Вускович, Педро

Педро Вускович Браво Pedro Vuskovic Bravo<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Министр экономики Чили
3 ноября 1970 — 2 ноября 1972
Предшественник:	Карлос Фигероа Серрано
Преемник:	Карлос Матус Ромо
Рождение:	25 февраля 1924(1924-02-25) Антофагаста, Чили
Смерть:	10 мая 1993(1993-05-10) (69 лет) Мехико, Мексика
Партия:	Социалистическая партия Чили
Образование:	Университет Чили
Профессия:	Экономист

Педро Вускович Браво (исп. Pedro Vuskovic Bravo; 25 февраля 1924, Антофагаста — 10 мая 1993, Мехико) — чилийский экономист и политический деятель хорватского происхождения. Министр экономики в правительстве Сальвадора Альенде, автор экономического плана его правительства. Много лет занимался академической деятельностью, как в Чили, так и в Мексике.

Биография

Родился в Антофгасте, окончил Университет Чили и начал в нём преподавать статистику. Одновременно стал работать в Экономической комиссии ООН для Латинской Америки, которой отдал 20 лет своей жизни. Автор экономической программы Народного единства, в 1970 году, после победы на выборах Сальвадора Альенде, был назначен президентом на пост министра экономики.

В экономике начал политику национализации стратегических предприятий и горнодобывающей промышленности, заморозки цен на товары первой необходимости и ускорение земельной реформы. Чтобы побороть саботаж со стороны собственников, в 1971 году объявил о введении государственного контроля за экономикой: «Цель наших действий, которая будет достигнута путём отмены частной собственности, состоит в разрушении экономических оснований империализма и правящего класса».

В 1972 году на посту министра его сменил Карлос Матус, а сам Педро Вускович был назначен вице-президентом крупнейшей государственной корпорации «Корфо».

После военного переворота в 1973 году был арестован и содержался в концлагере на острове Досон. В результате международного давления — выслан из страны. Вместе со многими другими политическими эмигрантами начал преподавать в Мексике, в том числе в Национальном автономном университете Мексики, где одним из его учеников был Жуан Педру Стедиле.

Книги

• Una sola lucha: El desafio politico de Chile. Editorial Nuestro Tiempo. 1978
• La crisis en America Latina: Un desafio continental. Editorial de la Universidad de las Naciones Unidas. 1990
• Pobreza y desigualdad en America Latina. UNAM. 1993

Ссылки

• Jacobo Schatan. [www.eclac.org/cgi-bin/getProd.asp?xml=/revista/noticias/articuloCEPAL/3/20013/P20013.xml&xsl=/revista/tpl-i/p39f.xsl&base=/revista/tpl/top-bottom.xsl In memory of Pedro Vuskovic]. CEPAL Review Nº 50. August 1993
• Eduardo González. [www.cuadernospoliticos.unam.mx/cuadernos/contenido/CP.57/CP57.4EduardoGonzalez.pdf Entrevista con Pedro Vuskovic]. Cuadernos Políticos, número 57, mayo-agosto de 1989

Отрывок, характеризующий Вускович, Педро

Толпа подошла к большому столу, у которого, в мундирах, в лентах, седые, плешивые, сидели семидесятилетние вельможи старики, которых почти всех, по домам с шутами и в клубах за бостоном, видал Пьер. Толпа подошла к столу, не переставая гудеть. Один за другим, и иногда два вместе, прижатые сзади к высоким спинкам стульев налегающею толпой, говорили ораторы. Стоявшие сзади замечали, чего не досказал говоривший оратор, и торопились сказать это пропущенное. Другие, в этой жаре и тесноте, шарили в своей голове, не найдется ли какая мысль, и торопились говорить ее. Знакомые Пьеру старички вельможи сидели и оглядывались то на того, то на другого, и выражение большей части из них говорило только, что им очень жарко. Пьер, однако, чувствовал себя взволнованным, и общее чувство желания показать, что нам всё нипочем, выражавшееся больше в звуках и выражениях лиц, чем в смысле речей, сообщалось и ему. Он не отрекся от своих мыслей, но чувствовал себя в чем то виноватым и желал оправдаться.
– Я сказал только, что нам удобнее было бы делать пожертвования, когда мы будем знать, в чем нужда, – стараясь перекричать другие голоса, проговорил он.
Один ближайший старичок оглянулся на него, но тотчас был отвлечен криком, начавшимся на другой стороне стола.
– Да, Москва будет сдана! Она будет искупительницей! – кричал один.
– Он враг человечества! – кричал другой. – Позвольте мне говорить… Господа, вы меня давите…


В это время быстрыми шагами перед расступившейся толпой дворян, в генеральском мундире, с лентой через плечо, с своим высунутым подбородком и быстрыми глазами, вошел граф Растопчин.
– Государь император сейчас будет, – сказал Растопчин, – я только что оттуда. Я полагаю, что в том положении, в котором мы находимся, судить много нечего. Государь удостоил собрать нас и купечество, – сказал граф Растопчин. – Оттуда польются миллионы (он указал на залу купцов), а наше дело выставить ополчение и не щадить себя… Это меньшее, что мы можем сделать!
Начались совещания между одними вельможами, сидевшими за столом. Все совещание прошло больше чем тихо. Оно даже казалось грустно, когда, после всего прежнего шума, поодиночке были слышны старые голоса, говорившие один: «согласен», другой для разнообразия: «и я того же мнения», и т. д.
Было велено секретарю писать постановление московского дворянства о том, что москвичи, подобно смолянам, жертвуют по десять человек с тысячи и полное обмундирование. Господа заседавшие встали, как бы облегченные, загремели стульями и пошли по зале разминать ноги, забирая кое кого под руку и разговаривая.
– Государь! Государь! – вдруг разнеслось по залам, и вся толпа бросилась к выходу.
По широкому ходу, между стеной дворян, государь прошел в залу. На всех лицах выражалось почтительное и испуганное любопытство. Пьер стоял довольно далеко и не мог вполне расслышать речи государя. Он понял только, по тому, что он слышал, что государь говорил об опасности, в которой находилось государство, и о надеждах, которые он возлагал на московское дворянство. Государю отвечал другой голос, сообщавший о только что состоявшемся постановлении дворянства.
– Господа! – сказал дрогнувший голос государя; толпа зашелестила и опять затихла, и Пьер ясно услыхал столь приятно человеческий и тронутый голос государя, который говорил: – Никогда я не сомневался в усердии русского дворянства. Но в этот день оно превзошло мои ожидания. Благодарю вас от лица отечества. Господа, будем действовать – время всего дороже…