Врангель, Карл Егорович

Карл Егорович Врангель
Дата рождения	1794(1794)
Дата смерти	15 (27) марта 1874(1874-03-27)
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Род войск	кавалерия
Звание	генерал от кавалерии
Командовал	Польский уланский полк, лейб-гвардии Драгунский полк, III пехотный корпус
Награды и премии	IV ст.

Карл Егорович Врангель (1794—1874) — генерал от кавалерии.

Биография

Получил домашнее образование. В 1807 году поступил юнкером в лейб-гвардии Конный полк.

Во время Отечественной войны 1812 года принимал участие в сражениях под Витебском, Смоленском, Бородино и Тарутино. За отличие в последнем сражении в октябре 1812 года произведен в корнеты.

После этого был переведён в резервный кавалерийский корпус генерала Кологривова и вернулся в свой полк лишь в 1814 году, после его возвращения из Франции.

В 1816 году произведен в поручики.

В 1817 году переведен в лейб-гвардии Подольский кирасирский полк, где дослужился до полковника.

В 1828 году назначен командиром Польского уланского полка.

Со своим полком принимал участие в 1831 году в подавлении польского восстания. Участвовал в сражениях под Гроховым, Калушиным, Прагой. Был ранен пикой в голову, за храбрость удостоен ордена Святого Георгия 4-й степени.

В декабре 1831 года произведён в генерал-майоры и назначен командиром уланской бригады в военных поселениях.

С 1835 по 1838 год командовал лейб-гвардии Драгунским полком.

В 1838 году назначен командиром 1-й бригады 2-й легкой кавалерийской дивизии, затем командующим 1-й драгунской дивизией.

В 1842 году произведен в генерал-лейтенанты.

Со своей дивизией в 1849 году принимал участие в подавлении венгерского восстания.

С началом Крымской войны в 1854 году во главе своей дивизии принимал участие в походе в Дунайские княжества. Затем был назначен назначен командиром кавалерийского отряда (1-я драгунская дивизия и резервная уланская дивизия) в Крыму, наблюдавшего за местом высадки противника в Евпатории.

В январе 1855 года получил приказание главнокомандующего овладеть Евпаторией. После рекогносцировки Врангель донес Меншикову, что взять город нельзя:

Считаю долгом донести Вашей Светлости, что я не смею отвечать за успех и за последствия этого предприятия. Ничего не достигнув, войска будут расстроены и деморализованы в то время, когда неприятель, ободрённый нашей неудачей, может выйти от Евпатории в больших силах и двинуться на наши сообщения. Начинать это важное дело я не могу решиться без верной надежды на успех.

После этого сдал командование отрядом генералу Хрулёву. Оставшись при отряде, в феврале 1855 года принимал участие в неудачной атаке на Евпаторию и за храбрость удостоен ордена Святого Александра Невского с мечами.

В 1855—61 годах командовал 3-м резервным кавалерийским корпусом, а затем 3-м пехотным корпусом.

В 1856 году произведен в генералы от кавалерии.

В 1861 году в связи с преклонным возрастом вышел в отставку.

Умер 15 марта 1874 года.

Семья

• Константин (1835—?)
• Елена (1837—1906), художница
• Вильгельмина (1845—1909), актриса; жена П. И. Бларамберга

Литература

• Врангель, Карл Егорович // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• [www.runivers.ru/bookreader/book9611/#page/87/mode/1up Карл Егорович В., бар.] // Военная энциклопедия. — СПб.: т-во И. В. Сытина, 1911—1915. — Т. VII. — С. 78. — 320 с.

Ссылки

• [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_biography/131575/%D0%92%D1%80%D0%B0%D0%BD%D0%B3%D0%B5%D0%BB%D1%8C Большая биографическая энциклопедия - Врангель, барон Карл Егорович]
• [az-libr.ru/index.shtml?Persons&M54/699206b0/0001/1c70cb1e Врангель, Карл Егорович на сайте az-libr.ru]

