Вьетнамский донг
Поделись знанием:
<th style="background: #A7C3FF;" colspan="2">Рыночный курс</th>
– Мама, мне его надо. За что я так пропадаю, мама?… – Голос ее оборвался, слезы брызнули из глаз, и она, чтобы скрыть их, быстро повернулась и вышла из комнаты. Она вышла в диванную, постояла, подумала и пошла в девичью. Там старая горничная ворчала на молодую девушку, запыхавшуюся, с холода прибежавшую с дворни.
– Будет играть то, – говорила старуха. – На всё время есть.
– Пусти ее, Кондратьевна, – сказала Наташа. – Иди, Мавруша, иди.
И отпустив Маврушу, Наташа через залу пошла в переднюю. Старик и два молодые лакея играли в карты. Они прервали игру и встали при входе барышни. «Что бы мне с ними сделать?» подумала Наташа. – Да, Никита, сходи пожалуста… куда бы мне его послать? – Да, сходи на дворню и принеси пожалуста петуха; да, а ты, Миша, принеси овса.
– Немного овса прикажете? – весело и охотно сказал Миша.
– Иди, иди скорее, – подтвердил старик.
– Федор, а ты мелу мне достань.
Проходя мимо буфета, она велела подавать самовар, хотя это было вовсе не время.
Буфетчик Фока был самый сердитый человек из всего дома. Наташа над ним любила пробовать свою власть. Он не поверил ей и пошел спросить, правда ли?
– Уж эта барышня! – сказал Фока, притворно хмурясь на Наташу.
Никто в доме не рассылал столько людей и не давал им столько работы, как Наташа. Она не могла равнодушно видеть людей, чтобы не послать их куда нибудь. Она как будто пробовала, не рассердится ли, не надуется ли на нее кто из них, но ничьих приказаний люди не любили так исполнять, как Наташиных. «Что бы мне сделать? Куда бы мне пойти?» думала Наташа, медленно идя по коридору.
– Настасья Ивановна, что от меня родится? – спросила она шута, который в своей куцавейке шел навстречу ей.
– От тебя блохи, стрекозы, кузнецы, – отвечал шут.
– Боже мой, Боже мой, всё одно и то же. Ах, куда бы мне деваться? Что бы мне с собой сделать? – И она быстро, застучав ногами, побежала по лестнице к Фогелю, который с женой жил в верхнем этаже. У Фогеля сидели две гувернантки, на столе стояли тарелки с изюмом, грецкими и миндальными орехами. Гувернантки разговаривали о том, где дешевле жить, в Москве или в Одессе. Наташа присела, послушала их разговор с серьезным задумчивым лицом и встала. – Остров Мадагаскар, – проговорила она. – Ма да гас кар, – повторила она отчетливо каждый слог и не отвечая на вопросы m me Schoss о том, что она говорит, вышла из комнаты. Петя, брат ее, был тоже наверху: он с своим дядькой устраивал фейерверк, который намеревался пустить ночью. – Петя! Петька! – закричала она ему, – вези меня вниз. с – Петя подбежал к ней и подставил спину. Она вскочила на него, обхватив его шею руками и он подпрыгивая побежал с ней. – Нет не надо – остров Мадагаскар, – проговорила она и, соскочив с него, пошла вниз.
Как будто обойдя свое царство, испытав свою власть и убедившись, что все покорны, но что всё таки скучно, Наташа пошла в залу, взяла гитару, села в темный угол за шкапчик и стала в басу перебирать струны, выделывая фразу, которую она запомнила из одной оперы, слышанной в Петербурге вместе с князем Андреем. Для посторонних слушателей у ней на гитаре выходило что то, не имевшее никакого смысла, но в ее воображении из за этих звуков воскресал целый ряд воспоминаний. Она сидела за шкапчиком, устремив глаза на полосу света, падавшую из буфетной двери, слушала себя и вспоминала. Она находилась в состоянии воспоминания.
Соня прошла в буфет с рюмкой через залу. Наташа взглянула на нее, на щель в буфетной двери и ей показалось, что она вспоминает то, что из буфетной двери в щель падал свет и что Соня прошла с рюмкой. «Да и это было точь в точь также», подумала Наташа. – Соня, что это? – крикнула Наташа, перебирая пальцами на толстой струне.
– Ах, ты тут! – вздрогнув, сказала Соня, подошла и прислушалась. – Не знаю. Буря? – сказала она робко, боясь ошибиться.
