Восстановление плейстоценовой мегафауны

Восстановление плейстоценовой мегафауны или плейстоценовый ревайлдинг (англ. Pleistocene Rewilding) — природоохранная идеология, пропагандирующая создание национальных парков, на территории которых будет осуществлено максимально полное восстановление природных экосистем в том виде, в котором они существовали до массового вымирания мегафауны в позднем плейстоцене (сторонники восстановления плейстоценовой мегафауны в большинстве случаев придерживаются антропогенной гипотезы вымирания). Целями восстановления плейстоценовой мегафауны (в национальных парках или на незаселенных людьми территориях) является сохранение редких видов животных в естественной среде обитания, а также развитие экологического и научного туризма.

Воссоздание плейстоценовых биоценозов предлагается осуществлять путём реинтродукции сохранившихся до наших дней видов крупных животных на территории их прежнего «плейстоценового» ареала, а также за счёт замены исчезнувших видов уцелевшими родственными видами, занимающими сходную экологическую нишу.

Восстановление плейстоценовой мегафауны Северной Америки

Группа американских биологов выступила с предложением восстановить экосистемы Великих Равнин в том виде, который они имели до вымирания мегафауны 12—13 тысяч лет назад.

Предполагается, в дополнение к сохранившимся степным бизонам, вилорогам, толсторогам и снежным козам завезти лошадей Пржевальского (вместо исчезнувших американских диких лошадей), куланов, несколько видов мозоленогих (одногорбых верблюдов, диких двугорбых верблюдов, а также гуанако и викунью из Южной Америки), горного тапира (вместо калифорнийского и флоридского тапира), зебр (вместо американской зебры). Также план включает в себя акклиматизацию в Америке африканских (вместо мастодонтов) и азиатских слонов (вместо мамонтов).

В горах для контроля за популяцией горных травоядных планируется реинтродуцировать пуму. В лесах планируется реинтродуцировать ягуара, который обитал во всей юго-восточной Северной Америке. Наряду с ягуаром планируется расширить ареал медведя гризли, который обитал на территории всей Северной Америки, но сейчас сохранился на севере США и в западной и северо-западной части Канады. В густых лесных массивах для контроля за популяций травоядных планируется поселить амурских тигров и красных волков. В засушливых районах для контроля за популяцией вилорогов планируется интродуцировать гепардов (вместо вымерших американских гепардов). Вместо американских львов планируется завезти африканских или азиатских львов.

Впрочем, все эти предложения находятся на стадии обсуждения. Единственной реальной акцией в рамках плейстоценового ревайлдинга Америки стало возвращение в прерии Техаса болсоновых гигантских черепах из Мексики (это крупнейшая континентальная черепаха Нового Света).

Животные североамериканской мегафауны

Жирным курсивом обозначены вымершие животные, которых в настоящее время невозможно заменить родственными видами. Жирным шрифтом обозначены животные, которые могут быть возвращены в природу Северной Америки из других мест или заменены родственными видами. Сохранившиеся в фауне Северной Америки или успешно реинтродуцированные виды набраны обычным шрифтом.

Копытные и хоботные

Название животного	Текущая ситуация
Шерстистый мамонт	Вымер, в прессе были сообщения о возможности восстановления в будущем методом генной инженерии, однако учёные отвергают такую возможность в обозримом будущем, так как даже в вечной мерзлоте ДНК подвергается сильным постмортальным изменениям, включая распад цепочек нуклеотидов на отдельные фрагменты, случайные мутации в «горячих точках» и контаминацию генетическим материалом почвенных бактерий и грибков (для создания из ископаемой ДНК генетического материала, пригодного для клонирования, необходимо сначала реконструировать полную последовательность по сохранившимся отдельным обрывкам цепочек нуклеотидов, восстановить последовательности нуклеотидов на повреждённых участках, а затем на основе полученной последовательности собрать с нуля «рабочую» молекулу ДНК — современным технологиям очень и очень далеко до подобного).
Колумбийский мамонт (Mammuthus columbi)	Вымер, может быть заменён азиатским слоном.
Американский мастодонт	Вымер, может быть заменён африканским слоном.
Калифорнийский тапир	Вымер, может быть заменён горным тапиром.
Западные верблюды	Вымерли, могут быть заменены одногорбым верблюдом или двугорбым верблюдом.
Североамериканская лама	Вымерла, может быть заменена гуанако и викуньей.
Североамериканские лошади	Вымерли, могут быть заменены лошадью Пржевальского.
Североамериканские ослы	Вымерли, могут быть заменены куланом.
Американская зебра	Вымерла, может быть заменена зеброй Грэви.
Вилорог (Antilocapra americana)	Сохранился в Северной Америке.
Толсторог (Ovis canadensis)	Сохранился в Северной Америке.
Лось (Alces alces)	Сохранился в Северной Америке.
Снежная коза (Oreamnos americanus)	Сохранилась в Северной Америке.
Лесной бизон (Bison bison athabascae)	Сохранился в Северной Америке.
Белохвостый олень (Odocoileus virginianus)	Сохранился в Северной Америке.
Чернохвостый олень (Odocoileus hemionus)	Сохранился в Северной Америке.
Ошейниковый пекари (Pecari tajacu)	Сохранился в Северной Америке.

