Воскобойник, Константин Павлович
Константин Павлович Воскобойник<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Константин Воскобойник</td></tr> | ||||
| ||||
|---|---|---|---|---|
| 16 октября 1941 — 8 января 1942 | ||||
| Предшественник: | должность учреждена | |||
| Преемник: | Бронислав Каминский | |||
| Рождение: | 1895 Смела, Черкасский уезд, Киевская губерния, Российская империя (ныне Черкасская область, Украина) | |||
| Смерть: | 8 января 1942 Локоть, Локотский округ, </br>Орловская область, Оккупированная территория СССР (ныне Брасовский район, Брянская область, Россия) | |||
| Партия: | Народная социалистическая партия России «Викинг» (1941—1942) | |||
| Военная служба | ||||
| Годы службы: |  1916—1917 1917—1920 1920—1921 1941—1942
| |||
| Принадлежность: | Российская империя РСФСР Зелёные повстанцы Третий рейх
| |||
| Звание: | ? | |||
| Сражения: | Первая мировая война, Гражданская война в России, Великая Отечественная война | |||
Константи́н Па́влович Воскобо́йник (1895, Смела, Черкасского уезда, Киевской губернии, Российская империя — 8 января 1942, Локоть, Локотской округ) — коллаборационист, первый бургомистр Локотского самоуправления во время Великой Отечественной войны.
Содержание
Биография
Родился в 1895 году в городе Смела, Черкасского уезда, Киевской губернии (ныне Черкасской области) в семье железнодорожника. В 1915 году поступил на юридический факультет Московского университета, в 1916 году ушёл добровольцем на фронт. В 1919 году участвовал в Гражданской войне в России на стороне красных, проявил себя хорошим солдатом, в 1920 году был ранен и демобилизован из рядов РККА, как негодный к военной службе.[1] Направлен на работу секретарём Хвалынского военного комиссариата.
В 1920-х годах участвовал в крестьянских восстаниях против советской власти. В 1921 году присоединился к отрядам эсеров Вакулина-Попова, где выбран первым номером к пулемёту. Восстание было подавлено красными войсками под командованием М. Н. Тухачевского.
По поддельным документам на имя Лошакова Ивана Яковлевича бежал в Астрахань, где вторично женится на своей же жене, передавая ей «новую» фамилию. Из Астрахани чета «Лошаковых» перебирается в Сызрань, затем в Нижний Новгород, пока в 1924 году не переехала в Москву. Здесь Воскобойник окончил электромеханический факультет института народного хозяйства им. Г. В. Плеханова.
В 1931 году, полагая, что за 10 лет уже прошёл срок давности с момента его участия в крестьянском восстании, явился в ОГПУ и дал признательные показания. Осуждён не был, в административном порядке выслан на 3 года в Новосибирскую область. После окончания срока ссылки переехал с семьей в Кривой Рог, затем в Орск, и в 1938 оказался в городе Локоть, где познакомился и сдружился с Б. В. Каминским.
Ещё до прихода в Локоть передовых частей немецкой армии создал местное самоуправление и небольшой отряд самообороны. После прихода немцев в сентябре-октябре 1941 года, предложил им сотрудничество и был назначен старостой и командиром отряда самообороны в посёлке Локоть, где из числа бывших осуждённых и обиженных советской властьюК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 4058 дней], а также из «окруженцев» набрал отряд из 20 человек. Учитывая организаторские способности и заслуги[какие?], уже через месяц, 16 октября 1941 года, полномочия Воскобойника были значительно расширены немецкими властями — отряд полиции увеличен до 200 человек, Воскобойнику подчинены прилегающие к Локоть населённые пункты, образована Локотская волость в которой создавались сельские отряды самообороны.
Воскобойник написал манифест и создал свою Народную социалистическую партию России (НСПР)[2].
После создания НСПР, Воскобойник фактически перешёл из статуса рядового старосты в разряд идейных врагов советской власти и становится объектом внимания НКВД.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 4058 дней]
В ночь на 8 января 1942 года советские партизаны под командованием А. Н. Сабурова, совершив зимний бросок на 120 санях, провели нападение на казарму местной полиции и дом бургомистра. Несмотря на неожиданность, полицейские организовали отпор партизанам. После доклада о происходящем Воскобойник, выйдя на крыльцо своего дома, был ранен партизанами. Сразу после этого, понимая, что Воскобойник убит и задание выполнено, Сабуров отдал приказ партизанам отходить. Общие потери коллаборационистов составили около 50 человек[3].
Немецкие врачи, срочно прибывшие из Орла, не смогли спасти Воскобойника, и в тот же день он скончался. Обязанности бургомистра принял Бронислав Каминский.
