Восточно-сахалинское течение

Восточно-сахалинское течение (также сокращённо ВСТ) — холодное морское течение в юго-восточной части Охотского моря, являющееся одним из основных течений его акватории. Проходит вдоль восточного побережья острова Сахалин с севера на юг. Течение является холодным поскольку в северной, более изолированной части Охотского моря весной долгое время застаиваются медленно тающие плавучие льды. Это течение, как и Охотское море в целом, воздействует на климат острова как гигантский термоаккумулятор, определяя затяжную холодную весну. Летом и осенью Восточно-сахалинское течение течение усиливает контраст между прохладным восточным и тёплым юго-западным побережьями острова, так как юго-запад омывают воды тёплого Цусимского течения Японского моря.

Гидрография

Само течение образуется по причине наличия разницы в плотности между сравнительно легкими водами шельфа и плотными водами, заполняющими впадину Дерюгина. Как и другие морские течения, его интенсивность меняется в зависимости от сезона года. В летний период ВСТ ослабевает поскольку ветра южных румбов вызывают апвеллинг на северо-восточном шельфе Сахалина. У мыса Терпения часть вод течения поворачивает на восток, огибая Курильскую впадину и устремляясь к Северо-курильским островам, уходя через проливы между ними в Тихий океан, где его остатки сливаются с холодным Курило-Камчатским течением. Скорость восточносахалинского течения максимальна в прибрежной зоне (до 65 км от берега), где она достигает 10-20 см/сек, по удалении от берега ещё на 45 км понижается до 5-10 см/сек, и, наконец, постепенно сменяется на противотечение на более дальнем расстоянии. Течение хорошо заметно с октября по май и довольно слабо летом. Наиболее затронут течением поверхностный слой прибрежных вод на глубине до 150 м.

Отрывок, характеризующий Восточно-сахалинское течение

– Vos informations peuvent etre meilleures que les miennes, – вдруг ядовито напустилась Анна Павловна на неопытного молодого человека. – Mais je sais de bonne source que ce medecin est un homme tres savant et tres habile. C'est le medecin intime de la Reine d'Espagne. [Ваши известия могут быть вернее моих… но я из хороших источников знаю, что этот доктор очень ученый и искусный человек. Это лейб медик королевы испанской.] – И таким образом уничтожив молодого человека, Анна Павловна обратилась к Билибину, который в другом кружке, подобрав кожу и, видимо, сбираясь распустить ее, чтобы сказать un mot, говорил об австрийцах.
– Je trouve que c'est charmant! [Я нахожу, что это прелестно!] – говорил он про дипломатическую бумагу, при которой отосланы были в Вену австрийские знамена, взятые Витгенштейном, le heros de Petropol [героем Петрополя] (как его называли в Петербурге).
– Как, как это? – обратилась к нему Анна Павловна, возбуждая молчание для услышания mot, которое она уже знала.
И Билибин повторил следующие подлинные слова дипломатической депеши, им составленной:
– L'Empereur renvoie les drapeaux Autrichiens, – сказал Билибин, – drapeaux amis et egares qu'il a trouve hors de la route, [Император отсылает австрийские знамена, дружеские и заблудшиеся знамена, которые он нашел вне настоящей дороги.] – докончил Билибин, распуская кожу.
– Charmant, charmant, [Прелестно, прелестно,] – сказал князь Василий.
– C'est la route de Varsovie peut etre, [Это варшавская дорога, может быть.] – громко и неожиданно сказал князь Ипполит. Все оглянулись на него, не понимая того, что он хотел сказать этим. Князь Ипполит тоже с веселым удивлением оглядывался вокруг себя. Он так же, как и другие, не понимал того, что значили сказанные им слова. Он во время своей дипломатической карьеры не раз замечал, что таким образом сказанные вдруг слова оказывались очень остроумны, и он на всякий случай сказал эти слова, первые пришедшие ему на язык. «Может, выйдет очень хорошо, – думал он, – а ежели не выйдет, они там сумеют это устроить». Действительно, в то время как воцарилось неловкое молчание, вошло то недостаточно патриотическое лицо, которого ждала для обращения Анна Павловна, и она, улыбаясь и погрозив пальцем Ипполиту, пригласила князя Василия к столу, и, поднося ему две свечи и рукопись, попросила его начать. Все замолкло.
– Всемилостивейший государь император! – строго провозгласил князь Василий и оглянул публику, как будто спрашивая, не имеет ли кто сказать что нибудь против этого. Но никто ничего не сказал. – «Первопрестольный град Москва, Новый Иерусалим, приемлет Христа своего, – вдруг ударил он на слове своего, – яко мать во объятия усердных сынов своих, и сквозь возникающую мглу, провидя блистательную славу твоея державы, поет в восторге: «Осанна, благословен грядый!» – Князь Василий плачущим голосом произнес эти последние слова.