Валли-Стрим
| Деревня
Валли-Стрим
Valley Stream
Показать/скрыть карты
|
Ва́лли-Стрим[1] (англ. Valley Stream) — деревня в округе Нассо штата Нью-Йорк, США. Население посёлка на 2010 год составляло 37 511 человек.
Географическое положение
По данным Бюро переписи населения США город имеет общую площадь в 9,0 км² (8,9 км² — суша, 0,1 км² — вода).
Валли-Стрим расположен в юго-восточной части Хемпстеда, вдоль границы с Куинсом. Поселок обслуживает Железная дорога Лонг-Айленда со станцией Валли-Стрим, расположенной на пересечении Санрайз-хайвей и Франклин-авеню. Поселок также обслуживается станцией Гибсон на пересечении бульваров Гибсон и Манро, но только по ветке Фар-Рокавей.
Население
| Перепись населения | |||
|---|---|---|---|
| Год переписи | Нас. | %±
<tr><td style="text-align:center">1880</td><td style="padding-left:8px">605</td><td></td><td style="padding-left:8px"> | |
В 2010 году на территории Валли-Стрим проживало 37511 человек (из них 48,1 % мужчин и 51,9 % женщин), насчитывалось 12189 домашних хозяйств и 9541 семьи. На территории города было расположено 12625 построек со средней плотностью 1369,6 построек на один квадратный километр суши. Расовый состав: белые — 57,2 %, афроамериканцы — 18,6 %, коренные американцы — 0,3 %, азиаты — 11,4 %[2].
Население города по возрастному диапазону по данным переписи 2010 года распределилось следующим образом: 27,0 % — жители младше 21 года, 59,7 % — от 21 до 65 лет и 13,3 % — в возрасте 65 лет и старше. Средний возраст населения — 39,7 лет. На каждые 100 женщин в Валли-Стрим приходилось 92,6 мужчин, при этом на 100 совершеннолетних женщин приходилось уже 88,9 мужчин сопоставимого возраста[2].
Из 12189 домашних хозяйств 78,3 % представляли собой семьи: 58,8 % совместно проживающих супружеских пар (27,5 % с детьми младше 18 лет); 14,4 % — женщины, проживающие без мужей, 5,1 % — мужчины, проживающие без жён. 21,7 % не имели семьи. В среднем домашнее хозяйство ведут 3,07 человека, а средний размер семьи — 3,50 человека. В одиночестве проживали 18,4 % населения, 9,4 % составляли одинокие пожилые люди (старше 65 лет)[2].
В 2014 году из 30133 человек старше 16 лет имели работу 18739. В 2014 году медианный доход на семью оценивался в 102 458 $, на домашнее хозяйство — в 88 145 $. Доход на душу населения — 32 214 $ в год[2].
Напишите отзыв о статье "Валли-Стрим"
Примечания
- ↑ Среднеатлантический район США // Атлас мира / сост. и подгот. к изд. ПКО «Картография» в 1999 г. ; отв. ред.: Т. Г. Новикова, Т. М. Воробьёва. — 3-е изд., стер., отпеч. в 2002 г. с диапоз. 1999 г. — М. : Роскартография, 2002. — С. 224. — ISBN 5-85120-055-3.</span>
- ↑ 1 2 3 4 [factfinder2.census.gov American FactFinder]. United States Census Bureau. Проверено 3 февраля 2016.
</ol>
Ссылки
- [geonames.usgs.gov/pls/gnispublic/f?p=gnispq:3:::NO::P3_FID:2391182 Информационная система географических названий США: Валли-Стрим]
Отрывок, характеризующий Валли-Стрим
– Ангел, отец! Ура, батюшка!.. – кричали народ и Петя, и опять бабы и некоторые мужчины послабее, в том числе и Петя, заплакали от счастия. Довольно большой обломок бисквита, который держал в руке государь, отломившись, упал на перилы балкона, с перил на землю. Ближе всех стоявший кучер в поддевке бросился к этому кусочку бисквита и схватил его. Некоторые из толпы бросились к кучеру. Заметив это, государь велел подать себе тарелку бисквитов и стал кидать бисквиты с балкона. Глаза Пети налились кровью, опасность быть задавленным еще более возбуждала его, он бросился на бисквиты. Он не знал зачем, но нужно было взять один бисквит из рук царя, и нужно было не поддаться. Он бросился и сбил с ног старушку, ловившую бисквит. Но старушка не считала себя побежденною, хотя и лежала на земле (старушка ловила бисквиты и не попадала руками). Петя коленкой отбил ее руку, схватил бисквит и, как будто боясь опоздать, опять закричал «ура!», уже охриплым голосом.Государь ушел, и после этого большая часть народа стала расходиться.
– Вот я говорил, что еще подождать – так и вышло, – с разных сторон радостно говорили в народе.
Как ни счастлив был Петя, но ему все таки грустно было идти домой и знать, что все наслаждение этого дня кончилось. Из Кремля Петя пошел не домой, а к своему товарищу Оболенскому, которому было пятнадцать лет и который тоже поступал в полк. Вернувшись домой, он решительно и твердо объявил, что ежели его не пустят, то он убежит. И на другой день, хотя и не совсем еще сдавшись, но граф Илья Андреич поехал узнавать, как бы пристроить Петю куда нибудь побезопаснее.
15 го числа утром, на третий день после этого, у Слободского дворца стояло бесчисленное количество экипажей.
Залы были полны. В первой были дворяне в мундирах, во второй купцы с медалями, в бородах и синих кафтанах. По зале Дворянского собрания шел гул и движение. У одного большого стола, под портретом государя, сидели на стульях с высокими спинками важнейшие вельможи; но большинство дворян ходило по зале.
Все дворяне, те самые, которых каждый день видал Пьер то в клубе, то в их домах, – все были в мундирах, кто в екатерининских, кто в павловских, кто в новых александровских, кто в общем дворянском, и этот общий характер мундира придавал что то странное и фантастическое этим старым и молодым, самым разнообразным и знакомым лицам. Особенно поразительны были старики, подслеповатые, беззубые, плешивые, оплывшие желтым жиром или сморщенные, худые. Они большей частью сидели на местах и молчали, и ежели ходили и говорили, то пристроивались к кому нибудь помоложе. Так же как на лицах толпы, которую на площади видел Петя, на всех этих лицах была поразительна черта противоположности: общего ожидания чего то торжественного и обыкновенного, вчерашнего – бостонной партии, Петрушки повара, здоровья Зинаиды Дмитриевны и т. п.
Пьер, с раннего утра стянутый в неловком, сделавшемся ему узким дворянском мундире, был в залах. Он был в волнении: необыкновенное собрание не только дворянства, но и купечества – сословий, etats generaux – вызвало в нем целый ряд давно оставленных, но глубоко врезавшихся в его душе мыслей о Contrat social [Общественный договор] и французской революции. Замеченные им в воззвании слова, что государь прибудет в столицу для совещания с своим народом, утверждали его в этом взгляде. И он, полагая, что в этом смысле приближается что то важное, то, чего он ждал давно, ходил, присматривался, прислушивался к говору, но нигде не находил выражения тех мыслей, которые занимали его.
