Восточный флот Великобритании

Восточный флот (1941-1944) Флот Восточных Индий (1944-1952) Дальневосточный флот (1952-1971)
Линкор Renown в составе соединения кораблей Eastern Fleet в Индийском океане, 12 мая 1944
Годы существования	1941—1971
Страна	Великобритания Великобритания
Подчинение	Королевский ВМФ
Тип	Флот
Дислокация	Сингапур Тринкомали

Восточный флот (англ. Eastern Fleet) — флот в составе Королевского ВМФ Великобритании, существовавший с 1941 по 1971 годы.

Предыстория

Ещё в 1904 году первый морской лорд сэр Джон Фишер распорядился, чтобы в случае войны три основные командования на Дальнем Востоке — Ост-Индская станция, Китайская станция и Австралийская станция — объединились в единый Восточный флот, командование которого находилось бы в Сингапуре, а главнокомандующим Восточного флота стал бы командующий Китайской станцией.

Во время Первой мировой войны директива в действие приведена не была, эскадры действовали независимо, а словосочетание «Восточный флот» использовалось лишь как обобщающий термин.

Сразу после начала Второй мировой войны Индийский океан оставался «Британским озером». Адмиралтейство использовало Китайскую станцию как резерв боевых кораблей и в качестве места, куда можно было бы отправить устаревшие корабли. В начале войны основную угрозу интересам Великобритании в азиатско-тихоокеанском регионе представляли германские вспомогательные крейсера и рейдеры.

Вступление Италии в войну 10 июня 1940 года создало угрозу путям сообщения, шедшим из Персидского залива через Красное море в Средиземное море. Королевские ВМС Италии в этом регионе базировались на Массауа (Итальянская Восточная Африка) и Тяньцзинь (Китайская республика, с 1937 года — под контролем Японии и марионеточного правительства Северного Китая). В 1940 году при попытках перехватов британских конвоев итальянская флотилия Красного моря потеряла четыре подводные лодки (из восьми) и один эсминец (из семи). В ходе Восточно-Африканской кампании африканские порты были заняты войсками Союзников, и остатки итальянской флотилии Красного моря постарались прорваться в Европу, на подконтрольный вишистской Франции Мадагаскар, или в любой нейтральный порт. Четыре итальянские подводные лодки сумели добраться до Бордо (Франция), два из трёх вооружённых торговых судов доплыли до Кобе (Япония), шесть эсминцев атаковали Суэц и Порт-Судан, после чего были затоплены своими командами. В ходе операций против итальянских сил британский флот потерял два эсминца и шлюп.

Помимо противодействия итальянцам, британский флот в Индийском океане также поддерживал британские войска в ходе иракской и иранской операций.

Вторая мировая война

Британский Восточный флот был образован 8 декабря 1941 года, после вступления в войну Японии. После потопления «Принс оф Уэлса» и «Рипалса» 10 декабря и гибели адмирала Филипса командование флотом принял сэр Джеффри Лэйтон. В связи с тем, что после гибели двух основных кораблей в Малайе и Гонконге остались лишь лёгкие силы, флот перебазировался в порты острова Ява, а после падения Сингапура — в Тринкомали на Британском Цейлоне. В марте 1942 года командование флотом принял Джеймс Сомервилл.

Осмотрев базу в Тринкомали, Сомервилл пришёл к выводу, что она не соответствует потребностям флота и уязвима для японской атаки, информация о подготовке которой поступила от разведки. Поэтому была создана секретная база для флота на атолле Адду в южной части Мальдивских островов, куда и перебазировался флот. После занятия японцами Андаманских островов база флота была переведена в гавань Килинди возле Момбасы (Кения).

Действия японцев вызвали в Лондоне серьёзную тревогу за судьбы уязвимых конвоев, следовавших в Египет вокруг мыса Доброй Надежды. Чтобы улучшить прикрытие этих конвоев, было решено захватить ключевые пункты на принадлежавшем Вишистской Франции острове Мадагаскар. В мае 1942 года в ходе Мадагаскарской операции судам Восточного флота пришлось сражаться с французским флотом, поддержанным японскими подводными лодками.

Во второй половине 1942 года и в 1943 году основные усилия японского флота были сосредоточены в Тихом океане, а Союзники вели битву за Средиземное море, поэтому в Индийском океане значительных событий не происходило. Вопрос о переходе британского флота в наступление встал в начале 1944 года в связи с изменением общей военной ситуации. В соответствии с договорённостью между британским и американским командованиями, для отвлечения японских сил от противодействия американскому наступлению в юго-западной части Тихого океана в апреле 1944 года авианосная авиация Восточного флота нанесла удары по Сабангу на острове Суматра, а в мае — по Сурабае на острове Ява.

В августе 1944 года Джеймса Сомервилла на посту командующего Восточным флотом сменил Брюс Фрэзер, но в ноябре он возглавил свежесозданный Британский Тихоокеанский флот, в который вошла часть кораблей бывшего Восточного флота. Оставшиеся корабли Восточного флота образовали Флот Восточных Индий, который возглавил сэр Артур Пауэр. Флот продолжал наносить авианосные удары по нефтепромыслам в Индонезии, поддерживал освобождение Союзниками Бирмы.

