Вольноопределяющийся

Вольноопределя́ющийся — военнослужащий (из нижних чинов) Российской Императорской армии и Флота, поступивший на военную службу добровольно и пользовавшийся определёнными льготами.

В эпоху рекрутской повинности (до 1874 года) вольноопределяющимися назывались лица, добровольно поступившие на службу из податных сословий, не подлежащих рекрутскому набору (купцы, мещане и другие), или же лица из податных сословий, не подлежавшие набору лично.

После введения всеобщей воинской повинности статус вольноопределяющихся существенно изменился. Чтобы стать вольноопределяющимся, призывник должен был иметь определённый образовательный ценз и добровольно выбрать обязательную службу на льготных условиях вместо вероятного призыва по жребию на общих условиях. Льготы для вольноопределяющихся состояли в сокращённом сроке службы и праве на производство (при условии сдачи особого экзамена) в офицеры по окончании срока службы.

У немецкоязычных — Годовик-Волонтёр (Einjährig-Freiwilliger), сокращённо — EF.

Вольноопределяющиеся в период рекрутской повинности (2-я половина XIX века — 1874 год)

Основным способом пополнения офицерского корпуса до середины 19 века было производство дворян в офицеры после определённого срока действительной службы нижним чином, без получения специального военного образования. До издания в 1762 году Манифеста «О вольности дворянства» служба (военная либо гражданская) была для дворян обязательной, проблемы нехватки кандидатов на офицерские должности не существовало. После объявления вольности дворянства возникла проблема комплектования офицерского корпуса. В результате сформировалось два пути получения чина офицера: через специальное военное образование (меньшинство офицеров) и после выслуги определённого срока нижним чином. Военнослужащие, поступившие на службу добровольно и желающие получить офицерский чин после выслуги нижним чином, разделялись на следующие категории:

• дворяне;
• представители сословий, не обязанных рекрутской повинностью (первоначально купцы двух первых гильдий и почётные граждане; перечень сословий, освобожденных от повинности, постепенно расширялся);
• представители сословий, обязанные рекрутской повинностью, но не подпадающие под очередной набор лично (прежде всего, лица, у которых уже призван в армию брат).

Две последних группы военнослужащих получили название вольноопределяющихся.

Разумеется, военная служба могла привлечь таких добровольцев только при условии предоставлении им определённых льгот как относительно общего 25-летнего срока службы рекрутов, так и относительно срока, необходимого для производства в офицерский чин (рекруты также могли быть произведены в офицеры за особые заслуги при выслуге 12 лет унтер-офицерами).

Вольноопределяющиеся должны были служить 4 года до производства в унтер-офицеры, после чего могли быть произведены в офицеры ещё через 4 года. Условия для дворян были более льготными — они могли поступать на службу сразу же унтер-офицерами и производились в офицеры через 3 года службы. Вольноопределяющиеся могли быть произведены в офицеры только при наличии вакансий и при условии, что в полку нет кандидатов-дворян с необходимой выслугой.

Условия службы для вольноопределяющихся неоднократно изменялись в эпоху наполеоновских войн — правительство в периоды значительной неукомплектованности офицерского корпуса облегчало условия производства в офицеры, снова ужесточая их после заполнения вакансий.

После войны 1805 года впервые были введены особые льготы по образованию: студенты университетов, поступившие на военную службу (в том числе и не из дворян), служили только 3 месяца рядовыми и 3 месяца подпрапорщиками, после чего производились в офицеры вне вакансий. Разумеется, эти льготы применялись пока что к крайне незначительному числу военнослужащих.

К моменту получения офицерского чина вольноопределяющиеся достигали, как правило, старших званий для нижних чинов: подпрапорщика, портупей-прапорщика, эстандарт-юнкера и фанен-юнкера. В 1859 году все эти звания были отменены, а их носители переименованы в юнкеров и портупей-юнкеров. В просторечии такие юнкера назывались «юнкерами армии», для различения их с учащимися военно-учебных заведений.

В целом, понятие «вольноопределяющийся» в период до 1874 года относилось не к званию военнослужащего, а к его правовому статусу. Вольноопределяющиеся никак не отличались от нижних чинов ни по форме одежды, ни по условиям несения службы.

На середину 19 века из вольноопределяющихся (включая сюда и кандидатов на офицерский чин из дворян) происходило около половины генералов, 55 — 65 % младших офицеров.

Свод военных постановлений 1839 года

Свод военных постановлений издания 1839 года представлял собой первую попытку систематизации мозаичного и отчасти устаревшего военного законодательства. Свод разделял всех лиц, поступающих на службу добровольно, на студентов (лиц с образовательным цензом) — наиболее льготную категорию, дворян и вольноопределяющихся, которые, в свою очередь, разделялись на три разряда по сословной принадлежности.

• Первый разряд. Дети личных дворян, имеющие права на потомственное почётное гражданство; священников; купцов 1-й — 2-й гильдий, имеющих гильдейское свидетельство в течение 12 лет; врачей; аптекарей; художников и т. п. лиц; воспитанники воспитательных домов; иностранцы. Срок службы до производства в офицеры 4 года (при отсутствии вакансий — через 6 лет в другие части).
• Второй разряд. Дети однодворцев, имеющие право отыскивать дворянство; почётных граждан и купцов 1-й — 2-й гильдий, не имеющих 12-летнего стажа. Срок службы до производства в офицеры 6 лет.
• Третий разряд. Дети купцов 3-й гильдии, мещан, однодворцев, утративших право на отыскание дворянства, канцелярских служителей, а также незаконнорождённые, вольноотпущенники и кантонисты. Срок службы до производства в офицеры 12 лет.

Обязательных образовательных требований, как для поступления в вольноопределяющиеся, так и для производства в офицеры, не предусматривалось.

Введение требований по образованию в 1844 году

В 1844 году, как следствие общего развития системы образования, было признано возможным требовать от поступающих на службу дворян и вольноопределяющихся определённого образовательного ценза; кандидатам, при отсутствии требований окончания определённых учебных заведений, следовало сдавать специальный экзамен. В состав экзамена входили:

• грамматика (сочинение);
• немецкий или французский язык (умение читать и писать);
• арифметика на элементарном уровне;
• российская и мировая история;
• география (две последние дисциплины — в достаточно развернутом изложении).

Экзаменов по специальным военным предметам не предусматривалось, производство в офицеры по-прежнему происходило без экзамена.

Кандидаты, не сумевшие сдать экзамен, могли поступить на военную службу охотниками, то есть добровольцами, не имевшими льгот по сроку службы и условиям производства в офицеры.

Изменение условий службы в период Крымской войны

Во время Крымской войны (1853-56 годы) офицеров в армии недоставало, и условия получения звания в 1854 году были временно смягчены:

• лица с высшим образованием производились в офицеры немедленно при поступлении на службу;
• выпускники гимназий дворянского происхождения производились в офицеры после выслуги 6 месяцев;
• для всех остальных категорий вольноопределяющихся необходимые сроки выслуги были уменьшены в 2 раза (до 2, 3 и 6 лет соответственно).