«Ну вот точно так же она вздрогнула, точно так же подошла и робко улыбнулась тогда, когда это уж было», подумала Наташа, «и точно так же… я подумала, что в ней чего то недостает».
– Нет, это хор из Водоноса, слышишь! – И Наташа допела мотив хора, чтобы дать его понять Соне.
– Ты куда ходила? – спросила Наташа.
– Воду в рюмке переменить. Я сейчас дорисую узор.
– Ты всегда занята, а я вот не умею, – сказала Наташа. – А Николай где?
– Спит, кажется.
– Соня, ты поди разбуди его, – сказала Наташа. – Скажи, что я его зову петь. – Она посидела, подумала о том, что это значит, что всё это было, и, не разрешив этого вопроса и нисколько не сожалея о том, опять в воображении своем перенеслась к тому времени, когда она была с ним вместе, и он влюбленными глазами смотрел на нее.
«Ах, поскорее бы он приехал. Я так боюсь, что этого не будет! А главное: я стареюсь, вот что! Уже не будет того, что теперь есть во мне. А может быть, он нынче приедет, сейчас приедет. Может быть приехал и сидит там в гостиной. Может быть, он вчера еще приехал и я забыла». Она встала, положила гитару и пошла в гостиную. Все домашние, учителя, гувернантки и гости сидели уж за чайным столом. Люди стояли вокруг стола, – а князя Андрея не было, и была всё прежняя жизнь.
– А, вот она, – сказал Илья Андреич, увидав вошедшую Наташу. – Ну, садись ко мне. – Но Наташа остановилась подле матери, оглядываясь кругом, как будто она искала чего то.
– Мама! – проговорила она. – Дайте мне его , дайте, мама, скорее, скорее, – и опять она с трудом удержала рыдания.
Она присела к столу и послушала разговоры старших и Николая, который тоже пришел к столу. «Боже мой, Боже мой, те же лица, те же разговоры, так же папа держит чашку и дует точно так же!» думала Наташа, с ужасом чувствуя отвращение, подымавшееся в ней против всех домашних за то, что они были всё те же.
После чая Николай, Соня и Наташа пошли в диванную, в свой любимый угол, в котором всегда начинались их самые задушевные разговоры.
– Бывает с тобой, – сказала Наташа брату, когда они уселись в диванной, – бывает с тобой, что тебе кажется, что ничего не будет – ничего; что всё, что хорошее, то было? И не то что скучно, а грустно?
– Еще как! – сказал он. – У меня бывало, что всё хорошо, все веселы, а мне придет в голову, что всё это уж надоело и что умирать всем надо. Я раз в полку не пошел на гулянье, а там играла музыка… и так мне вдруг скучно стало…
– Ах, я это знаю. Знаю, знаю, – подхватила Наташа. – Я еще маленькая была, так со мной это бывало. Помнишь, раз меня за сливы наказали и вы все танцовали, а я сидела в классной и рыдала, никогда не забуду: мне и грустно было и жалко было всех, и себя, и всех всех жалко. И, главное, я не виновата была, – сказала Наташа, – ты помнишь?
– Помню, – сказал Николай. – Я помню, что я к тебе пришел потом и мне хотелось тебя утешить и, знаешь, совестно было. Ужасно мы смешные были. У меня тогда была игрушка болванчик и я его тебе отдать хотел. Ты помнишь?
– А помнишь ты, – сказала Наташа с задумчивой улыбкой, как давно, давно, мы еще совсем маленькие были, дяденька нас позвал в кабинет, еще в старом доме, а темно было – мы это пришли и вдруг там стоит…
– Арап, – докончил Николай с радостной улыбкой, – как же не помнить? Я и теперь не знаю, что это был арап, или мы во сне видели, или нам рассказывали.
– Он серый был, помнишь, и белые зубы – стоит и смотрит на нас…
– Вы помните, Соня? – спросил Николай…
– Да, да я тоже помню что то, – робко отвечала Соня…
– Я ведь спрашивала про этого арапа у папа и у мама, – сказала Наташа. – Они говорят, что никакого арапа не было. А ведь вот ты помнишь!
– Как же, как теперь помню его зубы.
– Как это странно, точно во сне было. Я это люблю.
– А помнишь, как мы катали яйца в зале и вдруг две старухи, и стали по ковру вертеться. Это было, или нет? Помнишь, как хорошо было?