Семья
Жена — Анна Вениаминовна Колокольцева, проживала в городе Горьком, после смерти мужа занимала ответственный пост в канцелярии Каминского.
Дочь — Ганна Колокольцева, род. ок. 1921 г., в 1941—1942 гг., по сообщениям НКВД, была студенткой Индустриально-педагогического института им. К. Либкнехта[4].
Память
6 июня 2005 года Воскобойник и Каминский были канонизированы Русской катакомбной церковью истинно православных христиан.[5].
Напишите отзыв о статье "Воскобойник, Константин Павлович"
Примечания
- ↑ Залесский К. А. Командиры национальных формирований СС. — 2007. — С. 13.
- ↑ РГАСПИ. Ф. 69, Оп. 1, Д. 913, Л. 80-81.
- ↑ Залесский К. А. Командиры национальных формирований СС. — 2007. — С. 23.
- ↑ РГАСПИ. Ф. 69, Оп. 1, Д. 755, Л. 95.
- ↑ [www.katakomb.ru/4/2005_opr4.html Определение о прославлении К. П. Воскобойникова и Б. В. Каминского] на сайте Русской катакомбной церкви истинно православных христиан (Проверено 31 мая 2009)
Литература
- Залесский К. А. Кто был кто во Второй мировой войне. Союзники Германии. — М.: АСТ, 2004. — Т. 2. — 492 с. — ISBN 5-271-07619-9.
- Залесский К. А. Командиры национальных формирований СС. — М.: АСТ, 2007. — 282 с. — 3000 экз. — ISBN 5-17-043258-5.
- Дробязко С. И. Локотский автономный округ и Русская Освободительная Народная Армия // Материалы по истории Русского освободительного движения. М., 1998.
- Соколов Б. В. Оккупация. М., 2002.
Ссылки
- [aryanworld.net/lokotskaya.htm ЛОКОТСКАЯ РУСЬ.]
Отрывок, характеризующий Воскобойник, Константин Павлович
Он, видимо, так был занят, что забывал даже быть почтительным с главнокомандующим: он перебивал его, говорил быстро, неясно, не глядя в лицо собеседника, не отвечая на деланные ему вопросы, был испачкан грязью и имел вид жалкий, измученный, растерянный и вместе с тем самонадеянный и гордый.Кутузов занимал небольшой дворянский замок около Остралиц. В большой гостиной, сделавшейся кабинетом главнокомандующего, собрались: сам Кутузов, Вейротер и члены военного совета. Они пили чай. Ожидали только князя Багратиона, чтобы приступить к военному совету. В 8 м часу приехал ординарец Багратиона с известием, что князь быть не может. Князь Андрей пришел доложить о том главнокомандующему и, пользуясь прежде данным ему Кутузовым позволением присутствовать при совете, остался в комнате.
– Так как князь Багратион не будет, то мы можем начинать, – сказал Вейротер, поспешно вставая с своего места и приближаясь к столу, на котором была разложена огромная карта окрестностей Брюнна.
Кутузов в расстегнутом мундире, из которого, как бы освободившись, выплыла на воротник его жирная шея, сидел в вольтеровском кресле, положив симметрично пухлые старческие руки на подлокотники, и почти спал. На звук голоса Вейротера он с усилием открыл единственный глаз.
– Да, да, пожалуйста, а то поздно, – проговорил он и, кивнув головой, опустил ее и опять закрыл глаза.
Ежели первое время члены совета думали, что Кутузов притворялся спящим, то звуки, которые он издавал носом во время последующего чтения, доказывали, что в эту минуту для главнокомандующего дело шло о гораздо важнейшем, чем о желании выказать свое презрение к диспозиции или к чему бы то ни было: дело шло для него о неудержимом удовлетворении человеческой потребности – .сна. Он действительно спал. Вейротер с движением человека, слишком занятого для того, чтобы терять хоть одну минуту времени, взглянул на Кутузова и, убедившись, что он спит, взял бумагу и громким однообразным тоном начал читать диспозицию будущего сражения под заглавием, которое он тоже прочел:
«Диспозиция к атаке неприятельской позиции позади Кобельница и Сокольница, 20 ноября 1805 года».