В 1856 году, по окончании войны, сокращенные сроки службы были отменены. С 1856 года вольноопределяющихся производили в офицеры и при отсутствии вакансий. С 1856 года были усилены льготы по образованию: магистры и кандидаты духовных академий были уравнены в правах с выпускниками университетов; студенты духовных семинарий, воспитанники дворянских институтов и гимназий служили в унтер-офицерском звании до производства в офицеры только 1 год.

Изменение условий службы в 1858 году

В 1858 условия службы вольноопределяющихся были изменены. Вольноопределяющие могли сдать экзамен на право производства в офицеры непосредственно при поступлении на службу. Если им не удавалось сдать этот экзамен, они обязывались прослужить определённое время, причем получали право повторной сдачи экзамена с производством в офицеры в любое время. Вольноопределяющиеся 1-го разряда обязаны были служить 4 года, 2-го разряда — 6 лет, 3-го разряда — 12 лет.

С 1860 года в офицеры, независимо от наличия вакансий, производили вольноопределяющих, сдавших офицерский экзамен при поступлении на военную службу. Тех же, кто прослужил 4, 6 и 12 лет и сдал экзамен при прохождении службы, при отсутствии вакансий увольняли с чином коллежского регистратора.

Изменение условий службы в 1866 году

В 1866 году последовали дальнейшие изменения условий службы для вольноопределяющихся, вызванные как очередным сокращением срока службы по рекрутскому набору (до 7 лет действительной службы), так и появлением и быстрым развитием системы военных и юнкерских училищ. Все лица, желающие получить офицерский чин без обучения в военном либо юнкерском училище, разделялись на четыре категории, две из которых именовались вольноопределяющими. Вольноопределяющиеся теперь разделялись на две категории, зависящие от того, обязано ли было рекрутской повинностью то сословие, к которому они принадлежали (на тот период подлежали повинности только крестьяне и мещане). Эти четыре категории были следующими:

• Имеющие высшее или среднее образование. Именно эта категория военнослужащих будет переименована в вольноопределяющиеся после 1874 года, но в данный период по отношению к ним этот термин не применялся. Имеющие высшее образование держали экзамен только по военным наукам из курса юнкерского училища, служили в строю 3 месяца (с 1869 года — 2 месяца), после чего производились в офицеры. Имеющие среднее образование сдавали такой же экзамен, но служили в строю 1 год.
• Дворяне без среднего образования. Сдавали экзамен по полному курсу юнкерского училища, производились в офицеры после 2 лет службы в строю.
• Вольноопределяющиеся из сословий, необязанных рекрутской повинностью. Сдавали экзамен по полному курсу юнкерского училища, производились в офицеры после 4 лет службы в строю.
• Вольноопределяющиеся из сословий, обязанных рекрутской повинностью. Сдавали экзамен по полному курсу юнкерского училища, производились в офицеры после 6 лет службы в строю.

Дворяне без среднего образования и вольноопределяющиеся могли по своему выбору либо поступать в юнкерские училища, либо самостоятельно сдавать экзамен по их курсу, находясь на действительной службе. Существовавшие экзаменационные требования 1844 года и возможность сдать экзамен до поступления на службу с последующими льготами были упразднены.

Произведенная реформа делала пребывание в статусе вольноопределяющегося достаточно невыгодным, и стимулировала всех кандидатов на офицерский чин, в том числе уже находящихся на службе, к поступлению в юнкерские училища, система которых в тот период активно развивалась.

Вольноопределяющиеся в период всеобщей воинской повинности (с 1874 года)

В 1874 году происходит реформа воинской повинности — рекрутские наборы заменяются всеобщей, бессословной воинской повинностью с призывом в армию по жеребьевке. Система военно-учебных заведений развивается до той степени, при которой пополнение офицерского корпуса происходит в основном через получение военного образования. Появляется запас армии, в который зачисляются отслужившие действительную службу нижние чины. Для обеспечения армии дополнительными офицерами в случае мобилизации потребовались офицеры запаса. Эта ситуация привела к реформе института вольноопределяющихся — теперь его основным предназначением была подготовка офицеров запаса. Новые условия службы для вольноопределяющихся позволяли лицам с образовательным цензом заменить вероятное (по жребию) попадание на службу (с большим сроком службы и на худших условиях) добровольным поступлением на службу (с меньшим сроком службы и на лучших условиях) с последующим присвоением офицерского чина.

Офицерские чины ежегодно присваивались 1,5-2 тысячам вольноопределяющихся, таким образом, при сроке пребывания в запасе 12-13 лет, армия к 1890-м годам получила около 20 тысяч офицеров запаса. Первая мировая война показала недостаточность этого метода комплектования корпуса офицеров запаса, резерв которых был немедленно исчерпан при мобилизациях 1914 года, после чего пришлось перейти к другим методам неотложной подготовки офицеров.

После реформы 1874 года слово «вольноопределяющийся» превратилось из описания правового статуса военнослужащего в своеобразное воинское звание. К вольноопределяющемуся, даже если он имел звание, отличное от рядового, уставно обращались «Вольноопределяющийся такой-то». Для офицеров считалось хорошим тоном обращаться к вольноопределяющимся на «вы» и говорить им «господин», хотя устав этого не требовал.

Общие правила о вольноопределяющихся

Вольноопределяющимися именовались лица, добровольно поступившие на службу на льготных условиях до того, как они подпали под общую процедуру призыва, при которой призываемые на службу определялись жеребьевкой, а не вынувшие призывной жребий — освобождались от призыва и зачислялись в ополчение.

К вольноопределяющимся предъявлялись следующие требования:

• Возраст не менее семнадцати лет;
• Для несовершеннолетних (до 21 года) — согласие родителей;
• Наличие установленного образовательного ценза и (в некоторых случаях) сдача специального экзамена на звание;
• Соответствие требованиям по здоровью и телосложению.

О желании поступить в вольноопределяющиеся следовало заявить не менее, чем за два месяца до даты общего призыва. Лица старше призывного возраста (20 лет) принимались в вольноопределяющиеся, только если они не прошли ранее призыв по жеребьевке из-за предоставления им законных отсрочек.

Не допускались в вольноопределяющиеся: а) состоящие под уголовным судом или следствием; б) подвергшиеся по суду наказанию, сопряженному с лишением права поступать на государственную службу, и в) признанные по суду виновными в краже и мошенничестве.

Иудеи могли поступать в вольноопределяющиеся на общих основаниях, но в офицеры их не производили. Данная норма была негласной, прямого запрета на получение офицерского чина иудеями закон до 1913 года не содержал. Законодательно запрет на приём иудеев в военные училища был установлен Приказом по Военному ведомству в 1913 году.

Вольноопределяющиеся с медицинским образованием проходили службу на должностях, соответствующих их квалификации.

Вольноопределяющиеся могли поступать на службу в любое время года, выбирая род оружия по собственному усмотрению. Так как принятие их на службу зависело от наличия вакансий, желающий стать вольноопределяющимся должен был самостоятельно договориться о службе с командованием выбранной им части. В казачьи войска вольноопределяющиеся с 1876 года не принимались.

