Всемирный следопыт

Всемирный Следопыт
Обложка журнала № 5 за 1926 год.
Периодичность:	ежемесячно
Язык:	русский
Страна:	СССР СССР
История издания:	1925-1931
Всемирный Следопыт в Викитеке

Всеми́рный следопы́т — советский журнал путешествий, приключений и научной фантастики, издававшийся с 1925 по 1931 годы. Журнал публиковал приключенческие и научно-фантастические произведения, а также очерки о путешествиях.

История

Журнал был создан по инициативе его первого главного редактора В. А. Попова и зарегистрирован в марте 1925 года. Издавался крупнейшим московским негосударственным издательством «Земля и фабрика». В журнале печатались такие авторы, как А. Конан-Дойль, Н. Шпанов, М. Зуев-Ордынец, В. Ян, В. Ветов, А. Линевский, А. Платонов и другие. Такие произведения Александра Беляева, как «Последний человек из Атлантиды» (1925), «Остров погибших кораблей» (1926), «Хойти-Тойти» (1930) и некоторые рассказы, впервые были опубликованы в этом журнале.

Первый номер журнала вышел тиражом 15 тысяч экземпляров, в 1929 году его тираж насчитывал уже 100 тысяч. С 1926 года выходят книжная серия «Библиотека „Всемирного Следопыта“» с произведениями русских и иностранных авторов, а также приложения — 12 номеров «Вокруг света» и «Туриста».

В 1932 году журнал был закрыт. Высказывалось мнение, что закрытие произошло при участии Максима Горького, который считал, что юным пролетариям «приключенческая литература вредна».

В 1935 году в Свердловске В. А. Попов предпринял попытку создания другого журнала подобной направленности, «Уральского следопыта», который также вскоре был закрыт, но впоследствии возобновлён и получил широкую известность.

В настоящее время

В 1998 году в России был зарегистрирован новый журнал с названием «Всемирный следопыт», который позиционирует себя как продолжателя традиций советского журнала, но имеет иную тематику (туризм, рассказы о стиле жизни путешественников) и целевую аудиторию (финансово независимые люди, отдыхающие за границей), поэтому, строго говоря, не может считаться преемником советского литературного журнала.

Обновленный журнал «Всемирный Следопыт» просуществовал до 2012 года.

См. также

• Уральский следопыт

Ссылки

• [www.bibliograph.ru/Antology/ZiF/ZiF.html Некоторые обложки «Всемирного следопыта»]
• [www.vsled.ru/about/history/ Об истории «Всемирного следопыта»]

Отрывок, характеризующий Всемирный следопыт

– Огоньку горяченького в пехоту! Счастливо оставаться, землячки, благодарим за огонек, мы назад с процентой отдадим, – говорил он, унося куда то в темноту краснеющуюся головешку.
За этим солдатом четыре солдата, неся что то тяжелое на шинели, прошли мимо костра. Один из них споткнулся.
– Ишь, черти, на дороге дрова положили, – проворчал он.
– Кончился, что ж его носить? – сказал один из них.
– Ну, вас!
И они скрылись во мраке с своею ношей.
– Что? болит? – спросил Тушин шопотом у Ростова.
– Болит.
– Ваше благородие, к генералу. Здесь в избе стоят, – сказал фейерверкер, подходя к Тушину.
– Сейчас, голубчик.
Тушин встал и, застегивая шинель и оправляясь, отошел от костра…
Недалеко от костра артиллеристов, в приготовленной для него избе, сидел князь Багратион за обедом, разговаривая с некоторыми начальниками частей, собравшимися у него. Тут был старичок с полузакрытыми глазами, жадно обгладывавший баранью кость, и двадцатидвухлетний безупречный генерал, раскрасневшийся от рюмки водки и обеда, и штаб офицер с именным перстнем, и Жерков, беспокойно оглядывавший всех, и князь Андрей, бледный, с поджатыми губами и лихорадочно блестящими глазами.
В избе стояло прислоненное в углу взятое французское знамя, и аудитор с наивным лицом щупал ткань знамени и, недоумевая, покачивал головой, может быть оттого, что его и в самом деле интересовал вид знамени, а может быть, и оттого, что ему тяжело было голодному смотреть на обед, за которым ему не достало прибора. В соседней избе находился взятый в плен драгунами французский полковник. Около него толпились, рассматривая его, наши офицеры. Князь Багратион благодарил отдельных начальников и расспрашивал о подробностях дела и о потерях. Полковой командир, представлявшийся под Браунау, докладывал князю, что, как только началось дело, он отступил из леса, собрал дроворубов и, пропустив их мимо себя, с двумя баталионами ударил в штыки и опрокинул французов.
– Как я увидал, ваше сиятельство, что первый батальон расстроен, я стал на дороге и думаю: «пропущу этих и встречу батальным огнем»; так и сделал.
Полковому командиру так хотелось сделать это, так он жалел, что не успел этого сделать, что ему казалось, что всё это точно было. Даже, может быть, и в самом деле было? Разве можно было разобрать в этой путанице, что было и чего не было?
– Причем должен заметить, ваше сиятельство, – продолжал он, вспоминая о разговоре Долохова с Кутузовым и о последнем свидании своем с разжалованным, – что рядовой, разжалованный Долохов, на моих глазах взял в плен французского офицера и особенно отличился.
– Здесь то я видел, ваше сиятельство, атаку павлоградцев, – беспокойно оглядываясь, вмешался Жерков, который вовсе не видал в этот день гусар, а только слышал о них от пехотного офицера. – Смяли два каре, ваше сиятельство.
На слова Жеркова некоторые улыбнулись, как и всегда ожидая от него шутки; но, заметив, что то, что он говорил, клонилось тоже к славе нашего оружия и нынешнего дня, приняли серьезное выражение, хотя многие очень хорошо знали, что то, что говорил Жерков, была ложь, ни на чем не основанная. Князь Багратион обратился к старичку полковнику.
– Благодарю всех, господа, все части действовали геройски: пехота, кавалерия и артиллерия. Каким образом в центре оставлены два орудия? – спросил он, ища кого то глазами. (Князь Багратион не спрашивал про орудия левого фланга; он знал уже, что там в самом начале дела были брошены все пушки.) – Я вас, кажется, просил, – обратился он к дежурному штаб офицеру.