Всеволод Мстиславич (князь смоленский)
| Всеволод Мстиславич | ||
| ||
|---|---|---|
| 1213 — 1213 | ||
| Предшественник: | Владимир Мстиславич | |
| Преемник: | Владимир Мстиславич | |
| ||
| 1218 — 1221 | ||
| Предшественник: | Святослав Мстиславич | |
| Преемник: | Всеволод Юрьевич | |
| ||
| ок.1238 — ? | ||
| Предшественник: | Святослав Мстиславич | |
| Преемник: | Глеб Ростиславич | |
| Вероисповедание: | Православие | |
| Род: | Рюриковичи | |
| Отец: | Мстислав Романович Старый | |
Всеволод Мстиславич (1 половина XIII века) — князь псковский (1213), князь новгородский (1218—1221), князь смоленский (ок.1238[1]—?), сын Мстислава Романовича Старого.
Биография
В 1218 году[2] отец отправил Всеволода княжить в Новгород на место старшего сына Святослава[3]:
|
приимЂте себЂ князя Всеволода, а Святослава старЂишаго пустите ко мнЂ | 
|
В том же году он ходил с 16-тысячным войском[4], в том числе новгородцами, против немцев и ливов к Вендену и вернулся с победой. Однако Всеволод унаследовал вражду брата к посаднику Твердиславу. В 1220 году он выехал в Смоленск, оттуда Всеволод поехал в Торжок, и когда возвратился в Новгород, то поднял половину его жителей на Твердислава, хотел убить его, а Твердислав был в это время болен. Всеволод пошёл с Городища, где жили со всем своим двором новгородские князья, одевшись в брони и как на рать, и приехал на Ярославово Дворище, куда сошлись к нему новгородцы, также вооруженные, и стали полком на княжьем дворе. Больного Твердислава вывезли на санях к Борисоглебской церкви, куда к нему на защиту собрались жители Прусской улицы, Людина конца, загородцы и стали около него пятью полками. Князь, увидев, что они готовы стоять насмерть, не пошёл на них, а прислал для примирения владыку Митрофана, который помирил обе стороны. Но Твердислав сам отказался от посадничества по причине болезни. Примирение не было прочно; в следующем 1221 году новгородцы изгнали Всеволода[3]:
|
|
Показаша путь новгородци князю Всеволоду: «не хощемъ тебе; поиди, камо хощеши»; и онъ абие иде къ отцу своему в Русь |
|
В 1223 году Всеволод ходил против татар и участвовал в битве на Калке.
В 1238 году по смерти старшего брата Святослава он стал князем в Смоленске. Во время монгольского нашествия на Русь в марте 1238 года основная часть монгольских сил проходила через район Долгомостья в 30 км восточнее Смоленска, и литературное произведение («Житие Меркурия Смоленского») сообщает о разгроме монгольского войска. Позиция Всеволода (или его предшественника Святослава) не выяснена. В 1239 году, город был отбит у литовцев, Ярослав Всеволодович (князь владимирский) вернул Всеволоду смоленское княжение. После этого упоминания о Всеволоде Мстиславиче исчезают из источников.
Напишите отзыв о статье "Всеволод Мстиславич (князь смоленский)"
Примечания
- ↑ Л.Войтович [litopys.org.ua/index.html Князiвскi династiї схидної Європи]
- ↑ На основании сопоставления Бережковым Н. Г. «[www.gumer.info/bibliotek_Buks/History/beregk/04.php Хронология русского летописания]» с «[www.junik.lv/~link/livonia/chronicles/henricus/index.htm Хроникой Ливонии]» Генриха Латвийского.
- ↑ 1 2 [litopys.org.ua/novglet/ Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. — М.-Л.: «Издательство Академии Наук СССР», 1950. — 659 с. //«Ізборник». Історія України IX—XVIII]
- ↑ [www.junik.lv/~link/livonia/chronicles/henricus/chronicle/albert_year20.htm Хроника Генриха Латвийского]
Отрывок, характеризующий Всеволод Мстиславич (князь смоленский)
Балашев вынул пакет, заключавший письмо государя, и положил его на стол (стол, состоявший из двери, на которой торчали оторванные петли, положенной на два бочонка). Даву взял конверт и прочел надпись.– Вы совершенно вправе оказывать или не оказывать мне уважение, – сказал Балашев. – Но позвольте вам заметить, что я имею честь носить звание генерал адъютанта его величества…
Даву взглянул на него молча, и некоторое волнение и смущение, выразившиеся на лице Балашева, видимо, доставили ему удовольствие.