Вольноопределяющиеся, поступающие в кавалерию и в гвардию, обязаны были содержать себя на собственные средства. В других родах войск можно было содержать себя за свой счет добровольно, что влекло за собой льготу в виде разрешения проживать вне расположения части.

Вольноопределяющиеся являлись нижними чинами, и могли получать те же звания и награды, что и остальные нижние чины. Единственным отличительным признаком вольноопределяющегося был трехцветный бело-желто-чёрный кант, которым обшивались погоны. Вольноопределяющиеся исполняли все обыкновенные обязанности нижних чинов, кроме участия в хозяйственных работах.

По окончании срока службы вольноопределяющиеся подвергались особому экзамену. Выдержавшие его производились в первый офицерский чин прапорщика (13 класс по Табели о рангах), невыдержавшие — оставались в том звании, которое имели ранее, и имели право продолжать службу добровольно. Экзамен в разное время имел разную степень сложности, но в целом для лиц с высшим и средним образованием экзамен заключался в военных дисциплинах по курсу военного училища, для лиц с образованием ниже среднего — совпадал с полным курсом военного училища. Для подготовки к экзамену вольноопределяющих, как правило, освобождали на несколько месяцев от текущих обязанностей службы.

C 1884-86 годов чин прапорщика, который получали вольноопределяющиеся при производстве в офицеры, могли носить только офицеры запаса, выпускникам военных и юнкерских училищ присваивался чин подпоручика (12 класс по Табели о рангах). Вольноопределяющиеся с высшим образованием, если они желали продолжить службу, также производились в подпоручики.

Вольноопределяющиеся недворянского происхождения, получившие первый офицерский чин, в виде исключения не получали связанных с офицерским чином прав состояния (причисление к личному дворянству), пока не выслуживали в офицерских чинах трёх лет.

Вольноопределяющиеся могли уволиться со службы по собственному желанию, не выслужив установленного срока, но в этом случае они снова подлежали призыву на общих основаниях с жеребьевкой. Вольноопределяющиеся, в отличие от прочих нижних чинов, могли испрашивать у начальства отпуск сроком до 4 месяцев, не включавшийся в срок службы.

Вольноопределяющиеся имели право на поступление в юнкерские училища. Юноши из небогатых семей могли после окончания 6 классов гимназии или реального училища поступать в вольноопределяющиеся, а затем, через небольшой промежуток времени, поступать в юнкерские училища с содержанием на казенный счет (при поступлении гражданских лиц обучение было платным). Право на поступление в более престижные военные училища вольноопределяющимся не предоставлялось.

Вольноопределяющихся не следует смешивать с охотниками — нижними чинами, служившими без льгот и поступившими на службу добровольно при наличии права на отсрочку от призыва или после того, как вытащили непризывной жребий при призыве.

Срок службы и требования к образованию

По уставу о воинской повинности 1874 года

Право служить вольноопределяющимся определялось только образованием. В зависимости от уровня образования вольноопределяющиеся разделялись на три разряда.

• Первый разряд. Окончившие университеты и иные высшие учебные заведения.
• Второй разряд. Окончившие шесть классов гимназии или реального училища, два курса духовной семинарии, учительские институты, коммерческие училища, средние технические училища.
• Третий разряд. Окончившие различные заведения с общим шестилетним сроком обучения: прогимназии, четырёхклассные городские и уездные училища, учительские семинарии, любого рода специальные училища, дававшие звания техника, фельдшера, ветеринара и т. п. Все лица, имеющие звания учителя городского или уездного училища, домашнего учителя.

Общий срок службы без льгот составлял 6 лет на действительной службе, 11 лет в запасе. Лица, имевшие льготы по образованию, при службе на общих условиях (призыв по жеребьевке) служили с сокращенным сроком. Вольноопределяющиеся, также в зависимости от разряда по образованию, служили с ещё более сокращенным сроком.

• Первый разряд. Срок службы вольноопределяющихся — 3 месяца, 9 лет в запасе(срок службы на общих основаниях — 6 месяцев, 14 лет и 6 месяцев в запасе), производились в унтер-офицеры через 2 месяца службы, в офицеры — по выслуге обязательного срока службы;
• Второй разряд. Срок службы вольноопределяющихся — 6 месяцев, 9 лет в запасе (срок службы на общих основаниях — 1 год и 6 месяцев, 13 лет и 6 месяцев в запасе), производились в унтер-офицеры через 4 месяца службы, в офицеры — по выслуге обязательного срока службы;
• Третий разряд. Срок службы вольноопределяющихся — 2 года, 9 лет в запасе (срок службы на общих основаниях — 3 года, 12 лет в запасе), производились в унтер-офицеры через 1 год службы, в офицеры — по выслуге обязательного срока службы.

Устав о воинской повинности недостаточно четко определял возможность включения в число вольноопределяющихся третьего разряда выпускников самого «простонародного» типа шестилетней школы — уездных и городских училищ. В момент издания устава выпускников городских училищ ещё не существовало (училища образовывались с 1872 года), но к 1875—1876 Военное министерство определило свою позицию — выпускники городских и уездных училищ не могли поступать в вольноопределяющиеся.

Изменение срока службы в 1886 году

В 1886 году условия службы для вольноопределяющихся были изменены. Прежних два первых разряда по образованию были слиты в один, первый разряд. Для выпускников всех прочих учебных заведений был установлен специальный экзамен на право служить вольноопределяющимся, включавший в себя Закон Божий, русский язык, арифметику, геометрию или алгебру, географию и историю.

Сроки службы с льготами по образованию были изменены следующим образом:

• Первый разряд. Срок службы вольноопределяющихся — 1 год, 9 лет в запасе (срок службы на общих основаниях — 2 года, 13 лет в запасе); производились в офицеры по выслуге обязательного срока службы.
• Второй разряд. Срок службы вольноопределяющихся — 2 года, 9 лет в запасе (срок службы на общих основаниях — 3 года, 12 лет в запасе), для получения офицерского звания следовало прослужить 3 года.

В гвардию, артиллерию и инженерные войска принимались только вольноопределяющиеся первого разряда, и только по разрешению командиров частей.

После сокращения срока службы в 1905 году общий срок службы без льгот составлял 3 года в пехоте и пешей артиллерии, 4 года в остальных родах войск на действительной службе, 7-8 лет в запасе, для лиц с льготами по образованию срок службы изменен не был.

Изменение условий службы в 1912 году

В 1912 году была принята новая редакция Устава о воинской повинности. Деление вольноопределяющихся на два разряда было отменено. Право быть вольноопределяющими получили лица, имеющие высшее либо среднее образование, окончившие шесть классов любого среднего учебного заведения или два класса духовной семинарии. Лица, не удовлетворяющие этому цензу, могли сдать особый экзамен, соответствующий программе шести классов средних учебных заведений (без иностранных языков). Вольноопределяющиеся производились в офицеры после сдачи особого экзамена, приблизительно соответствующего курсу юнкерского училища (только специальные военные дисциплины).

Срок службы вольноопределяющих, не желавших сдавать экзамен на офицерское звание (либо не выдержавших его), составлял 2 года на действительной службе и 16 лет в запасе.

