Второв, Николай Иванович

Никола́й Ива́нович Вто́ров (9 (21) сентября 1818, Самара — 1 (13) декабря 1865) — русский краевед, историк, этнограф, мемуарист; сын И. А. Второва.

Биография

Окончил казанскую гимназию (1834) и факультет словесности Казанского университета (1837). Служил в канцелярии казанского генерал-губернатора, помощником библиотекаря университета. В 1843—1844 был редактором неофициальной части «Казанских губернских ведомостей», где опубликовал свои первые статьи.

В 1844 обосновался в Санкт-Петербурге. Служил в министерстве внутренних дел: был вице-директором хозяйственного департамента. В сборнике В. А. Соллогуба «Вчера и сегодня» (1845) была опубликована его статья «Гаврила Петрович Каменев» — первый очерк жизни и творчества поэта Г. П. Каменева.

С 1847 служил в Воронеже советником губернского правления. Создал историко-этнографический кружок, в который среди прочих входил М. Ф. Де-Пуле. Способствовал первым публикациям И. С. Никитина, который посвятил ему несколько стихотворений. Воронежский кружок во главе с Второвым поддерживал связи с В. Ф. Одоевским, П. И. Мельниковым-Печерским, В. И. Далем, Ф. И. Буслаевым, И. И. Срезневским, А. Н. Афанасьевым, Н. И. Костомаровым. Второв при содействии единомышленников собрал и издал «Воронежские акты. Древние грамоты и другие письменные памятники, касающиеся Воронежской губернии и частью Азова» (1850; второе издание 1851—1853), «Памятную книжку для жителей Воронежской губернии на 1856», составил этнографический альбом края.

С 1857 в Санкт-Петербурге служил в министерстве внутренних дел. Участвовал в подготовке изданий министерства «Городские поселения в Российской империи» (т. 1—7, 1860—1864) и «Экономическое состояние городских поселений Европейской России в 1861—62» (ч. 1—4, 1863). В 1861 и 1864 лечился за границей и собирал материал для книги «Сравнительное обозрение муниципальных учреждений Франции, Бельгии, Италии, Австрии и Пруссии» (1864). Автор воспоминаний о И. С. Никитине.

Литература

• Русские писатели 1800—1917. Биографический словарь. Т. 1: А—Г. Москва: Большая российская энциклопедия, 1992. С. 497—498.

Отрывок, характеризующий Второв, Николай Иванович

– Напротив, но важность какая то. Княгиня! – сказал он ей шопотом.
– Да, да, да, – радостно говорила Наташа.
Наташа рассказала ему свой роман с князем Андреем, его приезд в Отрадное и показала его последнее письмо.
– Что ж ты рад? – спрашивала Наташа. – Я так теперь спокойна, счастлива.
– Очень рад, – отвечал Николай. – Он отличный человек. Что ж ты очень влюблена?
– Как тебе сказать, – отвечала Наташа, – я была влюблена в Бориса, в учителя, в Денисова, но это совсем не то. Мне покойно, твердо. Я знаю, что лучше его не бывает людей, и мне так спокойно, хорошо теперь. Совсем не так, как прежде…
Николай выразил Наташе свое неудовольствие о том, что свадьба была отложена на год; но Наташа с ожесточением напустилась на брата, доказывая ему, что это не могло быть иначе, что дурно бы было вступить в семью против воли отца, что она сама этого хотела.
– Ты совсем, совсем не понимаешь, – говорила она. Николай замолчал и согласился с нею.
Брат часто удивлялся глядя на нее. Совсем не было похоже, чтобы она была влюбленная невеста в разлуке с своим женихом. Она была ровна, спокойна, весела совершенно по прежнему. Николая это удивляло и даже заставляло недоверчиво смотреть на сватовство Болконского. Он не верил в то, что ее судьба уже решена, тем более, что он не видал с нею князя Андрея. Ему всё казалось, что что нибудь не то, в этом предполагаемом браке.
«Зачем отсрочка? Зачем не обручились?» думал он. Разговорившись раз с матерью о сестре, он, к удивлению своему и отчасти к удовольствию, нашел, что мать точно так же в глубине души иногда недоверчиво смотрела на этот брак.
– Вот пишет, – говорила она, показывая сыну письмо князя Андрея с тем затаенным чувством недоброжелательства, которое всегда есть у матери против будущего супружеского счастия дочери, – пишет, что не приедет раньше декабря. Какое же это дело может задержать его? Верно болезнь! Здоровье слабое очень. Ты не говори Наташе. Ты не смотри, что она весела: это уж последнее девичье время доживает, а я знаю, что с ней делается всякий раз, как письма его получаем. А впрочем Бог даст, всё и хорошо будет, – заключала она всякий раз: – он отличный человек.


Первое время своего приезда Николай был серьезен и даже скучен. Его мучила предстоящая необходимость вмешаться в эти глупые дела хозяйства, для которых мать вызвала его. Чтобы скорее свалить с плеч эту обузу, на третий день своего приезда он сердито, не отвечая на вопрос, куда он идет, пошел с нахмуренными бровями во флигель к Митеньке и потребовал у него счеты всего. Что такое были эти счеты всего, Николай знал еще менее, чем пришедший в страх и недоумение Митенька. Разговор и учет Митеньки продолжался недолго. Староста, выборный и земский, дожидавшиеся в передней флигеля, со страхом и удовольствием слышали сначала, как загудел и затрещал как будто всё возвышавшийся голос молодого графа, слышали ругательные и страшные слова, сыпавшиеся одно за другим.