Вылцан, Михаил Августович

Михаил Августович Вылцан
Дата рождения:	28 августа 1928(1928-08-28) (95 лет)
Место рождения:	д. Борзуновка Кожевниковского района Томской области
Страна:	СССР СССР→Россия Россия
Научная сфера:	Социально-экономическая история СССР в 1930-1950 гг.
Место работы:	Институт российской истории РАН
Альма-матер:	Томский государственный педагогический институт (с 1995 университет)

Михаи́л А́вгустович Вылцан (род. 28 июля 1928 года в д. Борзуновка Кожевниковского района Томской области) — советский и российский историк, доктор исторических наук, ведущий специалист по истории крестьянства России в 1930—1950-х годах.

Биография

Семья

Отец — Август Петрович (1898 г. рождения, уроженец Витебской губернии) выходец из латышских крестьян-переселенцев — всю свою трудовую жизнь работал сельским учителем. Во время Великой Отечественной войны погиб на фронте (1943). Мать — Фекла Адамовна (1903 г. рождения, уроженка д. Верх-Уртамка Томской области) — домохозяйка. Старшие братья: Иван (1922 г. рождения) — профессор Томского государственного университета; Александр (1922 г. рождения) — капитан II ранга; Карл (1926 г. рождения) — художник.

Образование

С 8 лет пошел в школу с. Шегарское. Во время войны, кода отец и братья были призваны на фронт совмещал учёбу с работой. Работал в колхозе, на производстве, секретарем сельсовета. В 1947 году экстерном сдал экзамены на аттестат зрелости в Томске.

В 1948 году поступил и в 1952 году окончил исторический факультет Томского государственного педагогического института (с 1995 университет) (диплом ж № 229783, рег. № 396). С 1949 года член ВЛКСМ. В июне 1952 года был принят в члены КПСС.

В 1952 году поступил в аспирантуру Института истории АН СССР. В 1955 году окончил аспирантуру с защитой кандидатской диссертации «Рост и укрепление МТС во второй пятилетке (1933—1937 гг.)».

Трудовая и научная деятельность

С марта 1956 года работал в Институте истории АН СССР младшим научным сотрудником, с 1963 года — старшим научным сотрудником, с 1969 года, в связи с реорганизацией института, — старший научный сотрудник Института истории СССР АН СССР, с 1986 года ведущий научный сотрудник ИИ СССР АН СССР.

В 1971 году защитил докторскую диссертацию «Укрепление колхозного строя в довоенные годы (1935—1940 гг.)».

Опубликовал более 130 научных трудов, в том числе 6 монографий.

Библиография

• Укрепление материально-технической базы колхозного строя во второй пятилетке (1933—1937 гг.). М., 1959.
• Культурная революция в СССР 1917—1966 гг. / Соавт.: М. П. Ким и др. М.: Наука, 1967. 471 с.
• Советская деревня накануне Великой Отечественной войны (1938—1941 гг.). М., 1970.
• Трудовые ресурсы колхозов в довоенные годы (1935—1940 гг.) // Вопросы истории. 1973. № 2 .
• Этапы развития материально-технической базы сельского хозяйства СССР // Вопросы истории. 1975. № 9.
• Восстановление и развитие материально-технической базы колхозного строя (1945—1958 гг.). М.: Мысль, 1976. 263 c.
• Завершающий этап создания колхозного строя. М.: Наука, 1978. 340 с.
• Коллективизация сельского хозяйства в СССР: пути, формы, достижения. / Соавт.: В. П. Данилов и др. М.: Колос, 1982. 415 с.
• История советского крестьянства: В 5 тт. Т. 3. Крестьянство накануне и в годы Великой Отечественной войны, 1938—1945 / Соавт.: В. Т. Анисков и др. М.: Наука, 1987. 447 с.
• Депортация народов в годы Великой Отечественной войны // Этнографическое обозрение. 1995. № 3. С. 26-44.
• Индивидуализм и коллективизм крестьян // Менталитет и аграрное развитие России (19-20 вв.). М., 1996. С. 334—347.
• Сталинский продуктообмен и товарное производство «особого рода» в 1930-е годы // Экономическая история России XIX—XX вв.: современный взгляд / Отв. ред. В. А. Виноградов. М.: Росспэн, 2001. 624 с.