Вольноопределяющие, сдавшие офицерский экзамен, служили 1 год 6 месяцев на действительной службе и 16 лет 6 месяцев в запасе, причем, по усмотрению начальства, они могли быть отчислены в запас по выслуге 1 года и 3 месяцев с обязательством отслужить 3 месяца.

Врачи служили 2 года, занимая должности своей специальности, при этом они производились в классный чин через 4 месяца службы.

Если вольноопределяющие сдавали офицерский экзамен по окончании первого года службы, они производились в прапорщики и продолжали службу в офицерском чине. Если они сдавали экзамен по окончании действительной службы, их производили в подпоручики, одновременно с ближайшим выпуском юнкерских училищ. Условия для лиц с образовательным цензом, имеющих право быть вольноопределяющимися, но попавшими на службу по жребию, перестали отличаться от вольноопределяющихся. Они также могли сдавать экзамен на офицерский чин, после чего также производились в офицеры через 1 год 6 месяцев и отчислялись в запас.

Вольноопределяющиеся во флоте

Во флот вольноопределяющимися могли поступать только лица с образованием первого и второго разрядов. Срок службы для обоих разрядов составлял 2 года на действительной службе, 5 лет в запасе. Вольноопределяющиеся принимались во флот в звании юнкера флота.

По окончании срока службы вольноопределяющиеся — юнкера флота подвергались особому экзамену (по программе Морского кадетского корпуса), выдержавшие его производились в звание гардемарина и кондуктора (что давало право быть произведенным в офицеры через определённое время службы и количество плаваний), невыдержавшие — в унтер-офицеры. Невыдержавшие экзамен могли добровольно служить далее, через год они получали право сдавать экзамен ещё раз.

С 1882 года вольноопределяющиеся сдавали экзамен и по его результатам производились непосредственно в мичманы и прапорщики флота. В отличие от сухопутных войск, для производства в мичманы требовалось «удостоение начальства» и 16-месячный ценз плавания. В 1884 году чин прапорщика по Адмиралтейству, стоявший ниже чина мичмана (с 1884 г. 10 класс по Табели о рангах), начали присваивать не только офицерам береговой службы, но и офицерам корабельного состава, производимым из вольноопределяющихся.

С 1886 года вольноопределяющимися во флот принимали только лиц с высшим образованием.

С 1909 года условия прохождения службы вольноопределяющимися-юнкерами флота снова усложнились. По усмотрению начальства юнкера флота производились в корабельные гардемарины (14 или 13 класс по Табели о рангах в зависимости от сроков выслуги). Чин корабельного гардемарина в тот период также приваивался выпускникам военно-морских училищ на время прохождения ими обязательной практики плавания. По окончании установленного срока плавания (около года) гардемарины сдавали практический экзамен, по результатам которого производились в офицеры (окончившим училища присваивался чин мичмана, вольноопределяющимся — чин прапорщика по Адмиралтейству). Вольноопределяющиеся, прослужившие два обязательных года и не получившие чина гардемарина, могли по своему выбору либо уволиться в запас нижним чином, либо остаться на третий год службы. Если и по окончании третьего года службы они не получали чина гардемарина, они в обязательном порядке увольнялись в запас, причем получали возможность держать экзамен на чин прапорщика по Адмиралтейству; получившие чин гардемарина имели право продолжать службу по своему желанию.

Знаки различия

Для различия военнослужащих на правах вольноопределяющегося по краю погона размещался шнур специальной расцветки, трёхцветный бело-желто-чёрный кант, которым обшивались погоны.

• 1904ossr11-p01v.png
• 1904ossr01-03v.png

См. также

• Доброволец

Литература

• Горяинов С. [www.book-old.ru/BookLibrary/00928-Ustavyi-i-prikazyi/1884.-Ustavyi-o-voinskoy-povinnosti-dopolnennoe-po-15-e-oktyabrya-1883-goda.html Уставы о воинской повинности, дополненные всеми позднейшими узаконениями по 15-е октября 1883 г]. — СПб.: Тип. М.М.Стасюлевича, 1884. — 853 с.
• [www.knigafund.ru/books/24885/read#page2 Устав о воинской повинности] / Сост. Г.В.Бертгольд. — М., 1914. — 556 с.
• [dlib.rsl.ru/load.php?path=/rsl01003000000/rsl01003545000/rsl01003545964/rsl01003545964.pdf Устав о воинской повинности со всеми дополнительными ззаконениями и разъяснениями, последовавшими со времени обнародования его до 15 июля 1876 года]. — Новгород: Тип. губерн. правления, 1876. — 438 с.
• [dlib.rsl.ru/viewer/01003549957 Сборник законоположений по отбыванию воинской повинности вольноопределяющимися и охотниками] / Сост. М.В.Андрушкевич. — Кутаис: Тип.-лит. М.И.Гамрекели, 1899. — 109 с.

Ссылки

• [swolkov.ru/rok/022.htm С. В. Волков. Русский офицерский корпус.]

