Врангели

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Врангели (дворянский род)»)
Перейти к: навигация, поиск
Врангели


Описание герба:
Титул:

бароны


Подданство:

Вра́нгель (швед. Wrangel или Wrangell) — графский, баронский и дворянский род датского происхождения, который может быть прослежен до начала XIII века.

В замке «Revele» (впоследствии город Ревель) был поставлен в 1219 году датский гарнизон, во главе которого находилось известное число «мужей короля» (viri regis) Вальдемара II, и между ними значится Dominus Tuki Wrang, потомки которого назывались сначала de Wranghele, Wrangele, а затем Врангели.

Во время шведского владычества в Эстляндии в XVII веке род Врангель достиг блеска и богатства в лице фельдмаршала Карла Густава. Затем члены этого рода делаются столь многочисленными, что он постепенно утрачивает своё значение.

Грамотой шведской королевы Кристины от 8 октября 1653 года полковник Херман фон Врангель, вотчинник имений Эллистфер и Луденгоф, возведён с нисходящим потомством в баронское достоинство Королевства Шведского с наименованием «аф Луденгоф». Род внесен в матрикул шведского Рыцарского дома в число родов баронских 1 августа 1664 года под № 55. Грамотой шведского короля Карла XI от 28 октября 1680 года президент шведской Горной коллегии Дитрих и капитан Рейнгольд фон Врангели возведены с нисходящим потомством в баронское Королевства Шведского достоинство. Род также внесён в рыцарские матрикулы Лифляндии (20 октября 1733 года) и Эстляндии (20 июня 1746 года).

Больше всего Врангели выдвинулись на военном поприще, на службе не только Дании и Швеции, но и Германии, Австрии, Голландии и Испании, а впоследствии и России. Они дали 7 фельдмаршалов, более 30 генералов, 7 адмиралов; некоторые из них возводились за их заслуги в графское достоинство (в Швеции, Испании, Германии).

В 1709 году после сражения под Полтавой на поле битвы осталось 22 представителя рода Врангель.

На русской службе они появились лишь в последний период Семилетней войны и затем участвовали в русско-турецких войнах XVIII века.

Определениями Правительствующего сената от 5 (17) сентября и 31 октября (11 ноября1855 года и Высочайше утверждённым мнением Государственного совета от 20 декабря 1865 года (1 января 1866) за фамилией фон Врангель из дома Эллистфер и Луденгоф признан баронский титул.

Среди российских Врангелей было 18 генералов и 2 адмирала. Между представителями рода Врангель на гражданском и духовном поприщах могут быть отмечены:

В XVI веке род Врангель распался на 20 самостоятельных линий. В начале XX века по численности своих представителей русские линии рода Врангель занимают первое место (40 человек), шведские — второе (37), прусские — третье (11)[1].

Напишите отзыв о статье "Врангели"



Примечания

  1. Врангели // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Ссылки

Отрывок, характеризующий Врангели

– О, без сомнения, – сказал князь Андрей, и вдруг, неестественно оживившись, он стал шутить с Пьером о том, как он должен быть осторожным в своем обращении с своими 50 ти летними московскими кузинами, и в середине шутливого разговора встал и, взяв под руку Пьера, отвел его в сторону.
– Ну что? – сказал Пьер, с удивлением смотревший на странное оживление своего друга и заметивший взгляд, который он вставая бросил на Наташу.
– Мне надо, мне надо поговорить с тобой, – сказал князь Андрей. – Ты знаешь наши женские перчатки (он говорил о тех масонских перчатках, которые давались вновь избранному брату для вручения любимой женщине). – Я… Но нет, я после поговорю с тобой… – И с странным блеском в глазах и беспокойством в движениях князь Андрей подошел к Наташе и сел подле нее. Пьер видел, как князь Андрей что то спросил у нее, и она вспыхнув отвечала ему.
Но в это время Берг подошел к Пьеру, настоятельно упрашивая его принять участие в споре между генералом и полковником об испанских делах.
Берг был доволен и счастлив. Улыбка радости не сходила с его лица. Вечер был очень хорош и совершенно такой, как и другие вечера, которые он видел. Всё было похоже. И дамские, тонкие разговоры, и карты, и за картами генерал, возвышающий голос, и самовар, и печенье; но одного еще недоставало, того, что он всегда видел на вечерах, которым он желал подражать.
Недоставало громкого разговора между мужчинами и спора о чем нибудь важном и умном. Генерал начал этот разговор и к нему то Берг привлек Пьера.


