Всеобщие выборы в Венесуэле (2000)

Всеобщие выборы 2000 года в Венесуэле — президентские и парламентские выборы, состоявшиеся 30 июля 2000 года, организованные в соответствии с недавно принятой конституции страны.

Действующий президент Уго Чавес баллотировался на шестилетний срок в рамках новой Конституции. Его главным соперником стал бывший союзник, губернатор штата Сулия Франсиско Ариас Карденас. Чавес легко выиграл выборы, получив почти 60 % голосов избирателей, превзойдя свой результат на предыдущих выборах, уступив лишь Ромуло Гальегосу, набравшему в 1947 году 74,35 %. Чавес сумел победить почти во всех штатах, Ариас Карденас смог стать первым только в своём родном штате Сулия.

8 июня 2004 года было объявлено, что результаты президентских выборов будут поставлены на референдуме 15 августа.

Кампания

От предыдущих кампания выборы 2000 года отличались тем, что проходили по новой Конституции Венесуэлы, принятой Конституционной ассамблеей и утверждённой референдумом в декабре 1999 года. Необычным было и то, что традиционные участники всех выборов с 1958 года, Демократическое действие и КОПЕЙ, всё ещё находящиеся в кризисе, в этот раз не стали выдвигать своих кандидатов на пост президента. Нехарактерным для венесуэльских выборов было и малое количество кандидатов, всего три.

Кампания по выборам президента, сопровождаемая обоюдными выпадами фаворитов предвыборной гонки Чавеса и Ариаса Карденаса, характеризовалась сильной поляризацией общества, как и в 1998 году. Во многом накал страстей был связан с близостью главных претендентов на пост президента. Ариас Карденас, как и Чавес был профессиональным военным. В 1992 году он принимал участие в попытке военного переворота, организованной Уго Чавесом. Впоследствии они разошлись по вопросу об участии в выборах. Ариас Карденас покинул созданное Чавесом Революционное боливарианское движение-200 и возглавил левую партию «Радикальное дело», от которой был избран губернатором штата Сулия. Позднее он активно поддерживал избрание Чавеса президентом в 1998 году, но затем пути обоих политиков вновь разошлись, чтобы вновь сойтись уже после выборов 2000 года.

На выборах 2000 года Ариас Карденас позиционировал себя в качестве кандидата всего общества, одновременно обвиняя оппонента в отклонении от идеалов Боливарианской революции. В свою очередь, Чавес обещал и дальше следовать революционным путём, заклеймив Ариаса Карденаса как предателя.

Президентские выборы

</th> </table>

Кандидаты

В отличие от предыдущих выборов в 2000 году для участия в борьбе за пост президента было зарегистрировано всего три кандидата.

• Уго Чавес (Движение за Пятую республику) — бывший военный, действующий президент Венесуэлы. Поддержан рядом левых партий: Движение к социализму, Коммунистическая партия Венесуэлы, Народное избирательное движение, «Отечество для всех», Независимые социалисты, «Новые люди» и другие.
• Франсиско Ариас Карденас («Радикальное дело») — профессиональный военный и политик. Губернатор штата Сулия. Выдвинут в президенты от партии «Радикальное дело». Поддержан рядом оппозиционных (в том числе левых) партий: Движение национальной целостности, Движение «Красный флаг», Демократическая левая, Движение за прямую демократию и другие.
• Клаудио Фермин («Национальное совещание») — политик, социолог и профессор университета Венесуэлы. Был заместителем министра по делам молодёжи в правительстве президента Хайме Лусинчи. Первый мэр столичного района Либертадор (1989—1993), избранный путём прямых выборов. Баллотировался в президенты во второй раз.

Результаты

← 1998   2006 →
Выборы президента Венесуэлы

30 июля 2000
Кандидат:	Уго Чавес	Франсиско Ариас Карденас
Партия:	Движение за Пятую республику	«Радикальное дело»
Голосов:	3 757 773 (59,76 %)	2 359 459 (37,52 %)
Результат выборов:	Переизбрание действующего президента Уго Чавеса

Кандидат	Портрет	Партия	Голоса	%
Уго Чавес		Движение за Пятую республику	3757773	59,76%
Франсиско Ариас Карденас		«Радикальное дело»	2 359 459	37,52%
Клаудио Фермин		«Национальное совещание»	171 346	2,72%
Недействительные/пустые бюллетени			385 778
Всего			6 637 276	100
Зарегистрированно избирателей/Явка			11 720 660	56,63
Источник: Consejo Nacional Electoral  (исп.)

