Вруда (станция)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Координаты: 59°25′14″ с. ш. 29°17′01″ в. д. / 59.42056° с. ш. 29.28361° в. д. / 59.42056; 29.28361 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=59.42056&mlon=29.28361&zoom=16 (O)] (Я)
Станция Вруда
Ивангородское направление
Октябрьская железная дорога
Дата открытия:

1870[1]

Тип:

пассажирская

Количество платформ:

2

Тип платформ:

2 боковых

Форма платформ:

прямая

Расстояние до Санкт-Петербурга:

96 км 

Расстояние до Гатчины:

52 км 

Тарифная зона:

11

Код в АСУЖТ:

[osm.sbin.ru/esr/esr:073800 073800]

Код в «Экспресс-3»:

2005200

Вру́да — станция (по факту — бывшая) Октябрьской железной дороги в Волосовском районе Ленинградской области на линии Мга — Ивангород. Расположена в посёлке Вруда. При строительстве на линии второго пути превратилась в остановочный пункт.

С южной стороны станции расположена низкая платформа, а также строится высокая. С северной стороны станции расположена частично построенная высокая платформа, на которую уже производится посадка и высадка пассажиров.

На станции останавливаются все проходящие через неё пригородные поезда:

[ivangorodbus.narod.ru/raspisanie.pdf Расписание автобусов и поездов по Волосовскому и Кингисеппскому районам]

Напишите отзыв о статье "Вруда (станция)"



Примечания

  1. Железнодорожные станции СССР. Справочник. — М., Транспорт, 1981


Гатчина — Ивангород
 на Мгу 
 Гатчина-Варшавская – Луга I 
Гатчина-Товарная
 на Красное Село 
Гатчина-Западный парк
Войсковицы
Борницы
Елизаветино
Кикерино
Роговицы
на Мшинскую
 на Гатчину 
Мшинская
 на Лугу 
Липово
Верест
Сосницы
47 км
Извара
Волосово
Вруда
Овинцово
Молосковицы
Ястребино
 на Чудово (разобрано) 
Веймарн
 на Калище 
 на Гдов 
Тикопись
Кингисепп
Сала
Комаровка
Ивангород-Нарвский
р. Нарва
Россия Россия, Ленинградская область, ОЖД
Эстония Эстония, Ида-Вирумаа, EVR
Нарва
 на Таллин 


Отрывок, характеризующий Вруда (станция)

– Простились… ступай! – вдруг сказал он. – Ступай! – закричал он сердитым и громким голосом, отворяя дверь кабинета.
– Что такое, что? – спрашивали княгиня и княжна, увидев князя Андрея и на минуту высунувшуюся фигуру кричавшего сердитым голосом старика в белом халате, без парика и в стариковских очках.
Князь Андрей вздохнул и ничего не ответил.
– Ну, – сказал он, обратившись к жене.
И это «ну» звучало холодною насмешкой, как будто он говорил: «теперь проделывайте вы ваши штуки».
– Andre, deja! [Андрей, уже!] – сказала маленькая княгиня, бледнея и со страхом глядя на мужа.
Он обнял ее. Она вскрикнула и без чувств упала на его плечо.
Он осторожно отвел плечо, на котором она лежала, заглянул в ее лицо и бережно посадил ее на кресло.
– Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты.
Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.
– Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь.



В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.
11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.