Вяземский, Михаил Сергеевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Вяземский Михаил Сергеевич
Дата рождения

16 ноября 1770(1770-11-16)

Место рождения

Российская империя

Дата смерти

22 января 1848(1848-01-22) (77 лет)

Место смерти

Российская империя

Принадлежность

Российская империя Российская империя

Звание

Генерал-майор

Сражения/войны

Отечественная война 1812 года

Награды и премии

Князь Михаил Сергеевич Вяземский (17701848) — генерал-майор русской императорской армии из рода Вяземских.



Биография

Родился в семье сенатора С. И. Вяземского и жены его Анны Федотовны, сестры фельдмаршала М. Ф. Каменского.

Полковник (с 01.01.1798), генерал-майор (с 23.11.1798).[1]

  • 28.09.1797−01.01.1798 — командир Черниговского мушкетерского полка
  • 01.01.1798−04.03.1800 — шеф Николаевского гарнизонного батальона
  • 04.03.1800−03.07.1801 — шеф гарнизонного полка
  • 03.07.1801−15.01.1803 — шеф Ахтырского гарнизонного полка

Шеф 13-го егерского полка в Отечественной войне 1812 года.[2]

После смерти отца унаследовал выстроенную им усадьбу Пущино-на-Наре. Будучи холост, наследников не оставил.

Награждён орденом Святого Георгия 3-й степени (№ 217, 28 ноября 1810).

Напишите отзыв о статье "Вяземский, Михаил Сергеевич"

Примечания

  1. [www.museum.ru/1812/library/Podmazo/alfshcom_v.html ВЯЗЕМСКИЙ Михаил Сергеевич]
  2. [hist-usadba.narod.ru/links0-78.html Усадьба Пущино на Наре]

Ссылки

Отрывок, характеризующий Вяземский, Михаил Сергеевич

В начале июля в Москве распространялись все более и более тревожные слухи о ходе войны: говорили о воззвании государя к народу, о приезде самого государя из армии в Москву. И так как до 11 го июля манифест и воззвание не были получены, то о них и о положении России ходили преувеличенные слухи. Говорили, что государь уезжает потому, что армия в опасности, говорили, что Смоленск сдан, что у Наполеона миллион войска и что только чудо может спасти Россию.
11 го июля, в субботу, был получен манифест, но еще не напечатан; и Пьер, бывший у Ростовых, обещал на другой день, в воскресенье, приехать обедать и привезти манифест и воззвание, которые он достанет у графа Растопчина.
В это воскресенье Ростовы, по обыкновению, поехали к обедне в домовую церковь Разумовских. Был жаркий июльский день. Уже в десять часов, когда Ростовы выходили из кареты перед церковью, в жарком воздухе, в криках разносчиков, в ярких и светлых летних платьях толпы, в запыленных листьях дерев бульвара, в звуках музыки и белых панталонах прошедшего на развод батальона, в громе мостовой и ярком блеске жаркого солнца было то летнее томление, довольство и недовольство настоящим, которое особенно резко чувствуется в ясный жаркий день в городе. В церкви Разумовских была вся знать московская, все знакомые Ростовых (в этот год, как бы ожидая чего то, очень много богатых семей, обыкновенно разъезжающихся по деревням, остались в городе). Проходя позади ливрейного лакея, раздвигавшего толпу подле матери, Наташа услыхала голос молодого человека, слишком громким шепотом говорившего о ней:
– Это Ростова, та самая…
– Как похудела, а все таки хороша!