Время в Белоруссии

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Территория Белоруссии располагается в одной часовой зоне под названием MINT (UTC+3), разница с Гринвичем +3 часа (UTC+3). Согласно постановлению правительства исчисление времени производится «по поясному времени плюс один час без перехода на сезонное время»[1]. Белорусское время совпадает с московским временем.



История

До 1924 года каждый населённый пункт в БССР жил по местному солнечному времени[2]. Официальное время в Минске соответствовало GMT+01:50. В 1924 году в СССР была введена международная система часовых поясов, БССР была отнесена ко 2-му административному часовому поясу, время которого соответствовало UTC+2 (для установления поясного времени часы были переведены 2 мая 1924 года на 10 минут вперед).

Постановлением от 16 июня 1930 года[6] во всех регионах СССР часовая стрелка была переведена на 1 час вперёд против поясного времени данного пояса с 21 июня 1930 года. Таким образом в БССР было установлено время UTC+3, получившее впоследствии название «декретное время».

В период немецкой оккупации на территории БССР действовало берлинское время. В Минске 28 июня 1941 года часы были переведены на 1 час назад, таким образом время стало соответствовать центральноевропейскому летнему времени[2]. До осени 1942 на территории Белоруссии круглогодично действовало поясное время (UTC+2). 2 ноября 1942 года часы были переведены ещё на 1 час назад, время стало соответствовать часовому поясу UTC+1[2]. В 1943 году часы на оккупированной территории переводились дважды: в последний понедельник марта на летнее время и в последний понедельник октября обратно, на «зимнее» время. 3 июля 1944 года Минск был освобождён от немецко-фашистских захватчиков, и было возвращено московское время UTC+3[2].

Время UTC+3 на территории БССР круглогодично действовало до 1981 года.

С 1981 по 1989 год на территории БССР действовал сезонный перевод часов, летнее время соответствовало UTC+4[2].

В 1990 году сезонный перевод часов в БССР был отменён[3], часы не переводились на летнее время (25 марта 1990 года) и обратно (осенью)[2].

В 1991 году сезонный перевод часов в БССР был восстановлен, но почти на всей территории СССР, включая Белоруссию, было отменено декретное время. Поэтому весной 1991 года в БССР часы вперёд не переводились, а осенью были переведены на 1 час назад. Таким образом, 29 сентября 1991 года Белоруссия перешла на «зимнее» время UTC+2, которое было для неё поясным.

С сентября 1991 по март 2011 года применялось поясное время (UTC+2) и имел место сезонный перевод часов в последнее воскресенье марта в 2:00 на 1 час вперёд (летнее время) и в последнее воскресенье октября в 3:00 на 1 час назад[4]. Белорусское время было идентично Восточноевропейскому: UTC+2 — зимой, UTC+3 — летом. 27 марта 2011 года Беларусь последний раз перешла на летнее время.

С осени 2011 года Белоруссия отказалась от сезонного перевода часов. Установлено круглогодичное время UTC+3[5][1] (то есть так же, как в 1931—1980 годах и в 1990 году). С 26 октября 2014 года, благодаря переходу России на новое исчисление времени, исчезла постоянная разница в 1 час с Москвой.

Напишите отзыв о статье "Время в Белоруссии"

Примечания

  1. 1 2 [www.government.by/upload/docs/file0498ab8da6b056fa.PDF Постановление Правительства Республики Беларусь от 15 сентября 2011 г. № 1229 Об исчислении времени на территории Республики Беларусь]
  2. 1 2 3 4 5 6 [www.timeanddate.com/time/zone/belarus/minsk Daylight saving time dates for Belarus – Minsk between 2010 and 2019]. www.timeanddate.com. Проверено 17 сентября 2016.
  3. Часы и время. Заметка в газете «Звезда» от 27.02.1991
  4. [www.lawbelarus.com/repub/sub30/texf9611.htm Постановление Совета Министров Республики Беларусь от 25 марта 1992 г. № 157]
  5. [www.worldtimezone.com/dst_news/dst_news_belarus02.html DST News — В Беларуси отменяется переход на сезонное время]

