Все острова!

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Все острова»)
Перейти к: навигация, поиск
</td></tr> </td></tr>
Все острова!
Студийный альбом группы «Элизиум»
Дата выпуска

1 марта 2002

Записан

Весна—лето 2001
Студия «Тонмейстер»
(Нижний Новгород)

Жанр

Ска-панк, поп-панк

Длительность

34:40

Продюсер

Дмитрий Кузнецов

Страна

Россия

Язык песен

Русский

Лейблы

FeeLee Records
АиБ Records

Профессиональные рецензии
Хронология группы «Элизиум»
Домой!
(1998)		Все острова!
(2002)		Космос
(2003)
Синглы из «Все острова!»
  1. «Три белых коня»
    Выпущен: 24 января 2002
  2. «Острова»
    Выпущен: 1 февраля 2002
К:Альбомы 2002 года

«Все острова!» — второй студийный альбом российской рок-группы «Элизиум», впервые выпущенный лейблом FeeLee Records 1 марта 2002 года. В 2004 году альбом был переиздан лейблом «АиБ Records».

«Элизиум» называет «Все острова!» своей «по-настоящему дебютной» студийной работой[5], значительно отличающейся от первого альбома «Домой!» 1998 года. На втором альбоме группа стала исполнять песни в стиле поп-панка, ска-панка и регги, продвигаясь в сторону смешанного музыкального жанра, впоследствии названного ею «космос-роком». К выходу альбома «Все острова!» также значительно поменялся состав «Элизиума»: Александр Телехов сделался основным вокалистом группы (на данном альбоме выступая дуэтом с Юрием Девятовым), гитарист Сергей Сухонин стал её постоянным участником, появились исполнители духовой секции — трубач Александр Комаров и тромбонист Сергей Тремасов. Множество сессионных участников, в том числе бывшая певица и гитаристка «Элизиума» Екатерина Зудина, приняли участие в записи альбома.

Несколько песен альбома — в частности «Три белых коня» и «Острова» — ещё до его выхода обеспечили «Элизиуму» успех, появившись на радио «Серебряный дождь», которое назвало группу «Лучшим нижегородским исполнителем 2001 года», и добившись высоких позиций в хит-параде «Чартова дюжина» на общероссийском «Нашем радио». В то время, как альбом «Домой!» позволил группе получить известность за пределами родного Нижнего Новгорода, выпуск альбома «Все острова!» сделал «Элизиум» одним из передовых исполнителей панк-рока в России.





История записи

Несмотря на известность в родном Нижнем Новгороде, которую «Элизиум» обрёл с выпуском дебютного альбома «Домой!» («Не моя любовь») 1998 года, в 2000 году с июля по декабрь группа резко прервала свою активность[6].

Мы превратились в то, что называют в «каждой бочке затычка». Движения дальше уже не было никакого, игра в местных рок-героев уже не тешила, мы перекормили собой город и начинали вызывать у него рвотную реакцию. Такое же чувство возникало у нас по отношению к нему. Мы взяли и на всё забили (как оказалось, почти на полтора года). <...> За это время мы пересмотрели своё отношение ко многим вещам, кардинально перетрясли состав группы, спокойно подготовились и сели в студию записывать новый альбом...

— Дмитрий Кузнецов, бас-гитарист и основатель «Элизиума»[6].

Изменения в составе группы Дмитрий Кузнецов планировал ещё при выходе дебютного альбома[7]. К 2000 году группу покинули вокалист Дмитрий Данилин, вокалистка и гитаристка Екатерина Зудина и гитарист Дмитрий Калёнов[8]. С того момента Александр Телехов стал основным вокалистом группы, а в 2001—2002 году с ним на пару пел Юрий Девятов, после занявшийся собственным музыкальным проектом[9]. С записью нового альбома был связан уход ещё одного участника «Элизиума» — барабанщика Игоря Тарасова, играющего в группе с 1997 года. Произошло это в конце 2001 года, когда альбом «Все острова!» ещё не был записан, но был завершён в творческом плане. По словам группы, из-за «необоснованной упёртости» Игоря Тарасова с ним стало нереально работать над новыми песнями. Тарасова сменил новый барабанщик Алексей Кузнецов, играющий в группе и по сей день[10].

Группа «Элизиум» работала над своим вторым альбомом «Все острова!» в период весна — лето 2001 года[11]. Многие композиции нового альбома ранее активно исполнялись группой на концертах — «Альпинист» (самая старая среди них), «Алкогольная», «Как бы всё?», а также песни «Как Ван Гог», «Не грусти!», «Острова»[12][13]. Короткую композицию «Оптимизм» группа записала как своего рода «песню-прикол»: она длится меньше минуты и является перезаписанным фрагментом старой песни «Люблю тебя!» (её концертная запись есть на альбоме «Глупый стёб, попса... и никаких революций!»). Название «Оптимизм» группа сочла более подходящим по смыслу[13]. Новая песня «Сказка», которую «Элизиум» придумывал как ответ фэнтезийным песням группы «Король и Шут», почти год претерпевала различные варианты и изменения в тексте[14][15]. Песня «Джа-zzz» была написана относительно давно, однако в какой-то момент «Элизиум» перестал исполнять её на концертах. Причиной тому, предполагает группа, был текст песни, написанный под впечатлением разрыва любовных отношений — такая грустная тема не вязалась с привычным репертуаром «Элизиума». Случайно вспомнив об этой песне через какое-то время, группа с удовольствием сыграла её и решила записать на альбом «Все острова!». Что до названия, то музыканты привыкли называть её «Джазом» ещё на репетициях, с незавершённым текстом — просто чтобы отличать эту песню от других[13]. Для альбома были записаны две песни, посвящённые знаменитыми художникам — «Как Ван Гог» и «Как Гоген». Их авторство неслучайно принадлежит тогдашнему гитаристу «Элизиума» Сергею Сухонину, который увлекался изобразительным искусством и татуированием. Развивать эту тему в своих дальнейших песнях группа не планировала[16]. Одним из увлечений участников «Элизиума» всегда было исполнение кавер-версий, и для альбома «Все острова!» группа решила записать кавер «Три белых коня» — любимую с детства песню из фильма «Чародеи». Песню «Весна/Соблазны» группа «Элизиум» придумала, подражая многочисленным исполнителям панк-рока, в репертуаре которых есть песни на весенние темы. «Реально, целый сборник замутить можно под этим названием, да под этой эгидой: мы как бы тоже решили не оставаться в стороне»[13].

Поскольку «Элизиум» оплатил студии звукозаписи только 12 треков, участникам группы, после долгих колебаний, пришлось исключить из записи одну предполагаемую для нового альбома песню, которая могла занять место треков «Три белых коня» или «Сказка»[13]. Возможно, речь шла про «Песню о выборе профессии»: известно, что таковая писа́лась в преддверии выпуска второго альбома, однако так и не появилась ни на одном из релизов группы[15]. В то время, как к осени 2001 года некоторые песни с нового альбома уже транслировались по нижегородскому радио, группа испытывала ту же проблему, что и с дебютным альбомом: поиск музыкального лейбла. Альбом «Все острова!» был записан, но ему были необходимы мастеринг, оформление и некоторые другие мероприятия[11]. Через несколько месяцев, в начале 2002 года, «Элизиум» определился с выбором издателя и подписал контракт сразу на пять альбомов с ведущим инди-лейблом России FeeLee Records[17] (альбом «Все острова!», однако, был единственным релизом группы на этом лейбле).

О песнях

Музыка

«Острова»
Помощь по воспроизведению

Хотя впоследствии музыка «Элизиума» сформировалась в смешанный стиль, который участники коллектива называют «космос-роком», у группы был период с конца 1999 года до начала 2001 года, когда её песни писались и исполнялись в стиле ска-панка. Когда «Элизиум» приступил к записи альбома «Все острова!», музыка группы начала развиваться уже в другом направлении[18]. По словам лидера группы Дмитрия Кузнецова, в новом альбоме было приблизительно одинаковое количество песен в стиле ска-панка и поп-панка, смешанных с разного рода другими музыкальными жанрами, например, джаз и цыганская музыка[6]. Музыку «Элизиума» характеризуют мелодичные, быстрые и энергичные композиции[2][1]. Журналист и музыкант Вадим Демидов прежде всего обращает внимание на главный элемент в музыке «Элизиума» — духовые инструменты (труба и тромбон), звучащие в стиле советских ВИА — таких как, например, ВИА «Самоцветы»[4]. Духовые инструменты являются неотъемлемой частью всех композиций альбома «Все острова!» — за исключением песни «Сказка». Эту песню музыканты «Элизиума» намеренно старались сделать как можно проще, сведя до ритмичной гитарной музыки с сольным номером на синтезаторе[13].

Тематика песен

Говоря о текстах песен «Элизиума», Вадим Демидов отмечает, что кавер-версия песни Е. Крылатого «Три белых коня» из фильма «Чародеи» появилась на альбоме неслучайно:

«Именно Крылатов и задал эстетику „Элизиума“: детская лексика, романтический максимализм об руку с инфантилизмом и, конечно, тотальный скаутизм (так и видится, как „элизиумы“ в шортах цвета хаки лазают по сопкам и холмам)»[4].

