Вюртнер, Рудольф

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Рудольф Вюртнер (нем. Rudolf Würthner; 13 августа 1920 — 3 декабря 1974) — немецкий аккордеонист.

Окончил Штутгартскую Высшую школу музыки. В 1948 г. на возобновлённом после Второй мировой войны Кубке мира среди аккордеонистов занял второе место после Иветт Орнер.

Большая часть жизни и творчества Вюртнера связана с оркестром аккордеонов Hohner из Троссингена, в составе которого он дебютировал как исполнитель ещё мальчиком, в 1931 г., с 1947 г. выступал как дирижёр, а с 1968 г. был его художественным руководителем. Вюртнеру принадлежит ряд транскрипций и обработок для оркестра аккордеонов — в частности, Фантазия на темы оперы Бизе «Кармен» и переложение «Картинок с выставки» Мусоргского.

Напишите отзыв о статье "Вюртнер, Рудольф"



Ссылки

  • [www.accordions.com/memorials/mem/wurthner_rudolf/index.shtml In memory of Rudolf Würthner] // Accordions Worldwide, 2005.  (англ.)

Отрывок, характеризующий Вюртнер, Рудольф

– Идите! – еще раз проговорил дрожащий голос. И князь Василий должен был уехать, не получив никакого объяснения.
Через неделю Пьер, простившись с новыми друзьями масонами и оставив им большие суммы на милостыни, уехал в свои именья. Его новые братья дали ему письма в Киев и Одессу, к тамошним масонам, и обещали писать ему и руководить его в его новой деятельности.


Дело Пьера с Долоховым было замято, и, несмотря на тогдашнюю строгость государя в отношении дуэлей, ни оба противника, ни их секунданты не пострадали. Но история дуэли, подтвержденная разрывом Пьера с женой, разгласилась в обществе. Пьер, на которого смотрели снисходительно, покровительственно, когда он был незаконным сыном, которого ласкали и прославляли, когда он был лучшим женихом Российской империи, после своей женитьбы, когда невестам и матерям нечего было ожидать от него, сильно потерял во мнении общества, тем более, что он не умел и не желал заискивать общественного благоволения. Теперь его одного обвиняли в происшедшем, говорили, что он бестолковый ревнивец, подверженный таким же припадкам кровожадного бешенства, как и его отец. И когда, после отъезда Пьера, Элен вернулась в Петербург, она была не только радушно, но с оттенком почтительности, относившейся к ее несчастию, принята всеми своими знакомыми. Когда разговор заходил о ее муже, Элен принимала достойное выражение, которое она – хотя и не понимая его значения – по свойственному ей такту, усвоила себе. Выражение это говорило, что она решилась, не жалуясь, переносить свое несчастие, и что ее муж есть крест, посланный ей от Бога. Князь Василий откровеннее высказывал свое мнение. Он пожимал плечами, когда разговор заходил о Пьере, и, указывая на лоб, говорил: