Вёлер, Фридрих

Фридрих Вёлер
нем. Friedrich Wöhler
Фридрих Вёлер
Дата рождения:	31 июля 1800(1800-07-31)
Место рождения:	Эшерсхейм (ныне часть Франкфурта-на-Майне)
Дата смерти:	23 сентября 1882(1882-09-23) (82 года)
Место смерти:	Гёттинген
Научная сфера:	химия
Научный руководитель:	Л. Гмелин Й. Берцелиус
Награды и премии:	Медаль Копли (1872) Медаль Котениуса (1880)

Фридрих Вёлер (нем. Friedrich Wöhler; 31 июля 1800, Эшерсхейм — 23 сентября 1882, Гёттинген) — немецкий химик, один из создателей органической химии, по образованию врач. В 1824 г. Вёлер открыл щавелевую кислоту, а также впервые синтезировал органическое вещество из неорганического — мочевину из цианата аммония.

Изучал химию у Л. Гмелина в Гейдельберге и Й. Берцелиуса в Стокгольме. С 1831 г. профессор технической школы в Касселе; с 1836 г. до конца жизни профессор университета в Гёттингене; с 1853 г. иностранный член-корреспондент Петербургской академии наук.

Синтез мочевины

В 1824 г., желая приготовить цианово-кислый аммоний NH₄CNO, Вёлер получил бесцветное кристаллическое вещество, которое не давало ни одной из реакций на аммоний и циановую кислоту. В 1828 г. установил, что оно по составу и свойствам тождественно с мочевиной. Таким образом, Вёлер впервые синтезировал из неорганического вещества органическое соединение и тем самым нанёс удар распространённому виталистическому учению о так называемой жизненной силе. Однако синтез мочевины долгое время оставался единичным фактом и не мог поколебать веру в жизненную силу. Окончательное падение витализма в химии произошло только в 1860-х гг. благодаря синтезам французского химика М. Бертло.

Работы в органической химии

В 1832 г. Фридрих Вёлер и Юстус Либих, изучая производные «горькоминдального» масла, показали, что радикал бензоил C₇H₅O без изменений переходит из одного соединения в другое, чем сильно укрепили теорию радикалов. Данная реакция получила название бензоиновой конденсации. Вёлеру принадлежат и другие работы в области органической химии: исследование мочевой кислоты и её производных (совместно с Либихом, 1838 г.), получение диэтилтеллура (1840 г.) и гидрохинона (1844 г.), исследование алкалоидов опия (1844 г.).

Работы в неорганической химии

Из работ Вёлера в области неорганической химии известны: получение алюминия нагреванием хлористого алюминия с калием (1827 г.), получение подобным же путём бериллия и иттрия (1828 г.), получение кремния и его соединений с водородом и с хлором (1856—1858 гг.), нитридов кремния и титана (1857—1858 гг.), карбида кальция и действием на него воды ацетилена (1862 г.). Вёлер создал большую научную школу и написал учебные руководства, получившие широкое распространение.

Работы Вёлера внесли большой вклад в изучение свойств и способов получения таких элементов, как кальций, титан, ванадий, ниобий.

Память

В честь Фридриха Вёлера в 1935 г. назван кратер на видимой стороне Луны.

Ссылки

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Фридрих Вёлер
• [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-49870.ln-ru Профиль Фридриха Вёлера] на официальном сайте РАН

Литература

• Гольдштейн М. Ю., Менделеев Д. И. Велер, Фридрих // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Энциклопедический словарь юного химика/ Сост. В.А, Крицман, В.В. Станцо. -М.: Педагогика, 1982.- стр 46

Отрывок, характеризующий Вёлер, Фридрих

– Мимо! – крикнул Долохов и бессильно лег на снег лицом книзу. Пьер схватился за голову и, повернувшись назад, пошел в лес, шагая целиком по снегу и вслух приговаривая непонятные слова:
– Глупо… глупо! Смерть… ложь… – твердил он морщась. Несвицкий остановил его и повез домой.
Ростов с Денисовым повезли раненого Долохова.
Долохов, молча, с закрытыми глазами, лежал в санях и ни слова не отвечал на вопросы, которые ему делали; но, въехав в Москву, он вдруг очнулся и, с трудом приподняв голову, взял за руку сидевшего подле себя Ростова. Ростова поразило совершенно изменившееся и неожиданно восторженно нежное выражение лица Долохова.
– Ну, что? как ты чувствуешь себя? – спросил Ростов.
– Скверно! но не в том дело. Друг мой, – сказал Долохов прерывающимся голосом, – где мы? Мы в Москве, я знаю. Я ничего, но я убил ее, убил… Она не перенесет этого. Она не перенесет…
– Кто? – спросил Ростов.
– Мать моя. Моя мать, мой ангел, мой обожаемый ангел, мать, – и Долохов заплакал, сжимая руку Ростова. Когда он несколько успокоился, он объяснил Ростову, что живет с матерью, что ежели мать увидит его умирающим, она не перенесет этого. Он умолял Ростова ехать к ней и приготовить ее.
Ростов поехал вперед исполнять поручение, и к великому удивлению своему узнал, что Долохов, этот буян, бретёр Долохов жил в Москве с старушкой матерью и горбатой сестрой, и был самый нежный сын и брат.


