Воскресенские ворота

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Башни Китай-города
Воскресенские (Иверские) ворота

Воскресенские ворота, 2011 год
Страна Россия
Город Москва Москва
Тип здания крепостное сооружение XVI века
Автор проекта Петрок Малый Фрязин (1535), воссоздание — О.И. Журин (1995)
Первое упоминание 1535
Строительство 19941995 годы
Основные даты:
построены в 1535 году, надстроены шатрами в 1680 году, снесены в 1931 году
Состояние воссозданы в 1995 году
Координаты: 55°45′20″ с. ш. 37°37′04″ в. д. / 55.755639° с. ш. 37.617972° в. д. / 55.755639; 37.617972 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.755639&mlon=37.617972&zoom=18 (O)] (Я)

Воскресе́нские (И́верские) воро́та Китай-города — двойные проездные ворота Китайгородской стены в одноимённом проезде между зданием Городской думы и Историческим музеем. Ворота дали название Воскресенской площади.





Название

Ворота несколько раз меняли своё название. В частности, они назывались Львиные (во рву между Никольской и Собакиной башнями Кремля жили львы, которых Ивану Грозному подарила английская королева), Неглименские (до 1821 года перед воротами стоял мост через реку Неглинная), Богоявленские (по названию храма), при царе Алексее Михайловиче — Троицкие (по Троицкому подворью), Триумфальные, Куретные, Иверские (по часовне) и Воскресенские (в 1689 году к башне была прикреплена икона Воскресения Христова).

История

Сооружены в 1535 году как двухарочные ворота стены Китай-города. В 1680 году перестроено надвратное помещение и над ним надстроены две башни, увенчанные двуглавыми орлами. Такой облик ворота сохраняли вплоть до разборки в 1931 году. В палатах помещались до 1731 года лаборатории соседнего Монетного двора и палата Главной аптеки, в 50—80-х годах XVIII века — университетская типография. В 1737 году Ворота сгорели и были восстановлены архитектором И. Ф. Мичуриным[1].

В надвратном теремке жил Н. И. Новиков (1744—1818), который заведовал расположенной в соседнем здании университетской типографией.

В 1781 году была сооружена деревянная Иверская часовня (была приписана к Николо-Перервинскому монастырю) для Иверской иконы Богоматери. В 1791 году Иверская часовня отстраивается в камне. В 1810-х годах восстановлением ворот занимался архитектор А. Н. Бакарев.

В 1917 году Иверская часовня и ворота в Воскресенском проезде используются как оборонительный рубеж от большевиков. В середине 1920-х проводится реставрация Воскресенских ворот и Иверской часовни с восстановлением первоначальных резных наличников.

В конце 1920-х принимается решение о сносе Воскресенских ворот, с целью освобождения проезда для движения автомобилей. [oldmos.ru/upload/photos/6/3/b/800_63b6318795d6f078023e047582d0d813.jpg (фото)]

В 1929 году разбирается Иверская часовня, и на её месте устанавливается скульптура рабочего.

В 1931 году Воскресенские (Иверские) ворота окончательно снесены. В 1936 проезд через место бывших ворот переименован в Исторический.

В 19941995 по решению правительства Москвы Воскресенские ворота и Иверская часовня были восстановлены (автор проекта — архитектор О. И. Журин). В 1993 году Исторический проезд был переименован в Проезд Воскресенские Ворота. После восстановления ворот и часовни в 1995 году проезд Воскресенских ворот снова стал пешеходным, в результате чего тяжёлая военная техника на возобновлённых с 2008 года парадах потеряла возможность въезжать на Красную площадь с двух сторон Исторического музея.[2]

Напишите отзыв о статье "Воскресенские ворота"

Примечания

  1. Бакарев В. А. Где найдешь Москву другую?. — М.: Контакт-Культура, 2012. — С. 855. — 960 с. — ISBN 978-5-903406-32-6.
  2. [army.lv/?s=1228&id=4075 «Тополь-М» на Красной площади (статья из газеты «Военно-промышленный курьер)»]

Литература

  • Снегирёв И. М. [elib.shpl.ru/ru/nodes/1690-snegirev-i-m-voskresenskie-vorota-v-moskve-m-1852#page/1/mode/grid/zoom/1 Воскресенские ворота в Москве.] — М., 1852.

Отрывок, характеризующий Воскресенские ворота

– Nathalie, un mot, un seul, – всё повторял он, видимо не зная, что сказать и повторял его до тех пор, пока к ним подошла Элен.
Элен вместе с Наташей опять вышла в гостиную. Не оставшись ужинать, Ростовы уехали.
Вернувшись домой, Наташа не спала всю ночь: ее мучил неразрешимый вопрос, кого она любила, Анатоля или князя Андрея. Князя Андрея она любила – она помнила ясно, как сильно она любила его. Но Анатоля она любила тоже, это было несомненно. «Иначе, разве бы всё это могло быть?» думала она. «Ежели я могла после этого, прощаясь с ним, улыбкой ответить на его улыбку, ежели я могла допустить до этого, то значит, что я с первой минуты полюбила его. Значит, он добр, благороден и прекрасен, и нельзя было не полюбить его. Что же мне делать, когда я люблю его и люблю другого?» говорила она себе, не находя ответов на эти страшные вопросы.