Отрывок, характеризующий Вольноопределяющийся

– A! – сказал Пьер с недоуменьем, через очки глядя на князя Андрея. – Ну, как вы скажете насчет назначения Кутузова? – сказал он.
– Я очень рад был этому назначению, вот все, что я знаю, – сказал князь Андрей.
– Ну, а скажите, какое ваше мнение насчет Барклая де Толли? В Москве бог знает что говорили про него. Как вы судите о нем?
– Спроси вот у них, – сказал князь Андрей, указывая на офицеров.
Пьер с снисходительно вопросительной улыбкой, с которой невольно все обращались к Тимохину, посмотрел на него.
– Свет увидали, ваше сиятельство, как светлейший поступил, – робко и беспрестанно оглядываясь на своего полкового командира, сказал Тимохин.
– Отчего же так? – спросил Пьер.
– Да вот хоть бы насчет дров или кормов, доложу вам. Ведь мы от Свенцян отступали, не смей хворостины тронуть, или сенца там, или что. Ведь мы уходим, ему достается, не так ли, ваше сиятельство? – обратился он к своему князю, – а ты не смей. В нашем полку под суд двух офицеров отдали за этакие дела. Ну, как светлейший поступил, так насчет этого просто стало. Свет увидали…
– Так отчего же он запрещал?
Тимохин сконфуженно оглядывался, не понимая, как и что отвечать на такой вопрос. Пьер с тем же вопросом обратился к князю Андрею.
– А чтобы не разорять край, который мы оставляли неприятелю, – злобно насмешливо сказал князь Андрей. – Это очень основательно; нельзя позволять грабить край и приучаться войскам к мародерству. Ну и в Смоленске он тоже правильно рассудил, что французы могут обойти нас и что у них больше сил. Но он не мог понять того, – вдруг как бы вырвавшимся тонким голосом закричал князь Андрей, – но он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю, что в войсках был такой дух, какого никогда я не видал, что мы два дня сряду отбивали французов и что этот успех удесятерял наши силы. Он велел отступать, и все усилия и потери пропали даром. Он не думал об измене, он старался все сделать как можно лучше, он все обдумал; но от этого то он и не годится. Он не годится теперь именно потому, что он все обдумывает очень основательно и аккуратно, как и следует всякому немцу. Как бы тебе сказать… Ну, у отца твоего немец лакей, и он прекрасный лакей и удовлетворит всем его нуждам лучше тебя, и пускай он служит; но ежели отец при смерти болен, ты прогонишь лакея и своими непривычными, неловкими руками станешь ходить за отцом и лучше успокоишь его, чем искусный, но чужой человек. Так и сделали с Барклаем. Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой, и был прекрасный министр, но как только она в опасности; нужен свой, родной человек. А у вас в клубе выдумали, что он изменник! Тем, что его оклеветали изменником, сделают только то, что потом, устыдившись своего ложного нарекания, из изменников сделают вдруг героем или гением, что еще будет несправедливее. Он честный и очень аккуратный немец…
– Однако, говорят, он искусный полководец, – сказал Пьер.
– Я не понимаю, что такое значит искусный полководец, – с насмешкой сказал князь Андрей.
– Искусный полководец, – сказал Пьер, – ну, тот, который предвидел все случайности… ну, угадал мысли противника.
– Да это невозможно, – сказал князь Андрей, как будто про давно решенное дело.
Пьер с удивлением посмотрел на него.
– Однако, – сказал он, – ведь говорят же, что война подобна шахматной игре.
– Да, – сказал князь Андрей, – только с тою маленькою разницей, что в шахматах над каждым шагом ты можешь думать сколько угодно, что ты там вне условий времени, и еще с той разницей, что конь всегда сильнее пешки и две пешки всегда сильнее одной, a на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты. Относительная сила войск никому не может быть известна. Поверь мне, – сказал он, – что ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, а вместо того я имею честь служить здесь, в полку вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них… Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.
– А от чего же?
– От того чувства, которое есть во мне, в нем, – он указал на Тимохина, – в каждом солдате.
Князь Андрей взглянул на Тимохина, который испуганно и недоумевая смотрел на своего командира. В противность своей прежней сдержанной молчаливости князь Андрей казался теперь взволнованным. Он, видимо, не мог удержаться от высказывания тех мыслей, которые неожиданно приходили ему.
– Сражение выиграет тот, кто твердо решил его выиграть. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? У нас потеря была почти равная с французами, но мы сказали себе очень рано, что мы проиграли сражение, – и проиграли. А сказали мы это потому, что нам там незачем было драться: поскорее хотелось уйти с поля сражения. «Проиграли – ну так бежать!» – мы и побежали. Ежели бы до вечера мы не говорили этого, бог знает что бы было. А завтра мы этого не скажем. Ты говоришь: наша позиция, левый фланг слаб, правый фланг растянут, – продолжал он, – все это вздор, ничего этого нет. А что нам предстоит завтра? Сто миллионов самых разнообразных случайностей, которые будут решаться мгновенно тем, что побежали или побегут они или наши, что убьют того, убьют другого; а то, что делается теперь, – все это забава. Дело в том, что те, с кем ты ездил по позиции, не только не содействуют общему ходу дел, но мешают ему. Они заняты только своими маленькими интересами.
– В такую минуту? – укоризненно сказал Пьер.
– В такую минуту, – повторил князь Андрей, – для них это только такая минута, в которую можно подкопаться под врага и получить лишний крестик или ленточку. Для меня на завтра вот что: стотысячное русское и стотысячное французское войска сошлись драться, и факт в том, что эти двести тысяч дерутся, и кто будет злей драться и себя меньше жалеть, тот победит. И хочешь, я тебе скажу, что, что бы там ни было, что бы ни путали там вверху, мы выиграем сражение завтра. Завтра, что бы там ни было, мы выиграем сражение!
– Вот, ваше сиятельство, правда, правда истинная, – проговорил Тимохин. – Что себя жалеть теперь! Солдаты в моем батальоне, поверите ли, не стали водку, пить: не такой день, говорят. – Все помолчали.
Офицеры поднялись. Князь Андрей вышел с ними за сарай, отдавая последние приказания адъютанту. Когда офицеры ушли, Пьер подошел к князю Андрею и только что хотел начать разговор, как по дороге недалеко от сарая застучали копыта трех лошадей, и, взглянув по этому направлению, князь Андрей узнал Вольцогена с Клаузевицем, сопутствуемых казаком. Они близко проехали, продолжая разговаривать, и Пьер с Андреем невольно услыхали следующие фразы:
– Der Krieg muss im Raum verlegt werden. Der Ansicht kann ich nicht genug Preis geben, [Война должна быть перенесена в пространство. Это воззрение я не могу достаточно восхвалить (нем.) ] – говорил один.
– O ja, – сказал другой голос, – da der Zweck ist nur den Feind zu schwachen, so kann man gewiss nicht den Verlust der Privatpersonen in Achtung nehmen. [О да, так как цель состоит в том, чтобы ослабить неприятеля, то нельзя принимать во внимание потери частных лиц (нем.) ]
– O ja, [О да (нем.) ] – подтвердил первый голос.
