Всесоюзная академия сельскохозяйственных наук имени Ленина

Всесоюзная академия сельскохозяйственных наук имени В. И. Ленина
ВАСХНИЛ
Президиум:	Москва
Тип организации:	академия наук
Официальные языки:	Русский
Основание
25 мая 1929
Ликвидация
Распад СССР	30 января 1992

К:Организации, закрытые в 1992 году

Награды организации:

Всесоюзная академия сельскохозяйственных наук имени В. И. Ленина (сокр. ВАСХНИЛ) — высшее научно-исследовательское и координационно-методическое учреждение по водному, лесному и сельскому хозяйству СССР. В её систему входили более 150 научных учреждений.

Руководил академией сельскохозяйственных наук президент.

История

25 июня 1929 года выходит Постановление Совета народных комиссаров СССР «Об организации Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук имени В. И. Ленина». Эта дата считается днём образования ВАСХНИЛ.

Августовская сессия ВАСХНИЛ (1948) негативно повлияла на развитие биологии в СССР.

В 1949 году академия была награждена орденом Ленина, а в 1979 году — орденом Трудового Красного Знамени.

В 1992 году прекратила своё существование — в связи с распадом СССР и появлением независимой России. Свою последнюю сессию ВАСХНИЛ провела 4 февраля 1992 года, просуществовав 62 года, 7 месяцев и 10 дней.

Преемники

В соответствии с Указом Президента Российской Федерации (России) от 30 января 1992 года «О Российской Академии сельскохозяйственных наук» была создана новая Российская академия сельскохозяйственных наук на основе действующих на территории России научно-исследовательских учреждений уже имеющейся Всероссийской академии сельскохозяйственных наук и ликвидируемой ВАСХНИЛ.

Президенты

• 1929—1935 — Н. И. Вавилов
• 1935—1937 — А. И. Муралов
• 1937—1938 — Г. К. Мейстер (и. о. президента)
• 1938—1956 — Т. Д. Лысенко
• 1956—1961 — П. П. Лобанов
• 1961—1962 — Т. Д. Лысенко
• 1962—1965 — М. А. Ольшанский
• 1965—1978 — П. П. Лобанов
• 1978—1984 — П. П. Вавилов
• 1984—1992 — А. А. Никонов

Отделения

В 1969 году организованы два зональных отделения: Сибирское отделение ВАСХНИЛ (СО ВАСХНИЛ) в городе Новосибирске, Южное — в Киеве. 26 октября 1971 года в Алма-Ате появилось Восточное отделение ВАСХНИЛ, объединившее 14 научно-исследовательских учреждений, опытные станции и экспериментальные хозяйства.

В 1972 году создаётся Среднеазиатское зональное отделение имени В. И. Ленина, расположенное в Ташкенте, а в 1975 году уже функционировали ещё три: Закавказское (Тбилиси) и Западное отделения (Минск), а также отделение Нечернозёмной зоны РСФСР (Ленинград).

Помимо зональных отделений, на начало 1970-х годов, академия имела восемь региональных и десять отраслевых отделений. Кроме того, при академии действовало 31 всесоюзное научно-исследовательское учреждение. Такая структура сохранялась вплоть до 1987 года.

9 июля 1987 года выходит Постановление № 848 Совета Министров СССР и ЦК КПСС «О совершенствовании научного обеспечения развития агропромышленного комплекса страны», которое определяло новую структуру академии. Базу этой структуры должны были составить девять региональных отделений: Всероссийское (Москва), Сибирское, Южное, Западное, Восточное, отделение по Нечернозёмной зоне РСФСР (Пушкин), Закавказское, Среднеазиатское и Дальневосточное (Хабаровск).

Сибирское

14 ноября 1969 года Совет Министров СССР принимает Постановление № 887 «О мероприятиях по созданию научно-исследовательского комплекса по вопросам развития сельского хозяйства Сибири и Дальнего Востока», в котором содержался следующий текст: «В целях повышения роли науки в развитии производительных сил… создать научно-исследовательский комплекс по вопросам развития сельского хозяйства Сибири и Дальнего Востока».

Отделению было поручено заниматься «развитием теоретических и прикладных исследований по ведущим направлениям сельскохозяйственной науки в зоне Сибири и Дальнего Востока».

В ноябре 1970 года состоялись выборы Президиума. Его первым председателем был избран академик Ираклий Синягин, руководивший Президиумом в течение восьми лет. В этом же году строители заложили первый камень в будущий городок СО ВАСХНИЛ.

При Сибирском отделении ВАСХНИЛ были созданы пять научно-исследовательских учреждений. С января 1979 года в составе СО ВАСХНИЛ находятся почти все сельскохозяйственные научные институты Сибири и Дальнего Востока, находившихся в подчинении Минсельхоза РСФСР.

С апреля 1990 года отделение стало именоваться Сибирским отделением Российской академии сельскохозяйственных наук.

Южное

Отделение являлось региональным научно-организационным и методическим центром развития сельскохозяйственных наук в Молдавской и Украинской ССР. В 1990 году на его базе создана Украинская академия аграрных наук.

