Воробьёв, Юрий Геннадьевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Юрий Геннадьевич Воробьёв
Дата рождения

28 февраля 1925(1925-02-28)

Место рождения

Шуйский уезд, Владимирская губерния,
РСФСР

Дата смерти

2 сентября 2001(2001-09-02) (76 лет)

Место смерти

Ивановская область, Россия

Принадлежность

СССР СССР

Род войск

Пехота

Годы службы

1943—1950

Звание

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Сражения/войны

Великая Отечественная война

Награды и премии

Юрий Геннадиевич Воробьёв (1925—2001) — наводчик станкового пулемета 1232-го стрелкового полка (370-я стрелковая дивизия, 69-я армия, 1-й Белорусский фронт), сержант.





Биография

Юрий Геннадьевич Воробьёв родился в крестьянской семье в деревне Микшино Шуйского уезда Владимирской губернии (в настоящее время Ивановский район Ивановской области). Окончил начальную школу, образование продолжил уже после войны, окончив 7 классов средней школы в 1954 году. Работал в колхозе.

В январе 1943 года Ивановским райвоенкоматом был призван в ряды Красной армии. С 1943 года на фронтах Великой Отечественной войны.

В бою за овладение плацдармом на левом берегу реки Висла в района населённого пункта Насилув Люблинского воеводства 1 августа 1944 года младший сержант Воробьёв огнём своего пулемёта уничтожил 10 солдат противника, участвовал в отраженнии 9 контратак противника. В этом бою был ранен, но поля боя не покинул. Приказом по 370 стрелковой дивизии от 16 ноября 1944 года он был награждён орденом Славы 3-й степени.

29 января 1945 года при прорыве Мезерицкого укрепленного районе младший сержант Воробьёв во время боя в районе населённого пункта Сильна-Нова в Великопольском воеводстве огнём из станкового пулемета поразил около 10 солдат и офицеров противника, подавил 3 огневые точки. Приказом по 69-й армии от 21 февраля 1945 года он был награждён орденом Славы 2-й степени.

В период с 16 по 28 апреля 1945 года сержант Воробьёв принимал участие в боях на подступах к Берлину и южнее огнём своего пулемёта уничтожил около 20 солдат противника. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 мая 1946 года он был награждён орденом Славы 1-й степени.

Ворбьёв продолжал службу в армии и был демобилизован в июле 1950 года. Вернулся на родину. Жил в Иваново, работал кровельщиком. В 1985 году в ознаменование 40-летия Победы был награждён орденом Отечественной войны 1-й степени. В 1995 году принял участие в параде Победы на Красной площади в честь 50-летия Победы над фашистской Германией.

Скончался Юрий Геннадьевич Воробьёв 2 сентября 2001 года.

Память

Напишите отзыв о статье "Воробьёв, Юрий Геннадьевич"

Примечания

Ссылки

  • [podvignaroda.ru Документы на сайте «Подвиг народа»]
  • [encyclopedia.mil.ru/encyclopedia/gentlemens/hero.htm?id=11452253@morfHeroes В биографическом словаре]

Литература

  • Колмаков В. Солдатская доблесть. Ярославль, 1971. С. 28—35;
  • Рощин И.И. Солдатская слава. М., 1988. Кн. 7. С. 52—55.

Колмаков В. Солдатская доблесть. Ярославль, 1971. С. 28—35; Рощин И.И. Солдатская слава. М., 1988. Кн. 7. С. 52—55.

Отрывок, характеризующий Воробьёв, Юрий Геннадьевич


В покинутой корчме, перед которою стояла кибиточка доктора, уже было человек пять офицеров. Марья Генриховна, полная белокурая немочка в кофточке и ночном чепчике, сидела в переднем углу на широкой лавке. Муж ее, доктор, спал позади ее. Ростов с Ильиным, встреченные веселыми восклицаниями и хохотом, вошли в комнату.
– И! да у вас какое веселье, – смеясь, сказал Ростов.
– А вы что зеваете?
– Хороши! Так и течет с них! Гостиную нашу не замочите.
– Марьи Генриховны платье не запачкать, – отвечали голоса.
Ростов с Ильиным поспешили найти уголок, где бы они, не нарушая скромности Марьи Генриховны, могли бы переменить мокрое платье. Они пошли было за перегородку, чтобы переодеться; но в маленьком чуланчике, наполняя его весь, с одной свечкой на пустом ящике, сидели три офицера, играя в карты, и ни за что не хотели уступить свое место. Марья Генриховна уступила на время свою юбку, чтобы употребить ее вместо занавески, и за этой занавеской Ростов и Ильин с помощью Лаврушки, принесшего вьюки, сняли мокрое и надели сухое платье.
В разломанной печке разложили огонь. Достали доску и, утвердив ее на двух седлах, покрыли попоной, достали самоварчик, погребец и полбутылки рому, и, попросив Марью Генриховну быть хозяйкой, все столпились около нее. Кто предлагал ей чистый носовой платок, чтобы обтирать прелестные ручки, кто под ножки подкладывал ей венгерку, чтобы не было сыро, кто плащом занавешивал окно, чтобы не дуло, кто обмахивал мух с лица ее мужа, чтобы он не проснулся.
– Оставьте его, – говорила Марья Генриховна, робко и счастливо улыбаясь, – он и так спит хорошо после бессонной ночи.
– Нельзя, Марья Генриховна, – отвечал офицер, – надо доктору прислужиться. Все, может быть, и он меня пожалеет, когда ногу или руку резать станет.
Стаканов было только три; вода была такая грязная, что нельзя было решить, когда крепок или некрепок чай, и в самоваре воды было только на шесть стаканов, но тем приятнее было по очереди и старшинству получить свой стакан из пухлых с короткими, не совсем чистыми, ногтями ручек Марьи Генриховны. Все офицеры, казалось, действительно были в этот вечер влюблены в Марью Генриховну. Даже те офицеры, которые играли за перегородкой в карты, скоро бросили игру и перешли к самовару, подчиняясь общему настроению ухаживанья за Марьей Генриховной. Марья Генриховна, видя себя окруженной такой блестящей и учтивой молодежью, сияла счастьем, как ни старалась она скрывать этого и как ни очевидно робела при каждом сонном движении спавшего за ней мужа.
Ложка была только одна, сахару было больше всего, но размешивать его не успевали, и потому было решено, что она будет поочередно мешать сахар каждому. Ростов, получив свой стакан и подлив в него рому, попросил Марью Генриховну размешать.
– Да ведь вы без сахара? – сказала она, все улыбаясь, как будто все, что ни говорила она, и все, что ни говорили другие, было очень смешно и имело еще другое значение.
– Да мне не сахар, мне только, чтоб вы помешали своей ручкой.
Марья Генриховна согласилась и стала искать ложку, которую уже захватил кто то.
– Вы пальчиком, Марья Генриховна, – сказал Ростов, – еще приятнее будет.
– Горячо! – сказала Марья Генриховна, краснея от удовольствия.
Ильин взял ведро с водой и, капнув туда рому, пришел к Марье Генриховне, прося помешать пальчиком.
– Это моя чашка, – говорил он. – Только вложите пальчик, все выпью.
Когда самовар весь выпили, Ростов взял карты и предложил играть в короли с Марьей Генриховной. Кинули жребий, кому составлять партию Марьи Генриховны. Правилами игры, по предложению Ростова, было то, чтобы тот, кто будет королем, имел право поцеловать ручку Марьи Генриховны, а чтобы тот, кто останется прохвостом, шел бы ставить новый самовар для доктора, когда он проснется.