Вышеслав Владимирович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Вышеслав Владимирович
князь Новгородский
ок. 988 — ок. 1010
Предшественник: Владимир Святославич
Преемник: Ярослав Мудрый
 
Рождение: ок. 977
Смерть: после 1010
Новгород
Род: Рюриковичи
Отец: Владимир Святой

Вышесла́в Влади́мирович (ок. 977— после 1010, Новгород) — князь Новгородский (ок. 988—ок. 1010), старший сын Владимира Святославича.



Биография

Родился не позднее 980 года (скорее всего около 977 года) от первой жены Владимира варяжки Оловы (или Олавы, по другим сведениям «чехини»). Умер после 1010 года в Новгороде. На новгородском престоле его заменил в то время ещё Ростовский князь Ярослав (Мудрый). Старшие братья Ярослава, которые могли заменить Вышеслава в Новгороде, по разной причине были лишены этой возможности: Изяслав умер в 1001 г., а Святополк после 1013 г. был переведён в Вышгород под надзор отца.

Существует версия более ранней гибели Вышеслава. Соответственно рассказам саг, вдова конунга Швеции Эрика (ум. 993 г.) Сигрид Гордая отвергла сватовство конунга из Гардарики-Руси по имени Виссавальд и сожгла его самого со свитой в бане после банкета в честь встречи. Случилось это около 995 года. Ф. А. Браун отождествил Виссавальда с Всеволодом Владимировичем. Но Всеволод получил Волынь, сватать ему могли разве мазовецкую или польскую княжну. Кроме того, в 995 г. ему было лишь 11 лет. На руку Сигрид, которой было около 20 лет, больше мог претендовать Вышеслав, которому тогда было 16-17 лет и земли которого находились по соседству с Швецией. Для династического брака, которым скрепляли соглашения, различие в возрасте не могло быть преградой. Но Сигрид, а возможно, её окружение, выбрали союз с Данией, скреплённый браком с конунгом Свеном Вилобородым (умер 1014 г.).

Сигрид некоторое время правила от лица своего малолетнего сына Олафа. Союз Швеции и Дании был направлен против Владимира, успехи которого, наверное, неоднозначно воспринимались соседями. Приблизительно в то же время ярл Эйрик, сын норвежского ярла Хакона, что нашёл приют при шведском дворе, захватил и сжёг Ладогу. Но, правда, это было сделано из ненависти к королю Олафу, которого поддерживал Владимир, но при поддержке шведов. Итак, хронологическое совпадение здесь едва ли случайно.

Возможно, что вместе с Вышеславом погиб дядя Владимира Добрыня, так как где-то с того времени его имя исчезает из источников. Е. А. Рыдзевская связывала легенду про Сигрид с влиянием легенд о мести Ольги и критически оценивала её историчность.

См. также

Напишите отзыв о статье "Вышеслав Владимирович"

Литература

  1. Рыдзевская Е. А. Древняя Русь и Скандинавия IX—XIV вв. М., 1978. 239 с.
  2. Braun F. Das historische Russland im nordischen Schrifttum des X—XIV. Jahrhunderts //FestschriftEugenMogkzum 70. Geburtstag.-Halle. 1924. S. 157—167
  3. Jonsson J.R. Svensk Balladtradition. I. Balladkallor och balladtyper. Stockholm, 1967. 296 s.
  4. Богуславский В. В. Славянская энциклопедия. Киевская Русь — Московия: в 2 т. — М.: Олма-Пресс, 2001.
  5. Войтович Л. [litopys.org.ua/dynasty/dyn.htm Князівські династії Східної Європи (кінець IX — початок XVI ст.): склад, суспільна і політична роль. Історико-генеалогічне дослідження]. — Львів: Інститут українознавства ім. І.Крип’якевича, 2000. — 649 с. — ISBN 966-02-1683-1. (укр.)
  6. Карпов А. Ю. Владимир Святой. — М.: Молодая гвардия — ЖЗЛ; Русское слово, 1997.
  7. Древняя Русь в свете зарубежных источников./ под редакцией Е. А. Мельниковой. — М.: Логос, 1999.