– Да. А помнишь, как папенька в синей шубе на крыльце выстрелил из ружья. – Они перебирали улыбаясь с наслаждением воспоминания, не грустного старческого, а поэтического юношеского воспоминания, те впечатления из самого дальнего прошедшего, где сновидение сливается с действительностью, и тихо смеялись, радуясь чему то.
Соня, как и всегда, отстала от них, хотя воспоминания их были общие.
Соня не помнила многого из того, что они вспоминали, а и то, что она помнила, не возбуждало в ней того поэтического чувства, которое они испытывали. Она только наслаждалась их радостью, стараясь подделаться под нее.
Она приняла участие только в том, когда они вспоминали первый приезд Сони. Соня рассказала, как она боялась Николая, потому что у него на курточке были снурки, и ей няня сказала, что и ее в снурки зашьют.
– А я помню: мне сказали, что ты под капустою родилась, – сказала Наташа, – и помню, что я тогда не смела не поверить, но знала, что это не правда, и так мне неловко было.
Во время этого разговора из задней двери диванной высунулась голова горничной. – Барышня, петуха принесли, – шопотом сказала девушка.
– Не надо, Поля, вели отнести, – сказала Наташа.
В середине разговоров, шедших в диванной, Диммлер вошел в комнату и подошел к арфе, стоявшей в углу. Он снял сукно, и арфа издала фальшивый звук.
– Эдуард Карлыч, сыграйте пожалуста мой любимый Nocturiene мосье Фильда, – сказал голос старой графини из гостиной.
Диммлер взял аккорд и, обратясь к Наташе, Николаю и Соне, сказал: – Молодежь, как смирно сидит!
– Да мы философствуем, – сказала Наташа, на минуту оглянувшись, и продолжала разговор. Разговор шел теперь о сновидениях.
Диммлер начал играть. Наташа неслышно, на цыпочках, подошла к столу, взяла свечу, вынесла ее и, вернувшись, тихо села на свое место. В комнате, особенно на диване, на котором они сидели, было темно, но в большие окна падал на пол серебряный свет полного месяца.
– Знаешь, я думаю, – сказала Наташа шопотом, придвигаясь к Николаю и Соне, когда уже Диммлер кончил и всё сидел, слабо перебирая струны, видимо в нерешительности оставить, или начать что нибудь новое, – что когда так вспоминаешь, вспоминаешь, всё вспоминаешь, до того довоспоминаешься, что помнишь то, что было еще прежде, чем я была на свете…
– Это метампсикова, – сказала Соня, которая всегда хорошо училась и все помнила. – Египтяне верили, что наши души были в животных и опять пойдут в животных.
– Нет, знаешь, я не верю этому, чтобы мы были в животных, – сказала Наташа тем же шопотом, хотя музыка и кончилась, – а я знаю наверное, что мы были ангелами там где то и здесь были, и от этого всё помним…
– Можно мне присоединиться к вам? – сказал тихо подошедший Диммлер и подсел к ним.
– Ежели бы мы были ангелами, так за что же мы попали ниже? – сказал Николай. – Нет, это не может быть!
| Донг (рус.) | |||
|---|---|---|---|
|
Đồng (вьетн.) | |||
| |||
| Коды и символы | |||
| Коды ISO 4217 | VND (704) | ||
| Аббревиатуры | ₫ • đ • dd | ||
| Территория обращения | |||
| Эмитент |  Вьетнам
| ||
| Производные и параллельные единицы | |||
| Дробные | Хао (1⁄10) | ||
| Су (1⁄100) | |||
| Монеты и банкноты в обращении | |||
| Монеты | 200, 500, 1000, 2000, 5000 донгов | ||
| Банкноты | 100, 200, 500, 1000, 2000, 5000, 10 000, 20 000, 50 000, 100 000, 200 000, 500 000 донгов | ||
| История валюты | |||
| Валюта-предшественник | Индокитайский пиастр | ||
| Хроника | Донг (старый) (VNC[a 1]) Донг (VND) | ||
| Производство монет и банкнот | |||
| Эмиссионный центр | Государственный банк Вьетнама | ||
| [www.sbv.gov.vn www.sbv.gov.vn] | |||
| Курсы обновляются ботом на основе данных МВФ, ЕЦБ и ЦБ РФ. Подробнее см. в разделе «Режим валютного курса». | |||
 Донг на Викискладе
| |||
Донг (вьетн. đồng, тьы-ном 銅) — денежная единица Вьетнама. Выпускается Государственным банком Вьетнама. Обозначается символами ₫ или VND. Формально подразделяется на 10 хао (вьетн. hào, тьы-ном 毫) или 100 су (вьетн. xu, тьы-ном 樞).