– Да, im Raum verlegen, [перенести в пространство (нем.) ] – повторил, злобно фыркая носом, князь Андрей, когда они проехали. – Im Raum то [В пространстве (нем.) ] у меня остался отец, и сын, и сестра в Лысых Горах. Ему это все равно. Вот оно то, что я тебе говорил, – эти господа немцы завтра не выиграют сражение, а только нагадят, сколько их сил будет, потому что в его немецкой голове только рассуждения, не стоящие выеденного яйца, а в сердце нет того, что одно только и нужно на завтра, – то, что есть в Тимохине. Они всю Европу отдали ему и приехали нас учить – славные учители! – опять взвизгнул его голос.
– Так вы думаете, что завтрашнее сражение будет выиграно? – сказал Пьер.
– Да, да, – рассеянно сказал князь Андрей. – Одно, что бы я сделал, ежели бы имел власть, – начал он опять, – я не брал бы пленных. Что такое пленные? Это рыцарство. Французы разорили мой дом и идут разорить Москву, и оскорбили и оскорбляют меня всякую секунду. Они враги мои, они преступники все, по моим понятиям. И так же думает Тимохин и вся армия. Надо их казнить. Ежели они враги мои, то не могут быть друзьями, как бы они там ни разговаривали в Тильзите.
– Да, да, – проговорил Пьер, блестящими глазами глядя на князя Андрея, – я совершенно, совершенно согласен с вами!
Тот вопрос, который с Можайской горы и во весь этот день тревожил Пьера, теперь представился ему совершенно ясным и вполне разрешенным. Он понял теперь весь смысл и все значение этой войны и предстоящего сражения. Все, что он видел в этот день, все значительные, строгие выражения лиц, которые он мельком видел, осветились для него новым светом. Он понял ту скрытую (latente), как говорится в физике, теплоту патриотизма, которая была во всех тех людях, которых он видел, и которая объясняла ему то, зачем все эти люди спокойно и как будто легкомысленно готовились к смерти.
– Не брать пленных, – продолжал князь Андрей. – Это одно изменило бы всю войну и сделало бы ее менее жестокой. А то мы играли в войну – вот что скверно, мы великодушничаем и тому подобное. Это великодушничанье и чувствительность – вроде великодушия и чувствительности барыни, с которой делается дурнота, когда она видит убиваемого теленка; она так добра, что не может видеть кровь, но она с аппетитом кушает этого теленка под соусом. Нам толкуют о правах войны, о рыцарстве, о парламентерстве, щадить несчастных и так далее. Все вздор. Я видел в 1805 году рыцарство, парламентерство: нас надули, мы надули. Грабят чужие дома, пускают фальшивые ассигнации, да хуже всего – убивают моих детей, моего отца и говорят о правилах войны и великодушии к врагам. Не брать пленных, а убивать и идти на смерть! Кто дошел до этого так, как я, теми же страданиями…
Князь Андрей, думавший, что ему было все равно, возьмут ли или не возьмут Москву так, как взяли Смоленск, внезапно остановился в своей речи от неожиданной судороги, схватившей его за горло. Он прошелся несколько раз молча, но тлаза его лихорадочно блестели, и губа дрожала, когда он опять стал говорить:
– Ежели бы не было великодушничанья на войне, то мы шли бы только тогда, когда стоит того идти на верную смерть, как теперь. Тогда не было бы войны за то, что Павел Иваныч обидел Михаила Иваныча. А ежели война как теперь, так война. И тогда интенсивность войск была бы не та, как теперь. Тогда бы все эти вестфальцы и гессенцы, которых ведет Наполеон, не пошли бы за ним в Россию, и мы бы не ходили драться в Австрию и в Пруссию, сами не зная зачем. Война не любезность, а самое гадкое дело в жизни, и надо понимать это и не играть в войну. Надо принимать строго и серьезно эту страшную необходимость. Всё в этом: откинуть ложь, и война так война, а не игрушка. А то война – это любимая забава праздных и легкомысленных людей… Военное сословие самое почетное. А что такое война, что нужно для успеха в военном деле, какие нравы военного общества? Цель войны – убийство, орудия войны – шпионство, измена и поощрение ее, разорение жителей, ограбление их или воровство для продовольствия армии; обман и ложь, называемые военными хитростями; нравы военного сословия – отсутствие свободы, то есть дисциплина, праздность, невежество, жестокость, разврат, пьянство. И несмотря на то – это высшее сословие, почитаемое всеми. Все цари, кроме китайского, носят военный мундир, и тому, кто больше убил народа, дают большую награду… Сойдутся, как завтра, на убийство друг друга, перебьют, перекалечат десятки тысяч людей, а потом будут служить благодарственные молебны за то, что побили много люден (которых число еще прибавляют), и провозглашают победу, полагая, что чем больше побито людей, тем больше заслуга. Как бог оттуда смотрит и слушает их! – тонким, пискливым голосом прокричал князь Андрей. – Ах, душа моя, последнее время мне стало тяжело жить. Я вижу, что стал понимать слишком много. А не годится человеку вкушать от древа познания добра и зла… Ну, да не надолго! – прибавил он. – Однако ты спишь, да и мне пера, поезжай в Горки, – вдруг сказал князь Андрей.
– О нет! – отвечал Пьер, испуганно соболезнующими глазами глядя на князя Андрея.
– Поезжай, поезжай: перед сраженьем нужно выспаться, – повторил князь Андрей. Он быстро подошел к Пьеру, обнял его и поцеловал. – Прощай, ступай, – прокричал он. – Увидимся ли, нет… – и он, поспешно повернувшись, ушел в сарай.
Было уже темно, и Пьер не мог разобрать того выражения, которое было на лице князя Андрея, было ли оно злобно или нежно.
Пьер постоял несколько времени молча, раздумывая, пойти ли за ним или ехать домой. «Нет, ему не нужно! – решил сам собой Пьер, – и я знаю, что это наше последнее свидание». Он тяжело вздохнул и поехал назад в Горки.
Князь Андрей, вернувшись в сарай, лег на ковер, но не мог спать.
Он закрыл глаза. Одни образы сменялись другими. На одном он долго, радостно остановился. Он живо вспомнил один вечер в Петербурге. Наташа с оживленным, взволнованным лицом рассказывала ему, как она в прошлое лето, ходя за грибами, заблудилась в большом лесу. Она несвязно описывала ему и глушь леса, и свои чувства, и разговоры с пчельником, которого она встретила, и, всякую минуту прерываясь в своем рассказе, говорила: «Нет, не могу, я не так рассказываю; нет, вы не понимаете», – несмотря на то, что князь Андрей успокоивал ее, говоря, что он понимает, и действительно понимал все, что она хотела сказать. Наташа была недовольна своими словами, – она чувствовала, что не выходило то страстно поэтическое ощущение, которое она испытала в этот день и которое она хотела выворотить наружу. «Это такая прелесть был этот старик, и темно так в лесу… и такие добрые у него… нет, я не умею рассказать», – говорила она, краснея и волнуясь. Князь Андрей улыбнулся теперь той же радостной улыбкой, которой он улыбался тогда, глядя ей в глаза. «Я понимал ее, – думал князь Андрей. – Не только понимал, но эту то душевную силу, эту искренность, эту открытость душевную, эту то душу ее, которую как будто связывало тело, эту то душу я и любил в ней… так сильно, так счастливо любил…» И вдруг он вспомнил о том, чем кончилась его любовь. «Ему ничего этого не нужно было. Он ничего этого не видел и не понимал. Он видел в ней хорошенькую и свеженькую девочку, с которой он не удостоил связать свою судьбу. А я? И до сих пор он жив и весел».
Князь Андрей, как будто кто нибудь обжег его, вскочил и стал опять ходить перед сараем.


