Впрок

Впрок
Заставка передачи (1998—2002)
Жанр	Познавательная программа
Автор(ы)	Антон Понизовский
Режиссёр(ы)	Николай Викторов (1997—1998) Андрей Гончаров (1998—2001) Дмитрий Докучаев (2001—2002)
Производство	НТВ (1996—2004) ВГТРК (2001—2003)
Ведущий(е)	Владимир Сафронов (1996—2001), Людмила Артемьева (2001—2004)
Начальная тема	библиотечная музыка (1996—2002)
Страна производства	Россия Россия
Язык	Русский
Количество сезонов	7
Производство
Продюсер(ы)	Антон Понизовский
Руководитель(и) программы	Кирилл Рыбак (1996—2001) Андрей Гончаров (2001—2004)
Место съёмок	Москва Москва
Камера	Многокамерная съёмка
Продолжительность	10-20 минут
Вещание
Телеканал(ы)	НТВ (1996—2004), РТР, Россия (2001—2003)
Формат изображения	4:3
Формат звука	Монофония
Период трансляции	с 11 ноября 1996 по 27 августа 2004 года
Премьерные показы	1996 — 2004 Россия Россия, НТВ, РТР/Россия
Хронология
Последующие передачи	Контрольная закупка

Впрок — ежедневная программа о товарах народного потребления, выходившая под лозунгом «Обо всём, что можно купить за деньги» на телеканале НТВ в 1996—2004 годах.

История программы

Выходила на НТВ с 1996 по 2001 год в составе утреннего блока «Сегодня утром», а также по будням в 17:30. Ведущим передачи был актёр Владимир Сафронов. Одновременно с программой «Впрок» на НТВ в 1996—1997 годах существовала и передача «Спрос и Впрок» с ведущим Олегом Комаровским, но с осени 1997 года программа стала выходить только под названием «Впрок». Автором проекта был тележурналист Антон Понизовский. Кроме того, Понизовский занимался продюсированием этой передачи.

Первым руководителем передачи был Кирилл Рыбак. Помимо программы «Впрок» в конце 1990-х годов существовал и журнал с таким же названием. Программа зачастую становилась поводом для судебных разбирательств со стороны производителей товаров.

После захвата НТВ старая команда вместе с руководителем Кириллом Рыбаком и ведущим Владимиром Сафроновым переместились на канал РТР и создали альтернативную программу: «Экспертиза РТР», а на НТВ остался «Впрок», но с другими ведущими и с другой командой. Руководителем программы «Впрок» стал Андрей Гончаров.

Программа «Экспертиза РТР» (с сентября 2002 года, после переименования РТР в телеканал «Россия», было получено новое название «Экспертиза») выходила в эфир с августа 2001 по август 2003 года, а затем была закрыта. Руководил проектом Кирилл Рыбак.

В феврале 2002 года после образования утреннего блока «Утро на НТВ» программа вошла в этот блок, однако в августе 2004 года после создания программы «Сегодня утром» программа была снова закрыта.

Сейчас наследницей «Впрока» можно считать схожую по формату программу «Контрольная закупка» на Первом канале.

Концепция

Каждый сюжет программы, подобно «Контрольной закупке» — это небольшое расследование, в котором принимают участие не только корреспонденты, но и эксперты — сотрудники испытательных лабораторий и научно-исследовательских институтов.

Творческий коллектив

Ведущие

• Владимир Сафронов (1996—2001, в 2001—2003 годах вёл программу «Экспертиза»)
• Олег Комаровский (1996—1997)
• Людмила Артемьева (2001—2004)
• Елена Кипер (2001) — провела несколько выпусков из-за болезни Владимира Сафронова.

Корреспонденты

С момента основания и до захвата НТВ программа «Впрок» являлась одной из «кузниц кадров» телекомпании. В ней работали, в основном, молодые репортёры и редакторы, которых впоследствии переводили на другие программы канала. Среди них были:

• Валерия Астахова
• Тимофей Баженов
• Алексей Бархатов
• Вячеслав Гузь
• Зарема Джаубаева
• Андрей Золотарёв
• Кирилл Иванов
• Елена Кипер
• Мария Климанова
• Елена Кривояз
• Марина Петухова
• Надежда Правдина
• Элла Симакова
• Людмила Филиппова
• Мария Флэтчер
• Надежда Шахова

Отрывок, характеризующий Впрок

Наполеон опять взял табакерку, молча прошелся несколько раз по комнате и вдруг неожиданно подошел к Балашеву и с легкой улыбкой так уверенно, быстро, просто, как будто он делал какое нибудь не только важное, но и приятное для Балашева дело, поднял руку к лицу сорокалетнего русского генерала и, взяв его за ухо, слегка дернул, улыбнувшись одними губами.
– Avoir l'oreille tiree par l'Empereur [Быть выдранным за ухо императором] считалось величайшей честью и милостью при французском дворе.
– Eh bien, vous ne dites rien, admirateur et courtisan de l'Empereur Alexandre? [Ну у, что ж вы ничего не говорите, обожатель и придворный императора Александра?] – сказал он, как будто смешно было быть в его присутствии чьим нибудь courtisan и admirateur [придворным и обожателем], кроме его, Наполеона.
– Готовы ли лошади для генерала? – прибавил он, слегка наклоняя голову в ответ на поклон Балашева.
– Дайте ему моих, ему далеко ехать…
Письмо, привезенное Балашевым, было последнее письмо Наполеона к Александру. Все подробности разговора были переданы русскому императору, и война началась.