Содержание
История
С вьетнамского языка «донг» переводится как «медь» или «бронза». Первоначально происходит от đồng tiền «деньги», когната китайского слова «тунцянь» кит. трад. 銅錢, упр. 铜钱, пиньинь: tóng qián. Позже, в период колонизации Вьетнама Францией, денежной единицей страны был пиастр Французского Индокитая. На вьетнамском их также называли «đồng» или реже «bac» (серебро). После обретения независимости и Северный Вьетнам, и Южный Вьетнам начали выпуск собственных денежных единиц, получивших название «донг».
Северный Вьетнам
Первый выпуск донгов был произведён Северным Вьетнамом в 1947 году, его стоимость была равна одному пиастру. В обращении продолжали использоваться пиастры Индокитайского банка (до ноября 1954), а также старинные медные и цинковые донги. После двух денежных реформ в 1951 и 1959, донг 1947 года был обменян 10:1, а затем донг 1951 года — 10000:1. В выпуск 1951 года входили купюры достоинством 20, 50, 100, 200, 500, 1000 и 5000 донгов.
Эмиссия 1976 года
| Выпуск 1976 года | ||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Изображение | Номинал | Размеры (мм) | Основной цвет | Описание | Дата выхода | |||||
| Лицевая сторона | Оборотная сторона | Лицевая сторона | Оборотная сторона | Водяной знак | ||||||
| 1976 год | ||||||||||
| 1976 год | ||||||||||
| 1976 год | ||||||||||
| 1976 год | ||||||||||
| 1976 год | ||||||||||
| 1976 год | ||||||||||
Южный Вьетнам
Первый выпуск донгов был произведён в 1955 году, и, точно также, как в Северном Вьетнаме, стоимость его составляла 1:1 к пиастрам Французского Индокитая. Индокитайский пиастр продолжал использоваться в обращении до января 1957. В последний выпуск банкнот в южновьетнамских донгах входили купюры 50, 100, 200, 500, 1000, 5000 и 10000 донгов. В сентябре 1975, после падения Сайгона, валюта Южного Вьетнама стала называться Свободный донг, обмен производился 500:1. Каждая семья могла обменять до 100000 донгов, предприниматели и лица свободных профессий — до 200000 донгов, суммы сверх указанных лимитов зачислялись на счета в банке.
Объединённый Вьетнам
После объединения Вьетнама в 1978 проведена новая денежная реформа, донг тоже был объединён. Северный донг мог быть обменян на новые донги по курсу 1:1, донг Южного Вьетнама — 10:8. 14 сентября 1985 произведён обмен старых денежных знаков на новые по соотношению 10:1.
Эмиссия 1980—1981 годов
| Выпуск 1980—1981 годов | ||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Изображение | Номинал | Размеры (мм) | Основной цвет | Описание | Дата выхода | |||||
| Лицевая сторона | Оборотная сторона | Лицевая сторона | Оборотная сторона | Водяной знак | ||||||
| 1980 год | ||||||||||
| 1980 год | ||||||||||
| 1981 год | ||||||||||
| 1980 год | ||||||||||
Настоящее время
Из-за роста инфляции в 1987 году были выпущены новые банкноты номиналом 100, 200, 1000, 2000 и 5000 донгов, в 1990 году выпущены банкноты номиналом 10 000 и 50 000 донгов, в 1991 — 20 000 донгов, в 1994 — 100 000 донгов. Также в 2001 году была выпущена памятная полимерная банкнота номиналом 50 донгов (в обороте практически не используется, так как её покупательская способность очень мала).