На другой день князь Андрей поехал к Ростовым обедать, так как его звал граф Илья Андреич, и провел у них целый день.
Все в доме чувствовали для кого ездил князь Андрей, и он, не скрывая, целый день старался быть с Наташей. Не только в душе Наташи испуганной, но счастливой и восторженной, но во всем доме чувствовался страх перед чем то важным, имеющим совершиться. Графиня печальными и серьезно строгими глазами смотрела на князя Андрея, когда он говорил с Наташей, и робко и притворно начинала какой нибудь ничтожный разговор, как скоро он оглядывался на нее. Соня боялась уйти от Наташи и боялась быть помехой, когда она была с ними. Наташа бледнела от страха ожидания, когда она на минуты оставалась с ним с глазу на глаз. Князь Андрей поражал ее своей робостью. Она чувствовала, что ему нужно было сказать ей что то, но что он не мог на это решиться.
Когда вечером князь Андрей уехал, графиня подошла к Наташе и шопотом сказала:
– Ну что?
– Мама, ради Бога ничего не спрашивайте у меня теперь. Это нельзя говорить, – сказала Наташа.
Но несмотря на то, в этот вечер Наташа, то взволнованная, то испуганная, с останавливающимися глазами лежала долго в постели матери. То она рассказывала ей, как он хвалил ее, то как он говорил, что поедет за границу, то, что он спрашивал, где они будут жить это лето, то как он спрашивал ее про Бориса.
– Но такого, такого… со мной никогда не бывало! – говорила она. – Только мне страшно при нем, мне всегда страшно при нем, что это значит? Значит, что это настоящее, да? Мама, вы спите?
– Нет, душа моя, мне самой страшно, – отвечала мать. – Иди.
– Все равно я не буду спать. Что за глупости спать? Maмаша, мамаша, такого со мной никогда не бывало! – говорила она с удивлением и испугом перед тем чувством, которое она сознавала в себе. – И могли ли мы думать!…
Наташе казалось, что еще когда она в первый раз увидала князя Андрея в Отрадном, она влюбилась в него. Ее как будто пугало это странное, неожиданное счастье, что тот, кого она выбрала еще тогда (она твердо была уверена в этом), что тот самый теперь опять встретился ей, и, как кажется, неравнодушен к ней. «И надо было ему нарочно теперь, когда мы здесь, приехать в Петербург. И надо было нам встретиться на этом бале. Всё это судьба. Ясно, что это судьба, что всё это велось к этому. Еще тогда, как только я увидала его, я почувствовала что то особенное».
– Что ж он тебе еще говорил? Какие стихи то эти? Прочти… – задумчиво сказала мать, спрашивая про стихи, которые князь Андрей написал в альбом Наташе.
– Мама, это не стыдно, что он вдовец?
– Полно, Наташа. Молись Богу. Les Marieiages se font dans les cieux. [Браки заключаются в небесах.]
– Голубушка, мамаша, как я вас люблю, как мне хорошо! – крикнула Наташа, плача слезами счастья и волнения и обнимая мать.
В это же самое время князь Андрей сидел у Пьера и говорил ему о своей любви к Наташе и о твердо взятом намерении жениться на ней.

В этот день у графини Елены Васильевны был раут, был французский посланник, был принц, сделавшийся с недавнего времени частым посетителем дома графини, и много блестящих дам и мужчин. Пьер был внизу, прошелся по залам, и поразил всех гостей своим сосредоточенно рассеянным и мрачным видом.
Пьер со времени бала чувствовал в себе приближение припадков ипохондрии и с отчаянным усилием старался бороться против них. Со времени сближения принца с его женою, Пьер неожиданно был пожалован в камергеры, и с этого времени он стал чувствовать тяжесть и стыд в большом обществе, и чаще ему стали приходить прежние мрачные мысли о тщете всего человеческого. В это же время замеченное им чувство между покровительствуемой им Наташей и князем Андреем, своей противуположностью между его положением и положением его друга, еще усиливало это мрачное настроение. Он одинаково старался избегать мыслей о своей жене и о Наташе и князе Андрее. Опять всё ему казалось ничтожно в сравнении с вечностью, опять представлялся вопрос: «к чему?». И он дни и ночи заставлял себя трудиться над масонскими работами, надеясь отогнать приближение злого духа. Пьер в 12 м часу, выйдя из покоев графини, сидел у себя наверху в накуренной, низкой комнате, в затасканном халате перед столом и переписывал подлинные шотландские акты, когда кто то вошел к нему в комнату. Это был князь Андрей.