Хищные

Название животного	Текущая ситуация
Американский гепард	Вымер, может быть заменён гепардом.
Американский лев	Вымер, может быть заменён африканским львом или азиатским львом.
Смилодон	Вымер, есть надежда на восстановление в будущем методом генной инженерии.
Ягуар	Может быть реинтродуцирован в Северной Америке.
Гризли	Сохранился в Северной Америке.
Серый волк	Сохранился в Северной Америке.
Рыжий волк	Сохранился в Северной Америке.
Пума	Сохранилась в Северной Америке.
Койот	Сохранился в Северной Америке.
Рыжая рысь	Сохранилась в Северной Америке.

Неполнозубые

Название животного	Текущая ситуация
Гигантские ленивцы	Вымерли, есть надежда на восстановление в будущем методом генной инженерии.
Глиптодонты	Вымерли, есть надежда на восстановление в будущем методом генной инженерии.
Девятипоясный броненосец	Сохранился в Северной Америке.

Восстановление плейстоценовой мегафауны Южной Америки

Существуют планы ревайлдинга слабозаселенных территорий Серраду и Пантанал в Бразилии. С целью восстановления плейстоценовой экосистемы (по-видимому исчезнувшей в результате охотничьей деятельности человека) предполагается реинтродуцировать слонов (вместо американских мастодонтов), зебр (вместо американских зебр), гуанако и викунью (вместо вымершей Palaeolama mirfica), африканских или азиатских львов (вместо американского льва) и, возможно, носорогов и бегемотов (вместо вымерших токсодонов и миксотоксодонов, занимавших схожую экологическую нишу).

Восстановление плейстоценовой мегафауны Северной Евразии

См. также: Реинтродукция лесных бизонов в Сибири

См. также: Плейстоценовый парк

В Северной Евразии на территории СССР были успешно реинтродуцированы овцебыки. В плейстоцене овцебыки населяли тундростепи Евразии, однако полностью вымерли 7­-10 тысяч лет назад, сохранившись только в арктических областях Америки и Гренландии. В 1974—1975 годах канадских овцебыков завезли на полуостров Таймыр и остров Врангеля. Животные успешно прижились, их численность с тех пор неуклонно увеличивается. А в 1989 году в Якутии российским учёным Сергеем Зимовым был начат эксперимент по воссозданию всей «плейстоценовой» экосистемы и превращение современной тундры в тундростепь, подобную той, что существовала 10-20 тысяч лет назад. Целью проекта является экспериментальная проверка гипотез о влиянии крупных животных на растительность вмещающих ландшафтов. Для этого был создан заказник в низовьях Колымы площадью 160 кв.км., получивший название «Плейстоценовый парк». На территорию парка были поселены лошади, лоси и северные олени. Возвращение в экосистему крупных животных привело к изменениям растительности, моховая тундра начала замещаться степным фитоценозом из злаковых трав. В 2010 году фауну заповедника пополнили овцебыки, а в 2011 году были реинтродуцированы маралы с Алтая.

