилось 20 лет тому назад, чтобы то маленькое существо, которое жило где то там у ней под сердцем, закричало бы и стало сосать грудь и стало бы говорить, так и теперь не верилось ей, что это же существо могло быть тем сильным, храбрым мужчиной, образцом сыновей и людей, которым он был теперь, судя по этому письму.
– Что за штиль, как он описывает мило! – говорила она, читая описательную часть письма. – И что за душа! Об себе ничего… ничего! О каком то Денисове, а сам, верно, храбрее их всех. Ничего не пишет о своих страданиях. Что за сердце! Как я узнаю его! И как вспомнил всех! Никого не забыл. Я всегда, всегда говорила, еще когда он вот какой был, я всегда говорила…
Более недели готовились, писались брульоны и переписывались набело письма к Николушке от всего дома; под наблюдением графини и заботливостью графа собирались нужные вещицы и деньги для обмундирования и обзаведения вновь произведенного офицера. Анна Михайловна, практическая женщина, сумела устроить себе и своему сыну протекцию в армии даже и для переписки. Она имела случай посылать свои письма к великому князю Константину Павловичу, который командовал гвардией. Ростовы предполагали, что русская гвардия за границей , есть совершенно определительный адрес, и что ежели письмо дойдет до великого князя, командовавшего гвардией, то нет причины, чтобы оно не дошло до Павлоградского полка, который должен быть там же поблизости; и потому решено было отослать письма и деньги через курьера великого князя к Борису, и Борис уже должен был доставить их к Николушке. Письма были от старого графа, от графини, от Пети, от Веры, от Наташи, от Сони и, наконец, 6 000 денег на обмундировку и различные вещи, которые граф посылал сыну.


12 го ноября кутузовская боевая армия, стоявшая лагерем около Ольмюца, готовилась к следующему дню на смотр двух императоров – русского и австрийского. Гвардия, только что подошедшая из России, ночевала в 15 ти верстах от Ольмюца и на другой день прямо на смотр, к 10 ти часам утра, вступала на ольмюцкое поле.
Николай Ростов в этот день получил от Бориса записку, извещавшую его, что Измайловский полк ночует в 15 ти верстах не доходя Ольмюца, и что он ждет его, чтобы передать письмо и деньги. Деньги были особенно нужны Ростову теперь, когда, вернувшись из похода, войска остановились под Ольмюцом, и хорошо снабженные маркитанты и австрийские жиды, предлагая всякого рода соблазны, наполняли лагерь. У павлоградцев шли пиры за пирами, празднования полученных за поход наград и поездки в Ольмюц к вновь прибывшей туда Каролине Венгерке, открывшей там трактир с женской прислугой. Ростов недавно отпраздновал свое вышедшее производство в корнеты, купил Бедуина, лошадь Денисова, и был кругом должен товарищам и маркитантам. Получив записку Бориса, Ростов с товарищем поехал до Ольмюца, там пообедал, выпил бутылку вина и один поехал в гвардейский лагерь отыскивать своего товарища детства. Ростов еще не успел обмундироваться. На нем была затасканная юнкерская куртка с солдатским крестом, такие же, подбитые затертой кожей, рейтузы и офицерская с темляком сабля; лошадь, на которой он ехал, была донская, купленная походом у казака; гусарская измятая шапочка была ухарски надета назад и набок. Подъезжая к лагерю Измайловского полка, он думал о том, как он поразит Бориса и всех его товарищей гвардейцев своим обстреленным боевым гусарским видом.