Диспозиция была очень сложная и трудная. В оригинальной диспозиции значилось:
Da der Feind mit seinerien linken Fluegel an die mit Wald bedeckten Berge lehnt und sich mit seinerien rechten Fluegel laengs Kobeinitz und Sokolienitz hinter die dort befindIichen Teiche zieht, wir im Gegentheil mit unserem linken Fluegel seinen rechten sehr debordiren, so ist es vortheilhaft letzteren Fluegel des Feindes zu attakiren, besondere wenn wir die Doerfer Sokolienitz und Kobelienitz im Besitze haben, wodurch wir dem Feind zugleich in die Flanke fallen und ihn auf der Flaeche zwischen Schlapanitz und dem Thuerassa Walde verfolgen koennen, indem wir dem Defileen von Schlapanitz und Bellowitz ausweichen, welche die feindliche Front decken. Zu dieserien Endzwecke ist es noethig… Die erste Kolonne Marieschirt… die zweite Kolonne Marieschirt… die dritte Kolonne Marieschirt… [Так как неприятель опирается левым крылом своим на покрытые лесом горы, а правым крылом тянется вдоль Кобельница и Сокольница позади находящихся там прудов, а мы, напротив, превосходим нашим левым крылом его правое, то выгодно нам атаковать сие последнее неприятельское крыло, особливо если мы займем деревни Сокольниц и Кобельниц, будучи поставлены в возможность нападать на фланг неприятеля и преследовать его в равнине между Шлапаницем и лесом Тюрасским, избегая вместе с тем дефилеи между Шлапаницем и Беловицем, которою прикрыт неприятельский фронт. Для этой цели необходимо… Первая колонна марширует… вторая колонна марширует… третья колонна марширует…] и т. д., читал Вейротер. Генералы, казалось, неохотно слушали трудную диспозицию. Белокурый высокий генерал Буксгевден стоял, прислонившись спиною к стене, и, остановив свои глаза на горевшей свече, казалось, не слушал и даже не хотел, чтобы думали, что он слушает. Прямо против Вейротера, устремив на него свои блестящие открытые глаза, в воинственной позе, оперев руки с вытянутыми наружу локтями на колени, сидел румяный Милорадович с приподнятыми усами и плечами. Он упорно молчал, глядя в лицо Вейротера, и спускал с него глаза только в то время, когда австрийский начальник штаба замолкал. В это время Милорадович значительно оглядывался на других генералов. Но по значению этого значительного взгляда нельзя было понять, был ли он согласен или несогласен, доволен или недоволен диспозицией. Ближе всех к Вейротеру сидел граф Ланжерон и с тонкой улыбкой южного французского лица, не покидавшей его во всё время чтения, глядел на свои тонкие пальцы, быстро перевертывавшие за углы золотую табакерку с портретом. В середине одного из длиннейших периодов он остановил вращательное движение табакерки, поднял голову и с неприятною учтивостью на самых концах тонких губ перебил Вейротера и хотел сказать что то; но австрийский генерал, не прерывая чтения, сердито нахмурился и замахал локтями, как бы говоря: потом, потом вы мне скажете свои мысли, теперь извольте смотреть на карту и слушать. Ланжерон поднял глаза кверху с выражением недоумения, оглянулся на Милорадовича, как бы ища объяснения, но, встретив значительный, ничего не значущий взгляд Милорадовича, грустно опустил глаза и опять принялся вертеть табакерку.
– Une lecon de geographie, [Урок из географии,] – проговорил он как бы про себя, но довольно громко, чтобы его слышали.
Пржебышевский с почтительной, но достойной учтивостью пригнул рукой ухо к Вейротеру, имея вид человека, поглощенного вниманием. Маленький ростом Дохтуров сидел прямо против Вейротера с старательным и скромным видом и, нагнувшись над разложенною картой, добросовестно изучал диспозиции и неизвестную ему местность. Он несколько раз просил Вейротера повторять нехорошо расслышанные им слова и трудные наименования деревень. Вейротер исполнял его желание, и Дохтуров записывал.
Когда чтение, продолжавшееся более часу, было кончено, Ланжерон, опять остановив табакерку и не глядя на Вейротера и ни на кого особенно, начал говорить о том, как трудно было исполнить такую диспозицию, где положение неприятеля предполагается известным, тогда как положение это может быть нам неизвестно, так как неприятель находится в движении. Возражения Ланжерона были основательны, но было очевидно, что цель этих возражений состояла преимущественно в желании дать почувствовать генералу Вейротеру, столь самоуверенно, как школьникам ученикам, читавшему свою диспозицию, что он имел дело не с одними дураками, а с людьми, которые могли и его поучить в военном деле. Когда замолк однообразный звук голоса Вейротера, Кутузов открыл глава, как мельник, который просыпается при перерыве усыпительного звука мельничных колес, прислушался к тому, что говорил Ланжерон, и, как будто говоря: «а вы всё еще про эти глупости!» поспешно закрыл глаза и еще ниже опустил голову.
