Вяземский (город)

Город Вяземский Страна РоссияРоссия Субъект Федерации Хабаровский крайХабаровский край Муниципальный район Вяземский Координаты 47°32′00″ с. ш. 134°45′00″ в. д.47.53333° с. ш. 134.75000° в. д. / 47.53333; 134.75000    Глава администрации Усенко Александр Юрьевич Основан 1894 Город с 1951 Высота центра 70 м Население ↘13 323 человек (2016) Названия жителей вя́земцы, вя́земец Часовой пояс UTC+10 Телефонный код +7 42153 Почтовый индекс 682950 Автомобильный код 27 Код ОКАТО [classif.spb.ru/classificators/view/okt.php?st=A&kr=1&kod=08217501 08 217 501] Вяземский Москва Хабаровск Вяземский

К:Населённые пункты, основанные в 1894 году

Вя́земский — город в России (с 1951), административный центр Вяземского района Хабаровского края. Назван в честь инженера Ореста Полиеновича Вяземского, начальника строительства Уссурийской железной дороги.

Население — 13 323 чел. (2016).

Город расположен на Транссибирской железнодорожной магистрали и автодороге М60 «Уссури», в 130 км от Хабаровска, неподалеку от границы с Китаем.

История

Одно из первых крестьянских сел в районе — Вяземское было основано в 1895 году. Именно тогда сюда прибыло и осело 17 домохозяйств, среди них 15 крестьян — переселенцев и ссыльнопоселенцев, 2 казака. Своим трудом они расчистили и осушили занятую местность, сделав её годной не только для поселения, но и для хлебопашества. Дальнейшее развитие населенный пункт получил в связи со строительством второй очереди Уссурийской железной дороги. Проектное название населенного пункта на 1894 год было — «Медвежий» — по медвежьим местам, среди которых он расположился. В 1894 году на станции был построен первый деревянный вокзал, и одновременно с этим, по приказу генерал-губернатора Н. И. Гродекова, станция стала носить имя начальника строительства Уссурийской железной дороги Ореста Полиеновича Вяземского. Рядом со станцией возникли три небольших посёлка — железнодорожный, крестьянский и казачий. После постройки железной дороги (1897 год) станция Вяземская считалась самой крупной на Северо-Уссурийском участке, а на самом деле её железнодорожный узел включал участковую станцию, паровозное депо и малые мастерские. Здесь были расположены также казармы железнодорожной охраны и приемный покой. В 1899 году, спустя 4 года после фактического основания селения Вяземского, войсковая администрация Уссурийского Казачьего Войска подняла вопрос об образовании здесь казачьего поселка, сразу же переселив сюда три казачьих семьи и возбудило ходатайство об официальном образовании здесь казачьего поселения Гленовский, по имени атамана. С увеличением казачьего населения, последнее стало запрещать крестьянам пользоваться пахотными и сенокосными угодьями, отбирать у них разработанные пашни. Данные притеснения казаков вызвало со стороны крестьян ряд ходатайств перед местным высшим начальством об отводе им земельного надела. Со своей стороны войсковая администрация поспешила в 1900 году поселить в поселок Вяземский ещё несколько казачьих семей из старожилов. Таким образом, вопрос об участи поселка Вяземского был разрешен местным начальством в пользу казаков, с переименованием в станицу Гленовскую. При этом крестьянам-переселенцам было предоставлено на выбор: либо оставаться в поселке в качестве постороннего населения, иначе говоря — на положении арендаторов, либо перебраться на образованный в 5 верстах от станции Вяземской переселенческий участок Отрадный. Так произошло разделение поселения на крестьянский (Вяземский) и казачий (Гленовский). В первые годы постоянное население обоих поселков росло медленно. Так в конце 1900 года здесь проживало всего 36 домохозяев, из них 17 крестьян, 8 казаков, 5 ссыльнопоселенцев. В 1907 г. казаками был основан поселок Чупровский, который располагался севернее Вяземского. К 1912 году прибывшие переселенцы построили в Вяземской 53 дома. Через 20 лет после основания, население Вяземской состояло из 885 человек, а население Вяземской волости до революции составляло в общей сложности 8179 человек.

