Вчерашняя роза
| |
| Данте Габриэль Россетти | |
| Вчерашняя роза. 1865 | |
| Hesterna Rosa | |
| Бумага, акварель. 27,9 × 39,4 см | |
| Художественный музей Делавэра, Уилмингтон | |
«Вчерашняя роза» — акварель английского художника-прерафаэлита Данте Габриэля Россетти, созданная в 1865 году. На данный момент картина находится в собрании Художественного музея Делавэра.
Сюжет картины взят из трагедии «Филипп ван Артевелде» Генри Тейлора[1][2]. Филипп ван Артевелде — реально существовавший военнослужащий и политик. Действие на картине происходит в XIV веке во Фландрии. Молодой дворянин вступает в, казалось бы, безрассудные отношения с женщиной более низкого социального статуса. Россетти изобразил на картине тот момент, когда Елена, героиня, о которой идет речь, Елена, задумывается о своём жизненном пути и правильности сделанного выбора[1]. Двое мужчин играют в кости, их любовницы находятся ядом с ними. Одна из них, Елена, закрывает лицо от стыда, именно она — там самая «вчерашняя роза»[3]. Дополняют их фигуры невинного ребёнка, играющего на музыкальном инструменте и «дюреровской» чешущейся обезяны[3]. Образы падших женщин занимают видное место в творчестве Россетти, но на этой картине он изображает эти образы из дальнего прошлого[1].
Существует несколько версий этой работы, созданных Россетти. Самый первый рисунок был создан в 1853 году и подарен его другу и собрату-прерафаэлиту Ф. Стивенсу; на данный момент рисунок находится в собрании Галереи Тейт[2]. Ещё одна акварель была создана в 1871 году. Она была выполнена в большем размере и получила название «Песнь Елены». Её текущее местонахождение не известно[2].
Напишите отзыв о статье "Вчерашняя роза"
Примечания
- ↑ 1 2 3 [emuseum.delart.org:8080/emuseum/view/objects/asitem/items$0040:8748 Hesterna Rosa] (англ.). Delaware Art Museum. Проверено 9 октября 2016.
- ↑ 1 2 3 [www.rossettiarchive.org/docs/s57.raw.html Hesterna Rosa] (англ.). Rossetti Archive. Проверено 9 октября 2016.
- ↑ 1 2 Marillier Henry Currie. [www.rossettiarchive.org/docs/nd497.r8.m33.rad.html#p41 Dante Gabriel Rossetti: an illustrated memorial of his art and life]. — George Bell and Sons, Chiswick Press, Charles Whittingham and Co., 1899. — P. 41.
|
Это заготовка статьи о картине. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Вчерашняя роза
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.
