Воспоминание о докторе Сэмюэле Джонсоне

Воспоминание о докторе Сэмюэле Джонсоне
A Reminiscence of Dr. Samuel Johnson
Автор:	Говард Филлипс Лавкрафт
Язык оригинала:	Английский
Дата написания:	1917
Дата первой публикации:	1917
Текст произведения в Викитеке

«Воспоминание о докторе Сэмюэле Джонсоне» (англ. A Reminiscence of Dr. Samuel Johnson) — рассказ, написанный Говардом Лавкрафтом в сентябре 1917 года. Опубликован в том же году в United Amateur под псевдонимом Хэмфри Литтлвит, эсквайр (англ. Humphry Littlewit, Esq).

Рассказ написан в автобиографическом стиле и является якобы мемуарами Хэмфри Литтлвита, который родился за 200 лет до Лавкрафта — в 1690 году — и живёт уже 228-й год. Рассказ написан на языке, характерном для того времени, с использованием уже устаревшей к моменту его написания орфографии.

Критик Дэниел Хармс пишет по поводу этого рассказа:

…этот рассказ показывает, что Лавкрафт осознал своё желание быть человеком из более ранней эпохи, с соответствующими возрастом и культурой, и может просто посмеяться над собой.

Оригинальный текст (англ.)  

...it at least shows that HPL realized his pretensions ... of being an older, cultured gentleman of an earlier era, and could make fun of himself.

Ссылки

• [hpdragonrealm.narod.ru/johnson.htm Любительский перевод рассказа]

Отрывок, характеризующий Воспоминание о докторе Сэмюэле Джонсоне

– Посмотри, вот Аленина – говорила Соня, – с матерью кажется!
– Батюшки! Михаил Кирилыч то еще потолстел, – говорил старый граф.
– Смотрите! Анна Михайловна наша в токе какой!
– Карагины, Жюли и Борис с ними. Сейчас видно жениха с невестой. – Друбецкой сделал предложение!
– Как же, нынче узнал, – сказал Шиншин, входивший в ложу Ростовых.
Наташа посмотрела по тому направлению, по которому смотрел отец, и увидала, Жюли, которая с жемчугами на толстой красной шее (Наташа знала, обсыпанной пудрой) сидела с счастливым видом, рядом с матерью.
Позади их с улыбкой, наклоненная ухом ко рту Жюли, виднелась гладко причесанная, красивая голова Бориса. Он исподлобья смотрел на Ростовых и улыбаясь говорил что то своей невесте.
«Они говорят про нас, про меня с ним!» подумала Наташа. «И он верно успокоивает ревность ко мне своей невесты: напрасно беспокоятся! Ежели бы они знали, как мне ни до кого из них нет дела».
Сзади сидела в зеленой токе, с преданным воле Божией и счастливым, праздничным лицом, Анна Михайловна. В ложе их стояла та атмосфера – жениха с невестой, которую так знала и любила Наташа. Она отвернулась и вдруг всё, что было унизительного в ее утреннем посещении, вспомнилось ей.
«Какое право он имеет не хотеть принять меня в свое родство? Ах лучше не думать об этом, не думать до его приезда!» сказала она себе и стала оглядывать знакомые и незнакомые лица в партере. Впереди партера, в самой середине, облокотившись спиной к рампе, стоял Долохов с огромной, кверху зачесанной копной курчавых волос, в персидском костюме. Он стоял на самом виду театра, зная, что он обращает на себя внимание всей залы, так же свободно, как будто он стоял в своей комнате. Около него столпившись стояла самая блестящая молодежь Москвы, и он видимо первенствовал между ними.