В 2003 году Вьетнам начал выпуск вместо хлопковых банкнот банкнот нового образца, синтетических полимерных, более устойчивых к износу[1][2].
| Выпуск 2003 года | |||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Изображение | Номинал | Размеры (мм) | Основные цвета | Описание | Дата выпуска в обращение | ||||
| Лицевая сторона | Оборотная сторона | Лицевая сторона | Оборотная сторона | ||||||
| 10 000 донгов | Тёмно-коричневый, зелёный, жёлтый | Хо Ши Мин | 30 августа 2006 | ||||||
| 20 000 донгов | |
Тёмно-голубой | 17 мая 2006 | ||||||
| 50 000 донгов | |
Красный, фиолетовый, коричневый | 17 декабря 2003 | ||||||
| 100 000 донгов | |
Тёмно-зелёный | 1 сентября 2004 | ||||||
| 200 000 донгов | |
Тёмно-красный | 30 августа 2006 | ||||||
| 500 000 донгов | |
Голубой и тёмно-фиолетовый | Дом детства Хо Ши Мина | 17 декабря 2003 | |||||
Интересные факты
- Во вьетнамском языке слово «донг» используется для обозначения любой денежной единицы с добавлением названия страны.
- Слово «су» (или «донг су») может также переводиться как «монета».
- Так как стоимость донга крайне невелика, в современном Вьетнаме один донг обычно значит одну тысячу.
- На купюре достоинством 5 донгов образца 1958 года изображён трактор ДТ-54.
- На купюре достоинством 10 донгов образца 1976 года изображён трактор ТДТ-40 производства Онежского тракторного завода[3]
- На купюре достоинством 200 донгов образца 1987 года изображён трактор «Беларусь».[4].
Режим валютного курса
См. также: Режим валютного курса
| Google Finance (.../VND): | [finance.google.com/finance?q=RUBVND RUB] [finance.google.com/finance?q=USDVND USD] [finance.google.com/finance?q=EURVND EUR] [finance.google.com/finance?q=GBPVND GBP] [finance.google.com/finance?q=JPYVND JPY] [finance.google.com/finance?q=CHFVND CHF] |
| Yahoo! Finance (.../VND): | [finance.yahoo.com/currency/convert?amt=1&from=RUB&to=VND&submit=Convert RUB] [finance.yahoo.com/currency/convert?amt=1&from=USD&to=VND&submit=Convert USD] [finance.yahoo.com/currency/convert?amt=1&from=EUR&to=VND&submit=Convert EUR] [finance.yahoo.com/currency/convert?amt=1&from=GBP&to=VND&submit=Convert GBP] [finance.yahoo.com/currency/convert?amt=1&from=JPY&to=VND&submit=Convert JPY] [finance.yahoo.com/currency/convert?amt=1&from=CHF&to=VND&submit=Convert CHF] |
| [www.xe.com XE.com (.../VND)]: | [www.xe.com/ucc/convert.cgi?Amount=1&From=RUB&To=VND RUB] [www.xe.com/ucc/convert.cgi?Amount=1&From=USD&To=VND USD] [www.xe.com/ucc/convert.cgi?Amount=1&From=EUR&To=VND EUR] [www.xe.com/ucc/convert.cgi?Amount=1&From=GBP&To=VND GBP] [www.xe.com/ucc/convert.cgi?Amount=1&From=JPY&To=VND JPY] [www.xe.com/ucc/convert.cgi?Amount=1&From=CHF&To=VND CHF] |
| [www.OANDA.com OANDA.com (.../VND)]: | [www.oanda.com/convert/classic?value=1&exch=RUB&expr=VND RUB] [www.oanda.com/convert/classic?value=1&exch=USD&expr=VND USD] [www.oanda.com/convert/classic?value=1&exch=EUR&expr=VND EUR] [www.oanda.com/convert/classic?value=1&exch=GBP&expr=VND GBP] [www.oanda.com/convert/classic?value=1&exch=JPY&expr=VND JPY] [www.oanda.com/convert/classic?value=1&exch=CHF&expr=VND CHF] |
| Эмитент (.../VND): | [www.rfrate.com/#!RUBVND RUB] [www.rfrate.com/#!USDVND USD] [www.rfrate.com/#!EURVND EUR] [www.rfrate.com/#!GBPVND GBP] [www.rfrate.com/#!JPYVND JPY] [www.rfrate.com/#!CHFVND CHF] |
Напишите отзыв о статье "Вьетнамский донг"
Примечания
- ↑ [www.sbv.gov.vn/webcenter/portal/en/home/sbv/bac/mic?_afrLoop=2191691952255725#%40%3F_afrLoop%3D2191691952255725%26centerWidth%3D80%2525%26leftWidth%3D20%2525%26rightWidth%3D0%2525%26showFooter%3Dfalse%26showHeader%3Dfalse%26_adf.ctrl-state%3D8mwx1bnt8_136 Money in circulation]
- ↑ [www.sbv.gov.vn/webcenter/portal/en/home/sbv/bac/tyfe?_afrLoop=2192521303097725#%40%3F_afrLoop%3D2192521303097725%26centerWidth%3D80%2525%26leftWidth%3D20%2525%26rightWidth%3D0%2525%26showFooter%3Dfalse%26showHeader%3Dfalse%26_adf.ctrl-state%3D8mwx1bnt8_173 Tipycal features]
- ↑ [scripts.online.ru/misc/news/99/07/13_188.htm 225-ЛЕТНИЙ ЮБИЛЕЙ ОТМЕЧАЕТ ОДНО ИЗ КРУПНЕЙШИХ ПРЕДПРИЯТИЙ КАРЕЛИИ — ОНЕЖСКИЙ ТРАКТОРНЫЙ ЗАВОД]
- ↑ [news.tut.by/kaleidoscope/342390.html На вьетнамских деньгах изображен старый трактор «Беларусь»] (4 апреля 2013). Проверено 10 апреля 2013.