После своего свидания в Москве с Пьером князь Андреи уехал в Петербург по делам, как он сказал своим родным, но, в сущности, для того, чтобы встретить там князя Анатоля Курагина, которого он считал необходимым встретить. Курагина, о котором он осведомился, приехав в Петербург, уже там не было. Пьер дал знать своему шурину, что князь Андрей едет за ним. Анатоль Курагин тотчас получил назначение от военного министра и уехал в Молдавскую армию. В это же время в Петербурге князь Андрей встретил Кутузова, своего прежнего, всегда расположенного к нему, генерала, и Кутузов предложил ему ехать с ним вместе в Молдавскую армию, куда старый генерал назначался главнокомандующим. Князь Андрей, получив назначение состоять при штабе главной квартиры, уехал в Турцию.
Князь Андрей считал неудобным писать к Курагину и вызывать его. Не подав нового повода к дуэли, князь Андрей считал вызов с своей стороны компрометирующим графиню Ростову, и потому он искал личной встречи с Курагиным, в которой он намерен был найти новый повод к дуэли. Но в Турецкой армии ему также не удалось встретить Курагина, который вскоре после приезда князя Андрея в Турецкую армию вернулся в Россию. В новой стране и в новых условиях жизни князю Андрею стало жить легче. После измены своей невесты, которая тем сильнее поразила его, чем старательнее он скрывал ото всех произведенное на него действие, для него были тяжелы те условия жизни, в которых он был счастлив, и еще тяжелее были свобода и независимость, которыми он так дорожил прежде. Он не только не думал тех прежних мыслей, которые в первый раз пришли ему, глядя на небо на Аустерлицком поле, которые он любил развивать с Пьером и которые наполняли его уединение в Богучарове, а потом в Швейцарии и Риме; но он даже боялся вспоминать об этих мыслях, раскрывавших бесконечные и светлые горизонты. Его интересовали теперь только самые ближайшие, не связанные с прежними, практические интересы, за которые он ухватывался с тем большей жадностью, чем закрытое были от него прежние. Как будто тот бесконечный удаляющийся свод неба, стоявший прежде над ним, вдруг превратился в низкий, определенный, давивший его свод, в котором все было ясно, но ничего не было вечного и таинственного.
Из представлявшихся ему деятельностей военная служба была самая простая и знакомая ему. Состоя в должности дежурного генерала при штабе Кутузова, он упорно и усердно занимался делами, удивляя Кутузова своей охотой к работе и аккуратностью. Не найдя Курагина в Турции, князь Андрей не считал необходимым скакать за ним опять в Россию; но при всем том он знал, что, сколько бы ни прошло времени, он не мог, встретив Курагина, несмотря на все презрение, которое он имел к нему, несмотря на все доказательства, которые он делал себе, что ему не стоит унижаться до столкновения с ним, он знал, что, встретив его, он не мог не вызвать его, как не мог голодный человек не броситься на пищу. И это сознание того, что оскорбление еще не вымещено, что злоба не излита, а лежит на сердце, отравляло то искусственное спокойствие, которое в виде озабоченно хлопотливой и несколько честолюбивой и тщеславной деятельности устроил себе князь Андрей в Турции.
В 12 м году, когда до Букарешта (где два месяца жил Кутузов, проводя дни и ночи у своей валашки) дошла весть о войне с Наполеоном, князь Андрей попросил у Кутузова перевода в Западную армию. Кутузов, которому уже надоел Болконский своей деятельностью, служившей ему упреком в праздности, Кутузов весьма охотно отпустил его и дал ему поручение к Барклаю де Толли.
Прежде чем ехать в армию, находившуюся в мае в Дрисском лагере, князь Андрей заехал в Лысые Горы, которые были на самой его дороге, находясь в трех верстах от Смоленского большака. Последние три года и жизни князя Андрея было так много переворотов, так много он передумал, перечувствовал, перевидел (он объехал и запад и восток), что его странно и неожиданно поразило при въезде в Лысые Горы все точно то же, до малейших подробностей, – точно то же течение жизни. Он, как в заколдованный, заснувший замок, въехал в аллею и в каменные ворота лысогорского дома. Та же степенность, та же чистота, та же тишина были в этом доме, те же мебели, те же стены, те же звуки, тот же запах и те же робкие лица, только несколько постаревшие. Княжна Марья была все та же робкая, некрасивая, стареющаяся девушка, в страхе и вечных нравственных страданиях, без пользы и радости проживающая лучшие годы своей жизни. Bourienne была та же радостно пользующаяся каждой минутой своей жизни и исполненная самых для себя радостных надежд, довольная собой, кокетливая девушка. Она только стала увереннее, как показалось князю Андрею. Привезенный им из Швейцарии воспитатель Десаль был одет в сюртук русского покроя, коверкая язык, говорил по русски со слугами, но был все тот же ограниченно умный, образованный, добродетельный и педантический воспитатель. Старый князь переменился физически только тем, что с боку рта у него стал заметен недостаток одного зуба; нравственно он был все такой же, как и прежде, только с еще большим озлоблением и недоверием к действительности того, что происходило в мире. Один только Николушка вырос, переменился, разрумянился, оброс курчавыми темными волосами и, сам не зная того, смеясь и веселясь, поднимал верхнюю губку хорошенького ротика точно так же, как ее поднимала покойница маленькая княгиня. Он один не слушался закона неизменности в этом заколдованном, спящем замке. Но хотя по внешности все оставалось по старому, внутренние отношения всех этих лиц изменились, с тех пор как князь Андрей не видал их. Члены семейства были разделены на два лагеря, чуждые и враждебные между собой, которые сходились теперь только при нем, – для него изменяя свой обычный образ жизни. К одному принадлежали старый князь, m lle Bourienne и архитектор, к другому – княжна Марья, Десаль, Николушка и все няньки и мамки.