Интересные факты

• Единственная отраслевая академия в СССР и России, которая носит чьё-то имя, обычно академиям наук не присваивают имена.

См. также

• Список действительных членов ВАСХНИЛ и РАСХН
• Список членов-корреспондентов ВАСХНИЛ и РАСХН

Ссылки

• Академия сельскохозяйственных наук — статья из Большой советской энциклопедии (3-е издание).
• [www.cnshb.ru/AKDiL/akad/default.shtm Биографическая энциклопедия РАСХН, ВАСХНИЛ]
• [ksk7.ru/view-content/do-read/id-37/menuid-53 Сибирское отделение РАСХН]

Отрывок, характеризующий Всесоюзная академия сельскохозяйственных наук имени Ленина

– Да, – сказал Николай. – Тебе не холодно?
– Нет, мне отлично, отлично. Мне так хорошо, – с недоумением даже cказала Наташа. Они долго молчали.
Ночь была темная и сырая. Лошади не видны были; только слышно было, как они шлепали по невидной грязи.
Что делалось в этой детской, восприимчивой душе, так жадно ловившей и усвоивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни? Как это всё укладывалось в ней? Но она была очень счастлива. Уже подъезжая к дому, она вдруг запела мотив песни: «Как со вечера пороша», мотив, который она ловила всю дорогу и наконец поймала.
– Поймала? – сказал Николай.
– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.


Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.
Графиня писала прямо к Карагиной в Москву, предлагая ей брак ее дочери с своим сыном и получила от нее благоприятный ответ. Карагина отвечала, что она с своей стороны согласна, что всё будет зависеть от склонности ее дочери. Карагина приглашала Николая приехать в Москву.
Несколько раз, со слезами на глазах, графиня говорила сыну, что теперь, когда обе дочери ее пристроены – ее единственное желание состоит в том, чтобы видеть его женатым. Она говорила, что легла бы в гроб спокойной, ежели бы это было. Потом говорила, что у нее есть прекрасная девушка на примете и выпытывала его мнение о женитьбе.
В других разговорах она хвалила Жюли и советовала Николаю съездить в Москву на праздники повеселиться. Николай догадывался к чему клонились разговоры его матери, и в один из таких разговоров вызвал ее на полную откровенность. Она высказала ему, что вся надежда поправления дел основана теперь на его женитьбе на Карагиной.
– Что ж, если бы я любил девушку без состояния, неужели вы потребовали бы, maman, чтобы я пожертвовал чувством и честью для состояния? – спросил он у матери, не понимая жестокости своего вопроса и желая только выказать свое благородство.
– Нет, ты меня не понял, – сказала мать, не зная, как оправдаться. – Ты меня не понял, Николинька. Я желаю твоего счастья, – прибавила она и почувствовала, что она говорит неправду, что она запуталась. – Она заплакала.
– Маменька, не плачьте, а только скажите мне, что вы этого хотите, и вы знаете, что я всю жизнь свою, всё отдам для того, чтобы вы были спокойны, – сказал Николай. Я всем пожертвую для вас, даже своим чувством.
Но графиня не так хотела поставить вопрос: она не хотела жертвы от своего сына, она сама бы хотела жертвовать ему.
– Нет, ты меня не понял, не будем говорить, – сказала она, утирая слезы.
«Да, может быть, я и люблю бедную девушку, говорил сам себе Николай, что ж, мне пожертвовать чувством и честью для состояния? Удивляюсь, как маменька могла мне сказать это. Оттого что Соня бедна, то я и не могу любить ее, думал он, – не могу отвечать на ее верную, преданную любовь. А уж наверное с ней я буду счастливее, чем с какой нибудь куклой Жюли. Пожертвовать своим чувством я всегда могу для блага своих родных, говорил он сам себе, но приказывать своему чувству я не могу. Ежели я люблю Соню, то чувство мое сильнее и выше всего для меня».
Николай не поехал в Москву, графиня не возобновляла с ним разговора о женитьбе и с грустью, а иногда и озлоблением видела признаки всё большего и большего сближения между своим сыном и бесприданной Соней. Она упрекала себя за то, но не могла не ворчать, не придираться к Соне, часто без причины останавливая ее, называя ее «вы», и «моя милая». Более всего добрая графиня за то и сердилась на Соню, что эта бедная, черноглазая племянница была так кротка, так добра, так преданно благодарна своим благодетелям, и так верно, неизменно, с самоотвержением влюблена в Николая, что нельзя было ни в чем упрекнуть ее.
Николай доживал у родных свой срок отпуска. От жениха князя Андрея получено было 4 е письмо, из Рима, в котором он писал, что он уже давно бы был на пути в Россию, ежели бы неожиданно в теплом климате не открылась его рана, что заставляет его отложить свой отъезд до начала будущего года. Наташа была так же влюблена в своего жениха, так же успокоена этой любовью и так же восприимчива ко всем радостям жизни; но в конце четвертого месяца разлуки с ним, на нее начинали находить минуты грусти, против которой она не могла бороться. Ей жалко было самое себя, жалко было, что она так даром, ни для кого, пропадала всё это время, в продолжение которого она чувствовала себя столь способной любить и быть любимой.