Ссылки
- [art-hanoi.com/collection Coins and Banknotes of Vietnam and French Indochina]
- [air-tours.ru/index/valjuta_vetnama/0-217 Вьетнамский донг — современные образцы]
|
Это заготовка статьи о Вьетнаме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Вьетнамский донг
– Садись, посиди со мной, – сказала графиня.– Мама, мне его надо. За что я так пропадаю, мама?… – Голос ее оборвался, слезы брызнули из глаз, и она, чтобы скрыть их, быстро повернулась и вышла из комнаты. Она вышла в диванную, постояла, подумала и пошла в девичью. Там старая горничная ворчала на молодую девушку, запыхавшуюся, с холода прибежавшую с дворни.
– Будет играть то, – говорила старуха. – На всё время есть.
– Пусти ее, Кондратьевна, – сказала Наташа. – Иди, Мавруша, иди.
И отпустив Маврушу, Наташа через залу пошла в переднюю. Старик и два молодые лакея играли в карты. Они прервали игру и встали при входе барышни. «Что бы мне с ними сделать?» подумала Наташа. – Да, Никита, сходи пожалуста… куда бы мне его послать? – Да, сходи на дворню и принеси пожалуста петуха; да, а ты, Миша, принеси овса.
– Немного овса прикажете? – весело и охотно сказал Миша.
– Иди, иди скорее, – подтвердил старик.
– Федор, а ты мелу мне достань.
Проходя мимо буфета, она велела подавать самовар, хотя это было вовсе не время.
Буфетчик Фока был самый сердитый человек из всего дома. Наташа над ним любила пробовать свою власть. Он не поверил ей и пошел спросить, правда ли?
– Уж эта барышня! – сказал Фока, притворно хмурясь на Наташу.
Никто в доме не рассылал столько людей и не давал им столько работы, как Наташа. Она не могла равнодушно видеть людей, чтобы не послать их куда нибудь. Она как будто пробовала, не рассердится ли, не надуется ли на нее кто из них, но ничьих приказаний люди не любили так исполнять, как Наташиных. «Что бы мне сделать? Куда бы мне пойти?» думала Наташа, медленно идя по коридору.
– Настасья Ивановна, что от меня родится? – спросила она шута, который в своей куцавейке шел навстречу ей.
– От тебя блохи, стрекозы, кузнецы, – отвечал шут.
– Боже мой, Боже мой, всё одно и то же. Ах, куда бы мне деваться? Что бы мне с собой сделать? – И она быстро, застучав ногами, побежала по лестнице к Фогелю, который с женой жил в верхнем этаже. У Фогеля сидели две гувернантки, на столе стояли тарелки с изюмом, грецкими и миндальными орехами. Гувернантки разговаривали о том, где дешевле жить, в Москве или в Одессе. Наташа присела, послушала их разговор с серьезным задумчивым лицом и встала. – Остров Мадагаскар, – проговорила она. – Ма да гас кар, – повторила она отчетливо каждый слог и не отвечая на вопросы m me Schoss о том, что она говорит, вышла из комнаты. Петя, брат ее, был тоже наверху: он с своим дядькой устраивал фейерверк, который намеревался пустить ночью. – Петя! Петька! – закричала она ему, – вези меня вниз. с – Петя подбежал к ней и подставил спину. Она вскочила на него, обхватив его шею руками и он подпрыгивая побежал с ней. – Нет не надо – остров Мадагаскар, – проговорила она и, соскочив с него, пошла вниз.
