Вэй Ляо-цзы

Вэй Ляо-цзы (кит. трад. 尉繚子, упр. 尉缭子, пиньинь: Wèi Liáozi) — китайский военный трактат, один из семи классических трактатов. Вероятно, был создан в конце IV века до н. э., в эпоху Сражающихся царств.

История

Автором трактата является китайский мыслитель и военный теоретик Вэй Ляо, в честь которого он и был назван. По одной из версий, он жил при династии Цинь, однако известно лишь одно свидетельство в её поддержку: Вэй Ляо в «Исторических записках» упоминается в качестве советника молодого Цинь Шихуанди. Дополнительной сложностью является то, что во время династии Хань, вероятно, было известно два разных трактата с таким названием. По другой версии, основанной на содержании и стиле сохранившегося до наших текста, трактат датируется IV в. до н. э. и, возможно, относится к периоду правления Вэй Хуэй-вана. В 1972 году в гробнице династии Хань в округе Линьи был обнаружен список данного трактата. Он имеет лишь небольшие расхождения с известным текстом и свидетельствует о древнем происхождении трактата.

Содержание

Согласно трактату, важнейшими ресурсами государства являются сельское хозяйство и население, развитию которых должно уделяться преимущественное внимание. Гуманистические ценности защищаются, однако для подавления инакомыслия и других проявлений, не способствующих развитию государства, допускается применение жёстких мер. Вопросы тактики практически не рассматриваются, что, вероятно, связано с отсутствием у автора военного опыта, однако присутствуют многочисленные ссылки на другие военные труды.

Литература

• Sawyer, Ralph D. The Seven Military Classics of Ancient China. — New York: Basic Books, 2007. — ISBN 0813312280.
• Van de Ven, Hans J. Warfare in Chinese History. — BRILL, 2000. — ISBN 9004117741.
• Сойер Ральф Д. [www.eurasiabooks.ru/about-joomla/47-prodygy/149-100-srategiy.html Бай чжань ци люэ. Сто неканонических стратегий. Сражения и тактика в военном деле Древнего Китая] / Пер. с англ. Иванова С. В.. — СПб.: Евразия, 2007. — 448 с. — ISBN 5-978-5-8071-0234-7.

Отрывок, характеризующий Вэй Ляо-цзы

В то время как Пьер, стоя посередине комнаты, рассуждал с собой таким образом, дверь кабинета отворилась, и на пороге показалась совершенно изменившаяся фигура всегда прежде робкого Макара Алексеевича. Халат его был распахнут. Лицо было красно и безобразно. Он, очевидно, был пьян. Увидав Пьера, он смутился в первую минуту, но, заметив смущение и на лице Пьера, тотчас ободрился и шатающимися тонкими ногами вышел на середину комнаты.
– Они оробели, – сказал он хриплым, доверчивым голосом. – Я говорю: не сдамся, я говорю… так ли, господин? – Он задумался и вдруг, увидав пистолет на столе, неожиданно быстро схватил его и выбежал в коридор.
Герасим и дворник, шедшие следом за Макар Алексеичем, остановили его в сенях и стали отнимать пистолет. Пьер, выйдя в коридор, с жалостью и отвращением смотрел на этого полусумасшедшего старика. Макар Алексеич, морщась от усилий, удерживал пистолет и кричал хриплый голосом, видимо, себе воображая что то торжественное.
– К оружию! На абордаж! Врешь, не отнимешь! – кричал он.
– Будет, пожалуйста, будет. Сделайте милость, пожалуйста, оставьте. Ну, пожалуйста, барин… – говорил Герасим, осторожно за локти стараясь поворотить Макар Алексеича к двери.
– Ты кто? Бонапарт!.. – кричал Макар Алексеич.
– Это нехорошо, сударь. Вы пожалуйте в комнаты, вы отдохните. Пожалуйте пистолетик.
– Прочь, раб презренный! Не прикасайся! Видел? – кричал Макар Алексеич, потрясая пистолетом. – На абордаж!
– Берись, – шепнул Герасим дворнику.
Макара Алексеича схватили за руки и потащили к двери.
Сени наполнились безобразными звуками возни и пьяными хрипящими звуками запыхавшегося голоса.
Вдруг новый, пронзительный женский крик раздался от крыльца, и кухарка вбежала в сени.
– Они! Батюшки родимые!.. Ей богу, они. Четверо, конные!.. – кричала она.
Герасим и дворник выпустили из рук Макар Алексеича, и в затихшем коридоре ясно послышался стук нескольких рук во входную дверь.


Пьер, решивший сам с собою, что ему до исполнения своего намерения не надо было открывать ни своего звания, ни знания французского языка, стоял в полураскрытых дверях коридора, намереваясь тотчас же скрыться, как скоро войдут французы. Но французы вошли, и Пьер все не отходил от двери: непреодолимое любопытство удерживало его.