Сайт PunxNotDead, говоря о текстах песен, заключил, что «Все острова!» вышел истинно весенне-летним альбом[2]. Альбом «Все острова!» охватывает разные темы и сюжеты, но все его песни объединяет романтический настрой, жизнерадостность и оптимизм[4][1]. Своеобразную романтику, например, группа «Элизиум» видит в песне «Алкогольная» (ранее называемой «Ska для бухающих мальчиков»), где поётся о ночных прогулках с друзьями под спиртными напитками. Дмитрий Кузнецов называет стиль этой песни кабацким ска-панком. Чтобы создать настроение «замороченного разгильдяйства», в записи «Алкогольной» принимали участие скрипач и цыганский ансамбль[13].

В обзоре текстов «Элизиума» из публикации «Русская-рок поэзия» автор Денис Ступников считает, что песня «Про вертолёт» с альбома «Домой!» открывает целый цикл песен о «романтических профессиях», появившихся на альбоме «Все острова!». В песне «Альпинист», исполняемой с переходом из быстрого поп-панка в регги и обратно, Ступников углядел в словах «там альпинисты курят анашу» формальную дань культуре ска и регги, неотъемлемым атрибутом которой считается романтизация и мифологизация «природных» наркотиков. В этой же песне присутствует отсылка к американской панк-рок группе NOFX[2][15]. Заглавная композиция альбома — песня о мореплавателях «Острова», которую группа «Элизиум» стала называть «Рок-песней с большой буквы» и считать своего рода гимном. Слова песни передают идею поиска — идею того, что в жизни человека может ждать впереди нечто новое и неизвестное[13][19]. В записи этой песни приняла участие вокалистка Екатерина Зудина, покинувшая «Элизиум» несколькими годами ранее выпуска альбома[20]. На альбоме есть песня «Как Гоген», посвящённая французскому художнику Полю Гогену. Подтекст этой песни — желание уйти от повседневной жизни и тяга к экзотическим местам. «Я уеду, как Гоген, на остров на Таити. Убегу отсюда прочь — живите как хотите» — эти слова напрямую ссылаются на биографию Гогена, который действительно провёл последние годы на Таити, сбежав от остального мира[13].

Присутствует самоироничная песня «Как бы всё?» с распространённой для панк-коллективов темой о помыслах бросить своё творчество[2]. В то же время, текст песни является более личным для её автора, Дмитрия Кузнецова, который нередко задавался вопросами, стоит ли променивать размеренную жизнь, карьеру и семью на участие в панк-группе. В отношении музыки «Как бы всё?» вышла наиболее «тяжёлой» композицией на альбоме «Все острова!». Андрей Шабаев, занимавшийся мастерингом альбома, сказал о ней: «Какой-то метал сделали из песни»[13]. Пример весёлой композиции с грустным текстом — песня «Не грусти!» про осенне-зимнюю депрессию (изначально песня писа́лась под названием «Осень»). Эта тема актуальна для «Элизиума», чьи участники придерживаются «солнечного образа жизни», поэтому в припеве «Не грусти!» поётся о том, что «дождь не может длиться бесконечно» и «зима не будет злиться вечно»[13][15]. Тема весны на альбоме также присутствует — в песне «Весна/Соблазны»: её настроение передаётся через текст про сексуальные обострения, свойственные для этого времени года. «Весна/Соблазны» стала единственной песней на альбоме, в которой присутствует ненормативная лексика — по словам группы, избежать её при таком настрое не удалось[13].

Выпуск альбома

Некоторые записанные песни альбома «Все острова!» увидели свет ещё до его выпуска. В 2001 году, начиная с мая, несколько песен дебютировало на разных музыкальных сборниках: «Как Гоген» («Типа панки и всё такое! Vol. 4», FeeLee Records)[21][22], «Не грусти!» (Punk Rock Foreva 2, «Лаборатория звука»)[23] и «Как бы всё?» (Otsosi, «Квадра Рекордс»)[23]. В этом же году в нижегородском вещании радио «Серебряный дождь» появились ещё три песни — «Острова», «Три белых коня» и «Альпинист»[24]. Позже, в январе 2002 года песня «Три белых коня» дебютировала в общероссийском эфире «Нашего радио», а следом за ней появились композиции «Острова» и «Не грусти!»[6][5].

Интернет-премьера песни «Три белых коня» состоялась 24 января 2002 года на официальном сайте группы «Элизиум»[25]. 1 февраля 2002 года на сайте «Элизиума» была также представлена песня «Острова»[26]. Обе песни были доступны для свободной загрузки в MP3[27].

Презентация

К началу февраля «Элизиум» анонсировал дату выхода своего второго альбома. «Все острова!» были выпущены независимым лейблом FeeLee Records на компакт-дисках и аудиокассетах 1 марта 2002 года[26][28][29]. Сразу же после выхода альбома «Элизиум» отправился в свой первый концертный тур по Центральной России, презентуя «Все острова!» с 6 по 10 марта в городах Санкт-Петербург, Москва, Тверь, Ярославль и Нижний Новгород соответственно. Как и в случае с первым альбомом «Домой!», выпуск второго альбома «Элизиума» состоялся в один день с выпуском нового альбома дружественной группы «Тараканы!», в связи с чем панк-коллективы провели концертный тур вместе; с ними также выступила группа «Приключения Электроников», а в Москве, Санкт-Петербурге и Нижнем Новгороде на сцене в качестве специальных гостей появился японский панк-коллектив Sobut. Летом «Элизиум» выступил на рок-фестивалях «Окна открой!», «Нашествие 2002» и панк-фестивале в московском парке Горького[5][6][17].

«Апофеозом тура» музыкальный портал KM.RU назвал презентацию 7 марта в московском клубе «Точка», отличившуюся беспорядками на проведённом концерте[26]. Когда настал выход «Элизиума», ещё даже не начавшего играть, толпа слушателей принялась лезть на сцену к группе. Охранник клуба, сгонявший их вниз, в результате вступил в конфликт с одним из разгневанных слушателей. Дмитрий Спирин из «Тараканов!», присутствующий в это время на сцене с «Элизиумом», решил по-своему представить группу, запустив в зал пару бутылок с водой (одна из которых попала в глаз автора статьи на KM.RU). В перерыве между песнями, вокалист «Элизиума» Александр Телехов призвал фанатов к допустимому стэйдж-дайвингу, однако те всё равно нашли повод затеять драку с охраной. Так как администрация клуба потеряла контроль над происходящим, генеральный продюсер FeeLee Records и организатор концертного тура Игорь Тонких вызвался сам подняться на сцену и прервал выступление на 10—15 минут за то, что посетители клуба злоупотребили стэйдж-дайвингом, который впоследствии был запрещён. На перерыве автор статьи на KM.RU увидел, как разъярённая толпа избивает человека, ответственного за конфликт с охранником[14][30].

Альбом в «Русской рок-поэзии»

В преддверие выхода альбома «Все острова!» в сборнике «Русская рок-поэзия. Текст и контекст» №5, выпущенном Уральским педагогическим университетом, появилась публикация музыкального журналиста Дениса Ступникова, посвящённая текстам песен группы «Элизиум». Публикация затрагивала как уже выпущенные песни группы, так и тексты нового альбома. В ней были обрисованы история «Элизиума», написание песен, комментарии к ним и разночтения между их звучащими и печатными вариантами. Сам сборник вышел ограниченным тиражом в 300 экземпляров, однако часть из них была обязательно передана музыкантам «Элизиума» во время их мартовского приезда в Москву[26]. Музыканты «Элизиума» с удивлением и иронией отнеслись к своей теме в публикации, исследующей актуальные течения рок-музыки в России. «Вот в одной из последних выпущенных ими книг вышла эта самая научно-исследовательская работа над лирикой нашей группы. Я бы сказал даже научно-фантастическая. Мы никогда не подозревали наличие какого-то иного смысла в своих песнях и что мы, оказывается, на самом деле имели в виду...»[31][16].

Переиздание

В середине августа 2004 года на официальном сайте группы «Элизиум» появилась новость о том, что не так давно в продажу поступило переиздание альбома «Все острова!». Права на распространение альбома в ближайшие несколько лет перешли другому лейблу — «АиБ Records», с которым у группы завелось длительное сотрудничество. Новое издание отличается лишь несколькими незначительными изменениями в обложке альбома. К названию «Все острова!» на ней был добавлен новый логотип «Элизиума» — «рок-череп» с костями[32].

Отзывы и критика

Радио и хит-парады

«Три белых коня»
Кавер песни из фильма «Чародеи», занимавший лидирующие позиции в «Чартовой дюжине», также привлёк больше внимания критиков среди других песен альбома «Все острова!»[1][2][3].
Помощь по воспроизведению

Альбом «Все острова!» принёс группе «Элизиум» настоящий успех ещё до своего выхода. Появившись в вещании радио «Серебряный дождь», песни «Острова», «Три белых коня» и «Альпинист» поочерёдно удерживали первые позиции в хит-параде «Серебряная пуля», который был проведён среди исполнителей современной музыки Нижнего Новгорода с февраля по октябрь 2001 года. В результате, по итогам хит-парада «Элизиум» занял первое место среди пяти музыкальных коллективов, получивших звание «Лучший нижегородский исполнитель 2001 года»[24].