Послевоенное время

После Второй мировой войны флот вернулся в Сингапур, и (став в 1952 году Дальневосточным флотом) впоследствии принимал участие в войне в Малайе и в индонезийско-малайской конфронтации 1960-х. 31 октября 1971 года, в последний день действия англо-малайского соглашения о совместной обороне, британский Дальневосточный флот официально прекратил своё существование.

Командующие

Командующие Восточным флотом

• 1941—1942 вице-адмирал сэр Джеффри Лэйтон
• 1942—1944 вице-адмирал сэр Джеймс Сомервилл
• 1944 вице-адмирал сэр Брюс Фрэзер

Командующие Флотом Восточных Индий

• 1944—1945 — вице-адмирал сэр Артур Пауэр
• 1945—1946 — вице-адмирал сэр Клемент Муди
• 1946—1948 — вице-адмирал сэр Артур Паллисер
• 1948—1950 — вице-адмирал сэр Чарлз Вудхауз
• 1950—1952 — вице-адмирал сэр Джеффри Оливер

Командующие Дальневосточным флотом

• 1952—1953 — вице-адмирал сэр Гай Расселл
• 1953—1954 — вице-адмирал сэр Чарлз Ламбе
• 1954—1955 — вице-адмирал сэр Чарлз Норрис
• 1955—1957 — вице-адмирал сэр Алан Скотт-Монкрайефф
• 1957—1960 — вице-адмирал сэр Джералд Глэдстоун
• 1960—1962 — вице-адмирал сэр Дэвид Люс
• 1962—1965 — вице-адмирал сэр Десмонд Дрейер
• 1965—1967 — вице-адмирал сэр Фрэнк Твисс
• 1967—1969 — вице-адмирал сэр Уильям О’Брайен
• 1969—1971 — вице-адмирал сэр Дерек Эмпсон
• 1971 — контр-адмирал сэр Энтони Трауп

Источники

• С. У. Роскилл «Флаг Святого Георгия: Английский флот во Второй мировой войне» — Москва: ООО «Издательство АСТ», 2000. ISBN 5-237-05177-4

