Вопросы истории естествознания и техники

Вопро́сы исто́рии естествозна́ния и те́хники, сокращённо ВИЕТ (ISSN 0205-9606) — советский и российский научный журнал, редколлегия которого базируется в Институте истории естествознания и техники им. С. И. Вавилова РАН (ИИЕТ), центральное периодическое издание в области истории науки в СССР и России.

История

С 1956 года ИИЕТ выпускал сборники «Вопросы истории естествознания и техники», не имевшие строгой периодичности (к 1979 году было опубликовано 68 выпусков). В виде журнала ВИЕТ начали издаваться с 1980 года. Журнал выходит ежеквартально и распространяется по подписке (в 1980-е годы отдельные номера в ограниченном количестве поступали в открытую продажу). В журнале публикуются оригинальные статьи российских и переводы работ иностранных историков науки, документы по истории науки и воспоминания ученых, рецензии на книги и информация о новостях профессии (в том числе, краткие аннотации диссертаций по специальности 07.00.10 — история науки и техники). ВИЕТ включены в Список научных журналов ВАК Минобрнауки России.

Главные редакторы

Периодический сборник

• д.филос.н. И. В. Кузнецов (1956)
• д.х.н. Н. А. Фигуровский (1956—1963)
• д.филос.н. Б. Г. Кузнецов (1964)
• С. Я. Плоткин (1965—1979)

Журнал

• член-корр. АН СССР С. Р. Микулинский (1980—1987)
• член-корр. РАН Б. Г. Юдин (1987—1989)
• д.филос.н. Б. И. Козлов (1989—1995)
• д.э.н. В. М. Орёл (1996—2014)
• член-корр. РАН Ю. М. Батурин (и. о. с 2015)

Редакционная коллегия

В состав редколлегии входят: член-корр. РАН И. В. Бармин, к.ф.-м.н. Д. А. Баюк (зам. главного редактора), к.б.н. О. П. Белозеров (зам. главного редактора), д.т.н. В. П. Борисов, д.ф.-м.н. Вл. П. Визгин, д.т.н. Г. Г. Григорян, акад. Ю. В. Гуляев, д.ф.-м.н. С. С. Демидов, д.х.н. И. С. Дмитриев, акад. Ю. А. Золотов, д.и.н. С. С. Илизаров, акад. С. Г. Инге-Вечтомов, член-корр. РАН В. П. Козлов, д.филос.н. Э. И. Колчинский, акад. Ю. Г. Леонов, д.г.н. А. А. Лиховид, член-корр. РАН Л. Э. Миндели, акад. В. С. Мясников, акад. Ю. В. Наточин, акад. А. Н. Паршин, к.т.н. В. Л. Пономарёва, д.т.н. А. В. Постников, член-корр. РАН В. А. Снытко, к.т.н. Д. А. Соболев, член-корр. РАН А. Г. Толстиков, д.ф.-м.н. Э. А. Тропп, к.т.н. Д. Ю. Щербинин.

Ссылки

• [www.ihst.ru/viet/ Официальный сайт]
• [vivovoco.astronet.ru/VV/JOURNAL/VV_VIET.HTM Избранные публикации] на сайте «Vivos Voco»
• [annales.info/sbo/contens/viet.htm Содержание с 1973 года]
• [www.infomag.ru/journals/j120r/ Содержание с 1998 года]
• [elibrary.ru/title_profile.asp?id=8590 Анализ публикационной активности журнала] на ELIBRARY.ru

Отрывок, характеризующий Вопросы истории естествознания и техники

И она, как всегда говоря о Пьере, стала рассказывать анекдоты о его рассеянности, анекдоты, которые даже выдумывали на него.
– Вы знаете, я поверил ему нашу тайну, – сказал князь Андрей. – Я знаю его с детства. Это золотое сердце. Я вас прошу, Натали, – сказал он вдруг серьезно; – я уеду, Бог знает, что может случиться. Вы можете разлю… Ну, знаю, что я не должен говорить об этом. Одно, – чтобы ни случилось с вами, когда меня не будет…
– Что ж случится?…
– Какое бы горе ни было, – продолжал князь Андрей, – я вас прошу, m lle Sophie, что бы ни случилось, обратитесь к нему одному за советом и помощью. Это самый рассеянный и смешной человек, но самое золотое сердце.
Ни отец и мать, ни Соня, ни сам князь Андрей не могли предвидеть того, как подействует на Наташу расставанье с ее женихом. Красная и взволнованная, с сухими глазами, она ходила этот день по дому, занимаясь самыми ничтожными делами, как будто не понимая того, что ожидает ее. Она не плакала и в ту минуту, как он, прощаясь, последний раз поцеловал ее руку. – Не уезжайте! – только проговорила она ему таким голосом, который заставил его задуматься о том, не нужно ли ему действительно остаться и который он долго помнил после этого. Когда он уехал, она тоже не плакала; но несколько дней она не плача сидела в своей комнате, не интересовалась ничем и только говорила иногда: – Ах, зачем он уехал!
Но через две недели после его отъезда, она так же неожиданно для окружающих ее, очнулась от своей нравственной болезни, стала такая же как прежде, но только с измененной нравственной физиогномией, как дети с другим лицом встают с постели после продолжительной болезни.


Здоровье и характер князя Николая Андреича Болконского, в этот последний год после отъезда сына, очень ослабели. Он сделался еще более раздражителен, чем прежде, и все вспышки его беспричинного гнева большей частью обрушивались на княжне Марье. Он как будто старательно изыскивал все больные места ее, чтобы как можно жесточе нравственно мучить ее. У княжны Марьи были две страсти и потому две радости: племянник Николушка и религия, и обе были любимыми темами нападений и насмешек князя. О чем бы ни заговорили, он сводил разговор на суеверия старых девок или на баловство и порчу детей. – «Тебе хочется его (Николеньку) сделать такой же старой девкой, как ты сама; напрасно: князю Андрею нужно сына, а не девку», говорил он. Или, обращаясь к mademoiselle Bourime, он спрашивал ее при княжне Марье, как ей нравятся наши попы и образа, и шутил…
Он беспрестанно больно оскорблял княжну Марью, но дочь даже не делала усилий над собой, чтобы прощать его. Разве мог он быть виноват перед нею, и разве мог отец ее, который, она всё таки знала это, любил ее, быть несправедливым? Да и что такое справедливость? Княжна никогда не думала об этом гордом слове: «справедливость». Все сложные законы человечества сосредоточивались для нее в одном простом и ясном законе – в законе любви и самоотвержения, преподанном нам Тем, Который с любовью страдал за человечество, когда сам он – Бог. Что ей было за дело до справедливости или несправедливости других людей? Ей надо было самой страдать и любить, и это она делала.
Зимой в Лысые Горы приезжал князь Андрей, был весел, кроток и нежен, каким его давно не видала княжна Марья. Она предчувствовала, что с ним что то случилось, но он не сказал ничего княжне Марье о своей любви. Перед отъездом князь Андрей долго беседовал о чем то с отцом и княжна Марья заметила, что перед отъездом оба были недовольны друг другом.
Вскоре после отъезда князя Андрея, княжна Марья писала из Лысых Гор в Петербург своему другу Жюли Карагиной, которую княжна Марья мечтала, как мечтают всегда девушки, выдать за своего брата, и которая в это время была в трауре по случаю смерти своего брата, убитого в Турции.