Но апогея группа «Элизиум» достигла, когда её песни «Три белых коня», «Острова» и «Не грусти!» появились в московском эфире «Нашего радио»[33]. На радио также попали три другие нижегородские группы, но судьба «Элизиума» сложилась удачливее всех. В начале января 2002 года песня «Три белых коня» появилась в хит-параде «Чартова дюжина», где спустя неделю занимала 12-е место[34]. С февраля песня «Три белых коня» находилась уже на 7-й позиции хит-парада — по словам портала KM.RU, это был небывалый случай для немосковского и непитерского коллектива[26]. Песня более двух месяцев занимала лидирующие позиции «Чартовой дюжины», в итоге достигнув 4-го места[35]. Журнал Fuzz пишет, что последующий радио-хит «Острова», окончательно расставил точки над «i»: «„Элизиум“ прорвался, став первой нижегородской рок-группой 90-х, которая заявила о себе в масштабах страны»[6].

Критика альбома

Последовавший релиз альбома «Все острова!» позволил группе «Элизиум» стать одним из лидеров российской панк-рок сцены, наравне с коллективами «Тараканы!» и «НАИВ»[35][33].

Автор рецензии сайта PunxNotDead поставил альбом «Все острова!» в пример тому, каким должен быть настоящий панк-рок — весёлым, быстрым, мелодичным и, в первую очередь, поднимающим настроение. «Согласитесь, чернухи в нашей жизни и так более чем достаточно, так зачем же ещё больше себя вгонять в депрессию?»[2]. По словам журналиста и лидера рок-группы «Хроноп» Вадима Демидова, панки обожают петь на темы, которые им знакомы не понаслышке — особенно на тему пьянства, и песня «Алкогольная», с которой начинается альбом «Все острова!», не является исключением. Однако после неё, пишет Демидов, музыканты «Элизиума» будто бы впадают в летаргический сон, где их одолевает «солнечный образ жизни», совсем не свойственный панк-культуре. Сравнивая звучание духовых инструментов со стилем старых советских ВИА, Демидов назвал группу «Элизиум» первооткрывателем стиля «ВИА-панк», а его отличительными чертами — изрядное количество мажора в музыкальных гармониях и «щенячий оптимизм», не всписывающийся в историю русского рока[4]. Оба рецензента уделили внимание аранжировкам в песнях «Элизиума». Автор рецензии на PunxNotDead назвал их мелодичными и разнообразными, Вадим Демидов — осмысленными и местами изобретательными[2][4]. «У группы даже хватает смелости менять на протяжении песни темп и ритмику» (Демидов)[4].

Дмитрий Бебенин с музыкального сайта «Звуки.Ру» считает, что примитивное качество записи в случае альбома «Все острова!» не должно вызывать нареканий, поскольку более лучшее звучание могло бы только помешать восприятию «естественного» творчества группы. Парный вокал Александра Телехова и Юрия Девятова, по словам рецензента, звучит нетехнично, но открыто и естественно — создавая тем самым образ «обаятельных хулиганов»[1]. Рецензент А. Протасов из «Музыкальной газеты» критикует, по большей части, не песни альбома «Все острова!», а его заявленную принадлежность стилю ска-панк. По мнению Протасова, мода российских групп играть ска имела мало общего с историческими исполнителями этого жанра. Ему песни «Элизиума» скорее напоминают смесь из «Браво» и «Леприконсов», продолжающую традиции русской авторской музыки. Ещё до выхода альбома «Все острова!» Протасова удивило, что песня «Как Гоген» впервые появилась не иначе как на сборнике панк-музыки. «Если вы хотите найти под обложкой „Всех островов!“ то, что в панк-энциклопедиях называется ска-панком, то вы разочаруетесь. Его там нет. Любителям же „Леприконсов“, „Бипланов“ и прочих модных перцев — добро пожаловать! Рекомендуется для массового исполнения у костра и у подъезда»[3].

В июне 2002 года, по прошествии трёх месяцев с момента выпуска «Всех островов!», на официальном сайте «Элизиума» для слушателей группы было открыто голосование на лучшие и худшие песни альбома[36]. По результатам на ноябрь 2002 года, чуть более 500 проголосовавших в среднем отметили лучшими песнями «Как бы всё?», «Альпинист», «Острова», «Не грусти!», «Алкогольная»; худшими — «Как Гоген», «Джа-zzz», «Весна/Соблазны», «Как Ван Гог», «Алкогольная»[37].

Список композиций

Все тексты написаны Сергеем Сухониным, Дмитрием Кузнецовым и Михаилом Макарычевым (трек 4 — текст Л. Дербенёва), вся музыка написана Сергеем Сухониным и Дмитрием Кузнецовым (трек 4 — музыка Е. Крылатова)[20].
№ Название Длительность
1. «Алкогольная» 3:38
2. «Альпинист» 2:23
3. «Острова» 3:21
4. «Три белых коня» (кавер песни из фильма «Чародеи») 2:26
5. «Сказка» 3:22
6. «Как Гоген» 3:27
7. «Как бы всё?» 2:11
8. «Как Ван Гог» 2:52
9. «Оптимизм» 0:58
10. «Не грусти!» 2:38
11. «Джа-zzz» 4:33
12. «Весна/Соблазны» 2:47

Участники записи

Исполнители[20]

Сессионные участники[20]

Производство[20]

  • Запись — Максим Созонов, студия «Тонмейстер» (Нижний Новгород);
  • Сведение — Максим Созонов (треки 2, 5—12), совместно с Андреем Шабаевым (треки 1, 3, 4);
  • Мастеринг — Андрей Шабаев, «Сделай some студия» (Москва);
  • Финансирование — Николай Зевакин;
  • Продюсирование — Дмитрий Кузнецов;
  • Обложка — Дмитрий Кузнецов (идея), Роман Докукин (дизайн).

Напишите отзыв о статье "Все острова!"

