Вош, Дариуш

Дариуш Вош
Общая информация
Родился	8 июня 1969(1969-06-08) (54 года) Пекары-Слёнске, Польша
Гражданство	Германия
Рост	169 см
Позиция	атакующий полузащитник
Информация о клубе
Клуб	Бохум
Должность	тренер команды до 19 лет
Карьера
Молодёжные клубы
1980—1981	Мотор (Галле)
1981—1984	Эмпор (Галле)
1984—1986	Хеми
Клубная карьера*
1986—1991	Хеми	94 (15)
1991—1992	Галлешер	22 (5)
1992—1998	Бохум	211 (25)
1998—2001	Герта	85 (11)
2001—2007	Бохум	135 (16)
2007—2009	Унион (Берген)	любители
Национальная сборная**
1989—1990	ГДР	7 (0)
1997—2000	Германия	17 (1)
Тренерская карьера
2007 — н. в.	Бохум	тренер U19
2009 — н. в.	Бохум	помощник
2010.	Бохум	и. о.
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Да́риуш Вош (польск. и нем. Dariusz Wosz; 8 июня 1969, Пекары-Слёнске, Польша) — немецкий футболист, игравший на позиции полузащитника. Главный тренер молодёжной команды до 19 лет немецкого «Бохума».

Карьера

Клубная

Вош начал играть в футбол в «Моторе» из Галле в 1980 году. После года пребывания там он перешёл в «Эмпор», а в 1984 году присоединился к молодёжной команде «Галлешер».

Два года спустя он стал игроком первой команды, которая в сезоне 1986/87, где Вош сыграл однажды заработала повышение со второго дивизиона в чемпионат ГДР. Во время следующих четырёх сезонов он принял участие в 93 играх клуба, забив 15 голов, перед тем, как чемпионат ГДР была объединена с Бундеслигой в связи с объединением Германии.

В конце сезона 1991/92 Вош перешёл в «Бохум». В качестве капитана немец привёл клуб к пока что наивысшему достижению: третий раунд Кубка УЕФА 1997/98, где «Бохум» проиграл амстердамскому «Аяксу» с общим счётом 4:6.

Летом 1998 года Вош перешёл в «Герту». После трёх удачных сезонов, включая участие в Лиге чемпионов, он вернулся в «Бохум», где помог клубу квалифицироваться в Кубок УЕФА 2004/05. В сезоне 2006/07 Вош сыграл всего один матч, выйдя на замену Звездану Мисимовичу на 70 минуте в матче против мёнхенгладбахской «Боруссии» и на 82 минуте забив свой последний гол в Бундеслиге.

8 сентября 2007 года состоялся прощальный матч Дариуша Воша, в котором приняли участие «Бохум» и команда старых друзей Воша. Матч закончился победой «Бохума» со счётом 12:8, 2 гола из которых забил Вош, сыгравший тогда за обе команды. Дариуш Вош является единственным игроком в истории «Бохума», проведший прощальный матч.

Национальная

В сборной ГДР Вош дебютировал 22 марта 1989 года в матче, который проходил в Дрездене и закончился со счётом 1:1, против сборной Финляндии. 12 сентября 1990 года он сыграл свой седьмой и последний матч за сборную ГДР, в Брюсселе со счётом 2:1 была обыграна сборная Бельгии.

26 февраля 1997 года он дебютировал за сборную Германии в матче против сборной Израиля, который завершился победой немцев со счётом 1:0 и где Вош забил победный гол. Вош был включён в состав сборной на чемпионате Европы 2000 года, где не сыграл ни в одном матче. Последняя игра Воша за сборную Германии состоялась 15 ноября 2000 года в Копенгагене против сборной Дании, которая обыграла гостей со счётом 2:1.

Тренерская

После окончания карьеры Вош стал работником клубной системы «Бохума», сначала став тренером молодёжной команды до 19 лет, а в 2009 году — помощником главного тренера. 29 апреля 2010 года он был назначен и. о. главного тренера «Бохума», заменив Хейко Херрлиха.

Личная жизнь

Семья Воша мигрировала в Галле из польской части Силезии.

Ссылки

• [www.dariusz-wosz.de/ Официальный сайт футболиста]
• [www.fussballdaten.de/spieler/woszdariusz/ Статистика на Fussballdaten.de]
• [www.national-football-teams.com/v2/player.php?id=10938 Статистика на сайте National Football Teams] (англ.)

