Всплывший торфяник

Всплывший торфяник (Плавучие торфяные острова) — плавающие по поверхности водоёма острова, состоящие в основном из торфа.

Образуются только в искусственных водоёмах, как правило, в искусственных водохранилищах, при затоплении торфяных болот. Болотные газы поднимают мощные пласты торфа. Происходит такое всплытие в основном в течение 5—15 лет после затопления. Всплывший торфяник может сохранять связь с подводным грунтом и фиксироваться на одном месте, например остров Святовский Мох на Рыбинском водохранилище имеет площадь около 11 квадратных километров и стабильно зафиксирован на мелководье. Однако от всплывших торфяников при волнении отрываются значительные участки, образующие плавучие острова. Например, в 2009 году плавучий остров на Нарвском водохранилище имел площадь 4 га. Оторвавшись от российского берега, он сначала причалил к эстонскому берегу, дав повод для рассуждений о территориальном казусе на границе, но потом был спущен через плотину.

Торфяник вначале лишен растительности, со временем на нём может появиться растительность болотного типа, в частности ягодные кустарники (клюква, морошка и др.), вырастает также ива и берёза. Торфяная масса порой фиксирует плавающие древесные остатки, например всплывшие стволы или корневища затопленного леса, образующие дополнительный субстрат плавающего острова. Водоплавающие птицы активно используют острова для гнездовий, занося на них семена растений. Обилие ягодников привлекает любителей сбора, но нахождение на таких островах представляет повышенную в сравнении с обычными болотами опасность.

Дрейфующие по водохранилищам острова создают помехи судоходству и угрожают гидросооружениям. Руководство Нарвской ГЭС утверждает, что через плотину ГЭС сбрасывается до 3—4 островов за сезон, и что это необходимо для безопасности ГЭС и гидротехнических сооружений. Попытки зафиксировать острова на водохранилище эффекта не дали [www.ntv.ru/novosti/166091/].

Ссылки

• Калецкая М. Л., Немцова С. Ф., Скокова Н. Н. Дарвинский заповедник. // Заповедники СССР. Заповедники европейской части РСФСР. I. — М., Мысль, 1988. с. 152—184
• В. П. Корпачев, А. И. Пережилин, А. А. Андрияс, Ю. И. Рябоконь Загрязнение и засорение водохранилищ ГЭС древесно-кустарниковой растительностью, органическими веществами и влияние их на качество воды : монография Издательство «Академия Естествознания», 2010 год ISBN 978-5-91327-101-3

Отрывок, характеризующий Всплывший торфяник

Кутузов, не глядя на Вольцогена, приказал написать этот приказ, который, весьма основательно, для избежания личной ответственности, желал иметь бывший главнокомандующий.
И по неопределимой, таинственной связи, поддерживающей во всей армии одно и то же настроение, называемое духом армии и составляющее главный нерв войны, слова Кутузова, его приказ к сражению на завтрашний день, передались одновременно во все концы войска.
Далеко не самые слова, не самый приказ передавались в последней цепи этой связи. Даже ничего не было похожего в тех рассказах, которые передавали друг другу на разных концах армии, на то, что сказал Кутузов; но смысл его слов сообщился повсюду, потому что то, что сказал Кутузов, вытекало не из хитрых соображений, а из чувства, которое лежало в душе главнокомандующего, так же как и в душе каждого русского человека.
И узнав то, что назавтра мы атакуем неприятеля, из высших сфер армии услыхав подтверждение того, чему они хотели верить, измученные, колеблющиеся люди утешались и ободрялись.


Полк князя Андрея был в резервах, которые до второго часа стояли позади Семеновского в бездействии, под сильным огнем артиллерии. Во втором часу полк, потерявший уже более двухсот человек, был двинут вперед на стоптанное овсяное поле, на тот промежуток между Семеновским и курганной батареей, на котором в этот день были побиты тысячи людей и на который во втором часу дня был направлен усиленно сосредоточенный огонь из нескольких сот неприятельских орудий.
Не сходя с этого места и не выпустив ни одного заряда, полк потерял здесь еще третью часть своих людей. Спереди и в особенности с правой стороны, в нерасходившемся дыму, бубухали пушки и из таинственной области дыма, застилавшей всю местность впереди, не переставая, с шипящим быстрым свистом, вылетали ядра и медлительно свистевшие гранаты. Иногда, как бы давая отдых, проходило четверть часа, во время которых все ядра и гранаты перелетали, но иногда в продолжение минуты несколько человек вырывало из полка, и беспрестанно оттаскивали убитых и уносили раненых.
С каждым новым ударом все меньше и меньше случайностей жизни оставалось для тех, которые еще не были убиты. Полк стоял в батальонных колоннах на расстоянии трехсот шагов, но, несмотря на то, все люди полка находились под влиянием одного и того же настроения. Все люди полка одинаково были молчаливы и мрачны. Редко слышался между рядами говор, но говор этот замолкал всякий раз, как слышался попавший удар и крик: «Носилки!» Большую часть времени люди полка по приказанию начальства сидели на земле. Кто, сняв кивер, старательно распускал и опять собирал сборки; кто сухой глиной, распорошив ее в ладонях, начищал штык; кто разминал ремень и перетягивал пряжку перевязи; кто старательно расправлял и перегибал по новому подвертки и переобувался. Некоторые строили домики из калмыжек пашни или плели плетеночки из соломы жнивья. Все казались вполне погружены в эти занятия. Когда ранило и убивало людей, когда тянулись носилки, когда наши возвращались назад, когда виднелись сквозь дым большие массы неприятелей, никто не обращал никакого внимания на эти обстоятельства. Когда же вперед проезжала артиллерия, кавалерия, виднелись движения нашей пехоты, одобрительные замечания слышались со всех сторон. Но самое большое внимание заслуживали события совершенно посторонние, не имевшие никакого отношения к сражению. Как будто внимание этих нравственно измученных людей отдыхало на этих обычных, житейских событиях. Батарея артиллерии прошла пред фронтом полка. В одном из артиллерийских ящиков пристяжная заступила постромку. «Эй, пристяжную то!.. Выправь! Упадет… Эх, не видят!.. – по всему полку одинаково кричали из рядов. В другой раз общее внимание обратила небольшая коричневая собачонка с твердо поднятым хвостом, которая, бог знает откуда взявшись, озабоченной рысцой выбежала перед ряды и вдруг от близко ударившего ядра взвизгнула и, поджав хвост, бросилась в сторону. По всему полку раздалось гоготанье и взвизги. Но развлечения такого рода продолжались минуты, а люди уже более восьми часов стояли без еды и без дела под непроходящим ужасом смерти, и бледные и нахмуренные лица все более бледнели и хмурились.