Встречи на краю света

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Встречи на краю света
Encounters at the End of the World
Жанр

Документальное кино

Режиссёр

Вернер Херцог

Продюсер

Генри Кайзер

Автор
сценария

Вернер Херцог

В главных
ролях

Вернер Херцог (рассказчик)

Оператор

Петер Цайтлингер

Композитор

Генри Кайзер
Дэвид Линдли

Кинокомпания

Discovery Films, Creative Differences Productions

Длительность

99 мин.

Сборы

1,2 млн $

Страна

США США

Язык

английский

Год

2007

IMDb

ID 1093824

К:Фильмы 2007 годаК:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

«Встречи на краю света» (англ. Encounters at the End of the World) — документальный фильм режиссёра Вернера Херцога, премьера которого состоялась на фестивале в Торонто в сентябре 2007 года. Фильм, снятый по заказу телеканала Discovery, повествует о жизни обитателей Антарктиды (людей и животных) и посвящён почитателю творчества Херцога — кинокритику Роджеру Эберту.





Содержание

Значительную часть экранного времени занимают интервью с приехавшими в Антарктику со всего мира учёными, включая композитора Генри Кайзера, с которым Херцог работал над своим предыдущим документальным проектом «Далёкая синяя высь». Режиссёр пытается разобраться, что влечёт всех этих людей на край света. Образы современности перемежаются документальными кадрами обречённой на гибель экспедиции Шеклтона.

В фильме показаны быт станции Мак-Мёрдо, игровая подготовка к выживанию в экстремальных климатических условиях, загадочное движение айсбергов, огненное неистовство вулкана Эребус, брачные игры тюленей и издаваемые ими подо льдом «инопланетные» звуки, а также пингвины-одиночки, которых неведомый инстинкт влечёт вглубь континента навстречу верной гибели. В заключение фильма съёмочная группа присутствует на запуске учёными гигантского шарльера — своеобразной ловушки для нейтрино.

Реакция

Судя по рейтингу ресурса Rotten Tomatoes, определившего «Встречи…» как «пронзительное исследование человеческого духа на фоне завораживающих пейзажей», фильм был очень тепло принят кинокритиками.[1] По версии The New York Times, Newsweek и TIME он вошёл в десятку лучших фильмов 2008 года, а кинообозреватель издания Variety назвал его лучшим фильмом года.[2] За эту работу легендарный режиссёр был впервые за свою 40-летнюю карьеру представлен к премии «Оскар» (вместе с продюсером Х. Кайзером).[3]

Напишите отзыв о статье "Встречи на краю света"

Примечания

  1. [www.rottentomatoes.com/m/1194818-encounters_at_the_end_of_the_world Encounters at the End of the World - Rotten Tomatoes]
  2. www.metacritic.com/film/awards/2008/toptens.shtml
  3. [www.imdb.com/name/nm0001348/awards Werner Herzog - Awards]

Ссылки

Отрывок, характеризующий Встречи на краю света

Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.
– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.
– Обман, ребята! Веди к самому! – крикнул голос высокого малого. – Не пущай, ребята! Пущай отчет подаст! Держи! – закричали голоса, и народ бегом бросился за дрожками.
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.
– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.


Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.