Выборы в Национальную ассамблею

</th> </table>

← 1999   2005 →
Парламентские выборы в Венесуэле

30 июля 2000
Глава партии:	Уго Чавес	Энри Рамос Аллуп	Энрике Салас Рёмер
Партия:	Движение за Пятую республику	Демократическое действие	«Проект Венесуэла»
Мест получено:	92	55 (33)	6
Голосов:	1 977 992 (44,38 %)	718 148 (16,11 %)	309 168 (6,94 %)
Результат выборов:	Движение за Пятую республику завоевало более половины мест в Национальной ассамблее

Партия	Оригинальное название	Голоса	%	Места
Движение за Пятую республику	исп. Movimiento V [Quinta] República, MVR	1 977 992	44,38	92
Демократическое действие	исп. Acción Democrática, AD	718 148	16,11	33
«Проект Венесуэла»	исп. Proyecto Venezuela, PV	309 168	6,94	6
Социал-христианская партия КОПЕЙ	исп. COPEI	237 349	5,32	6
Движение к социализму	исп. Movimiento al Socialismo, MAS	224 170	5,03	6
«Радикальное дело»	исп. La Causa Radical, LCR	196 787	4,41	3
«За справедливость»	исп. Primero Justicia, PJ	109 900	2,47	5
«Отечество для всех»	исп. Patria Para Todos, PPT	101 246	2,27	1
«Новое время»	исп. Un Nuevo Tiempo, UNT	78 109	1,75	3
Альянс смелых людей	исп. Alianza Bravo Pueblo, ABP	49 218	1,10	0
Избиратели Миранды	исп. Electores de Miranda, EM	48 291	1,08	0
«Конвергенция»—LAPY	исп. Convergencia-LAPY, Con-LAPY	47 620	1,07	4
Другие партии		369 298	8,06	6
Недействительные/пустые бюллетени		1 117 998
Всего		5 829 216	100	165
Зарегистрированно избирателей/Явка		11 720 660	56,63
Источник: Consejo Nacional Electoral

Народное голосование (%)
MVR			44.38 %
AD			16.11 %
PV			6.94 %
COPEI			5.32 %
MAS			5.03 %
LCR			4.41 %
PJ			2.47 %
PPT			2.27 %
Другие			13.07 %

Распределение мест (%)
MVR			55.76 %
AD			20.00 %
PV			3.64 %
COPEI			3.64 %
MAS			3.64 %
PJ			3.03 %
Con-LAPY			2.42 %
Другие			7.87 %

Ссылки

• Georgetown University Political Database of the Americas. [pdba.georgetown.edu/Elecdata/Venezuela/ven.html Bolivarian Republic of Venezuela: Electoral Results]

Отрывок, характеризующий Всеобщие выборы в Венесуэле (2000)

