Вучинич, Мирко

Мирко Вучинич
Мирко в составе сборной Черногории
Общая информация
Родился	Никшич, СФРЮ
Гражданство
Рост	186 см
Вес	76 кг
Позиция	нападающий
Информация о клубе
Клуб	Аль-Джазира
Номер	9
Карьера
Молодёжные клубы
1998—1999	Сутьеска Никшич
Клубная карьера*
1999—2000	Сутьеска	9 (4)
2001—2006	Лечче	111 (34)
2006—2011	Рома	147 (46)
2011—2014	Ювентус	75 (21)
2014—н.в.	Аль-Джазира	29 (27)
Национальная сборная**
2005—2006	Сербия и Черногория	3 (0)
2007—н.в.	Черногория	43 (17)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов, откорректировано по состоянию на 7 октября 2016. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах, откорректировано по состоянию на 13 октября 2015.

Ми́рко Ву́чинич (черногор. Мирко Вучинић / Mirko Vučinić; 1 октября 1983, Никшич, СФРЮ) — черногорский футболист, нападающий «Аль-Джазиры», капитан и лучший бомбардир национальной сборной Черногории.

Клубная карьера

Молодой Вучинич показывал неплохие способности и был приобретён командой «Лечче», где составил ударную пару форвардов с молодым и перспективным Валерием Божиновым,. В четвёртом сезоне 21-летний Мирко забил 19 голов в 28 играх. В следующем сезоне он забил 9 голов в 31 матче.

30 августа 2006 года Вучинич отправился в аренду в «Рому» за 3,25 миллиона евро. За «Ромой» оставалась право выкупа трансфера по окончании сезона за дополнительные 3,75 млн евро. В течение его первого сезона в «Роме» он не показывал ничего особенного, из-за травм ему дважды делали операцию на левом колене. К тому же ему сложно было конкурировать с Франческо Тотти. Несмотря на это Вучинич проявил себя: он забил 3 гола: 1-й гол в матче против «Сиены», который завершился 1:0 28 января 2007 года, 2-й гол он забил в ворота «Манчестер Юнайтед» в игре Лиги чемпионов 4 апреля 2007 года, 3-й гол был забит «Катании» в игре Серии A.

1 августа 2011 года Вучинич стал игроком туринского «Ювентуса», заключив контрактом сроком на 4 года с зарплатой в 3 миллионов евро за сезон, сумма отступных за игрока составила 15 млн евро, которые будут выплачиваться в течение трёх лет. В сезоне 2011/12 забил 9 мячей в 32 матчах..

В начале июля 2014 года Мирко Вучинич перешёл в клуб «Аль-Джазира». На продаже форварда туринский клуб заработал 6,3 млн евро, а сам Вучинич заключил с арабским клубом 3-летнее соглашение.

Карьера в сборной

Сыграл 22 матча за сборную Сербии и Черногории, числился в списке футболистов, которые должны были поехать на чемпионат мира 2006, однако из-за травмы не попал в окончательную заявку сборной.

Личная жизнь

Мирко женат на Стефании. Бракосочетание прошло 1 июля 2013 года.

Достижения

Командные

«Рома»

• Обладатель Кубка Италии: 2007, 2008
• Обладатель Суперкубка Италии: 2007

«Ювентус»

• Чемпион Италии (3): 2011/12, 2012/13, 2013/14
• Обладатель Суперкубка Италии (2): 2012, 2013

Личные

• Футболист года в Черногории (7): 2006, 2007, 2008, 2010, 2011, 2012, 2013

Интересные факты

• В матче со сборной Швейцарии отпраздновал гол, надев шорты на голову, за что ему была показана жёлтая карточка. Таким же образом поступил отличившись сотым голом в Серии А, за что так же был наказан.

Ссылки

• [footballdatabase.com/index.php?page=player&Id=312&pn=Mirko_Vu%C4%8Dini%C4%87 Профиль и статистика на сайте FootballDatabase.com]  (англ.)
• [www.national-football-teams.com/v2/player.php?id=11423 Статистика на сайте National Football Teams] (англ.)
• [int.soccerway.com/players/mirko-vucinic/4024 Профиль на сайте soccerway.com] (англ.)