Для более полного восстановления экосистемы тундростепей планируется ввести в экосистему ещё ряд видов — яков, снежных баранов, диких верблюдов, куланов, а также верховного хищника, который сможет заменить пещерного льва (таким хищником будет, вероятно, амурский тигр и, возможно, один из современных подвидов льва (азиатский или африканский). Наиболее важным из всех кандидатов на реинтродукцию является экологический «заменитель» древнего евразийского бизона — которым может стать канадский лесной бизон или европейский зубр. В доисторическом прошлом бизоны, населявшие всю Сибирь до берегов Ледовитого океана, были одним из наиболее распространенных видов «мамонтовой фауны». В Азии древние бизоны вымерли вместе с мамонтами, но в Америке они сохранились, распавшись на два подвида. Ещё один вид (или подвид), происходящий от древнего бизона — зубр, сохранился в Европе. Наибольшее сходство с древним бизоном сохранил более крупный северный подвид американского бизона — канадский лесной бизон, приспособленный для жизни в тайге и тундре. После исчезновения мамонтов и шерстистых носорогов, это самое крупное сохранившееся животное мамонтовой фауны. В 2006 году, после долгих переговоров, в Якутию привезли стадо из 30 молодых лесных бизонов, подаренных правительством Канады. Первоначально их предполагалось направить в Плейстоценовый парк (подготовительная работа по переселению бизонов шла в рамках этого проекта), но в итоге, учитывая ценность полученных животных, было решено поселить стадо в парке Усть-Бутома, расположенном южнее. Там стадо содержится до сегодняшнего дня. Бизоны успешно прижились и дают потомство, так что с 2011 года намечено их расселение в дикую природу,. Поскольку получить настоящих лесных бизонов для плейстоценового парка не удалось, а везти частным образом новую партию бизонов из Канады оказалось слишком дорого и сложно, то в 2011 году в «Плейстоценовый парк» были привезены 5 зубров из Приокско-террасного заповедника. В зависимости от адаптации зубров к условиям якутской лесотундры они (если не приживутся) будут заменены американскими лесными бизонами либо (если приживутся) останутся в заповеднике в качестве «заменителей» древнего бизона, так как в проекте важна не чистота ДНК, а занятость соответствующей экологической ниши.

Восстановление плейстоценовой мегафауны Европейской части России, Украины и Белоруссии

В настоящее время в Европейской части России, а также на Украине и в Белоруссии реализуется несколько проектов направленных на частичное восстановление плейстоценовой мегафауны в отдельных заповедниках. К таким проектам относятся недавно созданный заповедник в Оренбургской области «Орловская степь» («Оренбургская тарпания»), в котором запланировано расселение степных бизонов (вместо вымерших евразийских бизонов), лошадей Пржевальского и селекционно восстановленных тарпанов. Другим проектом такого рода должен стать российско-украинский биосферный заповедник на базе существующего заповедника «Донецкий кряж». В ходе этого проекта предполагается расселить на охраняемых территориях в Донецкой, Луганской и Ростовской областях лошадей Пржевальского, куланов, а также зубров, муфлонов, ланей и благородных оленей. .

Также работа по восстановлению плейстоценовой мегафауны проводится в гигантском «национальном парке», образовавшемся в результате катастрофы на Чернобыльской АЭС. В образовавшейся зоне отчуждения в настоящее время в дополнение к обитающим там животным (лоси, кабаны, волки, рыси, бурые медведи) расселены лошади Пржевальского (взамен истребленного лесного тарпана) и зубры. Кроме того, в зоне отчуждения возможно поселить благородного оленя, косулю, а также селекционно восстановленного тура .

Восстановление плейстоценовой мегафауны Западной Европы

Плейстоценовая фауна Западной Европы включала в себя тарпана (дикую лошадь), зубра, лося, благородного оленя, тура (дикого быка), льва, леопарда, бегемота, несколько видов хоботных и носорогов. Тур и тарпан вымерли, но селекционными методами были выведены похожие формы. Работы по восстановлению плейстоценового биоразнообразия ведутся в голландском заповеднике Оствардерсплассе, где уже имеются: туроподобный скот, благородные олени, тарпаноидные лошади, но отсутствуют лоси, кабаны, зубры.

Восстановление плейстоценовой мегафауны Японии

В Японии возможно реинтродуцировать амурских тигров. В доисторическое время тигры обитали на острове Хоккайдо, однако исчезли в конце последнего оледенения, но сохранились на Дальнем Востоке России, в Китае и в Корее. Реинтродукция тигра в Японии является не только частью плейстоценового ревайлдинга, но и частью стратегии по сохранению амурского тигра.

Возражения

Идеи восстановление плейстоценовой мегафауны вызывают возражения у ряда биологов.

Консервативная точка зрения связывает голоценовое вымирание с изменением климата, из чего следует невозможность восстановления мегафауны плейстоцена. В свою очередь, сторонники ревайлдинга утверждают, что плейстоценовая мегафауна к моменту появления Homo sapiens успешно пережила несколько циклов оледенений и потеплений, а решающую роль в её вымирании сыграла охота и освоение природы человеком. Самый очевидный довод в пользу этой точки зрения — существование популяции мамонтов на острове Врангеля всего 3,5-7 тысяч лет назад.

