Вуд, Роберт Вильямс

Роберт Вильямс Вуд

Роберт Уильямс Вуд (англ. Robert Williams Wood; 2 мая 1868, Конкорд — 11 августа 1955, Амитивилл, штат Нью-Йорк) — американский физик-экспериментатор.

Биография

Родился Роберт Уильям Вуд 2 мая 1868 в Конкорде, штат Массачусетс, США. В молодости посетил Москву, был на Нижегородской ярмарке, путешествовал по Транссибирской магистрали. В 1891 году окончил Гарвардский университет. В 1901—1938 — профессор университета Дж. Хопкинса в Балтиморе.

В 1915 совместно с Артуром Трейном опубликовал научно-фантастический роман «Человек, который потряс Землю» (The Man Who Rocked the Earth).

В 1934 избран вице-президентом, а в 1935 — президентом Американского Физического Общества.

Научный вклад

Основным полем интересов Вуда была физическая оптика:

• открыл и исследовал оптический резонанс (1902)
• открыл резонансное излучение паров ртути в ультрафиолетовой области
• открыл и изучил поляризацию резонансного излучения и её зависимость от магнитного поля
• впервые изготовил телескоп с вращающимся параболическим зеркалом из жидкой ртути, исследовал его преимущества и ограничения
• впервые изготовил стеклянный светофильтр, пропускающий ультрафиолетовые лучи и непрозрачный для видимого света — «стекло Вуда»
• впервые сделал снимки Луны в ультрафиолетовом свете и показал, что наиболее тёмной в этой части спектра является часть, называемая плато Аристарх (1909)
• первым начал проводить фотосъёмку в ультрафиолетовой и инфракрасной частях спектра: считается «отцом» такой фотографии
• впервые сфотографировал флуоресценцию под действием ультрафиолетового излучения
• сконструировал «лампу Вуда», излучающую только в ультрафиолетовом диапазоне
• обнаружил высокую отражательную способность зелёных растений при инфракрасной съёмке — «эффект Вуда»
• усовершенствовал дифракционную решетку
• открыл оптический эффект дифракции, называемый аномалией Вуда; первое объяснение было дано Рэлеем (1907), интерпретация в терминах поверхностных плазменных поляритонов дана У. Фано (1941)
• исследовал ультразвуковые колебания и их влияние на жидкие и твердые тела

Почётные звания и степени

• Доктор права (LL.D.) Университета Кларка
• Доктор права (LL.D.) Бирмингемского Университета, Великобритания
• Доктор права (LL.D.) Эдинбургского Университета, Великобритания
• Доктор философии (Ph.D.) Берлинского Университета
• иностранный член Королевского Общества
• почётный член Лондонского Оптического Общества
• член-корреспондент Гёттингенской Королевской Академии
• иностранный член Академии Линчи, Рим
• иностранный член Академии Наук СССР
• член Американской Национальной Академии Наук
• член Академии Искусств и Науки
• член Философского Общества
• член Физического Общества
• почётный член Королевского Института, Лондон
• почётный член Лондонского Физического Общества
• иностранный член Шведской Королевской Академии
• иностранный член Индийской Ассоциации Наук

Награды

• медаль Королевского Общества Искусств за использование дифракции в фотографии (1899)
• Медаль Джона Скотта Института Франклина за работы по дифракции в цветной фотографии (1908)
• Премия Румфорда Американской Академии Искусств и Наук за исследования оптических свойств паров металлов (1909)
• медаль Дж. Трэйла Тейлора за развитие фотографии в невидимых лучах (1910)
• Медаль и премия Гутри (1914)
• Медаль Маттеуччи за выдающиеся достижения в науке (1918)
• Медаль Фредерика Айвса Американского Оптического Общества за вклад в физической оптике (1933)
• Медаль Румфорда Королевского Общества за работы по физической оптике (1938)
• медаль Генри Дрэпера Национальной Академии Наук за вклад в астрофизику и спектроскопию (1940)