Губернаторша подводила его к высокой и очень толстой старухе в голубом токе, только что кончившей свою карточную партию с самыми важными лицами в городе. Это была Мальвинцева, тетка княжны Марьи по матери, богатая бездетная вдова, жившая всегда в Воронеже. Она стояла, рассчитываясь за карты, когда Ростов подошел к ней. Она строго и важно прищурилась, взглянула на него и продолжала бранить генерала, выигравшего у нее.
– Очень рада, мой милый, – сказала она, протянув ему руку. – Милости прошу ко мне.
Поговорив о княжне Марье и покойнике ее отце, которого, видимо, не любила Мальвинцева, и расспросив о том, что Николай знал о князе Андрее, который тоже, видимо, не пользовался ее милостями, важная старуха отпустила его, повторив приглашение быть у нее.
Николай обещал и опять покраснел, когда откланивался Мальвинцевой. При упоминании о княжне Марье Ростов испытывал непонятное для него самого чувство застенчивости, даже страха.
Отходя от Мальвинцевой, Ростов хотел вернуться к танцам, но маленькая губернаторша положила свою пухленькую ручку на рукав Николая и, сказав, что ей нужно поговорить с ним, повела его в диванную, из которой бывшие в ней вышли тотчас же, чтобы не мешать губернаторше.
– Знаешь, mon cher, – сказала губернаторша с серьезным выражением маленького доброго лица, – вот это тебе точно партия; хочешь, я тебя сосватаю?
– Кого, ma tante? – спросил Николай.
– Княжну сосватаю. Катерина Петровна говорит, что Лили, а по моему, нет, – княжна. Хочешь? Я уверена, твоя maman благодарить будет. Право, какая девушка, прелесть! И она совсем не так дурна.
– Совсем нет, – как бы обидевшись, сказал Николай. – Я, ma tante, как следует солдату, никуда не напрашиваюсь и ни от чего не отказываюсь, – сказал Ростов прежде, чем он успел подумать о том, что он говорит.
– Так помни же: это не шутка.
– Какая шутка!
– Да, да, – как бы сама с собою говоря, сказала губернаторша. – А вот что еще, mon cher, entre autres. Vous etes trop assidu aupres de l'autre, la blonde. [мой друг. Ты слишком ухаживаешь за той, за белокурой.] Муж уж жалок, право…
– Ах нет, мы с ним друзья, – в простоте душевной сказал Николай: ему и в голову не приходило, чтобы такое веселое для него препровождение времени могло бы быть для кого нибудь не весело.
«Что я за глупость сказал, однако, губернаторше! – вдруг за ужином вспомнилось Николаю. – Она точно сватать начнет, а Соня?..» И, прощаясь с губернаторшей, когда она, улыбаясь, еще раз сказала ему: «Ну, так помни же», – он отвел ее в сторону:
– Но вот что, по правде вам сказать, ma tante…
– Что, что, мой друг; пойдем вот тут сядем.
Николай вдруг почувствовал желание и необходимость рассказать все свои задушевные мысли (такие, которые и не рассказал бы матери, сестре, другу) этой почти чужой женщине. Николаю потом, когда он вспоминал об этом порыве ничем не вызванной, необъяснимой откровенности, которая имела, однако, для него очень важные последствия, казалось (как это и кажется всегда людям), что так, глупый стих нашел; а между тем этот порыв откровенности, вместе с другими мелкими событиями, имел для него и для всей семьи огромные последствия.
– Вот что, ma tante. Maman меня давно женить хочет на богатой, но мне мысль одна эта противна, жениться из за денег.
– О да, понимаю, – сказала губернаторша.
– Но княжна Болконская, это другое дело; во первых, я вам правду скажу, она мне очень нравится, она по сердцу мне, и потом, после того как я ее встретил в таком положении, так странно, мне часто в голову приходило что это судьба. Особенно подумайте: maman давно об этом думала, но прежде мне ее не случалось встречать, как то все так случалось: не встречались. И во время, когда Наташа была невестой ее брата, ведь тогда мне бы нельзя было думать жениться на ней. Надо же, чтобы я ее встретил именно тогда, когда Наташина свадьба расстроилась, ну и потом всё… Да, вот что. Я никому не говорил этого и не скажу. А вам только.
Губернаторша пожала его благодарно за локоть.
– Вы знаете Софи, кузину? Я люблю ее, я обещал жениться и женюсь на ней… Поэтому вы видите, что про это не может быть и речи, – нескладно и краснея говорил Николай.
– Mon cher, mon cher, как же ты судишь? Да ведь у Софи ничего нет, а ты сам говорил, что дела твоего папа очень плохи. А твоя maman? Это убьет ее, раз. Потом Софи, ежели она девушка с сердцем, какая жизнь для нее будет? Мать в отчаянии, дела расстроены… Нет, mon cher, ты и Софи должны понять это.
Николай молчал. Ему приятно было слышать эти выводы.
– Все таки, ma tante, этого не может быть, – со вздохом сказал он, помолчав немного. – Да пойдет ли еще за меня княжна? и опять, она теперь в трауре. Разве можно об этом думать?
– Да разве ты думаешь, что я тебя сейчас и женю. Il y a maniere et maniere, [На все есть манера.] – сказала губернаторша.
– Какая вы сваха, ma tante… – сказал Nicolas, целуя ее пухлую ручку.