В 1924 г. после упразднения казачьего войска сёла Гленовское и Вяземское были объединены в одно, получившее название Вяземское. В 1924 году был создан Вяземский леспромхоз, в 1928 году проложена первая сезонная тракторная дорога. В восточной части Вяземского района появились поселки лесозаготовителей Третья Седьмая, Спартак, Шумный, Медвежий, Тигровый, Пихта и другие. От станции Вяземская в глубь тайги прошла узкоколейная железная дорога. Вывозка леса возросла с 50 тысяч кубометров в 1928 году до 460 тысяч кубометров в 1936 году. После пуска Дормидонтовского лесозавода (1931 год) Вяземский район стал также важным центром лесопиления. Освоение лесных ресурсов района благоприятно сказалось на развитии самого Вяземского. Здесь обосновалось управление леспромхоза, были построены крупный кирпичный завод, электротехнические мастерские связи и типовая электростанция, открыта многоотраслевая артель и другие предприятия. Количество рабочих увеличилось со 160 человек в 1917 году до 2272 человека в 1935 году. В 1938 году Вяземский получил права поселка городского типа. По переписи 1939 года число его жителей достигло 12 тысяч человек. В январе 1950 года был открыт Вяземский лесной техникум. В конце 60-х и в течение 70-х годов прошлого века центральный микрорайон города застроился многоэтажными жилыми зданиями. В 70-е годы построена площадь 30-летия Победы, где в настоящее время проводятся городские и районные мероприятия. В 70-80-е годы появились новые улицы.

Климат

• Среднегодовая температура воздуха — 1,7 °C
• Относительная влажность воздуха — 71,7 %
• Средняя скорость ветра — 2,9 м/с

Среднесуточная температура воздуха в Вяземском по данным NASA
Янв	Фев	Мар	Апр	Май	Июн	Июл	Авг	Сен	Окт	Ноя	Дек	Год
?19,8 °C	?16,6 °C	?8,9 °C	3,2 °C	11,1 °C	17,2 °C	20,4 °C	19,3 °C	13,1 °C	4,5 °C	?6,5 °C	?17,5 °C	1,7 °C

Население

Численность населения
1915	1939	1959	1967	1970	1979	1989
855	↗17 100	↗17 957	↗19 000	↘18 365	↗18 919	↘18 426
1992	1996	1998	2000	2001	2002	2003
↘18 200	↘17 800	→17 800	↘17 500	↘17 300	↘15 760	↗15 800
2005	2006	2007	2008	2009	2010	2011
↘15 700	↘15 600	↘15 500	↘15 400	↗15 405	↘14 555	↘14 543
2012	2013	2014	2015	2016
↘14 230	↘14 166	↘13 881	↘13 575	↘13 323

5000

10 000

15 000

20 000

1915

1979

2000

2006

2011

2016

Экономика

• Лесная и деревообрабатывающая промышленность
• Пищевая и перерабатывающая промышленность
• Горнодобывающая промышленность
• Промышленность строительных материалов.

Транспорт

На станции Вяземская останавливаются все пассажирские поезда, ходят электропоезда до Хабаровска.

Через Вяземский проходит федеральная автотрасса «Уссури». Автобусные междугородние, внутрирайонные и городские перевозки.

В Вяземском начиналась лесовозная Вяземская узкоколейная железная дорога, разобрана в первой половине 1990-х годов.

Люди, связанные с городом

• Николай Васильевич Усенко — заслуженный лесовод РСФСР, действительный член Географического общества РСФСР, почетный член Всероссийского общества охраны природы, краевед, первый почётный гражданин города Вяземский, его имя также носит Вяземский краеведческий музей.