Пришло утро с его заботами и суетой. Все встали, задвигались, заговорили, опять пришли модистки, опять вышла Марья Дмитриевна и позвали к чаю. Наташа широко раскрытыми глазами, как будто она хотела перехватить всякий устремленный на нее взгляд, беспокойно оглядывалась на всех и старалась казаться такою же, какою она была всегда.
После завтрака Марья Дмитриевна (это было лучшее время ее), сев на свое кресло, подозвала к себе Наташу и старого графа.
– Ну с, друзья мои, теперь я всё дело обдумала и вот вам мой совет, – начала она. – Вчера, как вы знаете, была я у князя Николая; ну с и поговорила с ним…. Он кричать вздумал. Да меня не перекричишь! Я всё ему выпела!
– Да что же он? – спросил граф.
– Он то что? сумасброд… слышать не хочет; ну, да что говорить, и так мы бедную девочку измучили, – сказала Марья Дмитриевна. – А совет мой вам, чтобы дела покончить и ехать домой, в Отрадное… и там ждать…
– Ах, нет! – вскрикнула Наташа.
– Нет, ехать, – сказала Марья Дмитриевна. – И там ждать. – Если жених теперь сюда приедет – без ссоры не обойдется, а он тут один на один с стариком всё переговорит и потом к вам приедет.
Илья Андреич одобрил это предложение, тотчас поняв всю разумность его. Ежели старик смягчится, то тем лучше будет приехать к нему в Москву или Лысые Горы, уже после; если нет, то венчаться против его воли можно будет только в Отрадном.
– И истинная правда, – сказал он. – Я и жалею, что к нему ездил и ее возил, – сказал старый граф.
– Нет, чего ж жалеть? Бывши здесь, нельзя было не сделать почтения. Ну, а не хочет, его дело, – сказала Марья Дмитриевна, что то отыскивая в ридикюле. – Да и приданое готово, чего вам еще ждать; а что не готово, я вам перешлю. Хоть и жалко мне вас, а лучше с Богом поезжайте. – Найдя в ридикюле то, что она искала, она передала Наташе. Это было письмо от княжны Марьи. – Тебе пишет. Как мучается, бедняжка! Она боится, чтобы ты не подумала, что она тебя не любит.
– Да она и не любит меня, – сказала Наташа.
– Вздор, не говори, – крикнула Марья Дмитриевна.
– Никому не поверю; я знаю, что не любит, – смело сказала Наташа, взяв письмо, и в лице ее выразилась сухая и злобная решительность, заставившая Марью Дмитриевну пристальнее посмотреть на нее и нахмуриться.
– Ты, матушка, так не отвечай, – сказала она. – Что я говорю, то правда. Напиши ответ.
Наташа не отвечала и пошла в свою комнату читать письмо княжны Марьи.
Княжна Марья писала, что она была в отчаянии от происшедшего между ними недоразумения. Какие бы ни были чувства ее отца, писала княжна Марья, она просила Наташу верить, что она не могла не любить ее как ту, которую выбрал ее брат, для счастия которого она всем готова была пожертвовать.
«Впрочем, писала она, не думайте, чтобы отец мой был дурно расположен к вам. Он больной и старый человек, которого надо извинять; но он добр, великодушен и будет любить ту, которая сделает счастье его сына». Княжна Марья просила далее, чтобы Наташа назначила время, когда она может опять увидеться с ней.
Прочтя письмо, Наташа села к письменному столу, чтобы написать ответ: «Chere princesse», [Дорогая княжна,] быстро, механически написала она и остановилась. «Что ж дальше могла написать она после всего того, что было вчера? Да, да, всё это было, и теперь уж всё другое», думала она, сидя над начатым письмом. «Надо отказать ему? Неужели надо? Это ужасно!»… И чтоб не думать этих страшных мыслей, она пошла к Соне и с ней вместе стала разбирать узоры.
После обеда Наташа ушла в свою комнату, и опять взяла письмо княжны Марьи. – «Неужели всё уже кончено? подумала она. Неужели так скоро всё это случилось и уничтожило всё прежнее»! Она во всей прежней силе вспоминала свою любовь к князю Андрею и вместе с тем чувствовала, что любила Курагина. Она живо представляла себя женою князя Андрея, представляла себе столько раз повторенную ее воображением картину счастия с ним и вместе с тем, разгораясь от волнения, представляла себе все подробности своего вчерашнего свидания с Анатолем.
«Отчего же бы это не могло быть вместе? иногда, в совершенном затмении, думала она. Тогда только я бы была совсем счастлива, а теперь я должна выбрать и ни без одного из обоих я не могу быть счастлива. Одно, думала она, сказать то, что было князю Андрею или скрыть – одинаково невозможно. А с этим ничего не испорчено. Но неужели расстаться навсегда с этим счастьем любви князя Андрея, которым я жила так долго?»