Также критики полагают, что интродукция вместо исчезнувших плейстоценовых видов, их современных аналогов (например евразийских лошадей вместо вымерших американских лошадей) может повредить имеющемуся биоразнообразию, как это часто случалось при вторжении чужеродных видов. Критики плейстоценового ревайлдинга утверждают, что за время, прошедшее с момента вымирания плейстоценовой мегафауны, успели сложиться совершенно иные биоценозы, для которых «плейстоценовые» виды могут быть опасны.

Техническая сторона данного вопроса также имеет ряд серьезных недостатков. Восстановление плейстоценовой биоты требует привелечения очень больших ресурсов:

• во-первых, необходимо создание особых охранных зон, где интродуцированные животные могли бы обитать, не вступая в контакт с человеком. Это, в свою очередь, требует изъятия довольно большой территории из хозяйственного оборота, что неизбежно вызовет протест со стороны местного населения. В первую очередь это касается Западной Европы, где земля особенно дефицитна.

• во-вторых, восстановление плейстоценовой фауны представляет собой интродукцию каждого отдельного вида на определенную площадку. Интродукция даже одного вида требует значительных финансовых средств, которые, впрочем, могут предоставить одна — две крупные компании; на восстановление же всего набора видов, населявших биоту прежде, нужны очень большие деньги, потребуется участие большого количества общественных организаций и финансирования со стороны многих фондов и государства.

• в-третьих, восстановление плейстоценовой фауны займет очень большой промежуток времени. К примеру, для формирования устойчивой популяциии овцебыка на полуострове Таймыр потребовалось 20 — 25 лет, при условии неограниченности кормовых ресурсов и территории, отсутствия конкурентов и серьезного пресса со стороны хищников, а также отдаленности человеческих поселений. При восстановлении всего комплекса видов животные неизбежно столкнутся с пищевыми конкурентами, и, возможно, с ограниченностью территорий обитания. Кроме того, вероятно прямое или косвенное влияние на популяции животных со стороны человека. В таких условиях восстановление плейстоценовой биоты потребует гораздо больших усилий и в разы больше времени.

На всем протяжении восстановления, а также после его окончания территория выпуска должна находиться под охраной, в противном случае интродуцированные животные станут легкой добычей браконьеров. Ярким примером вышесказанного является судьба зубра на Украине. В советские годы усилиями экологов и биологов в 10 областях страны был создан ряд популяций общей численностью 664 особи на 1991 год. В дальнейшем система охраны зубров перестала функционировать, и животные остались один на один с браконьерами. На 2007 год по официальным данным сохранилось 255, на 2010 только 230—200 зубров в 6 областях. С учётом ежегодного прироста, браконьерами за 19 лет было уничтожено около 1000 зубров. Похожая судьба ожидает и интродуцированных в чернобыльскую зону отчуждения лошадей Пржевальского. Завезенные в 1998 году в количестве 31 особи, в 2004 они достигли максимума численности в 65 особей, в дальнейшем численность популяции начала сокращаться. В 2007 году насчитывается 30-40 животных. Более 70 % случаев с известной причиной гибели относятся к браконьерству.

Ещё одним немаловажнным фактом является то, что полноценно функционирующая биота предполагает наличие верховного хищника, такого как лев, тигр, леопард, человек и пр. Само их появление на населенной территории может быть негативно воспринято жителями. Кроме того, эти хищники часто нападают на домашний скот в окрестных поселениях, и это, безусловно, приведет к негативной реакции местного населения. С другой стороны, при должном регулировании эту роль могут играть и сами местные жители, в ограниченных масштабах занимаясь охотой.

См. также

• Реинтродукция лесных бизонов в Сибири
• Плейстоценовый парк
• Плейстоценовая мегафауна

Отрывок, характеризующий Восстановление плейстоценовой мегафауны

– Как здоровье графа? Могу я видеть его? – спросил Пьер неловко, как всегда, но не смущаясь.
– Граф страдает и физически и нравственно, и, кажется, вы позаботились о том, чтобы причинить ему побольше нравственных страданий.
– Могу я видеть графа? – повторил Пьер.
– Гм!.. Ежели вы хотите убить его, совсем убить, то можете видеть. Ольга, поди посмотри, готов ли бульон для дяденьки, скоро время, – прибавила она, показывая этим Пьеру, что они заняты и заняты успокоиваньем его отца, тогда как он, очевидно, занят только расстроиванием.
Ольга вышла. Пьер постоял, посмотрел на сестер и, поклонившись, сказал:
– Так я пойду к себе. Когда можно будет, вы мне скажите.
Он вышел, и звонкий, но негромкий смех сестры с родинкой послышался за ним.
На другой день приехал князь Василий и поместился в доме графа. Он призвал к себе Пьера и сказал ему:
– Mon cher, si vous vous conduisez ici, comme a Petersbourg, vous finirez tres mal; c'est tout ce que je vous dis. [Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; больше мне нечего вам сказать.] Граф очень, очень болен: тебе совсем не надо его видеть.
С тех пор Пьера не тревожили, и он целый день проводил один наверху, в своей комнате.
В то время как Борис вошел к нему, Пьер ходил по своей комнате, изредка останавливаясь в углах, делая угрожающие жесты к стене, как будто пронзая невидимого врага шпагой, и строго взглядывая сверх очков и затем вновь начиная свою прогулку, проговаривая неясные слова, пожимая плечами и разводя руками.
– L'Angleterre a vecu, [Англии конец,] – проговорил он, нахмуриваясь и указывая на кого то пальцем. – M. Pitt comme traitre a la nation et au droit des gens est condamiene a… [Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…] – Он не успел договорить приговора Питту, воображая себя в эту минуту самим Наполеоном и вместе с своим героем уже совершив опасный переезд через Па де Кале и завоевав Лондон, – как увидал входившего к нему молодого, стройного и красивого офицера. Он остановился. Пьер оставил Бориса четырнадцатилетним мальчиком и решительно не помнил его; но, несмотря на то, с свойственною ему быстрою и радушною манерой взял его за руку и дружелюбно улыбнулся.
– Вы меня помните? – спокойно, с приятной улыбкой сказал Борис. – Я с матушкой приехал к графу, но он, кажется, не совсем здоров.
– Да, кажется, нездоров. Его всё тревожат, – отвечал Пьер, стараясь вспомнить, кто этот молодой человек.
Борис чувствовал, что Пьер не узнает его, но не считал нужным называть себя и, не испытывая ни малейшего смущения, смотрел ему прямо в глаза.
– Граф Ростов просил вас нынче приехать к нему обедать, – сказал он после довольно долгого и неловкого для Пьера молчания.
– А! Граф Ростов! – радостно заговорил Пьер. – Так вы его сын, Илья. Я, можете себе представить, в первую минуту не узнал вас. Помните, как мы на Воробьевы горы ездили c m me Jacquot… [мадам Жако…] давно.
– Вы ошибаетесь, – неторопливо, с смелою и несколько насмешливою улыбкой проговорил Борис. – Я Борис, сын княгини Анны Михайловны Друбецкой. Ростова отца зовут Ильей, а сына – Николаем. И я m me Jacquot никакой не знал.
Пьер замахал руками и головой, как будто комары или пчелы напали на него.
– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
Борис ничего не знал о булонской экспедиции, он не читал газет и о Вилльневе в первый раз слышал.
– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.
Пьер улыбнулся своей доброю улыбкой, как будто боясь за своего собеседника, как бы он не сказал чего нибудь такого, в чем стал бы раскаиваться. Но Борис говорил отчетливо, ясно и сухо, прямо глядя в глаза Пьеру.
– Москве больше делать нечего, как сплетничать, – продолжал он. – Все заняты тем, кому оставит граф свое состояние, хотя, может быть, он переживет всех нас, чего я от души желаю…
– Да, это всё очень тяжело, – подхватил Пьер, – очень тяжело. – Пьер всё боялся, что этот офицер нечаянно вдастся в неловкий для самого себя разговор.
– А вам должно казаться, – говорил Борис, слегка краснея, но не изменяя голоса и позы, – вам должно казаться, что все заняты только тем, чтобы получить что нибудь от богача.
«Так и есть», подумал Пьер.
– А я именно хочу сказать вам, чтоб избежать недоразумений, что вы очень ошибетесь, ежели причтете меня и мою мать к числу этих людей. Мы очень бедны, но я, по крайней мере, за себя говорю: именно потому, что отец ваш богат, я не считаю себя его родственником, и ни я, ни мать никогда ничего не будем просить и не примем от него.