Ссылки

• [youtube.com/watch?v=FXhZNptJYkw Краеведение. Точка на карте. Вяземский] на YouTube
• [vyazemsky.com/ Городской портал города Вяземский]
• [vzm-city.ru Информационно-развлекательный портал города Вяземский]
• [www.khabkrai.ru/about/viazemsky.html Вяземский муниципальный район]

Отрывок, характеризующий Вяземский (город)

Билибин подобрал кожу, чтобы обозначить готовящийся mot.
– Meme le divorce, [Даже и на развод.] – сказал он.
Элен засмеялась.
В числе людей, которые позволяли себе сомневаться в законности предпринимаемого брака, была мать Элен, княгиня Курагина. Она постоянно мучилась завистью к своей дочери, и теперь, когда предмет зависти был самый близкий сердцу княгини, она не могла примириться с этой мыслью. Она советовалась с русским священником о том, в какой мере возможен развод и вступление в брак при живом муже, и священник сказал ей, что это невозможно, и, к радости ее, указал ей на евангельский текст, в котором (священнику казалось) прямо отвергается возможность вступления в брак от живого мужа.
Вооруженная этими аргументами, казавшимися ей неопровержимыми, княгиня рано утром, чтобы застать ее одну, поехала к своей дочери.
Выслушав возражения своей матери, Элен кротко и насмешливо улыбнулась.
– Да ведь прямо сказано: кто женится на разводной жене… – сказала старая княгиня.
– Ah, maman, ne dites pas de betises. Vous ne comprenez rien. Dans ma position j'ai des devoirs, [Ах, маменька, не говорите глупостей. Вы ничего не понимаете. В моем положении есть обязанности.] – заговорилa Элен, переводя разговор на французский с русского языка, на котором ей всегда казалась какая то неясность в ее деле.
– Но, мой друг…
– Ah, maman, comment est ce que vous ne comprenez pas que le Saint Pere, qui a le droit de donner des dispenses… [Ах, маменька, как вы не понимаете, что святой отец, имеющий власть отпущений…]
В это время дама компаньонка, жившая у Элен, вошла к ней доложить, что его высочество в зале и желает ее видеть.
– Non, dites lui que je ne veux pas le voir, que je suis furieuse contre lui, parce qu'il m'a manque parole. [Нет, скажите ему, что я не хочу его видеть, что я взбешена против него, потому что он мне не сдержал слова.]
– Comtesse a tout peche misericorde, [Графиня, милосердие всякому греху.] – сказал, входя, молодой белокурый человек с длинным лицом и носом.
Старая княгиня почтительно встала и присела. Вошедший молодой человек не обратил на нее внимания. Княгиня кивнула головой дочери и поплыла к двери.
«Нет, она права, – думала старая княгиня, все убеждения которой разрушились пред появлением его высочества. – Она права; но как это мы в нашу невозвратную молодость не знали этого? А это так было просто», – думала, садясь в карету, старая княгиня.

В начале августа дело Элен совершенно определилось, и она написала своему мужу (который ее очень любил, как она думала) письмо, в котором извещала его о своем намерении выйти замуж за NN и о том, что она вступила в единую истинную религию и что она просит его исполнить все те необходимые для развода формальности, о которых передаст ему податель сего письма.
«Sur ce je prie Dieu, mon ami, de vous avoir sous sa sainte et puissante garde. Votre amie Helene».
[«Затем молю бога, да будете вы, мой друг, под святым сильным его покровом. Друг ваш Елена»]
Это письмо было привезено в дом Пьера в то время, как он находился на Бородинском поле.