Памятные наименования

• Кратер Вуд на обратной стороне Луны назван в его честь
• Премия Вуда

См. также

• Лампа Вуда

Литература

• Сибрук В. [lib.ru/MEMUARY/WOOD/robertwood.txt Роберт Вуд: Современный чародей физической лаборатории: История американского мальчика, который стал самым дерзким и оригинальным экспериментатором наших дней, но так и не вырос] = William Seabrook. Doctor Wood: Modern wisard of the laboratory. N.Y. / Вильям Сибрук / Пер. с англ. В. С. Вавилова под ред. акад. С. И. Вавилова. — Изд. 2-е. — М.: Гос. изд-во физико-математической литературы, 1960. — 324, [14] с. — 40 000 экз. (в пер., суперобл.)
• Храмов Ю. А. Вуд Роберт (Wood Robert) Уильямс // Физики: Биографический справочник / Под ред. А. И. Ахиезера. — Изд. 2-е, испр. и дополн. — М.: Наука, 1983. — С. 69. — 400 с. — 200 000 экз. (в пер.)

Ссылки

• [public.tsu.ru/~sch-mssh/FISIKA/GL/11.shtml.htm Роберт Вуд: «ИССЛЕДОВАТЬ НЕИЗМЕННЫЕ ЗАКОНЫ»]
• R.W. Wood [www.wmconnolley.org.uk/sci/wood_rw.1909.html Note on the Theory of the Greenhouse]
• [vikent.ru/author/182/ Подборка цитат с описанием деятельности Роберта Вуда]