Как будто обойдя свое царство, испытав свою власть и убедившись, что все покорны, но что всё таки скучно, Наташа пошла в залу, взяла гитару, села в темный угол за шкапчик и стала в басу перебирать струны, выделывая фразу, которую она запомнила из одной оперы, слышанной в Петербурге вместе с князем Андреем. Для посторонних слушателей у ней на гитаре выходило что то, не имевшее никакого смысла, но в ее воображении из за этих звуков воскресал целый ряд воспоминаний. Она сидела за шкапчиком, устремив глаза на полосу света, падавшую из буфетной двери, слушала себя и вспоминала. Она находилась в состоянии воспоминания.
Соня прошла в буфет с рюмкой через залу. Наташа взглянула на нее, на щель в буфетной двери и ей показалось, что она вспоминает то, что из буфетной двери в щель падал свет и что Соня прошла с рюмкой. «Да и это было точь в точь также», подумала Наташа. – Соня, что это? – крикнула Наташа, перебирая пальцами на толстой струне.
– Ах, ты тут! – вздрогнув, сказала Соня, подошла и прислушалась. – Не знаю. Буря? – сказала она робко, боясь ошибиться.
«Ну вот точно так же она вздрогнула, точно так же подошла и робко улыбнулась тогда, когда это уж было», подумала Наташа, «и точно так же… я подумала, что в ней чего то недостает».
– Нет, это хор из Водоноса, слышишь! – И Наташа допела мотив хора, чтобы дать его понять Соне.
– Ты куда ходила? – спросила Наташа.
– Воду в рюмке переменить. Я сейчас дорисую узор.
– Ты всегда занята, а я вот не умею, – сказала Наташа. – А Николай где?
– Спит, кажется.
– Соня, ты поди разбуди его, – сказала Наташа. – Скажи, что я его зову петь. – Она посидела, подумала о том, что это значит, что всё это было, и, не разрешив этого вопроса и нисколько не сожалея о том, опять в воображении своем перенеслась к тому времени, когда она была с ним вместе, и он влюбленными глазами смотрел на нее.
«Ах, поскорее бы он приехал. Я так боюсь, что этого не будет! А главное: я стареюсь, вот что! Уже не будет того, что теперь есть во мне. А может быть, он нынче приедет, сейчас приедет. Может быть приехал и сидит там в гостиной. Может быть, он вчера еще приехал и я забыла». Она встала, положила гитару и пошла в гостиную. Все домашние, учителя, гувернантки и гости сидели уж за чайным столом. Люди стояли вокруг стола, – а князя Андрея не было, и была всё прежняя жизнь.
– А, вот она, – сказал Илья Андреич, увидав вошедшую Наташу. – Ну, садись ко мне. – Но Наташа остановилась подле матери, оглядываясь кругом, как будто она искала чего то.
– Мама! – проговорила она. – Дайте мне его , дайте, мама, скорее, скорее, – и опять она с трудом удержала рыдания.
Она присела к столу и послушала разговоры старших и Николая, который тоже пришел к столу. «Боже мой, Боже мой, те же лица, те же разговоры, так же папа держит чашку и дует точно так же!» думала Наташа, с ужасом чувствуя отвращение, подымавшееся в ней против всех домашних за то, что они были всё те же.
После чая Николай, Соня и Наташа пошли в диванную, в свой любимый угол, в котором всегда начинались их самые задушевные разговоры.
– Бывает с тобой, – сказала Наташа брату, когда они уселись в диванной, – бывает с тобой, что тебе кажется, что ничего не будет – ничего; что всё, что хорошее, то было? И не то что скучно, а грустно?
– Еще как! – сказал он. – У меня бывало, что всё хорошо, все веселы, а мне придет в голову, что всё это уж надоело и что умирать всем надо. Я раз в полку не пошел на гулянье, а там играла музыка… и так мне вдруг скучно стало…
– Ах, я это знаю. Знаю, знаю, – подхватила Наташа. – Я еще маленькая была, так со мной это бывало. Помнишь, раз меня за сливы наказали и вы все танцовали, а я сидела в классной и рыдала, никогда не забуду: мне и грустно было и жалко было всех, и себя, и всех всех жалко. И, главное, я не виновата была, – сказала Наташа, – ты помнишь?