Во второй раз, уже в конце Бородинского сражения, сбежав с батареи Раевского, Пьер с толпами солдат направился по оврагу к Князькову, дошел до перевязочного пункта и, увидав кровь и услыхав крики и стоны, поспешно пошел дальше, замешавшись в толпы солдат.
Одно, чего желал теперь Пьер всеми силами своей души, было то, чтобы выйти поскорее из тех страшных впечатлений, в которых он жил этот день, вернуться к обычным условиям жизни и заснуть спокойно в комнате на своей постели. Только в обычных условиях жизни он чувствовал, что будет в состоянии понять самого себя и все то, что он видел и испытал. Но этих обычных условий жизни нигде не было.
Хотя ядра и пули не свистали здесь по дороге, по которой он шел, но со всех сторон было то же, что было там, на поле сражения. Те же были страдающие, измученные и иногда странно равнодушные лица, та же кровь, те же солдатские шинели, те же звуки стрельбы, хотя и отдаленной, но все еще наводящей ужас; кроме того, была духота и пыль.
Пройдя версты три по большой Можайской дороге, Пьер сел на краю ее.
Сумерки спустились на землю, и гул орудий затих. Пьер, облокотившись на руку, лег и лежал так долго, глядя на продвигавшиеся мимо него в темноте тени. Беспрестанно ему казалось, что с страшным свистом налетало на него ядро; он вздрагивал и приподнимался. Он не помнил, сколько времени он пробыл тут. В середине ночи трое солдат, притащив сучьев, поместились подле него и стали разводить огонь.
Солдаты, покосившись на Пьера, развели огонь, поставили на него котелок, накрошили в него сухарей и положили сала. Приятный запах съестного и жирного яства слился с запахом дыма. Пьер приподнялся и вздохнул. Солдаты (их было трое) ели, не обращая внимания на Пьера, и разговаривали между собой.
– Да ты из каких будешь? – вдруг обратился к Пьеру один из солдат, очевидно, под этим вопросом подразумевая то, что и думал Пьер, именно: ежели ты есть хочешь, мы дадим, только скажи, честный ли ты человек?
– Я? я?.. – сказал Пьер, чувствуя необходимость умалить как возможно свое общественное положение, чтобы быть ближе и понятнее для солдат. – Я по настоящему ополченный офицер, только моей дружины тут нет; я приезжал на сраженье и потерял своих.
– Вишь ты! – сказал один из солдат.
Другой солдат покачал головой.
– Что ж, поешь, коли хочешь, кавардачку! – сказал первый и подал Пьеру, облизав ее, деревянную ложку.
Пьер подсел к огню и стал есть кавардачок, то кушанье, которое было в котелке и которое ему казалось самым вкусным из всех кушаний, которые он когда либо ел. В то время как он жадно, нагнувшись над котелком, забирая большие ложки, пережевывал одну за другой и лицо его было видно в свете огня, солдаты молча смотрели на него.
– Тебе куды надо то? Ты скажи! – спросил опять один из них.
– Мне в Можайск.
– Ты, стало, барин?
– Да.
– А как звать?
– Петр Кириллович.
– Ну, Петр Кириллович, пойдем, мы тебя отведем. В совершенной темноте солдаты вместе с Пьером пошли к Можайску.
Уже петухи пели, когда они дошли до Можайска и стали подниматься на крутую городскую гору. Пьер шел вместе с солдатами, совершенно забыв, что его постоялый двор был внизу под горою и что он уже прошел его. Он бы не вспомнил этого (в таком он находился состоянии потерянности), ежели бы с ним не столкнулся на половине горы его берейтор, ходивший его отыскивать по городу и возвращавшийся назад к своему постоялому двору. Берейтор узнал Пьера по его шляпе, белевшей в темноте.
– Ваше сиятельство, – проговорил он, – а уж мы отчаялись. Что ж вы пешком? Куда же вы, пожалуйте!
– Ах да, – сказал Пьер.
Солдаты приостановились.
– Ну что, нашел своих? – сказал один из них.
– Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись? Прощавай, Петр Кириллович! – сказали другие голоса.
– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.


Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.