Грэм и Вуд
| Гвендолин Грэм, Кэти Вуд | |
 | |
| Прозвище |
Смертельные любовницы (англ. The Lethal Lovers) |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Наказание: |
пожизненное заключение (Грэм); 40 лет лишения свободы (Вуд) |
| Убийства | |
| Количество жертв: |
5 |
| Период убийств: | |
| Основной регион убийств: | |
| Дата ареста: |
Декабрь 1989 |
Гвендолин Грэм (англ. Gwendolyn Graham; род. 6 августа 1963) и Кэти Вуд (англ. Cathy Wood; род. 7 марта 1962) — американские женщины-серийные убийцы. Убили пять пожилых женщин в Гранд-Рапидсе, штат Мичиган, в 1980-х. Преступления были совершены в частном санатории, где Грэм и Вуд работали санитарками. Они быстро подружились, а после стали любовницами. Они практиковали сексуальную асфиксию и другие игры, чтобы достигнуть лучшего оргазма. Грэм начала говорить об убийстве, которое добавило новый уровень волнения в их сексуальные утехи. Первые попытки убийства оказались неудачными — жертвы могли оказать сопротивление. В январе 1987 года Грэм вошла в комнату женщины, страдающей болезнью Альцгеймера. Женщина была слишком слаба, чтобы сопротивляться. Её смерть казалась естественной, и вскрытие трупа никогда не проводилось. За следующие несколько месяцев умерли еще пять пациенток санатория. Многие из жертв, возрасты которых колебались от 65 до 97 лет, были больны болезнью Альцгеймера. Грэм и Вуд выбирали жертв так, чтобы их инициалы сложились в слово «убийство» (англ. murder). Пара рассталась, когда Вуд отказалась активно убивать пациентов, чтобы доказать свою любовь к Грэм. Грэм тогда перебралась в Техас с другой женщиной и начала работу в больнице, заботящейся о младенцах.
Расследование убийства началось в 1988 году, после того, как бывший муж Вуд пришел в полицию с заявлением, которое она сделала годом ранее. Она рассказывала ему историю убийств (август 1987). Её бывший муж сделал заявление в октябре 1988 года, и расследование дела началось. Первая жертва была эксгумирована 30 ноября 1988 года, спустя почти год после её похорон.
В конце концов, были собраны доказательства. В декабре 1989 года Грэм арестовали; однако, она не признала обвинения.
Во время следствия Вуд, в обмен на более мягкий приговор, сообщила, что именно Грэм запланировала и выполнила убийства, в то время как она следила, чтобы не было свидетелей преступления. 3 ноября 1989 Грэм была признана виновной в пяти пунктах обвинения в убийстве и одном пункте планирования убийства. Суд приговорил её к пяти пожизненным срокам лишения свободы. Вуд пробудет в тюрьме 40 лет.
Напишите отзыв о статье "Грэм и Вуд"
Ссылки
- [www.trutv.com/library/crime/notorious_murders/angels/female_nurses/11.html Crime Library]
- [query.nytimes.com/gst/fullpage.html?res=950DE7DE173FF930A35752C1A96F948260 New York Times: Ex-Nursing Home Aide Gets Life Term in 5 Patient Killings]
- [www.graycrimes.com/project.html Gray Murders Project](недоступная ссылка — история, копия)
- [www.mugshots.com/Criminal/Killers/Gwen+Graham+and+Cathy+Woods.htm Mugshots.com — Gwen Graham and Cathy Woods]
- [www.crimezzz.net/serialkillers/G/GRAHAM_gwendolyn_WOOD.php Gwendolyn Graham and Cathy Woods] by Elisabeth Wetsch
- [www.serialkillerstv.com/wood_graham.html The Serial Killers — Catherine May Wood and Gwendolyn Graham; The Lethal Lovers]
Отрывок, характеризующий Грэм и Вуд
Как это бывает в первой молодости и особенно в одиноком положении, он почувствовал беспричинную нежность к этому молодому человеку и обещал себе непременно подружиться с ним.Князь Василий провожал княгиню. Княгиня держала платок у глаз, и лицо ее было в слезах.
– Это ужасно! ужасно! – говорила она, – но чего бы мне ни стоило, я исполню свой долг. Я приеду ночевать. Его нельзя так оставить. Каждая минута дорога. Я не понимаю, чего мешкают княжны. Может, Бог поможет мне найти средство его приготовить!… Adieu, mon prince, que le bon Dieu vous soutienne… [Прощайте, князь, да поддержит вас Бог.]
– Adieu, ma bonne, [Прощайте, моя милая,] – отвечал князь Василий, повертываясь от нее.
– Ах, он в ужасном положении, – сказала мать сыну, когда они опять садились в карету. – Он почти никого не узнает.
– Я не понимаю, маменька, какие его отношения к Пьеру? – спросил сын.
– Всё скажет завещание, мой друг; от него и наша судьба зависит…
– Но почему вы думаете, что он оставит что нибудь нам?
– Ах, мой друг! Он так богат, а мы так бедны!
– Ну, это еще недостаточная причина, маменька.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.
Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?