Примечания

  1. ↑ 1 2 3 4 5 Дмитрий Бебенин. [www.zvuki.ru/M/P/22882/ Элизиум — альбом «Все острова!»] (рус.). Звуки.Ру (23 апреля 2002). Проверено 30 июля 2015. [web.archive.org/web/20150730141013/www.zvuki.ru/M/P/22882/ Архивировано из первоисточника 30 июля 2015].
  2. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 webmaster. [reallypunk.narod.ru/recen/elysiumostrova1.htm Элизиум — «Все острова!» by webmaster PunxNotDead.ru] (рус.). ReallyPunk. — рецензия сайта PunxNotDead. Проверено 30 июля 2015. [web.archive.org/web/20150730141148/reallypunk.narod.ru/recen/elysiumostrova1.htm Архивировано из первоисточника 30 июля 2015].
  3. ↑ 1 2 3 А. Протасов. [www.nestor.minsk.by/mg/2002/17/mg21715.html Элизиум: «Все острова!»] (рус.). Музыкальная газета. Проверено 30 июля 2015. [web.archive.org/web/20150730141230/www.nestor.minsk.by/mg/2002/17/mg21715.html Архивировано из первоисточника 30 июля 2015].
  4. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Вадим Демидов. [reallypunk.narod.ru/recen/elysiumostrova2.htm Элизиум — «Все острова!»] (рус.). ReallyPunk. Проверено 30 июля 2015. [web.archive.org/web/20150730141326/reallypunk.narod.ru/recen/elysiumostrova2.htm Архивировано из первоисточника 30 июля 2015].
  5. ↑ 1 2 3 [www.elysium.nnov.ru/about/dates История группы «Элизиум» в датах] (рус.). Официальный сайт группы «Элизиум». Проверено 21 января 2012. [www.webcitation.org/64rKfxtPO Архивировано из первоисточника 21 января 2012].
  6. ↑ 1 2 3 4 5 6 Татьяна Хрипкина. [fuzz-magazine.ru/magazine/2002/12-2002/430-2009-07-27-15-19-07 Элизиум. «Мы увидим весь мир и раскрасим его»] (рус.). Fuzz (Декабрь 2002). Проверено 4 мая 2014. [web.archive.org/web/20140413124910/fuzz-magazine.ru/magazine/2002/12-2002/430-2009-07-27-15-19-07 Архивировано из первоисточника 13 апреля 2014].
  7. ↑ Ольга Волдина, Анна Егорова. [tarafany.ru/1999-svoi-boogie-woogie/ Блиц-интервью с Сидом («Тараканы!») и Драконом («Элизиум»)] (рус.). Tarafany! (26 декабря 1998). Проверено 17 июля 2015. [web.archive.org/web/20150718055008/tarafany.ru/1999-svoi-boogie-woogie/ Архивировано из первоисточника 17 июля 2015].
  8. ↑ [elysium.nnov.ru/faq/ FAQ (ответы на часто задаваемые вопросы)] (рус.). Официальный сайт группы «Элизиум» (24 мая 2000). Проверено 9 октября 2006. [web.archive.org/web/20061009072603/elysium.nnov.ru/faq/ Архивировано из первоисточника 9 октября 2006].
  9. ↑ [elysiumband.ru/news/2002-09-03_93 Изменения в составе «Элизиума»] (рус.). Официальный сайт группы «Элизиум» (3 сентября 2002). Проверено 3 июля 2015. [web.archive.org/web/20150703123144/elysiumband.ru/news/2002-09-03_93 Архивировано из первоисточника 3 июля 2015].
  10. ↑ [elysiumband.ru/news/2001-12-13_97 Замена барабанщика группы] (рус.). Официальный сайт группы «Элизиум» (13 декабря 2001). Проверено 3 июля 2015. [web.archive.org/web/20150703122112/elysiumband.ru/news/2001-12-13_97 Архивировано из первоисточника 3 июля 2015].
  11. ↑ 1 2 [www.mnews.ru/arch/2001/09/100455.shtml «Элизиум»: закончена запись нового альбома] (рус.). mNews.Ru (11 сентября 2001). Проверено 30 августа 2014. [web.archive.org/web/20020501085652/www.mnews.ru/arch/2001/09/100455.shtml Архивировано из первоисточника 1 мая 2002].
  12. ↑ [elysiumband.ru/news/2003-09-29_103 Специально для «Элизиум»-фанов! Альбом «Домой!» на CD!] (рус.). Официальный сайт группы «Элизиум» (29 сентября 2003). Проверено 30 июля 2015. [web.archive.org/web/20150730101329/elysiumband.ru/news/2003-09-29_103 Архивировано из первоисточника 30 июля 2015].
  13. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 Дмитрий Кузнецов. [www.elysium.nnov.ru/albums/descr.shtml «Разбор полётов» или краткие комментарии ко всем песням нового альбома] (рус.). Официальный сайт группы «Элизиум». Проверено 9 июня 2002. [web.archive.org/web/20020609024733/www.elysium.nnov.ru/albums/descr.shtml Архивировано из первоисточника 9 июня 2002].
  14. ↑ 1 2 [www.km.ru/music/0001cbd8e0244d3d81bba9595f79e12f Кровавая презентация «Элизиума»] (рус.). KM.RU (12 марта 2002). Проверено 30 июля 2015. [web.archive.org/web/20150730102408/www.km.ru/music/0001cbd8e0244d3d81bba9595f79e12f Архивировано из первоисточника 30 июля 2015].
  15. ↑ 1 2 3 4 Ступников Д. О. [cyberleninka.ru/article/n/teksty-pesen-gruppy-elizium-publikatsiya-vstupitelnaya-statya-i-kommentarii-d-o-stupnikova Тексты песен группы «Элизиум»] // Под ред. Ю. В. Доманского и Е. А. Козицкой Русская рок-поэзия: текст и контекст : сборник. — Тверь: Уральский государственный педагогический университет, 2001. — Вып. 5. — С. 253—271. [web.archive.org/web/20150730102618/cyberleninka.ru/article/n/teksty-pesen-gruppy-elizium-publikatsiya-vstupitelnaya-statya-i-kommentarii-d-o-stupnikova Архивировано] из первоисточника 30 июля 2015.
  16. ↑ 1 2 Юлия Калишникова. [www.openmusic.ru/articles-respond-interview/0041-elisium/index.shtml «Элизиум» (любят весну, а их творчеству посвящают научно-фантастические работы!)] (рус.). Openmusic. Проверено 30 июля 2015. [web.archive.org/web/20150730102834/www.openmusic.ru/articles-respond-interview/0041-elisium/index.shtml Архивировано из первоисточника 30 июля 2015].
  17. ↑ 1 2 [www.mnews.ru/arch/2002/01/100791.shtml Элизиум: «Все острова!»] (рус.). mNews.Ru (16 января 2002). Проверено 10 сентября 2014. [archive.is/ZWmNh Архивировано из первоисточника 10 сентября 2014].
  18. ↑ [kosmos-rock.com/old/docs.php#int_rhythmex Статьи] Интервью для «Ритм Экстрим» (рус.). Космос-рок! Официальный фан-сайт группы «Элизиум». Проверено 30 июля 2015. [web.archive.org/web/20150730145135/kosmos-rock.com/old/docs.php Архивировано из первоисточника 30 июля 2015].
  19. ↑ Ena. [turbina.ru/guide/Yaroslavl-Rossiya-88896/Zametki/Dobrofest-razlilsya-rok-nad-Yaroslavlem-29-iyunya-1-iyulya-2012-65498/ Доброфест: разлился рок над Ярославлем (29 июня — 1 июля 2012)] (рус.). Турбина.ру (14 октября 2012). Проверено 30 июля 2015. [web.archive.org/web/20150730152327/turbina.ru/guide/Yaroslavl-Rossiya-88896/Zametki/Dobrofest-razlilsya-rok-nad-Yaroslavlem-29-iyunya-1-iyulya-2012-65498/ Архивировано из первоисточника 30 июля 2015].
  20. ↑ 1 2 3 4 5 Элизиум. Буклет к альбому «Все острова!». — Нижний Новгород: АиБ Records, 2004.
  21. ↑ [www.elysium.nnov.ru/news/index_012002.shtml Новости] Спрайт-фестиваль (рус.). Официальный сайт группы «Элизиум». Проверено 5 февраля 2002. [web.archive.org/web/20020205032641/www.elysium.nnov.ru/news/index_012002.shtml Архивировано из первоисточника 5 февраля 2002].
  22. ↑ [www.discogs.com/Various-Типа-панки-все-такое-Vol-4/release/6018729 Типа панки и всё такое! Vol. 4] (рус.). Discogs. Проверено 31 июля 2015. [web.archive.org/web/Various-Типа-панки-все-такое-Vol-4/release/6018729 Архивировано из первоисточника 31 июля 2015].
  23. ↑ 1 2 [www.elysium.nnov.ru/news/index_012002.shtml Новости] «Элизиум» — новые песни на новых сборниках (рус.). Официальный сайт группы «Элизиум». Проверено 5 февраля 2002. [web.archive.org/web/20020205032641/www.elysium.nnov.ru/news/index_012002.shtml Архивировано из первоисточника 5 февраля 2002].
  24. ↑ 1 2 [www.rain.nnov.ru/shum_interactive.htm Локальный хит-парад «Серебряная пуля»] (рус.). «Серебряный дождь» (Нижний Новгород). Проверено 14 февраля 2003. [web.archive.org/web/20030214115743/www.rain.nnov.ru/shum_interactive.htm Архивировано из первоисточника 14 февраля 2003].
  25. ↑ [elysium.nnov.ru/news/arc.php?id=25 «Три белых коня»] (рус.). Официальный сайт группы «Элизиум» (24 января 2002). Проверено 15 октября 2007. [web.archive.org/web/20071015155554/elysium.nnov.ru/news/arc.php?id=25 Архивировано из первоисточника 15 октября 2007].
  26. ↑ 1 2 3 4 5 [www.km.ru/music/87dc1d4ccc584edd84ef3b9888416fb3 «Элизиум» ударились в науку] (рус.). KM.RU (1 февраля 2002). Проверено 30 июля 2015. [web.archive.org/web/20150730155037/www.km.ru/music/87dc1d4ccc584edd84ef3b9888416fb3 Архивировано из первоисточника 30 июля 2015].
  27. ↑ [www.elysium.nnov.ru/albums/new.shtml Новый альбом «Все острова!»] (рус.). Официальный сайт группы «Элизиум». Проверено 5 февраля 2002. [web.archive.org/web/20020205052425/www.elysium.nnov.ru/albums/new.shtml Архивировано из первоисточника 5 февраля 2002].
  28. ↑ [www.discogs.com/Элизиум-Все-Острова/release/2231072 Элизиум ‎— «Все острова!» (Cassette, Album) (2002)]. Discogs. Проверено 30 июля 2015. [archive.is/lCR6F Архивировано из первоисточника 30 июля 2015].
  29. ↑ [www.discogs.com/Элизиум-Все-Острова/release/5273218 Элизиум ‎— «Все острова!» (CD, Album) (2002)]. Discogs. Проверено 30 июля 2015. [archive.is/DNkar Архивировано из первоисточника 30 июля 2015].
  30. ↑ [www.museum-ivanovka.ru/rus/newsotr/?action=show&id=908 Брызги «кровавой презентации» «Элизиума»] (рус.). Музей Ивановка (29 марта 2002). Проверено 9 сентября 2014. [archive.is/7eZR8 Архивировано из первоисточника 9 сентября 2014].
  31. ↑ [elysiumband.ru/news/2001-12-15_98 Лирика «Элизиума» — объект научной работы] (рус.). Официальный сайт группы «Элизиум» (15 декабря 2001). Проверено 30 июля 2015. [web.archive.org/web/20150730161041/elysiumband.ru/news/2001-12-15_98 Архивировано из первоисточника 30 июля 2015].
  32. ↑ [www.elysium.nnov.ru/news/arc.php?id=138 Переиздание альбома «Все Острова!»] (рус.). Официальный сайт группы «Элизиум» (16 августа 2004). Проверено 15 октября 2007. [web.archive.org/web/20050417041329/www.elysium.nnov.ru/news/arc.php?id=138 Архивировано из первоисточника 17 апреля 2005].
  33. ↑ 1 2 [www.interfax.by/article/23902 Концерт группы «Элизиум»] (рус.). Интерфакс (30 мая 2008). Проверено 30 июля 2015. [web.archive.org/web/20150730161639/www.interfax.by/article/23902 Архивировано из первоисточника 30 июля 2015].
  34. ↑ Татьяна Хрипкина, Юлия Ефемова. [www.egurin.ru/press/mention?ref=4 Это какой-то рок] (рус.). Официальный сайт Евгения Гурина (11 января 2002). — статья из газеты «Дело», Нижний Новгород. Проверено 1 августа 2015. [web.archive.org/web/20150801143801/www.egurin.ru/press/mention?ref=4 Архивировано из первоисточника 1 августа 2015].
  35. ↑ 1 2 [globalscience.ru/news/2579-elizium-kosmicheskiy-rok.html «Элизиум»: космический рок] (рус.). GlobalScience.ru (18 октября 2011). Проверено 3 июля 2015. [web.archive.org/web/20150703122740/globalscience.ru/news/2579-elizium-kosmicheskiy-rok.html Архивировано из первоисточника 3 июля 2015].
  36. ↑ [elysium.nnov.ru/news/arc.php?id=33 Голосовалка на лучшие/худшие песни альбома «Все острова!»] (рус.). Официальный сайт группы «Элизиум» (13 июня 2002). Проверено 15 октября 2007. [web.archive.org/web/20050424002603/www.elysium.nnov.ru/news/arc.php?id=33 Архивировано из первоисточника 24 апреля 2005].
  37. ↑ [www.elysium.nnov.ru/news/arc.php?id=44 Итоги голосования] (рус.). Официальный сайт группы «Элизиум» (14 ноября 2002). Проверено 15 октября 2007. [web.archive.org/web/20050425204936/www.elysium.nnov.ru/news/arc.php?id=44 Архивировано из первоисточника 25 апреля 2005].

