Восточные литургические обряды

Восточные литургические обряды — литургические обряды в христианстве, возникшие и традиционно использовавшиеся на Востоке христианского мира, в том числе на территории бывшей Восточной Римской империи (Византии).

В отличие от западной части империи, где преобладающее развитие получил римский (латинский) обряд, в то время как остальные обряды сильно уступали ему в распространённости и ограничивались небольшими территориями или отдельными монашескими орденами, на Востоке с древности развилось семь мощных литургических традиций, которые принято сводить в две семьи или традиции — Антиохийскую и Александрийскую.

• Антиохийская традиция
  • Западносирийская группа
    • Западно-сирийский обряд (сиро-антиохийский)
    • Маронитский обряд
  • Сиро-азийская группа
    • Византийский обряд
    • Армянский обряд
  • Восточно-сирийская группа
    • Восточно-сирийский обряд (халдейский)
• Александрийская традиция
  • Коптский обряд
  • Эфиопский обряд

В Сиро-малабарской католической церкви используется разновидность восточно-сирийского обряда. Иногда обряд этой церкви различают от собственно халдейского и считают отдельным сиро-малабарским обрядом в составе восточно-сирийской группы. Также и обряд другой индийской восточнокатолической церкви, Сиро-маланкарской, ряд исследователей выделяет из западно-сирийского.

Распространённость восточных обрядов, равно как и их использование различными христианскими церквями с различной догматикой, прошли с ходом истории очень сложный путь. В настоящее время они используются различными автокефальными православными церквями, восточнокатолическими церквями и многочисленными независимыми от православия и католицизма христианскими древними восточными церквями.

См. также

• Западные литургические обряды
• Литургия

Литература

• «Обряд литургический» // Католическая энциклопедия. Т.3. Изд. францисканцев. М.:2007

Отрывок, характеризующий Восточные литургические обряды

«3 го декабря.
«Проснулся поздно, читал Св. Писание, но был бесчувствен. После вышел и ходил по зале. Хотел размышлять, но вместо того воображение представило одно происшествие, бывшее четыре года тому назад. Господин Долохов, после моей дуэли встретясь со мной в Москве, сказал мне, что он надеется, что я пользуюсь теперь полным душевным спокойствием, несмотря на отсутствие моей супруги. Я тогда ничего не отвечал. Теперь я припомнил все подробности этого свидания и в душе своей говорил ему самые злобные слова и колкие ответы. Опомнился и бросил эту мысль только тогда, когда увидал себя в распалении гнева; но недостаточно раскаялся в этом. После пришел Борис Друбецкой и стал рассказывать разные приключения; я же с самого его прихода сделался недоволен его посещением и сказал ему что то противное. Он возразил. Я вспыхнул и наговорил ему множество неприятного и даже грубого. Он замолчал и я спохватился только тогда, когда было уже поздно. Боже мой, я совсем не умею с ним обходиться. Этому причиной мое самолюбие. Я ставлю себя выше его и потому делаюсь гораздо его хуже, ибо он снисходителен к моим грубостям, а я напротив того питаю к нему презрение. Боже мой, даруй мне в присутствии его видеть больше мою мерзость и поступать так, чтобы и ему это было полезно. После обеда заснул и в то время как засыпал, услыхал явственно голос, сказавший мне в левое ухо: – „Твой день“.
«Я видел во сне, что иду я в темноте, и вдруг окружен собаками, но иду без страха; вдруг одна небольшая схватила меня за левое стегно зубами и не выпускает. Я стал давить ее руками. И только что я оторвал ее, как другая, еще большая, стала грызть меня. Я стал поднимать ее и чем больше поднимал, тем она становилась больше и тяжеле. И вдруг идет брат А. и взяв меня под руку, повел с собою и привел к зданию, для входа в которое надо было пройти по узкой доске. Я ступил на нее и доска отогнулась и упала, и я стал лезть на забор, до которого едва достигал руками. После больших усилий я перетащил свое тело так, что ноги висели на одной, а туловище на другой стороне. Я оглянулся и увидал, что брат А. стоит на заборе и указывает мне на большую аллею и сад, и в саду большое и прекрасное здание. Я проснулся. Господи, Великий Архитектон природы! помоги мне оторвать от себя собак – страстей моих и последнюю из них, совокупляющую в себе силы всех прежних, и помоги мне вступить в тот храм добродетели, коего лицезрения я во сне достигнул».