Вяжи (Орловская область)
Вя́жи — упразднённое село в Новосильском районе Орловской области.
Содержание
География
Расположено по обеим берегам реки Зуши на северо-западе в 7 км от Новосиля.
История
Название произошло от слова вежа[1]. Означает примитивное переносное или постоянное жилище (дом, крепость, башня, шалаш, юрта). Слово встречается у разных народов (и у народов Севера, на Украине, в Белоруссии, и у южных народов Хазар) и имеет одинаковое смысловое значение[2]. Впервые упоминается в росписи сторож, высылавшихся для предупреждения татарских набегов из города Новосиля (10-я сторожа на малых Вежках). Деревня Верхние Вяжи упоминается в Дозорной книге Новосильского уезда (ДКНУ) за 1614-1615 гг., а в Писцовой книге Новосильского уезда (ПКНУ) за 1646 уже как село с церковью. До 1852 года храм был деревянный. Каменный Дмитриевский храм во имя св. Димитрия Солунского[3] построили рядом с деревянным в 1852 году на средства прихожан. Приход состоял из самого села, сельца Измайлово, деревни Подберёзово (позднее входившая в Прудовской приход Николаевской церкви). В настоящее время село разделено на две самостоятельные административные единицы: село Вяжи-Заверх (административный центр Вяжевского сельского поселения) и село Вяжи-Заречье.
Население
В 1857 году в селе Вяжи насчитывалось 1760 крестьян казённого ведомства (крепостных государственных).[4]. В 1915 году — 2473 человека и 319 дворов[5]. По переписи 2010 года общая численность (с. Вяжи-Заверх и с. Вяжи-Заречье) составила 296 человек [6].
Напишите отзыв о статье "Вяжи (Орловская область)"
Примечания
- ↑ [feb-web.ru/feb/slovoss/ss-abc/ss1/ss1-0931.htm Вежа // Словарь-справочник "Слова о полку Игореве". Вып. 1. А—Г. — 1965 (текст)]
- ↑ Э.М.Мурзаев. Словарь народных географических терминов. Москва. Мысль. 1984
- ↑ [days.pravoslavie.ru/Life/life4593.htm Святой великомученик Димитрий Солунский + Православный Церковный календарь]
- ↑ Города и селения Тульской губернии в 1857 году (Издано императорской академией наук на основании приходских списков Тульской епархии под ред. академика Кёппена П. И. Санкт-Петербург. 1858 г.
- ↑ «Новый Кеппен». Приходы Тульской Епархии (по данным клировых ведомостей, 1915-1916 гг.) Справочник
- ↑ Вяжевское сельское поселение — Википедия
Литература
- Владимир Неделин. Древние города земли Орловской XII-XVIII века. Орёл. 2012.
Ссылки
- Топографическая карта. [map-1.ru/map1149604_1_2.htm Карта Орловской области]
- Военно-топографическая карта Российской Империи XIX века (карта Шуберта) - Тульская губерния.
Отрывок, характеризующий Вяжи (Орловская область)
Через пять минут Ильин, шлепая по грязи, прибежал к шалашу.– Ура! Ростов, идем скорее. Нашел! Вот тут шагов двести корчма, уж туда забрались наши. Хоть посушимся, и Марья Генриховна там.
Марья Генриховна была жена полкового доктора, молодая, хорошенькая немка, на которой доктор женился в Польше. Доктор, или оттого, что не имел средств, или оттого, что не хотел первое время женитьбы разлучаться с молодой женой, возил ее везде за собой при гусарском полку, и ревность доктора сделалась обычным предметом шуток между гусарскими офицерами.
Ростов накинул плащ, кликнул за собой Лаврушку с вещами и пошел с Ильиным, где раскатываясь по грязи, где прямо шлепая под утихавшим дождем, в темноте вечера, изредка нарушаемой далекими молниями.
– Ростов, ты где?
– Здесь. Какова молния! – переговаривались они.
В покинутой корчме, перед которою стояла кибиточка доктора, уже было человек пять офицеров. Марья Генриховна, полная белокурая немочка в кофточке и ночном чепчике, сидела в переднем углу на широкой лавке. Муж ее, доктор, спал позади ее. Ростов с Ильиным, встреченные веселыми восклицаниями и хохотом, вошли в комнату.
– И! да у вас какое веселье, – смеясь, сказал Ростов.
– А вы что зеваете?
– Хороши! Так и течет с них! Гостиную нашу не замочите.
– Марьи Генриховны платье не запачкать, – отвечали голоса.
Ростов с Ильиным поспешили найти уголок, где бы они, не нарушая скромности Марьи Генриховны, могли бы переменить мокрое платье. Они пошли было за перегородку, чтобы переодеться; но в маленьком чуланчике, наполняя его весь, с одной свечкой на пустом ящике, сидели три офицера, играя в карты, и ни за что не хотели уступить свое место. Марья Генриховна уступила на время свою юбку, чтобы употребить ее вместо занавески, и за этой занавеской Ростов и Ильин с помощью Лаврушки, принесшего вьюки, сняли мокрое и надели сухое платье.
В разломанной печке разложили огонь. Достали доску и, утвердив ее на двух седлах, покрыли попоной, достали самоварчик, погребец и полбутылки рому, и, попросив Марью Генриховну быть хозяйкой, все столпились около нее. Кто предлагал ей чистый носовой платок, чтобы обтирать прелестные ручки, кто под ножки подкладывал ей венгерку, чтобы не было сыро, кто плащом занавешивал окно, чтобы не дуло, кто обмахивал мух с лица ее мужа, чтобы он не проснулся.
– Оставьте его, – говорила Марья Генриховна, робко и счастливо улыбаясь, – он и так спит хорошо после бессонной ночи.
– Нельзя, Марья Генриховна, – отвечал офицер, – надо доктору прислужиться. Все, может быть, и он меня пожалеет, когда ногу или руку резать станет.
Стаканов было только три; вода была такая грязная, что нельзя было решить, когда крепок или некрепок чай, и в самоваре воды было только на шесть стаканов, но тем приятнее было по очереди и старшинству получить свой стакан из пухлых с короткими, не совсем чистыми, ногтями ручек Марьи Генриховны. Все офицеры, казалось, действительно были в этот вечер влюблены в Марью Генриховну. Даже те офицеры, которые играли за перегородкой в карты, скоро бросили игру и перешли к самовару, подчиняясь общему настроению ухаживанья за Марьей Генриховной. Марья Генриховна, видя себя окруженной такой блестящей и учтивой молодежью, сияла счастьем, как ни старалась она скрывать этого и как ни очевидно робела при каждом сонном движении спавшего за ней мужа.
