Всё впереди (фильм)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Всё впереди
Жанр

драма

Режиссёр

Николай Бурляев

Автор
сценария

Николай Бурляев

В главных
ролях

Борис Невзоров
Владимир Гостюхин
Лариса Удовиченко
Аристарх Ливанов
Татьяна Петрова
Сергей Сазонтьев

Оператор

Анатолий Заболоцкий

Композитор

Андрей Головин

Кинокомпания

Киностудия Беларусьфильм

Длительность

76 мин.

Страна

СССР СССР

Год

1990

К:Фильмы 1990 годаК:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

«Всё впереди» — советский художественный фильм 1990 года по мотивам романа Василия Белова.





Сюжет

Экранизация одного из самых ярких романов мастера русской прозы, «деревенщика» Василия Белова.

Не выдержав измены жены в загранкомандировке и неурядиц на работе, талантливый учёный спивается, очищается и становится деревенским жителем, возвращаясь к своим истокам.

В ролях

Интересные факты

  • Фильм выпускался в 1997 году на лицензионном видео российским дистрибьютором «Варт-Видео».
  • Главную роль в фильме должен был играть Вадим Спиридонов, но он скончался перед съёмками.
  • Одно из мест съёмок фильма — село Радонеж Московской области у памятника Сергию Радонежскому.

Напишите отзыв о статье "Всё впереди (фильм)"

Ссылки

  • [2011.russiancinema.ru/index.php?e_dept_id=2&e_movie_id=1163 «Всё впереди»] на сайте «Энциклопедия отечественного кино»
  • [www.film.ru/afisha/movie.asp?vg=50816 Все впереди (1990). Фильм.Ру]. film.ru. Проверено 1 апреля 2011. [www.webcitation.org/67lfXVShm Архивировано из первоисточника 19 мая 2012].


К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Всё впереди (фильм)

На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.


В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.
Радостное, неожиданное сумасшествие, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему. Иногда все люди казались ему занятыми только одним – его будущим счастьем. Ему казалось иногда, что все они радуются так же, как и он сам, и только стараются скрыть эту радость, притворяясь занятыми другими интересами. В каждом слове и движении он видел намеки на свое счастие. Он часто удивлял людей, встречавшихся с ним, своими значительными, выражавшими тайное согласие, счастливыми взглядами и улыбками. Но когда он понимал, что люди могли не знать про его счастье, он от всей души жалел их и испытывал желание как нибудь объяснить им, что все то, чем они заняты, есть совершенный вздор и пустяки, не стоящие внимания.