– Вам будет оказано должное, – сказал он и, положив конверт в карман, вышел из сарая.
Через минуту вошел адъютант маршала господин де Кастре и провел Балашева в приготовленное для него помещение.
Балашев обедал в этот день с маршалом в том же сарае, на той же доске на бочках.
На другой день Даву выехал рано утром и, пригласив к себе Балашева, внушительно сказал ему, что он просит его оставаться здесь, подвигаться вместе с багажами, ежели они будут иметь на то приказания, и не разговаривать ни с кем, кроме как с господином де Кастро.
После четырехдневного уединения, скуки, сознания подвластности и ничтожества, особенно ощутительного после той среды могущества, в которой он так недавно находился, после нескольких переходов вместе с багажами маршала, с французскими войсками, занимавшими всю местность, Балашев привезен был в Вильну, занятую теперь французами, в ту же заставу, на которой он выехал четыре дня тому назад.
На другой день императорский камергер, monsieur de Turenne, приехал к Балашеву и передал ему желание императора Наполеона удостоить его аудиенции.
Четыре дня тому назад у того дома, к которому подвезли Балашева, стояли Преображенского полка часовые, теперь же стояли два французских гренадера в раскрытых на груди синих мундирах и в мохнатых шапках, конвой гусаров и улан и блестящая свита адъютантов, пажей и генералов, ожидавших выхода Наполеона вокруг стоявшей у крыльца верховой лошади и его мамелюка Рустава. Наполеон принимал Балашева в том самом доме в Вильве, из которого отправлял его Александр.
Несмотря на привычку Балашева к придворной торжественности, роскошь и пышность двора императора Наполеона поразили его.
Граф Тюрен ввел его в большую приемную, где дожидалось много генералов, камергеров и польских магнатов, из которых многих Балашев видал при дворе русского императора. Дюрок сказал, что император Наполеон примет русского генерала перед своей прогулкой.
После нескольких минут ожидания дежурный камергер вышел в большую приемную и, учтиво поклонившись Балашеву, пригласил его идти за собой.
Балашев вошел в маленькую приемную, из которой была одна дверь в кабинет, в тот самый кабинет, из которого отправлял его русский император. Балашев простоял один минуты две, ожидая. За дверью послышались поспешные шаги. Быстро отворились обе половинки двери, камергер, отворивший, почтительно остановился, ожидая, все затихло, и из кабинета зазвучали другие, твердые, решительные шаги: это был Наполеон. Он только что окончил свой туалет для верховой езды. Он был в синем мундире, раскрытом над белым жилетом, спускавшимся на круглый живот, в белых лосинах, обтягивающих жирные ляжки коротких ног, и в ботфортах. Короткие волоса его, очевидно, только что были причесаны, но одна прядь волос спускалась книзу над серединой широкого лба. Белая пухлая шея его резко выступала из за черного воротника мундира; от него пахло одеколоном. На моложавом полном лице его с выступающим подбородком было выражение милостивого и величественного императорского приветствия.
Он вышел, быстро подрагивая на каждом шагу и откинув несколько назад голову. Вся его потолстевшая, короткая фигура с широкими толстыми плечами и невольно выставленным вперед животом и грудью имела тот представительный, осанистый вид, который имеют в холе живущие сорокалетние люди. Кроме того, видно было, что он в этот день находился в самом хорошем расположении духа.
Он кивнул головою, отвечая на низкий и почтительный поклон Балашева, и, подойдя к нему, тотчас же стал говорить как человек, дорожащий всякой минутой своего времени и не снисходящий до того, чтобы приготавливать свои речи, а уверенный в том, что он всегда скажет хорошо и что нужно сказать.
– Здравствуйте, генерал! – сказал он. – Я получил письмо императора Александра, которое вы доставили, и очень рад вас видеть. – Он взглянул в лицо Балашева своими большими глазами и тотчас же стал смотреть вперед мимо него.