Отрывок, характеризующий Врангель, Карл Егорович

– Тише, тише, разве нельзя тише? – видимо, более страдая, чем умирающий солдат, проговорил государь и отъехал прочь.
Ростов видел слезы, наполнившие глаза государя, и слышал, как он, отъезжая, по французски сказал Чарторижскому:
– Какая ужасная вещь война, какая ужасная вещь! Quelle terrible chose que la guerre!
Войска авангарда расположились впереди Вишау, в виду цепи неприятельской, уступавшей нам место при малейшей перестрелке в продолжение всего дня. Авангарду объявлена была благодарность государя, обещаны награды, и людям роздана двойная порция водки. Еще веселее, чем в прошлую ночь, трещали бивачные костры и раздавались солдатские песни.
Денисов в эту ночь праздновал производство свое в майоры, и Ростов, уже довольно выпивший в конце пирушки, предложил тост за здоровье государя, но «не государя императора, как говорят на официальных обедах, – сказал он, – а за здоровье государя, доброго, обворожительного и великого человека; пьем за его здоровье и за верную победу над французами!»
– Коли мы прежде дрались, – сказал он, – и не давали спуску французам, как под Шенграбеном, что же теперь будет, когда он впереди? Мы все умрем, с наслаждением умрем за него. Так, господа? Может быть, я не так говорю, я много выпил; да я так чувствую, и вы тоже. За здоровье Александра первого! Урра!
– Урра! – зазвучали воодушевленные голоса офицеров.
И старый ротмистр Кирстен кричал воодушевленно и не менее искренно, чем двадцатилетний Ростов.
Когда офицеры выпили и разбили свои стаканы, Кирстен налил другие и, в одной рубашке и рейтузах, с стаканом в руке подошел к солдатским кострам и в величественной позе взмахнув кверху рукой, с своими длинными седыми усами и белой грудью, видневшейся из за распахнувшейся рубашки, остановился в свете костра.
– Ребята, за здоровье государя императора, за победу над врагами, урра! – крикнул он своим молодецким, старческим, гусарским баритоном.
Гусары столпились и дружно отвечали громким криком.
Поздно ночью, когда все разошлись, Денисов потрепал своей коротенькой рукой по плечу своего любимца Ростова.
– Вот на походе не в кого влюбиться, так он в ца'я влюбился, – сказал он.
– Денисов, ты этим не шути, – крикнул Ростов, – это такое высокое, такое прекрасное чувство, такое…
– Ве'ю, ве'ю, д'ужок, и 'азделяю и одоб'яю…
– Нет, не понимаешь!
И Ростов встал и пошел бродить между костров, мечтая о том, какое было бы счастие умереть, не спасая жизнь (об этом он и не смел мечтать), а просто умереть в глазах государя. Он действительно был влюблен и в царя, и в славу русского оружия, и в надежду будущего торжества. И не он один испытывал это чувство в те памятные дни, предшествующие Аустерлицкому сражению: девять десятых людей русской армии в то время были влюблены, хотя и менее восторженно, в своего царя и в славу русского оружия.


На следующий день государь остановился в Вишау. Лейб медик Вилье несколько раз был призываем к нему. В главной квартире и в ближайших войсках распространилось известие, что государь был нездоров. Он ничего не ел и дурно спал эту ночь, как говорили приближенные. Причина этого нездоровья заключалась в сильном впечатлении, произведенном на чувствительную душу государя видом раненых и убитых.
На заре 17 го числа в Вишау был препровожден с аванпостов французский офицер, приехавший под парламентерским флагом, требуя свидания с русским императором. Офицер этот был Савари. Государь только что заснул, и потому Савари должен был дожидаться. В полдень он был допущен к государю и через час поехал вместе с князем Долгоруковым на аванпосты французской армии.
Как слышно было, цель присылки Савари состояла в предложении свидания императора Александра с Наполеоном. В личном свидании, к радости и гордости всей армии, было отказано, и вместо государя князь Долгоруков, победитель при Вишау, был отправлен вместе с Савари для переговоров с Наполеоном, ежели переговоры эти, против чаяния, имели целью действительное желание мира.
Ввечеру вернулся Долгоруков, прошел прямо к государю и долго пробыл у него наедине.
18 и 19 ноября войска прошли еще два перехода вперед, и неприятельские аванпосты после коротких перестрелок отступали. В высших сферах армии с полдня 19 го числа началось сильное хлопотливо возбужденное движение, продолжавшееся до утра следующего дня, 20 го ноября, в который дано было столь памятное Аустерлицкое сражение.
До полудня 19 числа движение, оживленные разговоры, беготня, посылки адъютантов ограничивались одной главной квартирой императоров; после полудня того же дня движение передалось в главную квартиру Кутузова и в штабы колонных начальников. Вечером через адъютантов разнеслось это движение по всем концам и частям армии, и в ночь с 19 на 20 поднялась с ночлегов, загудела говором и заколыхалась и тронулась громадным девятиверстным холстом 80 титысячная масса союзного войска.