Вурхис, Ларк
Поделись знанием:
Но чистая, полная печаль так же невозможна, как чистая и полная радость. Княжна Марья, по своему положению одной независимой хозяйки своей судьбы, опекунши и воспитательницы племянника, первая была вызвана жизнью из того мира печали, в котором она жила первые две недели. Она получила письма от родных, на которые надо было отвечать; комната, в которую поместили Николеньку, была сыра, и он стал кашлять. Алпатыч приехал в Ярославль с отчетами о делах и с предложениями и советами переехать в Москву в Вздвиженский дом, который остался цел и требовал только небольших починок. Жизнь не останавливалась, и надо было жить. Как ни тяжело было княжне Марье выйти из того мира уединенного созерцания, в котором она жила до сих пор, как ни жалко и как будто совестно было покинуть Наташу одну, – заботы жизни требовали ее участия, и она невольно отдалась им. Она поверяла счеты с Алпатычем, советовалась с Десалем о племяннике и делала распоряжения и приготовления для своего переезда в Москву.
Наташа оставалась одна и с тех пор, как княжна Марья стала заниматься приготовлениями к отъезду, избегала и ее.
Княжна Марья предложила графине отпустить с собой Наташу в Москву, и мать и отец радостно согласились на это предложение, с каждым днем замечая упадок физических сил дочери и полагая для нее полезным и перемену места, и помощь московских врачей.
– Я никуда не поеду, – отвечала Наташа, когда ей сделали это предложение, – только, пожалуйста, оставьте меня, – сказала она и выбежала из комнаты, с трудом удерживая слезы не столько горя, сколько досады и озлобления.
После того как она почувствовала себя покинутой княжной Марьей и одинокой в своем горе, Наташа большую часть времени, одна в своей комнате, сидела с ногами в углу дивана, и, что нибудь разрывая или переминая своими тонкими, напряженными пальцами, упорным, неподвижным взглядом смотрела на то, на чем останавливались глаза. Уединение это изнуряло, мучило ее; но оно было для нее необходимо. Как только кто нибудь входил к ней, она быстро вставала, изменяла положение и выражение взгляда и бралась за книгу или шитье, очевидно с нетерпением ожидая ухода того, кто помешал ей.
| Ларк Вурхис | |
| Lark Voorhies | |
 Вурхис в 2008 году | |
| Имя при рождении: |
Ларк Вурхис |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Профессия: | |
| Карьера: |
1988—наст.время |
| Награды: |
«Молодой актёр» (1990, 1993) |
Ларк Ву́рхис (англ. Lark Voorhies; 25 марта 1974, Нашвилл, Теннесси, США) — американская актриса, кинопродюсер, певица и фотомодель. Наиболее известна ролью Лизы Татл из телесериалов «Доброе утро, мисс Блисс» (1988—1989) и «Спасённые звонком» (1989—1993), за которую она получила 2 премии (1990, 1993) и 3 номинации (1989, 1990, 1992) премии «Молодой актёр»[1].
Личная жизнь
В 1996—2004 Ларк была замужем за актёром и продюсером Мигелем Коулман.
С 30 апреля 2015 года Ларк замужем за Джимми Грином[3], на развод с которым она подала в октябре того же года[4].
Избранная фильмография
- актриса
| Год | Русское название | Оригинальное название | Роль | |
|---|---|---|---|---|
| 1988—1989 | с | Доброе утро, мисс Блисс | Good Morning, Miss Bliss | Лиза Татл |
| 1989—1993 | с | Спасённые звонком | Saved by the Bell | Лиза Татл |
Напишите отзыв о статье "Вурхис, Ларк"
Примечания
- ↑ [www.imdb.com/name/nm0903397/awards Lark Voorhies — Awards]
- ↑ [www.imdb.com/name/nm0903397/bio Lark Voorhies — Biography]
- ↑ [www.people.com/article/lark-voorhies-husband-wanted-police/ Newlywed Lark Voorhies' Husband Is Wanted by Police in Arizona]
- ↑ [www.usmagazine.com/celebrity-news/news/lark-voorhies-divorcing-husband-six-months-after-las-vegas-wedding-20152110/ Lark Voorhies Divorcing Husband Jimmy Green Six Months After Las Vegas Wedding]
Ссылки
- Ларк Вурхис (англ.) на сайте Internet Movie Database
Отрывок, характеризующий Вурхис, Ларк
Но чистая, полная печаль так же невозможна, как чистая и полная радость. Княжна Марья, по своему положению одной независимой хозяйки своей судьбы, опекунши и воспитательницы племянника, первая была вызвана жизнью из того мира печали, в котором она жила первые две недели. Она получила письма от родных, на которые надо было отвечать; комната, в которую поместили Николеньку, была сыра, и он стал кашлять. Алпатыч приехал в Ярославль с отчетами о делах и с предложениями и советами переехать в Москву в Вздвиженский дом, который остался цел и требовал только небольших починок. Жизнь не останавливалась, и надо было жить. Как ни тяжело было княжне Марье выйти из того мира уединенного созерцания, в котором она жила до сих пор, как ни жалко и как будто совестно было покинуть Наташу одну, – заботы жизни требовали ее участия, и она невольно отдалась им. Она поверяла счеты с Алпатычем, советовалась с Десалем о племяннике и делала распоряжения и приготовления для своего переезда в Москву.
Наташа оставалась одна и с тех пор, как княжна Марья стала заниматься приготовлениями к отъезду, избегала и ее.
Княжна Марья предложила графине отпустить с собой Наташу в Москву, и мать и отец радостно согласились на это предложение, с каждым днем замечая упадок физических сил дочери и полагая для нее полезным и перемену места, и помощь московских врачей.
– Я никуда не поеду, – отвечала Наташа, когда ей сделали это предложение, – только, пожалуйста, оставьте меня, – сказала она и выбежала из комнаты, с трудом удерживая слезы не столько горя, сколько досады и озлобления.
После того как она почувствовала себя покинутой княжной Марьей и одинокой в своем горе, Наташа большую часть времени, одна в своей комнате, сидела с ногами в углу дивана, и, что нибудь разрывая или переминая своими тонкими, напряженными пальцами, упорным, неподвижным взглядом смотрела на то, на чем останавливались глаза. Уединение это изнуряло, мучило ее; но оно было для нее необходимо. Как только кто нибудь входил к ней, она быстро вставала, изменяла положение и выражение взгляда и бралась за книгу или шитье, очевидно с нетерпением ожидая ухода того, кто помешал ей.
