Воскрешая мертвецов
Поделись знанием:
К:Фильмы 1999 года
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.
Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
| Воскрешая мертвецов | |
| Bringing Out the Dead | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях | |
| Оператор | |
| Композитор | |
| Кинокомпания |
Alianza Films International Inc. |
| Длительность |
121 мин. |
| Бюджет | |
| Сборы | |
| Страна | |
| Год | |
«Воскрешая мертвецов» (англ. Bringing Out the Dead) — кинофильм режиссёра Мартина Скорсезе с Николасом Кейджем и Патрисией Аркетт в главных ролях. Премьера в США прошла 22 октября 1999 года. Фильм получил в основном положительные отзывы.
Содержание
Сюжет
В центре сюжета — 48 часов из жизни нью-йоркского парамедика (сотрудника выездной бригады в американской модели скорой медицинской помощи) Фрэнка Пирса. Прозванный Отцом Фрэнком за своё желание спасать жизни, сейчас он на грани нервного срыва. Его преследуют призраки людей, которых он не смог спасти. Фрэнк готов на всё, чтобы покончить с этим: старается, чтобы его уволили, прикидывается больным, пытается задержать выезды к пострадавшим, которым, как ему кажется, он не сможет помочь. Единственная надежда на искупление — Мэри (Аркетт), дочь человека, умирающего от инфаркта. Мэри раньше конфликтовала с отцом, однако теперь она готова на всё, чтобы он выжил, и сама нуждается в искуплении.
В ролях
- Николас Кейдж — Фрэнк Пирс
- Патрисия Аркетт — Мэри Бёрк
- Джон Гудмен — Лэрри
- Винг Рэймс — Маркус
- Том Сайзмор — Том Уоллс
- Марк Энтони — Ноэль
- Мэри Бет Херт — сестра Констанс
- Клифф Кёртис — Си Коутс
- Нестор Серрано — доктор Хэзмет
- Аида Туртурро — сестра Крапп
- Соня Сон — Канита
- Синтия Роман — Роуз
- Афемо Омилами — Грисс
- Каллен О. Джонсон — мистер Бёрк
- Артур Дж. Наскарелла — капитан Бэрни
- Мартин Скорсезе — голос диспетчера
- Джулиана Соелистио — сестра Фетус
- Мэрилуиз Бёрк — соседка
- Филлис Соммервиль — миссис Бёрк
- Джуди Рейес — медсестра интенсивной терапии
Саундтрек
| Композиция | Автор | Исполнитель |
|---|---|---|
| «T.B. Sheets» | Ван Моррисон | Ван Моррисон |
| «Janie Jones» | Джо Страммер и Мик Джонс | The Clash |
| «You Can’t Put Your Arms Around a Memory» | Джонни Сандерс | Джонни Сандерс |
| «What’s the Frequency Kenneth?» | Билл Берри, Питер Бак, Майк Миллз и Майкл Стайп | R.E.M. |
| «I’m So Bored with the USA» | Джо Страммер и Мик Джонс | The Clash |
| «Red Red Wine» | Нил Даймонд | UB40 |
| «Nowhere to Run» | Брайан Холланд, Ламон Дозье и Эдди Холланд | Martha and the Vandellas |
| «Too Many Fish in the Sea» | Норман Уитфилд и Эдди Холланд | The Marvelettes |
| «Rang Tang Ding Dong (I Am a Japanese Sandman)» | Элвин Уильямс | The Cellos |
| «Rivers of Babylon» | Фрэнк Фариан, Джордж Рейам, Брент Доу и Тревор Макнотон | The Melodians |
| «Combination of the Two» | Сэм Эндрю | Big Brother and the Holding Company |
| «Bell Boy» | Пит Таунсенд | The Who |
Прокат
Картина провалилась в прокате, собрав 16 797 191 $ при бюджете в 55 млн $[1]. Но кинокритикам фильм понравился. На Rotten Tomatoes 71 % рецензий оказались положительными[2]. На Metacritic фильм получил 70 баллов из 100 на основе 34 обзоров[3].
Напишите отзыв о статье "Воскрешая мертвецов"
Примечания
- ↑ 1 2 3 [boxofficemojo.com/movies/?id=bringingoutthedead.htm Bringing Out the Dead (1999) - Box Office Mojo]
- ↑ [www.rottentomatoes.com/m/bringing_out_the_dead/ Bringing Out the Dead - Rotten Tomatoes]
- ↑ [www.metacritic.com/movie/bringing-out-the-dead Bringing Out the Dead Reviews, Ratings, Credits, and More at Metacritic]
Ссылки
- «Воскрешая мертвецов» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [www.allmovie.com/movie/v180989 Воскрешая мертвецов] (англ.) на сайте allmovie
- [www.rottentomatoes.com/m/bringing_out_the_dead/ «Воскрешая мертвецов»] (англ.) на сайте Rotten Tomatoes
- [rogerebert.suntimes.com/apps/pbcs.dll/article?AID=/19991022/REVIEWS/910220303/1023 Рецензия на фильм Роджера Эберта]
Отрывок, характеризующий Воскрешая мертвецов
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.
Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