Отрывок, характеризующий Восточный флот Великобритании

15 го числа утром, на третий день после этого, у Слободского дворца стояло бесчисленное количество экипажей.
Залы были полны. В первой были дворяне в мундирах, во второй купцы с медалями, в бородах и синих кафтанах. По зале Дворянского собрания шел гул и движение. У одного большого стола, под портретом государя, сидели на стульях с высокими спинками важнейшие вельможи; но большинство дворян ходило по зале.
Все дворяне, те самые, которых каждый день видал Пьер то в клубе, то в их домах, – все были в мундирах, кто в екатерининских, кто в павловских, кто в новых александровских, кто в общем дворянском, и этот общий характер мундира придавал что то странное и фантастическое этим старым и молодым, самым разнообразным и знакомым лицам. Особенно поразительны были старики, подслеповатые, беззубые, плешивые, оплывшие желтым жиром или сморщенные, худые. Они большей частью сидели на местах и молчали, и ежели ходили и говорили, то пристроивались к кому нибудь помоложе. Так же как на лицах толпы, которую на площади видел Петя, на всех этих лицах была поразительна черта противоположности: общего ожидания чего то торжественного и обыкновенного, вчерашнего – бостонной партии, Петрушки повара, здоровья Зинаиды Дмитриевны и т. п.
Пьер, с раннего утра стянутый в неловком, сделавшемся ему узким дворянском мундире, был в залах. Он был в волнении: необыкновенное собрание не только дворянства, но и купечества – сословий, etats generaux – вызвало в нем целый ряд давно оставленных, но глубоко врезавшихся в его душе мыслей о Contrat social [Общественный договор] и французской революции. Замеченные им в воззвании слова, что государь прибудет в столицу для совещания с своим народом, утверждали его в этом взгляде. И он, полагая, что в этом смысле приближается что то важное, то, чего он ждал давно, ходил, присматривался, прислушивался к говору, но нигде не находил выражения тех мыслей, которые занимали его.
Был прочтен манифест государя, вызвавший восторг, и потом все разбрелись, разговаривая. Кроме обычных интересов, Пьер слышал толки о том, где стоять предводителям в то время, как войдет государь, когда дать бал государю, разделиться ли по уездам или всей губернией… и т. д.; но как скоро дело касалось войны и того, для чего было собрано дворянство, толки были нерешительны и неопределенны. Все больше желали слушать, чем говорить.
Один мужчина средних лет, мужественный, красивый, в отставном морском мундире, говорил в одной из зал, и около него столпились. Пьер подошел к образовавшемуся кружку около говоруна и стал прислушиваться. Граф Илья Андреич в своем екатерининском, воеводском кафтане, ходивший с приятной улыбкой между толпой, со всеми знакомый, подошел тоже к этой группе и стал слушать с своей доброй улыбкой, как он всегда слушал, в знак согласия с говорившим одобрительно кивая головой. Отставной моряк говорил очень смело; это видно было по выражению лиц, его слушавших, и по тому, что известные Пьеру за самых покорных и тихих людей неодобрительно отходили от него или противоречили. Пьер протолкался в середину кружка, прислушался и убедился, что говоривший действительно был либерал, но совсем в другом смысле, чем думал Пьер. Моряк говорил тем особенно звучным, певучим, дворянским баритоном, с приятным грассированием и сокращением согласных, тем голосом, которым покрикивают: «Чеаек, трубку!», и тому подобное. Он говорил с привычкой разгула и власти в голосе.
– Что ж, что смоляне предложили ополченцев госуаю. Разве нам смоляне указ? Ежели буародное дворянство Московской губернии найдет нужным, оно может выказать свою преданность государю импературу другими средствами. Разве мы забыли ополченье в седьмом году! Только что нажились кутейники да воры грабители…
Граф Илья Андреич, сладко улыбаясь, одобрительно кивал головой.
– И что же, разве наши ополченцы составили пользу для государства? Никакой! только разорили наши хозяйства. Лучше еще набор… а то вернется к вам ни солдат, ни мужик, и только один разврат. Дворяне не жалеют своего живота, мы сами поголовно пойдем, возьмем еще рекрут, и всем нам только клич кликни гусай (он так выговаривал государь), мы все умрем за него, – прибавил оратор одушевляясь.
Илья Андреич проглатывал слюни от удовольствия и толкал Пьера, но Пьеру захотелось также говорить. Он выдвинулся вперед, чувствуя себя одушевленным, сам не зная еще чем и сам не зная еще, что он скажет. Он только что открыл рот, чтобы говорить, как один сенатор, совершенно без зубов, с умным и сердитым лицом, стоявший близко от оратора, перебил Пьера. С видимой привычкой вести прения и держать вопросы, он заговорил тихо, но слышно:
– Я полагаю, милостивый государь, – шамкая беззубым ртом, сказал сенатор, – что мы призваны сюда не для того, чтобы обсуждать, что удобнее для государства в настоящую минуту – набор или ополчение. Мы призваны для того, чтобы отвечать на то воззвание, которым нас удостоил государь император. А судить о том, что удобнее – набор или ополчение, мы предоставим судить высшей власти…
Пьер вдруг нашел исход своему одушевлению. Он ожесточился против сенатора, вносящего эту правильность и узкость воззрений в предстоящие занятия дворянства. Пьер выступил вперед и остановил его. Он сам не знал, что он будет говорить, но начал оживленно, изредка прорываясь французскими словами и книжно выражаясь по русски.
– Извините меня, ваше превосходительство, – начал он (Пьер был хорошо знаком с этим сенатором, но считал здесь необходимым обращаться к нему официально), – хотя я не согласен с господином… (Пьер запнулся. Ему хотелось сказать mon tres honorable preopinant), [мой многоуважаемый оппонент,] – с господином… que je n'ai pas L'honneur de connaitre; [которого я не имею чести знать] но я полагаю, что сословие дворянства, кроме выражения своего сочувствия и восторга, призвано также для того, чтобы и обсудить те меры, которыми мы можем помочь отечеству. Я полагаю, – говорил он, воодушевляясь, – что государь был бы сам недоволен, ежели бы он нашел в нас только владельцев мужиков, которых мы отдаем ему, и… chair a canon [мясо для пушек], которую мы из себя делаем, но не нашел бы в нас со… со… совета.
Многие поотошли от кружка, заметив презрительную улыбку сенатора и то, что Пьер говорит вольно; только Илья Андреич был доволен речью Пьера, как он был доволен речью моряка, сенатора и вообще всегда тою речью, которую он последнею слышал.
– Я полагаю, что прежде чем обсуждать эти вопросы, – продолжал Пьер, – мы должны спросить у государя, почтительнейше просить его величество коммюникировать нам, сколько у нас войска, в каком положении находятся наши войска и армии, и тогда…
Но Пьер не успел договорить этих слов, как с трех сторон вдруг напали на него. Сильнее всех напал на него давно знакомый ему, всегда хорошо расположенный к нему игрок в бостон, Степан Степанович Апраксин. Степан Степанович был в мундире, и, от мундира ли, или от других причин, Пьер увидал перед собой совсем другого человека. Степан Степанович, с вдруг проявившейся старческой злобой на лице, закричал на Пьера:
– Во первых, доложу вам, что мы не имеем права спрашивать об этом государя, а во вторых, ежели было бы такое право у российского дворянства, то государь не может нам ответить. Войска движутся сообразно с движениями неприятеля – войска убывают и прибывают…
Другой голос человека, среднего роста, лет сорока, которого Пьер в прежние времена видал у цыган и знал за нехорошего игрока в карты и который, тоже измененный в мундире, придвинулся к Пьеру, перебил Апраксина.