Ссылки

  • [web.archive.org/web/20020609024733/www.elysium.nnov.ru/albums/descr.shtml Комментарии к песням альбома «Все острова!»] на официальном сайте группы «Элизиум» (архивировано).
  • [www.km.ru/music/0001cbd8e0244d3d81bba9595f79e12f Кровавая презентация «Элизиума»] — статья KM.RU о презентации альбома «Все острова!» в клубе «Точка».


Отрывок, характеризующий Все острова!

Прежний, введенный при выходе из Москвы, порядок, чтобы пленные офицеры шли отдельно от солдат, уже давно был уничтожен; все те, которые могли идти, шли вместе, и Пьер с третьего перехода уже соединился опять с Каратаевым и лиловой кривоногой собакой, которая избрала себе хозяином Каратаева.
С Каратаевым, на третий день выхода из Москвы, сделалась та лихорадка, от которой он лежал в московском гошпитале, и по мере того как Каратаев ослабевал, Пьер отдалялся от него. Пьер не знал отчего, но, с тех пор как Каратаев стал слабеть, Пьер должен был делать усилие над собой, чтобы подойти к нему. И подходя к нему и слушая те тихие стоны, с которыми Каратаев обыкновенно на привалах ложился, и чувствуя усилившийся теперь запах, который издавал от себя Каратаев, Пьер отходил от него подальше и не думал о нем.
В плену, в балагане, Пьер узнал не умом, а всем существом своим, жизнью, что человек сотворен для счастья, что счастье в нем самом, в удовлетворении естественных человеческих потребностей, и что все несчастье происходит не от недостатка, а от излишка; но теперь, в эти последние три недели похода, он узнал еще новую, утешительную истину – он узнал, что на свете нет ничего страшного. Он узнал, что так как нет положения, в котором бы человек был счастлив и вполне свободен, так и нет положения, в котором бы он был бы несчастлив и несвободен. Он узнал, что есть граница страданий и граница свободы и что эта граница очень близка; что тот человек, который страдал оттого, что в розовой постели его завернулся один листок, точно так же страдал, как страдал он теперь, засыпая на голой, сырой земле, остужая одну сторону и пригревая другую; что, когда он, бывало, надевал свои бальные узкие башмаки, он точно так же страдал, как теперь, когда он шел уже босой совсем (обувь его давно растрепалась), ногами, покрытыми болячками. Он узнал, что, когда он, как ему казалось, по собственной своей воле женился на своей жене, он был не более свободен, чем теперь, когда его запирали на ночь в конюшню. Из всего того, что потом и он называл страданием, но которое он тогда почти не чувствовал, главное были босые, стертые, заструпелые ноги. (Лошадиное мясо было вкусно и питательно, селитренный букет пороха, употребляемого вместо соли, был даже приятен, холода большого не было, и днем на ходу всегда бывало жарко, а ночью были костры; вши, евшие тело, приятно согревали.) Одно было тяжело в первое время – это ноги.
Во второй день перехода, осмотрев у костра свои болячки, Пьер думал невозможным ступить на них; но когда все поднялись, он пошел, прихрамывая, и потом, когда разогрелся, пошел без боли, хотя к вечеру страшнее еще было смотреть на ноги. Но он не смотрел на них и думал о другом.
Теперь только Пьер понял всю силу жизненности человека и спасительную силу перемещения внимания, вложенную в человека, подобную тому спасительному клапану в паровиках, который выпускает лишний пар, как только плотность его превышает известную норму.
Он не видал и не слыхал, как пристреливали отсталых пленных, хотя более сотни из них уже погибли таким образом. Он не думал о Каратаеве, который слабел с каждым днем и, очевидно, скоро должен был подвергнуться той же участи. Еще менее Пьер думал о себе. Чем труднее становилось его положение, чем страшнее была будущность, тем независимее от того положения, в котором он находился, приходили ему радостные и успокоительные мысли, воспоминания и представления.