Пьер долго не мог понять, но когда понял, вскочил с дивана, ухватил Бориса за руку снизу с свойственною ему быстротой и неловкостью и, раскрасневшись гораздо более, чем Борис, начал говорить с смешанным чувством стыда и досады.
– Вот это странно! Я разве… да и кто ж мог думать… Я очень знаю…
Но Борис опять перебил его:
– Я рад, что высказал всё. Может быть, вам неприятно, вы меня извините, – сказал он, успокоивая Пьера, вместо того чтоб быть успокоиваемым им, – но я надеюсь, что не оскорбил вас. Я имею правило говорить всё прямо… Как же мне передать? Вы приедете обедать к Ростовым?
И Борис, видимо свалив с себя тяжелую обязанность, сам выйдя из неловкого положения и поставив в него другого, сделался опять совершенно приятен.
– Нет, послушайте, – сказал Пьер, успокоиваясь. – Вы удивительный человек. То, что вы сейчас сказали, очень хорошо, очень хорошо. Разумеется, вы меня не знаете. Мы так давно не видались…детьми еще… Вы можете предполагать во мне… Я вас понимаю, очень понимаю. Я бы этого не сделал, у меня недостало бы духу, но это прекрасно. Я очень рад, что познакомился с вами. Странно, – прибавил он, помолчав и улыбаясь, – что вы во мне предполагали! – Он засмеялся. – Ну, да что ж? Мы познакомимся с вами лучше. Пожалуйста. – Он пожал руку Борису. – Вы знаете ли, я ни разу не был у графа. Он меня не звал… Мне его жалко, как человека… Но что же делать?
– И вы думаете, что Наполеон успеет переправить армию? – спросил Борис, улыбаясь.
Пьер понял, что Борис хотел переменить разговор, и, соглашаясь с ним, начал излагать выгоды и невыгоды булонского предприятия.
Лакей пришел вызвать Бориса к княгине. Княгиня уезжала. Пьер обещался приехать обедать затем, чтобы ближе сойтись с Борисом, крепко жал его руку, ласково глядя ему в глаза через очки… По уходе его Пьер долго еще ходил по комнате, уже не пронзая невидимого врага шпагой, а улыбаясь при воспоминании об этом милом, умном и твердом молодом человеке.
Как это бывает в первой молодости и особенно в одиноком положении, он почувствовал беспричинную нежность к этому молодому человеку и обещал себе непременно подружиться с ним.
Князь Василий провожал княгиню. Княгиня держала платок у глаз, и лицо ее было в слезах.
– Это ужасно! ужасно! – говорила она, – но чего бы мне ни стоило, я исполню свой долг. Я приеду ночевать. Его нельзя так оставить. Каждая минута дорога. Я не понимаю, чего мешкают княжны. Может, Бог поможет мне найти средство его приготовить!… Adieu, mon prince, que le bon Dieu vous soutienne… [Прощайте, князь, да поддержит вас Бог.]
– Adieu, ma bonne, [Прощайте, моя милая,] – отвечал князь Василий, повертываясь от нее.
– Ах, он в ужасном положении, – сказала мать сыну, когда они опять садились в карету. – Он почти никого не узнает.
– Я не понимаю, маменька, какие его отношения к Пьеру? – спросил сын.
– Всё скажет завещание, мой друг; от него и наша судьба зависит…
– Но почему вы думаете, что он оставит что нибудь нам?
– Ах, мой друг! Он так богат, а мы так бедны!
– Ну, это еще недостаточная причина, маменька.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.


Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?
– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…


Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.
– Ну, батюшка, вы и в пехоте, и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с отоманки.
Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.

Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.
Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.
– Вы недавно приехали? – спрашивала у него графиня.
– Oui, madame, [Да, сударыня,] – отвечал он, оглядываясь.
– Вы не видали моего мужа?
– Non, madame. [Нет, сударыня.] – Он улыбнулся совсем некстати.
– Вы, кажется, недавно были в Париже? Я думаю, очень интересно.
– Очень интересно..
Графиня переглянулась с Анной Михайловной. Анна Михайловна поняла, что ее просят занять этого молодого человека, и, подсев к нему, начала говорить об отце; но так же, как и графине, он отвечал ей только односложными словами. Гости были все заняты между собой. Les Razoumovsky… ca a ete charmant… Vous etes bien bonne… La comtesse Apraksine… [Разумовские… Это было восхитительно… Вы очень добры… Графиня Апраксина…] слышалось со всех сторон. Графиня встала и пошла в залу.
– Марья Дмитриевна? – послышался ее голос из залы.
– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.
– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? Собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – Она указывала на девиц. – Хочешь – не хочешь, надо женихов искать.
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.