25 го августа, накануне Бородинского сражения, префект дворца императора французов m r de Beausset и полковник Fabvier приехали, первый из Парижа, второй из Мадрида, к императору Наполеону в его стоянку у Валуева.
Переодевшись в придворный мундир, m r de Beausset приказал нести впереди себя привезенную им императору посылку и вошел в первое отделение палатки Наполеона, где, переговариваясь с окружавшими его адъютантами Наполеона, занялся раскупориванием ящика.
Fabvier, не входя в палатку, остановился, разговорясь с знакомыми генералами, у входа в нее.
Император Наполеон еще не выходил из своей спальни и оканчивал свой туалет. Он, пофыркивая и покряхтывая, поворачивался то толстой спиной, то обросшей жирной грудью под щетку, которою камердинер растирал его тело. Другой камердинер, придерживая пальцем склянку, брызгал одеколоном на выхоленное тело императора с таким выражением, которое говорило, что он один мог знать, сколько и куда надо брызнуть одеколону. Короткие волосы Наполеона были мокры и спутаны на лоб. Но лицо его, хоть опухшее и желтое, выражало физическое удовольствие: «Allez ferme, allez toujours…» [Ну еще, крепче…] – приговаривал он, пожимаясь и покряхтывая, растиравшему камердинеру. Адъютант, вошедший в спальню с тем, чтобы доложить императору о том, сколько было во вчерашнем деле взято пленных, передав то, что нужно было, стоял у двери, ожидая позволения уйти. Наполеон, сморщась, взглянул исподлобья на адъютанта.
– Point de prisonniers, – повторил он слова адъютанта. – Il se font demolir. Tant pis pour l'armee russe, – сказал он. – Allez toujours, allez ferme, [Нет пленных. Они заставляют истреблять себя. Тем хуже для русской армии. Ну еще, ну крепче…] – проговорил он, горбатясь и подставляя свои жирные плечи.
– C'est bien! Faites entrer monsieur de Beausset, ainsi que Fabvier, [Хорошо! Пускай войдет де Боссе, и Фабвье тоже.] – сказал он адъютанту, кивнув головой.
– Oui, Sire, [Слушаю, государь.] – и адъютант исчез в дверь палатки. Два камердинера быстро одели его величество, и он, в гвардейском синем мундире, твердыми, быстрыми шагами вышел в приемную.
Боссе в это время торопился руками, устанавливая привезенный им подарок от императрицы на двух стульях, прямо перед входом императора. Но император так неожиданно скоро оделся и вышел, что он не успел вполне приготовить сюрприза.
Наполеон тотчас заметил то, что они делали, и догадался, что они были еще не готовы. Он не захотел лишить их удовольствия сделать ему сюрприз. Он притворился, что не видит господина Боссе, и подозвал к себе Фабвье. Наполеон слушал, строго нахмурившись и молча, то, что говорил Фабвье ему о храбрости и преданности его войск, дравшихся при Саламанке на другом конце Европы и имевших только одну мысль – быть достойными своего императора, и один страх – не угодить ему. Результат сражения был печальный. Наполеон делал иронические замечания во время рассказа Fabvier, как будто он не предполагал, чтобы дело могло идти иначе в его отсутствие.
– Я должен поправить это в Москве, – сказал Наполеон. – A tantot, [До свиданья.] – прибавил он и подозвал де Боссе, который в это время уже успел приготовить сюрприз, уставив что то на стульях, и накрыл что то покрывалом.
Де Боссе низко поклонился тем придворным французским поклоном, которым умели кланяться только старые слуги Бурбонов, и подошел, подавая конверт.
Наполеон весело обратился к нему и подрал его за ухо.
– Вы поспешили, очень рад. Ну, что говорит Париж? – сказал он, вдруг изменяя свое прежде строгое выражение на самое ласковое.
– Sire, tout Paris regrette votre absence, [Государь, весь Париж сожалеет о вашем отсутствии.] – как и должно, ответил де Боссе. Но хотя Наполеон знал, что Боссе должен сказать это или тому подобное, хотя он в свои ясные минуты знал, что это было неправда, ему приятно было это слышать от де Боссе. Он опять удостоил его прикосновения за ухо.
– Je suis fache, de vous avoir fait faire tant de chemin, [Очень сожалею, что заставил вас проехаться так далеко.] – сказал он.
– Sire! Je ne m'attendais pas a moins qu'a vous trouver aux portes de Moscou, [Я ожидал не менее того, как найти вас, государь, у ворот Москвы.] – сказал Боссе.
Наполеон улыбнулся и, рассеянно подняв голову, оглянулся направо. Адъютант плывущим шагом подошел с золотой табакеркой и подставил ее. Наполеон взял ее.
– Да, хорошо случилось для вас, – сказал он, приставляя раскрытую табакерку к носу, – вы любите путешествовать, через три дня вы увидите Москву. Вы, верно, не ждали увидать азиатскую столицу. Вы сделаете приятное путешествие.
Боссе поклонился с благодарностью за эту внимательность к его (неизвестной ему до сей поры) склонности путешествовать.
– А! это что? – сказал Наполеон, заметив, что все придворные смотрели на что то, покрытое покрывалом. Боссе с придворной ловкостью, не показывая спины, сделал вполуоборот два шага назад и в одно и то же время сдернул покрывало и проговорил:
– Подарок вашему величеству от императрицы.
Это был яркими красками написанный Жераром портрет мальчика, рожденного от Наполеона и дочери австрийского императора, которого почему то все называли королем Рима.
Весьма красивый курчавый мальчик, со взглядом, похожим на взгляд Христа в Сикстинской мадонне, изображен был играющим в бильбоке. Шар представлял земной шар, а палочка в другой руке изображала скипетр.
Хотя и не совсем ясно было, что именно хотел выразить живописец, представив так называемого короля Рима протыкающим земной шар палочкой, но аллегория эта, так же как и всем видевшим картину в Париже, так и Наполеону, очевидно, показалась ясною и весьма понравилась.
– Roi de Rome, [Римский король.] – сказал он, грациозным жестом руки указывая на портрет. – Admirable! [Чудесно!] – С свойственной итальянцам способностью изменять произвольно выражение лица, он подошел к портрету и сделал вид задумчивой нежности. Он чувствовал, что то, что он скажет и сделает теперь, – есть история. И ему казалось, что лучшее, что он может сделать теперь, – это то, чтобы он с своим величием, вследствие которого сын его в бильбоке играл земным шаром, чтобы он выказал, в противоположность этого величия, самую простую отеческую нежность. Глаза его отуманились, он подвинулся, оглянулся на стул (стул подскочил под него) и сел на него против портрета. Один жест его – и все на цыпочках вышли, предоставляя самому себе и его чувству великого человека.
Посидев несколько времени и дотронувшись, сам не зная для чего, рукой до шероховатости блика портрета, он встал и опять позвал Боссе и дежурного. Он приказал вынести портрет перед палатку, с тем, чтобы не лишить старую гвардию, стоявшую около его палатки, счастья видеть римского короля, сына и наследника их обожаемого государя.
Как он и ожидал, в то время как он завтракал с господином Боссе, удостоившимся этой чести, перед палаткой слышались восторженные клики сбежавшихся к портрету офицеров и солдат старой гвардии.
– Vive l'Empereur! Vive le Roi de Rome! Vive l'Empereur! [Да здравствует император! Да здравствует римский король!] – слышались восторженные голоса.
После завтрака Наполеон, в присутствии Боссе, продиктовал свой приказ по армии.
– Courte et energique! [Короткий и энергический!] – проговорил Наполеон, когда он прочел сам сразу без поправок написанную прокламацию. В приказе было:
«Воины! Вот сражение, которого вы столько желали. Победа зависит от вас. Она необходима для нас; она доставит нам все нужное: удобные квартиры и скорое возвращение в отечество. Действуйте так, как вы действовали при Аустерлице, Фридланде, Витебске и Смоленске. Пусть позднейшее потомство с гордостью вспомнит о ваших подвигах в сей день. Да скажут о каждом из вас: он был в великой битве под Москвою!»
– De la Moskowa! [Под Москвою!] – повторил Наполеон, и, пригласив к своей прогулке господина Боссе, любившего путешествовать, он вышел из палатки к оседланным лошадям.
– Votre Majeste a trop de bonte, [Вы слишком добры, ваше величество,] – сказал Боссе на приглашение сопутствовать императору: ему хотелось спать и он не умел и боялся ездить верхом.
Но Наполеон кивнул головой путешественнику, и Боссе должен был ехать. Когда Наполеон вышел из палатки, крики гвардейцев пред портретом его сына еще более усилились. Наполеон нахмурился.
– Снимите его, – сказал он, грациозно величественным жестом указывая на портрет. – Ему еще рано видеть поле сражения.
Боссе, закрыв глаза и склонив голову, глубоко вздохнул, этим жестом показывая, как он умел ценить и понимать слова императора.


