Вотум доверия

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Вотум недоверия»)
Перейти к: навигация, поиск

Во́тум дове́рия в режиме парламентской демократии — голосование парламента, на котором депутаты решают, оказывать или нет своё доверие действующему правительству. Это голосование часто заканчивается положительно, так как действующие правительства зачастую имеют большинство в парламенте.





Парламенты, основанные на британской традиции

В странах британской парламентской традиции, включая Соединённое королевство, Канаду, Австралию или Новую Зеландию, к вотуму доверия может привести предложение или поправка оппозиции или принятие финансового законопроекта, например бюджета. После обсуждения вопрос ставится на голосование. В случае отрицательного ответа правительство должно вручить заявление об отставке, парламент распускается, и в самый короткий срок организуются досрочные всеобщие выборы.

В Канаде

В 2005 в Палате общин Канады прошло два вотума доверия. Первый, в мае 2005, касался бюджета. Правительство меньшинства Либеральной партии Канады сохранило доверие Палаты, вовремя объединившись с Новой демократической партией и назначив в кабинет министров консервативного депутата.

Второй, прошедший 28 ноября 2005, был вотумом недоверия, предложенным тремя оппозиционными партиями. Принятый 171 голосом против 133, вотум вынудил премьер-министра Пола Мартина подать в отставку от лица своего правительства и требовать роспуска парламента и объявления всеобщих выборов, проведённых 23 января 2006.

В Германии

В германском парламенте бундестаге существует лишь возможность «конструктивного вотума недоверия» (нем. Konstruktives Misstrauensvotum), то есть выборы другого канцлера при абсолютном большинстве. Однако канцлер всегда имеет право поставить вопрос о доверии. Если бундестаг отказывает канцлеру в доверии, федеральный президент может распустить его по предложению канцлера через 21 день, если только тем временем бундестаг не избрал другого канцлера. Этот механизм многократно использовался канцлером, на самом деле располагающим большинством, для того чтобы объявить новые выборы.

Во Франции

Первый абзац статьи 49 конституции[1] 5-й республики предусматривает, что правительство может потребовать провести голосование по вопросу о доверии в Национальном собрании и нигде более. Этот вопрос может касаться правительственной программы или общеполитической декларации. Это одна из трёх форм использования политической ответственности правительства наряду с вотумом недоверия[2] и принятием текста без голосования, которое предусмотрено статьёй 49, абзацем 3[3]. Вопрос о доверии — классический механизм парламентарного режима: он призван обеспечить существование взаимных способов воздействия у исполнительной и законодательной властей. Он соответствует праву роспуска Национального собрания, которым располагает президент Республики на основании статьи 12 Конституции. На деле вопрос о доверии может преследовать две цели: либо чтобы в начале срока убедиться, что программу нового правительства поддержит большинство для её применения, либо чтобы укрепить большинство Национального собрания вокруг правительства в случае расхождения во мнениях или крупного политического события.

С 1958 все правительства, ставившие вопрос о доверии, получали поддержку Национального собрания. Правительство Франсуа Фийона получило её 17 марта 2009 на свою декларацию о внешней политике (касающуюся, в частности, восстановления Франции в объединённом военном командовании НАТО) при 330 голосах «за», 238 «против» и 9 воздержавшихся. Правительство Доминика де Вильпена также получило поддержку [www.assemblee-nationale.fr/12/documents/engagements.asp#art49-1 8 июня 2005] 363 голосов против 178. Вотум доверия необязательно обеспечивает премьер-министру сохранение его правительства: в 1972 Жак Шабан-Дельмас вынужден был вручить заявление об отставке Жоржу Помпиду лишь через несколько недель после получения поддержки от своего большинства. Этот пример иллюстрирует одну из особенностей французской конституционной системы: премьер-министр, законность которого зависит от Национального собрания и который отвечает перед ним, должен также убедиться в поддержке президента Республики, за исключением периода сосуществования правительства и главы государства, принадлежащих к разным политическим направлениям, когда президент теряет свои основные прерогативы. Эта форма режима именуется дуалистическим парламентаризмом.