22 го числа, в полдень, Пьер шел в гору по грязной, скользкой дороге, глядя на свои ноги и на неровности пути. Изредка он взглядывал на знакомую толпу, окружающую его, и опять на свои ноги. И то и другое было одинаково свое и знакомое ему. Лиловый кривоногий Серый весело бежал стороной дороги, изредка, в доказательство своей ловкости и довольства, поджимая заднюю лапу и прыгая на трех и потом опять на всех четырех бросаясь с лаем на вороньев, которые сидели на падали. Серый был веселее и глаже, чем в Москве. Со всех сторон лежало мясо различных животных – от человеческого до лошадиного, в различных степенях разложения; и волков не подпускали шедшие люди, так что Серый мог наедаться сколько угодно.
Дождик шел с утра, и казалось, что вот вот он пройдет и на небе расчистит, как вслед за непродолжительной остановкой припускал дождик еще сильнее. Напитанная дождем дорога уже не принимала в себя воды, и ручьи текли по колеям.
Пьер шел, оглядываясь по сторонам, считая шаги по три, и загибал на пальцах. Обращаясь к дождю, он внутренне приговаривал: ну ка, ну ка, еще, еще наддай.
Ему казалось, что он ни о чем не думает; но далеко и глубоко где то что то важное и утешительное думала его душа. Это что то было тончайшее духовное извлечение из вчерашнего его разговора с Каратаевым.
Вчера, на ночном привале, озябнув у потухшего огня, Пьер встал и перешел к ближайшему, лучше горящему костру. У костра, к которому он подошел, сидел Платон, укрывшись, как ризой, с головой шинелью, и рассказывал солдатам своим спорым, приятным, но слабым, болезненным голосом знакомую Пьеру историю. Было уже за полночь. Это было то время, в которое Каратаев обыкновенно оживал от лихорадочного припадка и бывал особенно оживлен. Подойдя к костру и услыхав слабый, болезненный голос Платона и увидав его ярко освещенное огнем жалкое лицо, Пьера что то неприятно кольнуло в сердце. Он испугался своей жалости к этому человеку и хотел уйти, но другого костра не было, и Пьер, стараясь не глядеть на Платона, подсел к костру.
– Что, как твое здоровье? – спросил он.
– Что здоровье? На болезнь плакаться – бог смерти не даст, – сказал Каратаев и тотчас же возвратился к начатому рассказу.
– …И вот, братец ты мой, – продолжал Платон с улыбкой на худом, бледном лице и с особенным, радостным блеском в глазах, – вот, братец ты мой…
Пьер знал эту историю давно, Каратаев раз шесть ему одному рассказывал эту историю, и всегда с особенным, радостным чувством. Но как ни хорошо знал Пьер эту историю, он теперь прислушался к ней, как к чему то новому, и тот тихий восторг, который, рассказывая, видимо, испытывал Каратаев, сообщился и Пьеру. История эта была о старом купце, благообразно и богобоязненно жившем с семьей и поехавшем однажды с товарищем, богатым купцом, к Макарью.
Остановившись на постоялом дворе, оба купца заснули, и на другой день товарищ купца был найден зарезанным и ограбленным. Окровавленный нож найден был под подушкой старого купца. Купца судили, наказали кнутом и, выдернув ноздри, – как следует по порядку, говорил Каратаев, – сослали в каторгу.
– И вот, братец ты мой (на этом месте Пьер застал рассказ Каратаева), проходит тому делу годов десять или больше того. Живет старичок на каторге. Как следовает, покоряется, худого не делает. Только у бога смерти просит. – Хорошо. И соберись они, ночным делом, каторжные то, так же вот как мы с тобой, и старичок с ними. И зашел разговор, кто за что страдает, в чем богу виноват. Стали сказывать, тот душу загубил, тот две, тот поджег, тот беглый, так ни за что. Стали старичка спрашивать: ты за что, мол, дедушка, страдаешь? Я, братцы мои миленькие, говорит, за свои да за людские грехи страдаю. А я ни душ не губил, ни чужого не брал, акромя что нищую братию оделял. Я, братцы мои миленькие, купец; и богатство большое имел. Так и так, говорит. И рассказал им, значит, как все дело было, по порядку. Я, говорит, о себе не тужу. Меня, значит, бог сыскал. Одно, говорит, мне свою старуху и деток жаль. И так то заплакал старичок. Случись в их компании тот самый человек, значит, что купца убил. Где, говорит, дедушка, было? Когда, в каком месяце? все расспросил. Заболело у него сердце. Подходит таким манером к старичку – хлоп в ноги. За меня ты, говорит, старичок, пропадаешь. Правда истинная; безвинно напрасно, говорит, ребятушки, человек этот мучится. Я, говорит, то самое дело сделал и нож тебе под голова сонному подложил. Прости, говорит, дедушка, меня ты ради Христа.
Каратаев замолчал, радостно улыбаясь, глядя на огонь, и поправил поленья.
– Старичок и говорит: бог, мол, тебя простит, а мы все, говорит, богу грешны, я за свои грехи страдаю. Сам заплакал горючьми слезьми. Что же думаешь, соколик, – все светлее и светлее сияя восторженной улыбкой, говорил Каратаев, как будто в том, что он имел теперь рассказать, заключалась главная прелесть и все значение рассказа, – что же думаешь, соколик, объявился этот убийца самый по начальству. Я, говорит, шесть душ загубил (большой злодей был), но всего мне жальче старичка этого. Пускай же он на меня не плачется. Объявился: списали, послали бумагу, как следовает. Место дальнее, пока суд да дело, пока все бумаги списали как должно, по начальствам, значит. До царя доходило. Пока что, пришел царский указ: выпустить купца, дать ему награждения, сколько там присудили. Пришла бумага, стали старичка разыскивать. Где такой старичок безвинно напрасно страдал? От царя бумага вышла. Стали искать. – Нижняя челюсть Каратаева дрогнула. – А его уж бог простил – помер. Так то, соколик, – закончил Каратаев и долго, молча улыбаясь, смотрел перед собой.
Не самый рассказ этот, но таинственный смысл его, та восторженная радость, которая сияла в лице Каратаева при этом рассказе, таинственное значение этой радости, это то смутно и радостно наполняло теперь душу Пьера.


– A vos places! [По местам!] – вдруг закричал голос.
Между пленными и конвойными произошло радостное смятение и ожидание чего то счастливого и торжественного. Со всех сторон послышались крики команды, и с левой стороны, рысью объезжая пленных, показались кавалеристы, хорошо одетые, на хороших лошадях. На всех лицах было выражение напряженности, которая бывает у людей при близости высших властей. Пленные сбились в кучу, их столкнули с дороги; конвойные построились.
– L'Empereur! L'Empereur! Le marechal! Le duc! [Император! Император! Маршал! Герцог!] – и только что проехали сытые конвойные, как прогремела карета цугом, на серых лошадях. Пьер мельком увидал спокойное, красивое, толстое и белое лицо человека в треугольной шляпе. Это был один из маршалов. Взгляд маршала обратился на крупную, заметную фигуру Пьера, и в том выражении, с которым маршал этот нахмурился и отвернул лицо, Пьеру показалось сострадание и желание скрыть его.
Генерал, который вел депо, с красным испуганным лицом, погоняя свою худую лошадь, скакал за каретой. Несколько офицеров сошлось вместе, солдаты окружили их. У всех были взволнованно напряженные лица.
– Qu'est ce qu'il a dit? Qu'est ce qu'il a dit?.. [Что он сказал? Что? Что?..] – слышал Пьер.
Во время проезда маршала пленные сбились в кучу, и Пьер увидал Каратаева, которого он не видал еще в нынешнее утро. Каратаев в своей шинельке сидел, прислонившись к березе. В лице его, кроме выражения вчерашнего радостного умиления при рассказе о безвинном страдании купца, светилось еще выражение тихой торжественности.
Каратаев смотрел на Пьера своими добрыми, круглыми глазами, подернутыми теперь слезою, и, видимо, подзывал его к себе, хотел сказать что то. Но Пьеру слишком страшно было за себя. Он сделал так, как будто не видал его взгляда, и поспешно отошел.
Когда пленные опять тронулись, Пьер оглянулся назад. Каратаев сидел на краю дороги, у березы; и два француза что то говорили над ним. Пьер не оглядывался больше. Он шел, прихрамывая, в гору.
Сзади, с того места, где сидел Каратаев, послышался выстрел. Пьер слышал явственно этот выстрел, но в то же мгновение, как он услыхал его, Пьер вспомнил, что он не кончил еще начатое перед проездом маршала вычисление о том, сколько переходов оставалось до Смоленска. И он стал считать. Два французские солдата, из которых один держал в руке снятое, дымящееся ружье, пробежали мимо Пьера. Они оба были бледны, и в выражении их лиц – один из них робко взглянул на Пьера – было что то похожее на то, что он видел в молодом солдате на казни. Пьер посмотрел на солдата и вспомнил о том, как этот солдат третьего дня сжег, высушивая на костре, свою рубаху и как смеялись над ним.
Собака завыла сзади, с того места, где сидел Каратаев. «Экая дура, о чем она воет?» – подумал Пьер.
Солдаты товарищи, шедшие рядом с Пьером, не оглядывались, так же как и он, на то место, с которого послышался выстрел и потом вой собаки; но строгое выражение лежало на всех лицах.


Депо, и пленные, и обоз маршала остановились в деревне Шамшеве. Все сбилось в кучу у костров. Пьер подошел к костру, поел жареного лошадиного мяса, лег спиной к огню и тотчас же заснул. Он спал опять тем же сном, каким он спал в Можайске после Бородина.
Опять события действительности соединялись с сновидениями, и опять кто то, сам ли он или кто другой, говорил ему мысли, и даже те же мысли, которые ему говорились в Можайске.
«Жизнь есть всё. Жизнь есть бог. Все перемещается и движется, и это движение есть бог. И пока есть жизнь, есть наслаждение самосознания божества. Любить жизнь, любить бога. Труднее и блаженнее всего любить эту жизнь в своих страданиях, в безвинности страданий».
«Каратаев» – вспомнилось Пьеру.
И вдруг Пьеру представился, как живой, давно забытый, кроткий старичок учитель, который в Швейцарии преподавал Пьеру географию. «Постой», – сказал старичок. И он показал Пьеру глобус. Глобус этот был живой, колеблющийся шар, не имеющий размеров. Вся поверхность шара состояла из капель, плотно сжатых между собой. И капли эти все двигались, перемещались и то сливались из нескольких в одну, то из одной разделялись на многие. Каждая капля стремилась разлиться, захватить наибольшее пространство, но другие, стремясь к тому же, сжимали ее, иногда уничтожали, иногда сливались с нею.
– Вот жизнь, – сказал старичок учитель.
«Как это просто и ясно, – подумал Пьер. – Как я мог не знать этого прежде».
– В середине бог, и каждая капля стремится расшириться, чтобы в наибольших размерах отражать его. И растет, сливается, и сжимается, и уничтожается на поверхности, уходит в глубину и опять всплывает. Вот он, Каратаев, вот разлился и исчез. – Vous avez compris, mon enfant, [Понимаешь ты.] – сказал учитель.
– Vous avez compris, sacre nom, [Понимаешь ты, черт тебя дери.] – закричал голос, и Пьер проснулся.
Он приподнялся и сел. У костра, присев на корточках, сидел француз, только что оттолкнувший русского солдата, и жарил надетое на шомпол мясо. Жилистые, засученные, обросшие волосами, красные руки с короткими пальцами ловко поворачивали шомпол. Коричневое мрачное лицо с насупленными бровями ясно виднелось в свете угольев.
– Ca lui est bien egal, – проворчал он, быстро обращаясь к солдату, стоявшему за ним. – …brigand. Va! [Ему все равно… разбойник, право!]
И солдат, вертя шомпол, мрачно взглянул на Пьера. Пьер отвернулся, вглядываясь в тени. Один русский солдат пленный, тот, которого оттолкнул француз, сидел у костра и трепал по чем то рукой. Вглядевшись ближе, Пьер узнал лиловую собачонку, которая, виляя хвостом, сидела подле солдата.
– А, пришла? – сказал Пьер. – А, Пла… – начал он и не договорил. В его воображении вдруг, одновременно, связываясь между собой, возникло воспоминание о взгляде, которым смотрел на него Платон, сидя под деревом, о выстреле, слышанном на том месте, о вое собаки, о преступных лицах двух французов, пробежавших мимо его, о снятом дымящемся ружье, об отсутствии Каратаева на этом привале, и он готов уже был понять, что Каратаев убит, но в то же самое мгновенье в его душе, взявшись бог знает откуда, возникло воспоминание о вечере, проведенном им с красавицей полькой, летом, на балконе своего киевского дома. И все таки не связав воспоминаний нынешнего дня и не сделав о них вывода, Пьер закрыл глаза, и картина летней природы смешалась с воспоминанием о купанье, о жидком колеблющемся шаре, и он опустился куда то в воду, так что вода сошлась над его головой.
Перед восходом солнца его разбудили громкие частые выстрелы и крики. Мимо Пьера пробежали французы.
– Les cosaques! [Казаки!] – прокричал один из них, и через минуту толпа русских лиц окружила Пьера.
Долго не мог понять Пьер того, что с ним было. Со всех сторон он слышал вопли радости товарищей.
– Братцы! Родимые мои, голубчики! – плача, кричали старые солдаты, обнимая казаков и гусар. Гусары и казаки окружали пленных и торопливо предлагали кто платья, кто сапоги, кто хлеба. Пьер рыдал, сидя посреди их, и не мог выговорить ни слова; он обнял первого подошедшего к нему солдата и, плача, целовал его.
Долохов стоял у ворот разваленного дома, пропуская мимо себя толпу обезоруженных французов. Французы, взволнованные всем происшедшим, громко говорили между собой; но когда они проходили мимо Долохова, который слегка хлестал себя по сапогам нагайкой и глядел на них своим холодным, стеклянным, ничего доброго не обещающим взглядом, говор их замолкал. С другой стороны стоял казак Долохова и считал пленных, отмечая сотни чертой мела на воротах.
– Сколько? – спросил Долохов у казака, считавшего пленных.
– На вторую сотню, – отвечал казак.
– Filez, filez, [Проходи, проходи.] – приговаривал Долохов, выучившись этому выражению у французов, и, встречаясь глазами с проходившими пленными, взгляд его вспыхивал жестоким блеском.
Денисов, с мрачным лицом, сняв папаху, шел позади казаков, несших к вырытой в саду яме тело Пети Ростова.