Весь этот день 25 августа, как говорят его историки, Наполеон провел на коне, осматривая местность, обсуживая планы, представляемые ему его маршалами, и отдавая лично приказания своим генералам.
Первоначальная линия расположения русских войск по Ко лоче была переломлена, и часть этой линии, именно левый фланг русских, вследствие взятия Шевардинского редута 24 го числа, была отнесена назад. Эта часть линии была не укреплена, не защищена более рекою, и перед нею одною было более открытое и ровное место. Очевидно было для всякого военного и невоенного, что эту часть линии и должно было атаковать французам. Казалось, что для этого не нужно было много соображений, не нужно было такой заботливости и хлопотливости императора и его маршалов и вовсе не нужно той особенной высшей способности, называемой гениальностью, которую так любят приписывать Наполеону; но историки, впоследствии описывавшие это событие, и люди, тогда окружавшие Наполеона, и он сам думали иначе.
Наполеон ездил по полю, глубокомысленно вглядывался в местность, сам с собой одобрительно или недоверчиво качал головой и, не сообщая окружавшим его генералам того глубокомысленного хода, который руководил его решеньями, передавал им только окончательные выводы в форме приказаний. Выслушав предложение Даву, называемого герцогом Экмюльским, о том, чтобы обойти левый фланг русских, Наполеон сказал, что этого не нужно делать, не объясняя, почему это было не нужно. На предложение же генерала Компана (который должен был атаковать флеши), провести свою дивизию лесом, Наполеон изъявил свое согласие, несмотря на то, что так называемый герцог Эльхингенский, то есть Ней, позволил себе заметить, что движение по лесу опасно и может расстроить дивизию.
Осмотрев местность против Шевардинского редута, Наполеон подумал несколько времени молча и указал на места, на которых должны были быть устроены к завтрему две батареи для действия против русских укреплений, и места, где рядом с ними должна была выстроиться полевая артиллерия.
Отдав эти и другие приказания, он вернулся в свою ставку, и под его диктовку была написана диспозиция сражения.
Диспозиция эта, про которую с восторгом говорят французские историки и с глубоким уважением другие историки, была следующая:
«С рассветом две новые батареи, устроенные в ночи, на равнине, занимаемой принцем Экмюльским, откроют огонь по двум противостоящим батареям неприятельским.
В это же время начальник артиллерии 1 го корпуса, генерал Пернетти, с 30 ю орудиями дивизии Компана и всеми гаубицами дивизии Дессе и Фриана, двинется вперед, откроет огонь и засыплет гранатами неприятельскую батарею, против которой будут действовать!
24 орудия гвардейской артиллерии,
30 орудий дивизии Компана
и 8 орудий дивизии Фриана и Дессе,
Всего – 62 орудия.
Начальник артиллерии 3 го корпуса, генерал Фуше, поставит все гаубицы 3 го и 8 го корпусов, всего 16, по флангам батареи, которая назначена обстреливать левое укрепление, что составит против него вообще 40 орудий.
Генерал Сорбье должен быть готов по первому приказанию вынестись со всеми гаубицами гвардейской артиллерии против одного либо другого укрепления.
В продолжение канонады князь Понятовский направится на деревню, в лес и обойдет неприятельскую позицию.
Генерал Компан двинется чрез лес, чтобы овладеть первым укреплением.
По вступлении таким образом в бой будут даны приказания соответственно действиям неприятеля.
Канонада на левом фланге начнется, как только будет услышана канонада правого крыла. Стрелки дивизии Морана и дивизии вице короля откроют сильный огонь, увидя начало атаки правого крыла.
Вице король овладеет деревней [Бородиным] и перейдет по своим трем мостам, следуя на одной высоте с дивизиями Морана и Жерара, которые, под его предводительством, направятся к редуту и войдут в линию с прочими войсками армии.
Все это должно быть исполнено в порядке (le tout se fera avec ordre et methode), сохраняя по возможности войска в резерве.
В императорском лагере, близ Можайска, 6 го сентября, 1812 года».
Диспозиция эта, весьма неясно и спутанно написанная, – ежели позволить себе без религиозного ужаса к гениальности Наполеона относиться к распоряжениям его, – заключала в себе четыре пункта – четыре распоряжения. Ни одно из этих распоряжений не могло быть и не было исполнено.
В диспозиции сказано, первое: чтобы устроенные на выбранном Наполеоном месте батареи с имеющими выравняться с ними орудиями Пернетти и Фуше, всего сто два орудия, открыли огонь и засыпали русские флеши и редут снарядами. Это не могло быть сделано, так как с назначенных Наполеоном мест снаряды не долетали до русских работ, и эти сто два орудия стреляли по пустому до тех пор, пока ближайший начальник, противно приказанию Наполеона, не выдвинул их вперед.
Второе распоряжение состояло в том, чтобы Понятовский, направясь на деревню в лес, обошел левое крыло русских. Это не могло быть и не было сделано потому, что Понятовский, направясь на деревню в лес, встретил там загораживающего ему дорогу Тучкова и не мог обойти и не обошел русской позиции.
Третье распоряжение: Генерал Компан двинется в лес, чтоб овладеть первым укреплением. Дивизия Компана не овладела первым укреплением, а была отбита, потому что, выходя из леса, она должна была строиться под картечным огнем, чего не знал Наполеон.
Четвертое: Вице король овладеет деревнею (Бородиным) и перейдет по своим трем мостам, следуя на одной высоте с дивизиями Марана и Фриана (о которых не сказано: куда и когда они будут двигаться), которые под его предводительством направятся к редуту и войдут в линию с прочими войсками.
Сколько можно понять – если не из бестолкового периода этого, то из тех попыток, которые деланы были вице королем исполнить данные ему приказания, – он должен был двинуться через Бородино слева на редут, дивизии же Морана и Фриана должны были двинуться одновременно с фронта.
Все это, так же как и другие пункты диспозиции, не было и не могло быть исполнено. Пройдя Бородино, вице король был отбит на Колоче и не мог пройти дальше; дивизии же Морана и Фриана не взяли редута, а были отбиты, и редут уже в конце сражения был захвачен кавалерией (вероятно, непредвиденное дело для Наполеона и неслыханное). Итак, ни одно из распоряжений диспозиции не было и не могло быть исполнено. Но в диспозиции сказано, что по вступлении таким образом в бой будут даны приказания, соответственные действиям неприятеля, и потому могло бы казаться, что во время сражения будут сделаны Наполеоном все нужные распоряжения; но этого не было и не могло быть потому, что во все время сражения Наполеон находился так далеко от него, что (как это и оказалось впоследствии) ход сражения ему не мог быть известен и ни одно распоряжение его во время сражения не могло быть исполнено.