Отрывок, характеризующий Время в Белоруссии

Наташа испуганными глазами заглянула в лицо раненого офицера и тотчас же пошла навстречу майору.
– Можно раненым у нас в доме остановиться? – спросила она.
Майор с улыбкой приложил руку к козырьку.
– Кого вам угодно, мамзель? – сказал он, суживая глаза и улыбаясь.
Наташа спокойно повторила свой вопрос, и лицо и вся манера ее, несмотря на то, что она продолжала держать свой платок за кончики, были так серьезны, что майор перестал улыбаться и, сначала задумавшись, как бы спрашивая себя, в какой степени это можно, ответил ей утвердительно.
– О, да, отчего ж, можно, – сказал он.
Наташа слегка наклонила голову и быстрыми шагами вернулась к Мавре Кузминишне, стоявшей над офицером и с жалобным участием разговаривавшей с ним.
– Можно, он сказал, можно! – шепотом сказала Наташа.
Офицер в кибиточке завернул во двор Ростовых, и десятки телег с ранеными стали, по приглашениям городских жителей, заворачивать в дворы и подъезжать к подъездам домов Поварской улицы. Наташе, видимо, поправились эти, вне обычных условий жизни, отношения с новыми людьми. Она вместе с Маврой Кузминишной старалась заворотить на свой двор как можно больше раненых.
– Надо все таки папаше доложить, – сказала Мавра Кузминишна.
– Ничего, ничего, разве не все равно! На один день мы в гостиную перейдем. Можно всю нашу половину им отдать.
– Ну, уж вы, барышня, придумаете! Да хоть и в флигеля, в холостую, к нянюшке, и то спросить надо.
– Ну, я спрошу.
Наташа побежала в дом и на цыпочках вошла в полуотворенную дверь диванной, из которой пахло уксусом и гофманскими каплями.
– Вы спите, мама?
– Ах, какой сон! – сказала, пробуждаясь, только что задремавшая графиня.
– Мама, голубчик, – сказала Наташа, становясь на колени перед матерью и близко приставляя свое лицо к ее лицу. – Виновата, простите, никогда не буду, я вас разбудила. Меня Мавра Кузминишна послала, тут раненых привезли, офицеров, позволите? А им некуда деваться; я знаю, что вы позволите… – говорила она быстро, не переводя духа.
– Какие офицеры? Кого привезли? Ничего не понимаю, – сказала графиня.
Наташа засмеялась, графиня тоже слабо улыбалась.
– Я знала, что вы позволите… так я так и скажу. – И Наташа, поцеловав мать, встала и пошла к двери.
В зале она встретила отца, с дурными известиями возвратившегося домой.
– Досиделись мы! – с невольной досадой сказал граф. – И клуб закрыт, и полиция выходит.
– Папа, ничего, что я раненых пригласила в дом? – сказала ему Наташа.
– Разумеется, ничего, – рассеянно сказал граф. – Не в том дело, а теперь прошу, чтобы пустяками не заниматься, а помогать укладывать и ехать, ехать, ехать завтра… – И граф передал дворецкому и людям то же приказание. За обедом вернувшийся Петя рассказывал свои новости.
Он говорил, что нынче народ разбирал оружие в Кремле, что в афише Растопчина хотя и сказано, что он клич кликнет дня за два, но что уж сделано распоряжение наверное о том, чтобы завтра весь народ шел на Три Горы с оружием, и что там будет большое сражение.
Графиня с робким ужасом посматривала на веселое, разгоряченное лицо своего сына в то время, как он говорил это. Она знала, что ежели она скажет слово о том, что она просит Петю не ходить на это сражение (она знала, что он радуется этому предстоящему сражению), то он скажет что нибудь о мужчинах, о чести, об отечестве, – что нибудь такое бессмысленное, мужское, упрямое, против чего нельзя возражать, и дело будет испорчено, и поэтому, надеясь устроить так, чтобы уехать до этого и взять с собой Петю, как защитника и покровителя, она ничего не сказала Пете, а после обеда призвала графа и со слезами умоляла его увезти ее скорее, в эту же ночь, если возможно. С женской, невольной хитростью любви, она, до сих пор выказывавшая совершенное бесстрашие, говорила, что она умрет от страха, ежели не уедут нынче ночью. Она, не притворяясь, боялась теперь всего.


M me Schoss, ходившая к своей дочери, еще болоо увеличила страх графини рассказами о том, что она видела на Мясницкой улице в питейной конторе. Возвращаясь по улице, она не могла пройти домой от пьяной толпы народа, бушевавшей у конторы. Она взяла извозчика и объехала переулком домой; и извозчик рассказывал ей, что народ разбивал бочки в питейной конторе, что так велено.