С 28 го октября, когда начались морозы, бегство французов получило только более трагический характер замерзающих и изжаривающихся насмерть у костров людей и продолжающих в шубах и колясках ехать с награбленным добром императора, королей и герцогов; но в сущности своей процесс бегства и разложения французской армии со времени выступления из Москвы нисколько не изменился.
От Москвы до Вязьмы из семидесятитрехтысячной французской армии, не считая гвардии (которая во всю войну ничего не делала, кроме грабежа), из семидесяти трех тысяч осталось тридцать шесть тысяч (из этого числа не более пяти тысяч выбыло в сражениях). Вот первый член прогрессии, которым математически верно определяются последующие.
Французская армия в той же пропорции таяла и уничтожалась от Москвы до Вязьмы, от Вязьмы до Смоленска, от Смоленска до Березины, от Березины до Вильны, независимо от большей или меньшей степени холода, преследования, заграждения пути и всех других условий, взятых отдельно. После Вязьмы войска французские вместо трех колонн сбились в одну кучу и так шли до конца. Бертье писал своему государю (известно, как отдаленно от истины позволяют себе начальники описывать положение армии). Он писал:
«Je crois devoir faire connaitre a Votre Majeste l'etat de ses troupes dans les differents corps d'annee que j'ai ete a meme d'observer depuis deux ou trois jours dans differents passages. Elles sont presque debandees. Le nombre des soldats qui suivent les drapeaux est en proportion du quart au plus dans presque tous les regiments, les autres marchent isolement dans differentes directions et pour leur compte, dans l'esperance de trouver des subsistances et pour se debarrasser de la discipline. En general ils regardent Smolensk comme le point ou ils doivent se refaire. Ces derniers jours on a remarque que beaucoup de soldats jettent leurs cartouches et leurs armes. Dans cet etat de choses, l'interet du service de Votre Majeste exige, quelles que soient ses vues ulterieures qu'on rallie l'armee a Smolensk en commencant a la debarrasser des non combattans, tels que hommes demontes et des bagages inutiles et du materiel de l'artillerie qui n'est plus en proportion avec les forces actuelles. En outre les jours de repos, des subsistances sont necessaires aux soldats qui sont extenues par la faim et la fatigue; beaucoup sont morts ces derniers jours sur la route et dans les bivacs. Cet etat de choses va toujours en augmentant et donne lieu de craindre que si l'on n'y prete un prompt remede, on ne soit plus maitre des troupes dans un combat. Le 9 November, a 30 verstes de Smolensk».
[Долгом поставляю донести вашему величеству о состоянии корпусов, осмотренных мною на марше в последние три дня. Они почти в совершенном разброде. Только четвертая часть солдат остается при знаменах, прочие идут сами по себе разными направлениями, стараясь сыскать пропитание и избавиться от службы. Все думают только о Смоленске, где надеются отдохнуть. В последние дни много солдат побросали патроны и ружья. Какие бы ни были ваши дальнейшие намерения, но польза службы вашего величества требует собрать корпуса в Смоленске и отделить от них спешенных кавалеристов, безоружных, лишние обозы и часть артиллерии, ибо она теперь не в соразмерности с числом войск. Необходимо продовольствие и несколько дней покоя; солдаты изнурены голодом и усталостью; в последние дни многие умерли на дороге и на биваках. Такое бедственное положение беспрестанно усиливается и заставляет опасаться, что, если не будут приняты быстрые меры для предотвращения зла, мы скоро не будем иметь войска в своей власти в случае сражения. 9 ноября, в 30 верстах от Смоленка.]
Ввалившись в Смоленск, представлявшийся им обетованной землей, французы убивали друг друга за провиант, ограбили свои же магазины и, когда все было разграблено, побежали дальше.
Все шли, сами не зная, куда и зачем они идут. Еще менее других знал это гений Наполеона, так как никто ему не приказывал. Но все таки он и его окружающие соблюдали свои давнишние привычки: писались приказы, письма, рапорты, ordre du jour [распорядок дня]; называли друг друга:
«Sire, Mon Cousin, Prince d'Ekmuhl, roi de Naples» [Ваше величество, брат мой, принц Экмюльский, король Неаполитанский.] и т.д. Но приказы и рапорты были только на бумаге, ничто по ним не исполнялось, потому что не могло исполняться, и, несмотря на именование друг друга величествами, высочествами и двоюродными братьями, все они чувствовали, что они жалкие и гадкие люди, наделавшие много зла, за которое теперь приходилось расплачиваться. И, несмотря на то, что они притворялись, будто заботятся об армии, они думали только каждый о себе и о том, как бы поскорее уйти и спастись.


Действия русского и французского войск во время обратной кампании от Москвы и до Немана подобны игре в жмурки, когда двум играющим завязывают глаза и один изредка звонит колокольчиком, чтобы уведомить о себе ловящего. Сначала тот, кого ловят, звонит, не боясь неприятеля, но когда ему приходится плохо, он, стараясь неслышно идти, убегает от своего врага и часто, думая убежать, идет прямо к нему в руки.
Сначала наполеоновские войска еще давали о себе знать – это было в первый период движения по Калужской дороге, но потом, выбравшись на Смоленскую дорогу, они побежали, прижимая рукой язычок колокольчика, и часто, думая, что они уходят, набегали прямо на русских.
При быстроте бега французов и за ними русских и вследствие того изнурения лошадей, главное средство приблизительного узнавания положения, в котором находится неприятель, – разъезды кавалерии, – не существовало. Кроме того, вследствие частых и быстрых перемен положений обеих армий, сведения, какие и были, не могли поспевать вовремя. Если второго числа приходило известие о том, что армия неприятеля была там то первого числа, то третьего числа, когда можно было предпринять что нибудь, уже армия эта сделала два перехода и находилась совсем в другом положении.
Одна армия бежала, другая догоняла. От Смоленска французам предстояло много различных дорог; и, казалось бы, тут, простояв четыре дня, французы могли бы узнать, где неприятель, сообразить что нибудь выгодное и предпринять что нибудь новое. Но после четырехдневной остановки толпы их опять побежали не вправо, не влево, но, без всяких маневров и соображений, по старой, худшей дороге, на Красное и Оршу – по пробитому следу.
Ожидая врага сзади, а не спереди, французы бежали, растянувшись и разделившись друг от друга на двадцать четыре часа расстояния. Впереди всех бежал император, потом короли, потом герцоги. Русская армия, думая, что Наполеон возьмет вправо за Днепр, что было одно разумно, подалась тоже вправо и вышла на большую дорогу к Красному. И тут, как в игре в жмурки, французы наткнулись на наш авангард. Неожиданно увидав врага, французы смешались, приостановились от неожиданности испуга, но потом опять побежали, бросая своих сзади следовавших товарищей. Тут, как сквозь строй русских войск, проходили три дня, одна за одной, отдельные части французов, сначала вице короля, потом Даву, потом Нея. Все они побросали друг друга, побросали все свои тяжести, артиллерию, половину народа и убегали, только по ночам справа полукругами обходя русских.
Ней, шедший последним (потому что, несмотря на несчастное их положение или именно вследствие его, им хотелось побить тот пол, который ушиб их, он занялся нзрыванием никому не мешавших стен Смоленска), – шедший последним, Ней, с своим десятитысячным корпусом, прибежал в Оршу к Наполеону только с тысячью человеками, побросав и всех людей, и все пушки и ночью, украдучись, пробравшись лесом через Днепр.
От Орши побежали дальше по дороге к Вильно, точно так же играя в жмурки с преследующей армией. На Березине опять замешались, многие потонули, многие сдались, но те, которые перебрались через реку, побежали дальше. Главный начальник их надел шубу и, сев в сани, поскакал один, оставив своих товарищей. Кто мог – уехал тоже, кто не мог – сдался или умер.