Отрывок, характеризующий Вышеслав Владимирович

Берг, зять Ростовых, был уже полковник с Владимиром и Анной на шее и занимал все то же покойное и приятное место помощника начальника штаба, помощника первого отделения начальника штаба второго корпуса.
Он 1 сентября приехал из армии в Москву.
Ему в Москве нечего было делать; но он заметил, что все из армии просились в Москву и что то там делали. Он счел тоже нужным отпроситься для домашних и семейных дел.
Берг, в своих аккуратных дрожечках на паре сытых саврасеньких, точно таких, какие были у одного князя, подъехал к дому своего тестя. Он внимательно посмотрел во двор на подводы и, входя на крыльцо, вынул чистый носовой платок и завязал узел.
Из передней Берг плывущим, нетерпеливым шагом вбежал в гостиную и обнял графа, поцеловал ручки у Наташи и Сони и поспешно спросил о здоровье мамаши.
– Какое теперь здоровье? Ну, рассказывай же, – сказал граф, – что войска? Отступают или будет еще сраженье?
– Один предвечный бог, папаша, – сказал Берг, – может решить судьбы отечества. Армия горит духом геройства, и теперь вожди, так сказать, собрались на совещание. Что будет, неизвестно. Но я вам скажу вообще, папаша, такого геройского духа, истинно древнего мужества российских войск, которое они – оно, – поправился он, – показали или выказали в этой битве 26 числа, нет никаких слов достойных, чтоб их описать… Я вам скажу, папаша (он ударил себя в грудь так же, как ударял себя один рассказывавший при нем генерал, хотя несколько поздно, потому что ударить себя в грудь надо было при слове «российское войско»), – я вам скажу откровенно, что мы, начальники, не только не должны были подгонять солдат или что нибудь такое, но мы насилу могли удерживать эти, эти… да, мужественные и древние подвиги, – сказал он скороговоркой. – Генерал Барклай до Толли жертвовал жизнью своей везде впереди войска, я вам скажу. Наш же корпус был поставлен на скате горы. Можете себе представить! – И тут Берг рассказал все, что он запомнил, из разных слышанных за это время рассказов. Наташа, не спуская взгляда, который смущал Берга, как будто отыскивая на его лице решения какого то вопроса, смотрела на него.
– Такое геройство вообще, каковое выказали российские воины, нельзя представить и достойно восхвалить! – сказал Берг, оглядываясь на Наташу и как бы желая ее задобрить, улыбаясь ей в ответ на ее упорный взгляд… – «Россия не в Москве, она в сердцах се сынов!» Так, папаша? – сказал Берг.
В это время из диванной, с усталым и недовольным видом, вышла графиня. Берг поспешно вскочил, поцеловал ручку графини, осведомился о ее здоровье и, выражая свое сочувствие покачиваньем головы, остановился подле нее.
– Да, мамаша, я вам истинно скажу, тяжелые и грустные времена для всякого русского. Но зачем же так беспокоиться? Вы еще успеете уехать…
– Я не понимаю, что делают люди, – сказала графиня, обращаясь к мужу, – мне сейчас сказали, что еще ничего не готово. Ведь надо же кому нибудь распорядиться. Вот и пожалеешь о Митеньке. Это конца не будет?
Граф хотел что то сказать, но, видимо, воздержался. Он встал с своего стула и пошел к двери.
Берг в это время, как бы для того, чтобы высморкаться, достал платок и, глядя на узелок, задумался, грустно и значительно покачивая головой.
– А у меня к вам, папаша, большая просьба, – сказал он.
– Гм?.. – сказал граф, останавливаясь.
– Еду я сейчас мимо Юсупова дома, – смеясь, сказал Берг. – Управляющий мне знакомый, выбежал и просит, не купите ли что нибудь. Я зашел, знаете, из любопытства, и там одна шифоньерочка и туалет. Вы знаете, как Верушка этого желала и как мы спорили об этом. (Берг невольно перешел в тон радости о своей благоустроенности, когда он начал говорить про шифоньерку и туалет.) И такая прелесть! выдвигается и с аглицким секретом, знаете? А Верочке давно хотелось. Так мне хочется ей сюрприз сделать. Я видел у вас так много этих мужиков на дворе. Дайте мне одного, пожалуйста, я ему хорошенько заплачу и…