– Помню, – сказал Николай. – Я помню, что я к тебе пришел потом и мне хотелось тебя утешить и, знаешь, совестно было. Ужасно мы смешные были. У меня тогда была игрушка болванчик и я его тебе отдать хотел. Ты помнишь?
– А помнишь ты, – сказала Наташа с задумчивой улыбкой, как давно, давно, мы еще совсем маленькие были, дяденька нас позвал в кабинет, еще в старом доме, а темно было – мы это пришли и вдруг там стоит…
– Арап, – докончил Николай с радостной улыбкой, – как же не помнить? Я и теперь не знаю, что это был арап, или мы во сне видели, или нам рассказывали.
– Он серый был, помнишь, и белые зубы – стоит и смотрит на нас…
– Вы помните, Соня? – спросил Николай…
– Да, да я тоже помню что то, – робко отвечала Соня…
– Я ведь спрашивала про этого арапа у папа и у мама, – сказала Наташа. – Они говорят, что никакого арапа не было. А ведь вот ты помнишь!
– Как же, как теперь помню его зубы.
– Как это странно, точно во сне было. Я это люблю.
– А помнишь, как мы катали яйца в зале и вдруг две старухи, и стали по ковру вертеться. Это было, или нет? Помнишь, как хорошо было?
– Да. А помнишь, как папенька в синей шубе на крыльце выстрелил из ружья. – Они перебирали улыбаясь с наслаждением воспоминания, не грустного старческого, а поэтического юношеского воспоминания, те впечатления из самого дальнего прошедшего, где сновидение сливается с действительностью, и тихо смеялись, радуясь чему то.
Соня, как и всегда, отстала от них, хотя воспоминания их были общие.
Соня не помнила многого из того, что они вспоминали, а и то, что она помнила, не возбуждало в ней того поэтического чувства, которое они испытывали. Она только наслаждалась их радостью, стараясь подделаться под нее.
Она приняла участие только в том, когда они вспоминали первый приезд Сони. Соня рассказала, как она боялась Николая, потому что у него на курточке были снурки, и ей няня сказала, что и ее в снурки зашьют.
– А я помню: мне сказали, что ты под капустою родилась, – сказала Наташа, – и помню, что я тогда не смела не поверить, но знала, что это не правда, и так мне неловко было.
Во время этого разговора из задней двери диванной высунулась голова горничной. – Барышня, петуха принесли, – шопотом сказала девушка.
– Не надо, Поля, вели отнести, – сказала Наташа.
В середине разговоров, шедших в диванной, Диммлер вошел в комнату и подошел к арфе, стоявшей в углу. Он снял сукно, и арфа издала фальшивый звук.
– Эдуард Карлыч, сыграйте пожалуста мой любимый Nocturiene мосье Фильда, – сказал голос старой графини из гостиной.
Диммлер взял аккорд и, обратясь к Наташе, Николаю и Соне, сказал: – Молодежь, как смирно сидит!
– Да мы философствуем, – сказала Наташа, на минуту оглянувшись, и продолжала разговор. Разговор шел теперь о сновидениях.
Диммлер начал играть. Наташа неслышно, на цыпочках, подошла к столу, взяла свечу, вынесла ее и, вернувшись, тихо села на свое место. В комнате, особенно на диване, на котором они сидели, было темно, но в большие окна падал на пол серебряный свет полного месяца.
– Знаешь, я думаю, – сказала Наташа шопотом, придвигаясь к Николаю и Соне, когда уже Диммлер кончил и всё сидел, слабо перебирая струны, видимо в нерешительности оставить, или начать что нибудь новое, – что когда так вспоминаешь, вспоминаешь, всё вспоминаешь, до того довоспоминаешься, что помнишь то, что было еще прежде, чем я была на свете…
– Это метампсикова, – сказала Соня, которая всегда хорошо училась и все помнила. – Египтяне верили, что наши души были в животных и опять пойдут в животных.
– Нет, знаешь, я не верю этому, чтобы мы были в животных, – сказала Наташа тем же шопотом, хотя музыка и кончилась, – а я знаю наверное, что мы были ангелами там где то и здесь были, и от этого всё помним…
– Можно мне присоединиться к вам? – сказал тихо подошедший Диммлер и подсел к ним.
– Ежели бы мы были ангелами, так за что же мы попали ниже? – сказал Николай. – Нет, это не может быть!
