Всероссийский союз писателей
| Всероссийский союз писателей | |
 | |
| Тип организации: |
Творческое объединение |
|---|---|
| Официальные языки: | |
| Основание | |
| Всероссийский союз писателей на Викискладе | |
Всероссийский союз писателей — профессиональная писательская организация для литераторов «старой» (дореволюционной) формации, организованная в 1920 году и существовавшая до 1932 года. Всероссийский Союз писателей сложился на основе Дома литераторов, который осенью 1922 года, не получив разрешения НКВД на перерегистрацию, был закрыт. Первоначально в Союз принимались писатели, журналисты, переводчики на основании литературного стажа.
Содержание
Отделения
- Московское
- Петроградское (Ленинградское)
Правление
В Петроградское правление, возглавляемое А. Л. Волынским (с 1924 года Ф. Сологубом), входили А. А. Ахматова, А. А. Блок, Н. М. Волковысский, А. В. Ганзен, Н. С. Гумилёв, В. Я. Ирецкий, Е. И. Замятин, К. И. Чуковский.
Цель Союза
Представление единой русской литературы, хранение (и, по возможности, продолжение) её традиций, защита прав старых писателей в новых условиях большевистского рабоче-крестьянского государства. Постепенно в ряды В.с.п. стали входить и литераторы нового поколения, т.наз. «попутчики».
Деятельность Всероссийского союза писателей
Петроградское отделение В.с.п. избрало стратегию будничной работы, без публичных выступлений, громких заявлений и деклараций. Общество устраивало литературные вечера и собрания с чтением произведений и их обсуждением. Также проводились обсуждения творческих проблем. Указанная стратегия работы привлекала писателей из других организаций, так что петроградское отделение В.с.п. во многом играло роль центра литературной жизни Петрограда — Ленинграда. В результате членами петроградского отделения В.с.п. стали и некоторые члены Петроградского отделения Всероссийского союза поэтов и Ленинградской ассоциации пролетарских писателей (ЛАПП).
В 1921—1922 гг., когда в Союз вступило большое число число литературной молодежи, число членов составляло около 200. Среди молодёжи были, помимо прочих, воспитанники Литературной студии издательства «Всемирная литература» и Дома искусств, ученики Замятина, Гумилева, Шкловского, в частности – группы «Серапионовы братья» [1].
Союз писателей не смог добиться официального профсоюзного статуса, и в 1923 году его члены были отнесены по профсоюзной линии к Всероссийскому профессиональному союзу работников полиграфической промышленности[2].
В дальнейшем деятельность В.с.п. была направлена на «перевоспитание» «попутчиков», фактически, на переход от плюрализма к однородной культуре социалистического реализма.
В 1934 году для замены В.с.п., как и всех других писательских организаций, был создан Союз писателей СССР.
Напишите отзыв о статье "Всероссийский союз писателей"
Примечания
- ↑ Литературная хроника в Петербурге // Литературные записки. — 1922. — № 2, 23 июня. — С. 18.
- ↑ Кукушкина Т. А. Всероссийский союз поэтов. Ленинградское отделение (1924—1929). Обзор деятельности // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 2003—2004 год. СПб.: Дмитрий Буланин, 2007. С. 83-139;
Литература
- Кукушкина Т. А. Всероссийский союз писателей (Петроградское отделение). Период становления. 1920—1923 гг. Дисс. на соиск. уч. степ. канд. фил. наук, РАН, Ин-т русск. лит-ры (Пушкинский Дом), [www.dissercat.com/content/vserossiiskii-soyuz-pisatelei-petrogradskoe-otdelenie-period-stanovleniya-1920-1923-gg на правах рукописи], СПб, 2008;
- Саянов В. Современные литературные группировки. — Л., М., 1928 (3-е изд. — 1931 г.);
- [Б. п.]. «Что же такое Союз писателей?» // «На литературном посту», 1929, № 16, с. 1-3;
Отрывок, характеризующий Всероссийский союз писателей
В эту минуту солнце стало скрываться за тучами; впереди Ростова показались другие носилки. И страх смерти и носилок, и любовь к солнцу и жизни – всё слилось в одно болезненно тревожное впечатление.«Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси, прости и защити меня!» прошептал про себя Ростов.
Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
«Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер.
– Вот вам реляция и будет, – сказал Жерков, – глядишь, и меня в подпоручики произведут.
– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал , – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал .
Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
28 го октября Кутузов с армией перешел на левый берег Дуная и в первый раз остановился, положив Дунай между собой и главными силами французов. 30 го он атаковал находившуюся на левом берегу Дуная дивизию Мортье и разбил ее. В этом деле в первый раз взяты трофеи: знамя, орудия и два неприятельские генерала. В первый раз после двухнедельного отступления русские войска остановились и после борьбы не только удержали поле сражения, но прогнали французов. Несмотря на то, что войска были раздеты, изнурены, на одну треть ослаблены отсталыми, ранеными, убитыми и больными; несмотря на то, что на той стороне Дуная были оставлены больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля; несмотря на то, что большие госпитали и дома в Кремсе, обращенные в лазареты, не могли уже вмещать в себе всех больных и раненых, – несмотря на всё это, остановка при Кремсе и победа над Мортье значительно подняли дух войска. Во всей армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении колонн из России, о какой то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.
Князь Андрей находился во время сражения при убитом в этом деле австрийском генерале Шмите. Под ним была ранена лошадь, и сам он был слегка оцарапан в руку пулей. В знак особой милости главнокомандующего он был послан с известием об этой победе к австрийскому двору, находившемуся уже не в Вене, которой угрожали французские войска, а в Брюнне. В ночь сражения, взволнованный, но не усталый(несмотря на свое несильное на вид сложение, князь Андрей мог переносить физическую усталость гораздо лучше самых сильных людей), верхом приехав с донесением от Дохтурова в Кремс к Кутузову, князь Андрей был в ту же ночь отправлен курьером в Брюнн. Отправление курьером, кроме наград, означало важный шаг к повышению.