Отрывок, характеризующий Вош, Дариуш

Приехав в Москву после своей встречи с Ростовым, княжна Марья нашла там своего племянника с гувернером и письмо от князя Андрея, который предписывал им их маршрут в Воронеж, к тетушке Мальвинцевой. Заботы о переезде, беспокойство о брате, устройство жизни в новом доме, новые лица, воспитание племянника – все это заглушило в душе княжны Марьи то чувство как будто искушения, которое мучило ее во время болезни и после кончины ее отца и в особенности после встречи с Ростовым. Она была печальна. Впечатление потери отца, соединявшееся в ее душе с погибелью России, теперь, после месяца, прошедшего с тех пор в условиях покойной жизни, все сильнее и сильнее чувствовалось ей. Она была тревожна: мысль об опасностях, которым подвергался ее брат – единственный близкий человек, оставшийся у нее, мучила ее беспрестанно. Она была озабочена воспитанием племянника, для которого она чувствовала себя постоянно неспособной; но в глубине души ее было согласие с самой собою, вытекавшее из сознания того, что она задавила в себе поднявшиеся было, связанные с появлением Ростова, личные мечтания и надежды.
Когда на другой день после своего вечера губернаторша приехала к Мальвинцевой и, переговорив с теткой о своих планах (сделав оговорку о том, что, хотя при теперешних обстоятельствах нельзя и думать о формальном сватовстве, все таки можно свести молодых людей, дать им узнать друг друга), и когда, получив одобрение тетки, губернаторша при княжне Марье заговорила о Ростове, хваля его и рассказывая, как он покраснел при упоминании о княжне, – княжна Марья испытала не радостное, но болезненное чувство: внутреннее согласие ее не существовало более, и опять поднялись желания, сомнения, упреки и надежды.
В те два дня, которые прошли со времени этого известия и до посещения Ростова, княжна Марья не переставая думала о том, как ей должно держать себя в отношении Ростова. То она решала, что она не выйдет в гостиную, когда он приедет к тетке, что ей, в ее глубоком трауре, неприлично принимать гостей; то она думала, что это будет грубо после того, что он сделал для нее; то ей приходило в голову, что ее тетка и губернаторша имеют какие то виды на нее и Ростова (их взгляды и слова иногда, казалось, подтверждали это предположение); то она говорила себе, что только она с своей порочностью могла думать это про них: не могли они не помнить, что в ее положении, когда еще она не сняла плерезы, такое сватовство было бы оскорбительно и ей, и памяти ее отца. Предполагая, что она выйдет к нему, княжна Марья придумывала те слова, которые он скажет ей и которые она скажет ему; и то слова эти казались ей незаслуженно холодными, то имеющими слишком большое значение. Больше же всего она при свидании с ним боялась за смущение, которое, она чувствовала, должно было овладеть ею и выдать ее, как скоро она его увидит.
Но когда, в воскресенье после обедни, лакей доложил в гостиной, что приехал граф Ростов, княжна не выказала смущения; только легкий румянец выступил ей на щеки, и глаза осветились новым, лучистым светом.
– Вы его видели, тетушка? – сказала княжна Марья спокойным голосом, сама не зная, как это она могла быть так наружно спокойна и естественна.
Когда Ростов вошел в комнату, княжна опустила на мгновенье голову, как бы предоставляя время гостю поздороваться с теткой, и потом, в самое то время, как Николай обратился к ней, она подняла голову и блестящими глазами встретила его взгляд. Полным достоинства и грации движением она с радостной улыбкой приподнялась, протянула ему свою тонкую, нежную руку и заговорила голосом, в котором в первый раз звучали новые, женские грудные звуки. M lle Bourienne, бывшая в гостиной, с недоумевающим удивлением смотрела на княжну Марью. Самая искусная кокетка, она сама не могла бы лучше маневрировать при встрече с человеком, которому надо было понравиться.
«Или ей черное так к лицу, или действительно она так похорошела, и я не заметила. И главное – этот такт и грация!» – думала m lle Bourienne.
Ежели бы княжна Марья в состоянии была думать в эту минуту, она еще более, чем m lle Bourienne, удивилась бы перемене, происшедшей в ней. С той минуты как она увидала это милое, любимое лицо, какая то новая сила жизни овладела ею и заставляла ее, помимо ее воли, говорить и действовать. Лицо ее, с того времени как вошел Ростов, вдруг преобразилось. Как вдруг с неожиданной поражающей красотой выступает на стенках расписного и резного фонаря та сложная искусная художественная работа, казавшаяся прежде грубою, темною и бессмысленною, когда зажигается свет внутри: так вдруг преобразилось лицо княжны Марьи. В первый раз вся та чистая духовная внутренняя работа, которою она жила до сих пор, выступила наружу. Вся ее внутренняя, недовольная собой работа, ее страдания, стремление к добру, покорность, любовь, самопожертвование – все это светилось теперь в этих лучистых глазах, в тонкой улыбке, в каждой черте ее нежного лица.
Ростов увидал все это так же ясно, как будто он знал всю ее жизнь. Он чувствовал, что существо, бывшее перед ним, было совсем другое, лучшее, чем все те, которые он встречал до сих пор, и лучшее, главное, чем он сам.
Разговор был самый простой и незначительный. Они говорили о войне, невольно, как и все, преувеличивая свою печаль об этом событии, говорили о последней встрече, причем Николай старался отклонять разговор на другой предмет, говорили о доброй губернаторше, о родных Николая и княжны Марьи.