Напишите отзыв о статье "Вотум доверия"

Примечания

  1. Премьер-министр может после обсуждения Советом Министров вынести на одобрение Национального собрания программу Правительства или его общеполитическую декларацию, ставя вопрос о доверии.
  2. Национальное собрание выражает недоверие Правительству путём голосования резолюции порицания. Такая резолюция должна быть подписана не менее, чем одной десятой частью членов Национального собрания. Голосование проводится лишь через сорок восемь часов после её внесения. Подсчитываются только голоса, поданные за резолюцию порицания, которая может быть принята лишь большинством голосов членов Национального собрания. За исключением случая, предусмотренного нижеследующим абзацем: депутат не может подписывать более трех резолюций порицания в течение одной и той же очередной сессии, и не более одной — в течение одной и той же внеочередной сессии.
  3. Премьер-министр может после обсуждения Советом Министров поставить перед Национальным собранием вопрос о доверии Правительству в связи с голосованием по конкретному проекту. В этом случае, проект считается принятым, если только в последующие двадцать четыре часа не будет внесена и принята согласно условиям, предусмотренным в предыдущем абзаце, резолюция порицания.

См. также

Отрывок, характеризующий Вотум доверия

Но графиня не согласилась отпустить графа: у него все эти дни болела нога. Решили, что Илье Андреевичу ехать нельзя, а что ежели Луиза Ивановна (m me Schoss) поедет, то барышням можно ехать к Мелюковой. Соня, всегда робкая и застенчивая, настоятельнее всех стала упрашивать Луизу Ивановну не отказать им.
Наряд Сони был лучше всех. Ее усы и брови необыкновенно шли к ней. Все говорили ей, что она очень хороша, и она находилась в несвойственном ей оживленно энергическом настроении. Какой то внутренний голос говорил ей, что нынче или никогда решится ее судьба, и она в своем мужском платье казалась совсем другим человеком. Луиза Ивановна согласилась, и через полчаса четыре тройки с колокольчиками и бубенчиками, визжа и свистя подрезами по морозному снегу, подъехали к крыльцу.
Наташа первая дала тон святочного веселья, и это веселье, отражаясь от одного к другому, всё более и более усиливалось и дошло до высшей степени в то время, когда все вышли на мороз, и переговариваясь, перекликаясь, смеясь и крича, расселись в сани.
Две тройки были разгонные, третья тройка старого графа с орловским рысаком в корню; четвертая собственная Николая с его низеньким, вороным, косматым коренником. Николай в своем старушечьем наряде, на который он надел гусарский, подпоясанный плащ, стоял в середине своих саней, подобрав вожжи.
Было так светло, что он видел отблескивающие на месячном свете бляхи и глаза лошадей, испуганно оглядывавшихся на седоков, шумевших под темным навесом подъезда.
В сани Николая сели Наташа, Соня, m me Schoss и две девушки. В сани старого графа сели Диммлер с женой и Петя; в остальные расселись наряженные дворовые.
– Пошел вперед, Захар! – крикнул Николай кучеру отца, чтобы иметь случай перегнать его на дороге.
Тройка старого графа, в которую сел Диммлер и другие ряженые, визжа полозьями, как будто примерзая к снегу, и побрякивая густым колокольцом, тронулась вперед. Пристяжные жались на оглобли и увязали, выворачивая как сахар крепкий и блестящий снег.