Отрывок, характеризующий Вучинич, Мирко

– Да, да, так, так… – говорил Пьер, нагнувшись вперед всем телом над княжной Марьей и жадно вслушиваясь в ее рассказ. – Да, да; так он успокоился? смягчился? Он так всеми силами души всегда искал одного; быть вполне хорошим, что он не мог бояться смерти. Недостатки, которые были в нем, – если они были, – происходили не от него. Так он смягчился? – говорил Пьер. – Какое счастье, что он свиделся с вами, – сказал он Наташе, вдруг обращаясь к ней и глядя на нее полными слез глазами.
Лицо Наташи вздрогнуло. Она нахмурилась и на мгновенье опустила глаза. С минуту она колебалась: говорить или не говорить?
– Да, это было счастье, – сказала она тихим грудным голосом, – для меня наверное это было счастье. – Она помолчала. – И он… он… он говорил, что он желал этого, в ту минуту, как я пришла к нему… – Голос Наташи оборвался. Она покраснела, сжала руки на коленах и вдруг, видимо сделав усилие над собой, подняла голову и быстро начала говорить:
– Мы ничего не знали, когда ехали из Москвы. Я не смела спросить про него. И вдруг Соня сказала мне, что он с нами. Я ничего не думала, не могла представить себе, в каком он положении; мне только надо было видеть его, быть с ним, – говорила она, дрожа и задыхаясь. И, не давая перебивать себя, она рассказала то, чего она еще никогда, никому не рассказывала: все то, что она пережила в те три недели их путешествия и жизни в Ярославль.
Пьер слушал ее с раскрытым ртом и не спуская с нее своих глаз, полных слезами. Слушая ее, он не думал ни о князе Андрее, ни о смерти, ни о том, что она рассказывала. Он слушал ее и только жалел ее за то страдание, которое она испытывала теперь, рассказывая.
Княжна, сморщившись от желания удержать слезы, сидела подле Наташи и слушала в первый раз историю этих последних дней любви своего брата с Наташей.
Этот мучительный и радостный рассказ, видимо, был необходим для Наташи.
Она говорила, перемешивая ничтожнейшие подробности с задушевнейшими тайнами, и, казалось, никогда не могла кончить. Несколько раз она повторяла то же самое.
За дверью послышался голос Десаля, спрашивавшего, можно ли Николушке войти проститься.
– Да вот и все, все… – сказала Наташа. Она быстро встала, в то время как входил Николушка, и почти побежала к двери, стукнулась головой о дверь, прикрытую портьерой, и с стоном не то боли, не то печали вырвалась из комнаты.
Пьер смотрел на дверь, в которую она вышла, и не понимал, отчего он вдруг один остался во всем мире.
Княжна Марья вызвала его из рассеянности, обратив его внимание на племянника, который вошел в комнату.
Лицо Николушки, похожее на отца, в минуту душевного размягчения, в котором Пьер теперь находился, так на него подействовало, что он, поцеловав Николушку, поспешно встал и, достав платок, отошел к окну. Он хотел проститься с княжной Марьей, но она удержала его.
– Нет, мы с Наташей не спим иногда до третьего часа; пожалуйста, посидите. Я велю дать ужинать. Подите вниз; мы сейчас придем.
Прежде чем Пьер вышел, княжна сказала ему:
– Это в первый раз она так говорила о нем.


Пьера провели в освещенную большую столовую; через несколько минут послышались шаги, и княжна с Наташей вошли в комнату. Наташа была спокойна, хотя строгое, без улыбки, выражение теперь опять установилось на ее лице. Княжна Марья, Наташа и Пьер одинаково испытывали то чувство неловкости, которое следует обыкновенно за оконченным серьезным и задушевным разговором. Продолжать прежний разговор невозможно; говорить о пустяках – совестно, а молчать неприятно, потому что хочется говорить, а этим молчанием как будто притворяешься. Они молча подошли к столу. Официанты отодвинули и пододвинули стулья. Пьер развернул холодную салфетку и, решившись прервать молчание, взглянул на Наташу и княжну Марью. Обе, очевидно, в то же время решились на то же: у обеих в глазах светилось довольство жизнью и признание того, что, кроме горя, есть и радости.
– Вы пьете водку, граф? – сказала княжна Марья, и эти слова вдруг разогнали тени прошедшего.
– Расскажите же про себя, – сказала княжна Марья. – Про вас рассказывают такие невероятные чудеса.
– Да, – с своей, теперь привычной, улыбкой кроткой насмешки отвечал Пьер. – Мне самому даже рассказывают про такие чудеса, каких я и во сне не видел. Марья Абрамовна приглашала меня к себе и все рассказывала мне, что со мной случилось, или должно было случиться. Степан Степаныч тоже научил меня, как мне надо рассказывать. Вообще я заметил, что быть интересным человеком очень покойно (я теперь интересный человек); меня зовут и мне рассказывают.
Наташа улыбнулась и хотела что то сказать.
– Нам рассказывали, – перебила ее княжна Марья, – что вы в Москве потеряли два миллиона. Правда это?
– А я стал втрое богаче, – сказал Пьер. Пьер, несмотря на то, что долги жены и необходимость построек изменили его дела, продолжал рассказывать, что он стал втрое богаче.
– Что я выиграл несомненно, – сказал он, – так это свободу… – начал он было серьезно; но раздумал продолжать, заметив, что это был слишком эгоистический предмет разговора.
– А вы строитесь?
– Да, Савельич велит.
– Скажите, вы не знали еще о кончине графини, когда остались в Москве? – сказала княжна Марья и тотчас же покраснела, заметив, что, делая этот вопрос вслед за его словами о том, что он свободен, она приписывает его словам такое значение, которого они, может быть, не имели.
– Нет, – отвечал Пьер, не найдя, очевидно, неловким то толкование, которое дала княжна Марья его упоминанию о своей свободе. – Я узнал это в Орле, и вы не можете себе представить, как меня это поразило. Мы не были примерные супруги, – сказал он быстро, взглянув на Наташу и заметив в лице ее любопытство о том, как он отзовется о своей жене. – Но смерть эта меня страшно поразила. Когда два человека ссорятся – всегда оба виноваты. И своя вина делается вдруг страшно тяжела перед человеком, которого уже нет больше. И потом такая смерть… без друзей, без утешения. Мне очень, очень жаль еe, – кончил он и с удовольствием заметил радостное одобрение на лице Наташи.