Приехав в Москву после своей встречи с Ростовым, княжна Марья нашла там своего племянника с гувернером и письмо от князя Андрея, который предписывал им их маршрут в Воронеж, к тетушке Мальвинцевой. Заботы о переезде, беспокойство о брате, устройство жизни в новом доме, новые лица, воспитание племянника – все это заглушило в душе княжны Марьи то чувство как будто искушения, которое мучило ее во время болезни и после кончины ее отца и в особенности после встречи с Ростовым. Она была печальна. Впечатление потери отца, соединявшееся в ее душе с погибелью России, теперь, после месяца, прошедшего с тех пор в условиях покойной жизни, все сильнее и сильнее чувствовалось ей. Она была тревожна: мысль об опасностях, которым подвергался ее брат – единственный близкий человек, оставшийся у нее, мучила ее беспрестанно. Она была озабочена воспитанием племянника, для которого она чувствовала себя постоянно неспособной; но в глубине души ее было согласие с самой собою, вытекавшее из сознания того, что она задавила в себе поднявшиеся было, связанные с появлением Ростова, личные мечтания и надежды.
Когда на другой день после своего вечера губернаторша приехала к Мальвинцевой и, переговорив с теткой о своих планах (сделав оговорку о том, что, хотя при теперешних обстоятельствах нельзя и думать о формальном сватовстве, все таки можно свести молодых людей, дать им узнать друг друга), и когда, получив одобрение тетки, губернаторша при княжне Марье заговорила о Ростове, хваля его и рассказывая, как он покраснел при упоминании о княжне, – княжна Марья испытала не радостное, но болезненное чувство: внутреннее согласие ее не существовало более, и опять поднялись желания, сомнения, упреки и надежды.
В те два дня, которые прошли со времени этого известия и до посещения Ростова, княжна Марья не переставая думала о том, как ей должно держать себя в отношении Ростова. То она решала, что она не выйдет в гостиную, когда он приедет к тетке, что ей, в ее глубоком трауре, неприлично принимать гостей; то она думала, что это будет грубо после того, что он сделал для нее; то ей приходило в голову, что ее тетка и губернаторша имеют какие то виды на нее и Ростова (их взгляды и слова иногда, казалось, подтверждали это предположение); то она говорила себе, что только она с своей порочностью могла думать это про них: не могли они не помнить, что в ее положении, когда еще она не сняла плерезы, такое сватовство было бы оскорбительно и ей, и памяти ее отца. Предполагая, что она выйдет к нему, княжна Марья придумывала те слова, которые он скажет ей и которые она скажет ему; и то слова эти казались ей незаслуженно холодными, то имеющими слишком большое значение. Больше же всего она при свидании с ним боялась за смущение, которое, она чувствовала, должно было овладеть ею и выдать ее, как скоро она его увидит.
Но когда, в воскресенье после обедни, лакей доложил в гостиной, что приехал граф Ростов, княжна не выказала смущения; только легкий румянец выступил ей на щеки, и глаза осветились новым, лучистым светом.
– Вы его видели, тетушка? – сказала княжна Марья спокойным голосом, сама не зная, как это она могла быть так наружно спокойна и естественна.
Когда Ростов вошел в комнату, княжна опустила на мгновенье голову, как бы предоставляя время гостю поздороваться с теткой, и потом, в самое то время, как Николай обратился к ней, она подняла голову и блестящими глазами встретила его взгляд. Полным достоинства и грации движением она с радостной улыбкой приподнялась, протянула ему свою тонкую, нежную руку и заговорила голосом, в котором в первый раз звучали новые, женские грудные звуки. M lle Bourienne, бывшая в гостиной, с недоумевающим удивлением смотрела на княжну Марью. Самая искусная кокетка, она сама не могла бы лучше маневрировать при встрече с человеком, которому надо было понравиться.
«Или ей черное так к лицу, или действительно она так похорошела, и я не заметила. И главное – этот такт и грация!» – думала m lle Bourienne.