Отрывок, характеризующий Вуд, Роберт Вильямс

– Хороши! Так и течет с них! Гостиную нашу не замочите.
– Марьи Генриховны платье не запачкать, – отвечали голоса.
Ростов с Ильиным поспешили найти уголок, где бы они, не нарушая скромности Марьи Генриховны, могли бы переменить мокрое платье. Они пошли было за перегородку, чтобы переодеться; но в маленьком чуланчике, наполняя его весь, с одной свечкой на пустом ящике, сидели три офицера, играя в карты, и ни за что не хотели уступить свое место. Марья Генриховна уступила на время свою юбку, чтобы употребить ее вместо занавески, и за этой занавеской Ростов и Ильин с помощью Лаврушки, принесшего вьюки, сняли мокрое и надели сухое платье.
В разломанной печке разложили огонь. Достали доску и, утвердив ее на двух седлах, покрыли попоной, достали самоварчик, погребец и полбутылки рому, и, попросив Марью Генриховну быть хозяйкой, все столпились около нее. Кто предлагал ей чистый носовой платок, чтобы обтирать прелестные ручки, кто под ножки подкладывал ей венгерку, чтобы не было сыро, кто плащом занавешивал окно, чтобы не дуло, кто обмахивал мух с лица ее мужа, чтобы он не проснулся.
– Оставьте его, – говорила Марья Генриховна, робко и счастливо улыбаясь, – он и так спит хорошо после бессонной ночи.
– Нельзя, Марья Генриховна, – отвечал офицер, – надо доктору прислужиться. Все, может быть, и он меня пожалеет, когда ногу или руку резать станет.
Стаканов было только три; вода была такая грязная, что нельзя было решить, когда крепок или некрепок чай, и в самоваре воды было только на шесть стаканов, но тем приятнее было по очереди и старшинству получить свой стакан из пухлых с короткими, не совсем чистыми, ногтями ручек Марьи Генриховны. Все офицеры, казалось, действительно были в этот вечер влюблены в Марью Генриховну. Даже те офицеры, которые играли за перегородкой в карты, скоро бросили игру и перешли к самовару, подчиняясь общему настроению ухаживанья за Марьей Генриховной. Марья Генриховна, видя себя окруженной такой блестящей и учтивой молодежью, сияла счастьем, как ни старалась она скрывать этого и как ни очевидно робела при каждом сонном движении спавшего за ней мужа.
Ложка была только одна, сахару было больше всего, но размешивать его не успевали, и потому было решено, что она будет поочередно мешать сахар каждому. Ростов, получив свой стакан и подлив в него рому, попросил Марью Генриховну размешать.
– Да ведь вы без сахара? – сказала она, все улыбаясь, как будто все, что ни говорила она, и все, что ни говорили другие, было очень смешно и имело еще другое значение.
– Да мне не сахар, мне только, чтоб вы помешали своей ручкой.
Марья Генриховна согласилась и стала искать ложку, которую уже захватил кто то.
– Вы пальчиком, Марья Генриховна, – сказал Ростов, – еще приятнее будет.
– Горячо! – сказала Марья Генриховна, краснея от удовольствия.
Ильин взял ведро с водой и, капнув туда рому, пришел к Марье Генриховне, прося помешать пальчиком.
– Это моя чашка, – говорил он. – Только вложите пальчик, все выпью.
Когда самовар весь выпили, Ростов взял карты и предложил играть в короли с Марьей Генриховной. Кинули жребий, кому составлять партию Марьи Генриховны. Правилами игры, по предложению Ростова, было то, чтобы тот, кто будет королем, имел право поцеловать ручку Марьи Генриховны, а чтобы тот, кто останется прохвостом, шел бы ставить новый самовар для доктора, когда он проснется.
– Ну, а ежели Марья Генриховна будет королем? – спросил Ильин.
– Она и так королева! И приказания ее – закон.
Только что началась игра, как из за Марьи Генриховны вдруг поднялась вспутанная голова доктора. Он давно уже не спал и прислушивался к тому, что говорилось, и, видимо, не находил ничего веселого, смешного или забавного во всем, что говорилось и делалось. Лицо его было грустно и уныло. Он не поздоровался с офицерами, почесался и попросил позволения выйти, так как ему загораживали дорогу. Как только он вышел, все офицеры разразились громким хохотом, а Марья Генриховна до слез покраснела и тем сделалась еще привлекательнее на глаза всех офицеров. Вернувшись со двора, доктор сказал жене (которая перестала уже так счастливо улыбаться и, испуганно ожидая приговора, смотрела на него), что дождь прошел и что надо идти ночевать в кибитку, а то все растащат.
– Да я вестового пошлю… двух! – сказал Ростов. – Полноте, доктор.
– Я сам стану на часы! – сказал Ильин.
– Нет, господа, вы выспались, а я две ночи не спал, – сказал доктор и мрачно сел подле жены, ожидая окончания игры.
Глядя на мрачное лицо доктора, косившегося на свою жену, офицерам стало еще веселей, и многие не могла удерживаться от смеха, которому они поспешно старались приискивать благовидные предлоги. Когда доктор ушел, уведя свою жену, и поместился с нею в кибиточку, офицеры улеглись в корчме, укрывшись мокрыми шинелями; но долго не спали, то переговариваясь, вспоминая испуг доктора и веселье докторши, то выбегая на крыльцо и сообщая о том, что делалось в кибиточке. Несколько раз Ростов, завертываясь с головой, хотел заснуть; но опять чье нибудь замечание развлекало его, опять начинался разговор, и опять раздавался беспричинный, веселый, детский хохот.


В третьем часу еще никто не заснул, как явился вахмистр с приказом выступать к местечку Островне.
Все с тем же говором и хохотом офицеры поспешно стали собираться; опять поставили самовар на грязной воде. Но Ростов, не дождавшись чаю, пошел к эскадрону. Уже светало; дождик перестал, тучи расходились. Было сыро и холодно, особенно в непросохшем платье. Выходя из корчмы, Ростов и Ильин оба в сумерках рассвета заглянули в глянцевитую от дождя кожаную докторскую кибиточку, из под фартука которой торчали ноги доктора и в середине которой виднелся на подушке чепчик докторши и слышалось сонное дыхание.