Ссылки

• [www.fedy-diary.ru/?page_id=6012 Крестьянство России в годы большой войны 1941—1945. Пиррова победа]

Отрывок, характеризующий Вылцан, Михаил Августович

Они, может быть, умрут завтра, зачем они думают о чем нибудь другом, кроме смерти? И ему вдруг по какой то тайной связи мыслей живо представился спуск с Можайской горы, телеги с ранеными, трезвон, косые лучи солнца и песня кавалеристов.
«Кавалеристы идут на сраженье, и встречают раненых, и ни на минуту не задумываются над тем, что их ждет, а идут мимо и подмигивают раненым. А из этих всех двадцать тысяч обречены на смерть, а они удивляются на мою шляпу! Странно!» – думал Пьер, направляясь дальше к Татариновой.
У помещичьего дома, на левой стороне дороги, стояли экипажи, фургоны, толпы денщиков и часовые. Тут стоял светлейший. Но в то время, как приехал Пьер, его не было, и почти никого не было из штабных. Все были на молебствии. Пьер поехал вперед к Горкам.
Въехав на гору и выехав в небольшую улицу деревни, Пьер увидал в первый раз мужиков ополченцев с крестами на шапках и в белых рубашках, которые с громким говором и хохотом, оживленные и потные, что то работали направо от дороги, на огромном кургане, обросшем травою.
Одни из них копали лопатами гору, другие возили по доскам землю в тачках, третьи стояли, ничего не делая.
Два офицера стояли на кургане, распоряжаясь ими. Увидав этих мужиков, очевидно, забавляющихся еще своим новым, военным положением, Пьер опять вспомнил раненых солдат в Можайске, и ему понятно стало то, что хотел выразить солдат, говоривший о том, что всем народом навалиться хотят. Вид этих работающих на поле сражения бородатых мужиков с их странными неуклюжими сапогами, с их потными шеями и кое у кого расстегнутыми косыми воротами рубах, из под которых виднелись загорелые кости ключиц, подействовал на Пьера сильнее всего того, что он видел и слышал до сих пор о торжественности и значительности настоящей минуты.


Пьер вышел из экипажа и мимо работающих ополченцев взошел на тот курган, с которого, как сказал ему доктор, было видно поле сражения.
Было часов одиннадцать утра. Солнце стояло несколько влево и сзади Пьера и ярко освещало сквозь чистый, редкий воздух огромную, амфитеатром по поднимающейся местности открывшуюся перед ним панораму.
Вверх и влево по этому амфитеатру, разрезывая его, вилась большая Смоленская дорога, шедшая через село с белой церковью, лежавшее в пятистах шагах впереди кургана и ниже его (это было Бородино). Дорога переходила под деревней через мост и через спуски и подъемы вилась все выше и выше к видневшемуся верст за шесть селению Валуеву (в нем стоял теперь Наполеон). За Валуевым дорога скрывалась в желтевшем лесу на горизонте. В лесу этом, березовом и еловом, вправо от направления дороги, блестел на солнце дальний крест и колокольня Колоцкого монастыря. По всей этой синей дали, вправо и влево от леса и дороги, в разных местах виднелись дымящиеся костры и неопределенные массы войск наших и неприятельских. Направо, по течению рек Колочи и Москвы, местность была ущелиста и гориста. Между ущельями их вдали виднелись деревни Беззубово, Захарьино. Налево местность была ровнее, были поля с хлебом, и виднелась одна дымящаяся, сожженная деревня – Семеновская.
Все, что видел Пьер направо и налево, было так неопределенно, что ни левая, ни правая сторона поля не удовлетворяла вполне его представлению. Везде было не доле сражения, которое он ожидал видеть, а поля, поляны, войска, леса, дымы костров, деревни, курганы, ручьи; и сколько ни разбирал Пьер, он в этой живой местности не мог найти позиции и не мог даже отличить ваших войск от неприятельских.
«Надо спросить у знающего», – подумал он и обратился к офицеру, с любопытством смотревшему на его невоенную огромную фигуру.
– Позвольте спросить, – обратился Пьер к офицеру, – это какая деревня впереди?
– Бурдино или как? – сказал офицер, с вопросом обращаясь к своему товарищу.
– Бородино, – поправляя, отвечал другой.
Офицер, видимо, довольный случаем поговорить, подвинулся к Пьеру.
– Там наши? – спросил Пьер.
– Да, а вон подальше и французы, – сказал офицер. – Вон они, вон видны.
– Где? где? – спросил Пьер.
– Простым глазом видно. Да вот, вот! – Офицер показал рукой на дымы, видневшиеся влево за рекой, и на лице его показалось то строгое и серьезное выражение, которое Пьер видел на многих лицах, встречавшихся ему.
– Ах, это французы! А там?.. – Пьер показал влево на курган, около которого виднелись войска.