Пьер в последнее время редко виделся с женою с глазу на глаз. И в Петербурге, и в Москве дом их постоянно бывал полон гостями. В следующую ночь после дуэли, он, как и часто делал, не пошел в спальню, а остался в своем огромном, отцовском кабинете, в том самом, в котором умер граф Безухий.
Он прилег на диван и хотел заснуть, для того чтобы забыть всё, что было с ним, но он не мог этого сделать. Такая буря чувств, мыслей, воспоминаний вдруг поднялась в его душе, что он не только не мог спать, но не мог сидеть на месте и должен был вскочить с дивана и быстрыми шагами ходить по комнате. То ему представлялась она в первое время после женитьбы, с открытыми плечами и усталым, страстным взглядом, и тотчас же рядом с нею представлялось красивое, наглое и твердо насмешливое лицо Долохова, каким оно было на обеде, и то же лицо Долохова, бледное, дрожащее и страдающее, каким оно было, когда он повернулся и упал на снег.
«Что ж было? – спрашивал он сам себя. – Я убил любовника , да, убил любовника своей жены. Да, это было. Отчего? Как я дошел до этого? – Оттого, что ты женился на ней, – отвечал внутренний голос.
«Но в чем же я виноват? – спрашивал он. – В том, что ты женился не любя ее, в том, что ты обманул и себя и ее, – и ему живо представилась та минута после ужина у князя Василья, когда он сказал эти невыходившие из него слова: „Je vous aime“. [Я вас люблю.] Всё от этого! Я и тогда чувствовал, думал он, я чувствовал тогда, что это было не то, что я не имел на это права. Так и вышло». Он вспомнил медовый месяц, и покраснел при этом воспоминании. Особенно живо, оскорбительно и постыдно было для него воспоминание о том, как однажды, вскоре после своей женитьбы, он в 12 м часу дня, в шелковом халате пришел из спальни в кабинет, и в кабинете застал главного управляющего, который почтительно поклонился, поглядел на лицо Пьера, на его халат и слегка улыбнулся, как бы выражая этой улыбкой почтительное сочувствие счастию своего принципала.
«А сколько раз я гордился ею, гордился ее величавой красотой, ее светским тактом, думал он; гордился тем своим домом, в котором она принимала весь Петербург, гордился ее неприступностью и красотой. Так вот чем я гордился?! Я тогда думал, что не понимаю ее. Как часто, вдумываясь в ее характер, я говорил себе, что я виноват, что не понимаю ее, не понимаю этого всегдашнего спокойствия, удовлетворенности и отсутствия всяких пристрастий и желаний, а вся разгадка была в том страшном слове, что она развратная женщина: сказал себе это страшное слово, и всё стало ясно!
«Анатоль ездил к ней занимать у нее денег и целовал ее в голые плечи. Она не давала ему денег, но позволяла целовать себя. Отец, шутя, возбуждал ее ревность; она с спокойной улыбкой говорила, что она не так глупа, чтобы быть ревнивой: пусть делает, что хочет, говорила она про меня. Я спросил у нее однажды, не чувствует ли она признаков беременности. Она засмеялась презрительно и сказала, что она не дура, чтобы желать иметь детей, и что от меня детей у нее не будет».
Потом он вспомнил грубость, ясность ее мыслей и вульгарность выражений, свойственных ей, несмотря на ее воспитание в высшем аристократическом кругу. «Я не какая нибудь дура… поди сам попробуй… allez vous promener», [убирайся,] говорила она. Часто, глядя на ее успех в глазах старых и молодых мужчин и женщин, Пьер не мог понять, отчего он не любил ее. Да я никогда не любил ее, говорил себе Пьер; я знал, что она развратная женщина, повторял он сам себе, но не смел признаться в этом.