Казалось бы, в этой то кампании бегства французов, когда они делали все то, что только можно было, чтобы погубить себя; когда ни в одном движении этой толпы, начиная от поворота на Калужскую дорогу и до бегства начальника от армии, не было ни малейшего смысла, – казалось бы, в этот период кампании невозможно уже историкам, приписывающим действия масс воле одного человека, описывать это отступление в их смысле. Но нет. Горы книг написаны историками об этой кампании, и везде описаны распоряжения Наполеона и глубокомысленные его планы – маневры, руководившие войском, и гениальные распоряжения его маршалов.
Отступление от Малоярославца тогда, когда ему дают дорогу в обильный край и когда ему открыта та параллельная дорога, по которой потом преследовал его Кутузов, ненужное отступление по разоренной дороге объясняется нам по разным глубокомысленным соображениям. По таким же глубокомысленным соображениям описывается его отступление от Смоленска на Оршу. Потом описывается его геройство при Красном, где он будто бы готовится принять сражение и сам командовать, и ходит с березовой палкой и говорит:
– J'ai assez fait l'Empereur, il est temps de faire le general, [Довольно уже я представлял императора, теперь время быть генералом.] – и, несмотря на то, тотчас же после этого бежит дальше, оставляя на произвол судьбы разрозненные части армии, находящиеся сзади.
Потом описывают нам величие души маршалов, в особенности Нея, величие души, состоящее в том, что он ночью пробрался лесом в обход через Днепр и без знамен и артиллерии и без девяти десятых войска прибежал в Оршу.
И, наконец, последний отъезд великого императора от геройской армии представляется нам историками как что то великое и гениальное. Даже этот последний поступок бегства, на языке человеческом называемый последней степенью подлости, которой учится стыдиться каждый ребенок, и этот поступок на языке историков получает оправдание.
Тогда, когда уже невозможно дальше растянуть столь эластичные нити исторических рассуждений, когда действие уже явно противно тому, что все человечество называет добром и даже справедливостью, является у историков спасительное понятие о величии. Величие как будто исключает возможность меры хорошего и дурного. Для великого – нет дурного. Нет ужаса, который бы мог быть поставлен в вину тому, кто велик.
– «C'est grand!» [Это величественно!] – говорят историки, и тогда уже нет ни хорошего, ни дурного, а есть «grand» и «не grand». Grand – хорошо, не grand – дурно. Grand есть свойство, по их понятиям, каких то особенных животных, называемых ими героями. И Наполеон, убираясь в теплой шубе домой от гибнущих не только товарищей, но (по его мнению) людей, им приведенных сюда, чувствует que c'est grand, и душа его покойна.
«Du sublime (он что то sublime видит в себе) au ridicule il n'y a qu'un pas», – говорит он. И весь мир пятьдесят лет повторяет: «Sublime! Grand! Napoleon le grand! Du sublime au ridicule il n'y a qu'un pas». [величественное… От величественного до смешного только один шаг… Величественное! Великое! Наполеон великий! От величественного до смешного только шаг.]
И никому в голову не придет, что признание величия, неизмеримого мерой хорошего и дурного, есть только признание своей ничтожности и неизмеримой малости.
Для нас, с данной нам Христом мерой хорошего и дурного, нет неизмеримого. И нет величия там, где нет простоты, добра и правды.


Кто из русских людей, читая описания последнего периода кампании 1812 года, не испытывал тяжелого чувства досады, неудовлетворенности и неясности. Кто не задавал себе вопросов: как не забрали, не уничтожили всех французов, когда все три армии окружали их в превосходящем числе, когда расстроенные французы, голодая и замерзая, сдавались толпами и когда (как нам рассказывает история) цель русских состояла именно в том, чтобы остановить, отрезать и забрать в плен всех французов.
Каким образом то русское войско, которое, слабее числом французов, дало Бородинское сражение, каким образом это войско, с трех сторон окружавшее французов и имевшее целью их забрать, не достигло своей цели? Неужели такое громадное преимущество перед нами имеют французы, что мы, с превосходными силами окружив, не могли побить их? Каким образом это могло случиться?
История (та, которая называется этим словом), отвечая на эти вопросы, говорит, что это случилось оттого, что Кутузов, и Тормасов, и Чичагов, и тот то, и тот то не сделали таких то и таких то маневров.
Но отчего они не сделали всех этих маневров? Отчего, ежели они были виноваты в том, что не достигнута была предназначавшаяся цель, – отчего их не судили и не казнили? Но, даже ежели и допустить, что виною неудачи русских были Кутузов и Чичагов и т. п., нельзя понять все таки, почему и в тех условиях, в которых находились русские войска под Красным и под Березиной (в обоих случаях русские были в превосходных силах), почему не взято в плен французское войско с маршалами, королями и императорами, когда в этом состояла цель русских?
Объяснение этого странного явления тем (как то делают русские военные историки), что Кутузов помешал нападению, неосновательно потому, что мы знаем, что воля Кутузова не могла удержать войска от нападения под Вязьмой и под Тарутиным.
Почему то русское войско, которое с слабейшими силами одержало победу под Бородиным над неприятелем во всей его силе, под Красным и под Березиной в превосходных силах было побеждено расстроенными толпами французов?
Если цель русских состояла в том, чтобы отрезать и взять в плен Наполеона и маршалов, и цель эта не только не была достигнута, и все попытки к достижению этой цели всякий раз были разрушены самым постыдным образом, то последний период кампании совершенно справедливо представляется французами рядом побед и совершенно несправедливо представляется русскими историками победоносным.
Русские военные историки, настолько, насколько для них обязательна логика, невольно приходят к этому заключению и, несмотря на лирические воззвания о мужестве и преданности и т. д., должны невольно признаться, что отступление французов из Москвы есть ряд побед Наполеона и поражений Кутузова.
Но, оставив совершенно в стороне народное самолюбие, чувствуется, что заключение это само в себе заключает противуречие, так как ряд побед французов привел их к совершенному уничтожению, а ряд поражений русских привел их к полному уничтожению врага и очищению своего отечества.
Источник этого противуречия лежит в том, что историками, изучающими события по письмам государей и генералов, по реляциям, рапортам, планам и т. п., предположена ложная, никогда не существовавшая цель последнего периода войны 1812 года, – цель, будто бы состоявшая в том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с маршалами и армией.
Цели этой никогда не было и не могло быть, потому что она не имела смысла, и достижение ее было совершенно невозможно.
Цель эта не имела никакого смысла, во первых, потому, что расстроенная армия Наполеона со всей возможной быстротой бежала из России, то есть исполняла то самое, что мог желать всякий русский. Для чего же было делать различные операции над французами, которые бежали так быстро, как только они могли?
Во вторых, бессмысленно было становиться на дороге людей, всю свою энергию направивших на бегство.
В третьих, бессмысленно было терять свои войска для уничтожения французских армий, уничтожавшихся без внешних причин в такой прогрессии, что без всякого загораживания пути они не могли перевести через границу больше того, что они перевели в декабре месяце, то есть одну сотую всего войска.
В четвертых, бессмысленно было желание взять в плен императора, королей, герцогов – людей, плен которых в высшей степени затруднил бы действия русских, как то признавали самые искусные дипломаты того времени (J. Maistre и другие). Еще бессмысленнее было желание взять корпуса французов, когда свои войска растаяли наполовину до Красного, а к корпусам пленных надо было отделять дивизии конвоя, и когда свои солдаты не всегда получали полный провиант и забранные уже пленные мерли с голода.
Весь глубокомысленный план о том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с армией, был подобен тому плану огородника, который, выгоняя из огорода потоптавшую его гряды скотину, забежал бы к воротам и стал бы по голове бить эту скотину. Одно, что можно бы было сказать в оправдание огородника, было бы то, что он очень рассердился. Но это нельзя было даже сказать про составителей проекта, потому что не они пострадали от потоптанных гряд.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Все_острова!&oldid=73882095»