Николай тронулся за первой тройкой; сзади зашумели и завизжали остальные. Сначала ехали маленькой рысью по узкой дороге. Пока ехали мимо сада, тени от оголенных деревьев ложились часто поперек дороги и скрывали яркий свет луны, но как только выехали за ограду, алмазно блестящая, с сизым отблеском, снежная равнина, вся облитая месячным сиянием и неподвижная, открылась со всех сторон. Раз, раз, толконул ухаб в передних санях; точно так же толконуло следующие сани и следующие и, дерзко нарушая закованную тишину, одни за другими стали растягиваться сани.
– След заячий, много следов! – прозвучал в морозном скованном воздухе голос Наташи.
– Как видно, Nicolas! – сказал голос Сони. – Николай оглянулся на Соню и пригнулся, чтоб ближе рассмотреть ее лицо. Какое то совсем новое, милое, лицо, с черными бровями и усами, в лунном свете, близко и далеко, выглядывало из соболей.
«Это прежде была Соня», подумал Николай. Он ближе вгляделся в нее и улыбнулся.
– Вы что, Nicolas?
– Ничего, – сказал он и повернулся опять к лошадям.
Выехав на торную, большую дорогу, примасленную полозьями и всю иссеченную следами шипов, видными в свете месяца, лошади сами собой стали натягивать вожжи и прибавлять ходу. Левая пристяжная, загнув голову, прыжками подергивала свои постромки. Коренной раскачивался, поводя ушами, как будто спрашивая: «начинать или рано еще?» – Впереди, уже далеко отделившись и звеня удаляющимся густым колокольцом, ясно виднелась на белом снегу черная тройка Захара. Слышны были из его саней покрикиванье и хохот и голоса наряженных.
– Ну ли вы, разлюбезные, – крикнул Николай, с одной стороны подергивая вожжу и отводя с кнутом pуку. И только по усилившемуся как будто на встречу ветру, и по подергиванью натягивающих и всё прибавляющих скоку пристяжных, заметно было, как шибко полетела тройка. Николай оглянулся назад. С криком и визгом, махая кнутами и заставляя скакать коренных, поспевали другие тройки. Коренной стойко поколыхивался под дугой, не думая сбивать и обещая еще и еще наддать, когда понадобится.
Николай догнал первую тройку. Они съехали с какой то горы, выехали на широко разъезженную дорогу по лугу около реки.
«Где это мы едем?» подумал Николай. – «По косому лугу должно быть. Но нет, это что то новое, чего я никогда не видал. Это не косой луг и не Дёмкина гора, а это Бог знает что такое! Это что то новое и волшебное. Ну, что бы там ни было!» И он, крикнув на лошадей, стал объезжать первую тройку.
Захар сдержал лошадей и обернул свое уже объиндевевшее до бровей лицо.
Николай пустил своих лошадей; Захар, вытянув вперед руки, чмокнул и пустил своих.
– Ну держись, барин, – проговорил он. – Еще быстрее рядом полетели тройки, и быстро переменялись ноги скачущих лошадей. Николай стал забирать вперед. Захар, не переменяя положения вытянутых рук, приподнял одну руку с вожжами.
– Врешь, барин, – прокричал он Николаю. Николай в скок пустил всех лошадей и перегнал Захара. Лошади засыпали мелким, сухим снегом лица седоков, рядом с ними звучали частые переборы и путались быстро движущиеся ноги, и тени перегоняемой тройки. Свист полозьев по снегу и женские взвизги слышались с разных сторон.
Опять остановив лошадей, Николай оглянулся кругом себя. Кругом была всё та же пропитанная насквозь лунным светом волшебная равнина с рассыпанными по ней звездами.
«Захар кричит, чтобы я взял налево; а зачем налево? думал Николай. Разве мы к Мелюковым едем, разве это Мелюковка? Мы Бог знает где едем, и Бог знает, что с нами делается – и очень странно и хорошо то, что с нами делается». Он оглянулся в сани.
– Посмотри, у него и усы и ресницы, всё белое, – сказал один из сидевших странных, хорошеньких и чужих людей с тонкими усами и бровями.
«Этот, кажется, была Наташа, подумал Николай, а эта m me Schoss; а может быть и нет, а это черкес с усами не знаю кто, но я люблю ее».